«Изгнание из Рая» Мазаччо: почему это шедевр

Адам и Ева
, первые люди, прародители человеческого рода. Память в Неделю святых Праотец и в Неделю святых Отец [1].

Слово «Адам» с древнееврейского adam букв. — красный

, связано с adamah — земля, первоначально, по-видимому, краснозем. В Библии слово «Адам» используется в разных смыслах: «человек» (Быт. 5, 2), «мужчина» (Еккл. 7, 28), «всякий» (Чис. 19, 14), «каждый» (Зах. 13, 5), «люди» (Суд. 16, 7), «первый человек» (Иов. 15, 7), а также как имя собственное. Оно входит в выражение
«сыны Адамовы»
, которое никогда не означает непосредственных потомков первого человека. Им могут быть названы «люди» (в синодальном переводе «сыны человеческие») (Притч. 8, 31; Пс. 44, 3). Употребленное в единственном числе (букв. «сын Адамов»), оно обозначает конкретного человека (Иез. 2, 1) или любого (Иер. 49, 18).

Сотворение первых людей

Адам создан «из праха земного»

(Быт. 2, 7), поэтому он — «перстный» (1 Кор. 15, 47). Бог
«вдунул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою»
(Быт. 2, 7). Адам сотворен как духовно-телесное существо, являющееся носителем образа Самого Бога (Быт. 1, 27). Согласно Божественному творческому замыслу, он должен также быть подобным Богу (Быт. 1, 26). Это подобие в отличие от образа не дано, а задано человеку и должно осуществляться им в течение всей его жизни.

О создании жены кн. Бытия повествует дважды, кратко: «И сотворил Бог человека… мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1, 27), и более подробно: «…для человека не нашлось помощника, подобного ему. И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа»

(Быт. 2, 20-23).

Созданием жены не независимо от мужа, а из его природы (древнеевp. sela — это не только «ребро» (как в cинодальном переводе), но и «бок», «сторона» и вообще часть чего-либо) подчеркивается двуединство человека. На него обращает внимание и сам Бытописатель, производя слово «жена» (евр. issah) от слова «муж» (is) (Быт. 2, 23). Появление жены обусловлено тем, что человек имел потребность в общении. Как носитель образа Божия он не мог оставаться один: «не хорошо быть человеку одному»
(Быт. 2, 18); Божественный образ должен был найти отражение как в единстве человеческой природы, так и во множественности ипостасей. Создание жены — это одна из главных предпосылок для жизни человека в любви, которая является непременным условием его «пребывания» в Боге, ибо «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1 Ин. 4, 16).

Первый человек является венцом сотворенного Богом мира и как таковой обладает царским достоинством, о чем свидетельствует тот факт, что в творческом акте Сам Бог благодатно вселяется в человека и делает его владыкой мира (Быт. 1, 28). В соответствии со своим высоким предназначением человек дает имена животным (Быт. 2, 19-20), он призван «возделывать… и хранить»

окружающий мир (Быт. 2, 15). Однако совершенство Адама не было абсолютным. Оно лишь служило основанием для осуществления его призвания и открывало для него возможность стать совершенным,
«как совершен Отец… Небесный»
(Мф. 5, 48). Соответственно не была совершенной и свободная воля человека, т. к. она могла избирать не только добро, но и зло, о чем свидетельствует данная человеку заповедь, запрещавшая ему вкушать плоды от Древа познания добра и зла (Быт 2, 17). Поскольку только Бог дает сотворенному Им миру «жизнь и дыхание и всё» (Деян. 17, 25) и только Им
«мы… живем и движемся и существуем»
(Деян. 17, 28), первый человек мог достигнуть богоподобия лишь в единстве с Богом. В противном случае он обрекал себя на автономное, внебожественное существование, которое неминуемо вело к смерти (Быт. 2, 17).

Экспрессионизм XV века

Квинтэссенцию отчаяния и страха мы увидим уже гораздо позже. В конце XIX века. У Эдварда Мунка.

Справа: Эдвард Мунк. Крик (фрагмент). 1887. Национальный музей Осло. Wikimedia Commons.

По сути, Мунк, пусть и 5 столетий спустя, пришёл к тому же самому. Он изобразил сам Страх, само Отчаяние.

А Мазаччо изобрел такой стиль, как экспрессионизм, еще в XV веке, задолго до того же Мунка с его “Криком”.

И вот уже кажется: логичнее было бы искусству развиваться вот так, от Фра Анджелико к Мунку. И в этой цепочке Мазаччо видится ближе к правому краю.

Но… Мазаччо — гениальный художник, который смог заглянуть далеко в будущее. Поэтому он нарушает логику и встаёт в самом начале этой исторической цепочки. Слева.

Он создал образ как будто из другой эпохи. А его современники не смогли осознать его новаторства до конца. И только мы с вами сейчас можем взглянуть на его Еву и сказать: «Как же это гениально!»

***

Если Вам близок мой стиль изложения и Вам интересно изучать живопись, я могу отправить Вам на почту бесплатный цикл уроков. Для этого заполните простую форму по этой ссылке.

Комментарии

других читателей
смотрите ниже
. Они часто являются хорошим дополнением к статье. Ещё вы можете поделиться своим мнением о картине и художнике, а также задать вопрос автору.

Автор: Оксана Копенкина

Перейти на главную страницу

Facebook

Первое грехопадение и его последствия

Неизвестно, сколь долгое время Адам и Ева находились в блаженном состоянии чистоты и невинности; известно только, что они лишились его. Наши прародители не выдержали искушения, которому они подверглись со стороны диавола, и совершили первый грех, захотев без Бога стать, как боги (Быт. 3, 1-6). Адам нарушил заповедь Божию, увлеченный своей женой, которая, прельщенная змеем, вкусила от плода древа познания добра и зла, Адам также вкусил от него, и этим грехом они навлекли на себя гнев своего Создателя. Первым признаком греха было ощущение стыда, и затем тщетная попытка скрыться от лица вездесущего и всеведущего Бога, ходящего около вечернего времени в раю. Воззванные Богом они высказали свою боязнь и слагали свою вину: Адам — на жену, а жена — на змея. Страшное наказание постигло всех причастных этому грехопадению, а в лице падших прародителей весь род человеческий; впрочем оно было растворено первым обетованием (первоевангелием) о Спасителе мира, имеющем родиться от жены: семя жены сотрет главу змея
(Быт. 3, 15), сказал Господь.

В результате грехопадения их природа претерпела существенные изменения, хотя они и не носили онтологического характера. Грех стал паразитировать на ней, одновременно препятствуя действию на нее Божественной благодати. Первые люди оказались перед лицом страданий, болезней и смерти. Последствия их греха сказались на всем человечестве, унаследовавшем от них испорченную грехом человеческую природу, и на окружающем мире, в котором, как гласит библейское повествование, стали произрастать «терния и волчцы» (Быт. 3, 18).

Первыми сыновьями Адама и Евы были Каин и Авель. Каин из зависти убивает Авеля, за что был изгнан и поселился с женой отдельно и имел потомство (Быт 4).

О дальнейшей жизни прародителей известно немного: «Адам жил сто тридцать [230] лет и родил [сына] по подобию своему [и] по образу своему, и нарек ему имя: Сиф. Дней Адама по рождении им Сифа было восемьсот [700] лет, и родил он сынов и дочерей. Всех же дней жизни Адамовой было девятьсот тридцать лет; и он умер» (Быт 5, 3-5).

По еврейскому сказанию, Адам покоится в Иудее, рядом с патриархами, по христианскому сказанию — на Голгофе.

Изгнание из Рая

Грехопадение Босх Иероним. Воз сена, левая створка: Рай. Ок. 1500 г. Бертрам из Миндена Мастер: Грабовский Алтарь, правая внутренняя створка, лицевая сторона. Изгнание из Рая. ок. 1379 г. Мазаччо. Цикл фресок в капелле Бранкаччи в Санта Мария дель Кармине (Флоренция): Изгнание из рая. 1425-1428 гг. Хуберт ван Эйк. Гентский алтарь: Адам; Ева. До 1426-1432 гг. Анджеликo Фра. Благовещение Марии
Когда Адам и его спутница отведали плодов древа познания, они обнаружили, что они — люди. «И открылись глаза у них, и узнали они, что наги». Они осознали, что у них есть тело, и тем самым произошло разделение тела и сознания. Одновременно они увидели, что они — мужчина и женщина, и прикрыли свою наготу листьями смоковницы. Женский аспект Адама, андрогенного ангелоподобного существа, обособился в женщине. Это противоречие — мужчины и женщины, духа и тела — поставлено Библией в начале истории человечества.

Бог запретил человеку пробовать плоды от древа познания Добра и Зла: «Не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам нс умереть». Оказывается, плоды древа познания содер

жат в себе тот же яд, что и ящик Пандоры, который в греческой мифологии принес чересчур любопытным грекам все плохое, болезни и сознание смерти.

Фольклорная интерпретация этого мифологического мотива видит причину наказания людей в зависти бога. В сборнике еврейских рукописей Хатгада, которые были написаны примерно в то же время, что и Ветхий завет, представление о зависти бога к людям находит выражение в том, что бог Яхвс собственноручно закапывает Моисея так, чтобы никто не мог найти его могилу и чтобы народ почитал Яхвс, а не Моисея. Именно сходство человека с богом (его богоподобпость) вызывайте гнев богов, что мы видим также и в греческой мифологии.

Другое объяснение изгнания из рая находим, когда угрожающая человеку смерть понимается нс в физическом, а в духовном смысле. В этом случае умирает только Адам, поскольку, как человек бессознательный, он практически не отличается от животных и находится во всеохватывающем единстве с природой и богом. Его смерть — одновременно рождение человека. Как ребенок в акте рождения отделяется от матери, с которой он до того находятся в неразрывной связи, так отделяйся от природы гермафродитпый ангел Адам. Знание, которое он получает, а именно знание Добра и Зла, следует понимать не как приобретение определенных нравственных представлений, а скорее как осознание самого себя существом, которое, в отличие от животного, может делать свободный выбор и действовать как ему захочется, а не быть полностью детерминированным. В то же время знание своей особенности влечет за собой страдание и боль. Смерть ангела, равнозначная рождению человека, означает, что отныне человек должен в поте лица добывать хлеб свой и в болезни рождать детей своих.

Понятно желание изгнанного, оказавшегося чужим в чужом мире, вернуть утраченное единение, вернуться в рай. Христианский путь обретения утраченного единства, «соединения с богом», состоит в том, чтобы освободиться от всех соблазнительных пут, которые связывают человека с материальным миром. Бог запретил людям есть плоды древа жизни, которое тоже стояло в раю. Осознание самих «тбя, которое приходит с вкушением плодов дерева познания, приносит и осознание неизбежности собственной смерти. Люди приобрели знание, но одновременно стали смертными. В христианской мистике приобретение божественного бессмертия, преодоление смерти равнозначно преодолению плоти и освобождению духа.

Женский принцип в Книге Бытия — Ева, «матерь всех любящих». Это она, науськанная змеем, соблазнила Адама отведать запретных плодов. Хитрое животное из райского сада пообещало Еве: «Нет, не умрете. Но знает Бог, — что в день, когда вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и мо». Змея здесь — символ мудрости матерей, се яд может принести смерть, а может — излечение разных болезней. Змея — животное, не имеющее рук и ног и поэтому могущее только ползать по земле; это единственное животное, которое может укусить свой собственный хвост, и потому она — символ вечности. Змея сбрасывает свою кожу и становится совершенно беззащитной, но потом у нее отрастает новая кожа, и потому она — символ вечного обновления и возрождения.

И в Книге Бытия змея также вещает раздвоенным языком — ведь Адам и Ева, хотя и становятся богоподобными, начинают различать добро и зло, но с осознанием своей смерти они одновременно теряют божественное бессмертие.

Стихия змеи — земля, материя, которая в смысле христианского учения противостоит освобождению духа из подземелья противоречий, в которое он сам себя заточает. «Тело — темница души», — так учили орфики, секта, эмигрировавшая из Индии в Грецию. Распад тела, то есть смерть, должна соответственно означать освобождение духа, но не сексуальности,как увековечения физического существования. Чтобы спасти дух, нужно преодолеть праматерь Еву, саморождающуюся змею, обновляющую свою кожу. Возврат к единению с богом был бы равносилен состоянию, в котором реальность всех предметов, определяющих человеческое бытие, признается иллюзией.

Еще одно доказательство существования определенных, хотя и трудно постижимых, архетипических представлений человека заключается в том, что история изгнания из рая читается как аллюзия на тантристское миропонимание. Здесь мы тоже видим вначале неразличимое единство мужчины и женщины, тела и духа. Это единство распадается на два полярных пола, и женское начало продуцирует мир явлений — преходящую «майя», так же, как Ева, праматерь всего живого из Библии. Определенные варианты индийской традиции йоги учат преодолению противоречия между мужчиной и женщиной, духом и материей, которое понимается как восхождение по ступеням процесса творения, процесса развития мира в обратном направлении — к первоначальному единству в акте физической любви. Христианская мистика отвергает этот путь, как, впрочем, и дру

гие эзотерические учения. Согласно христианскому учению возврат к единству с богом — это путь аскезы, освобождения от оков земного чувственного мира, и каждый должен проделать этот путь в одиночку.

Изгнание Адама и Евы из рая. Адам и Ева ослушались Бога, и Он, убоявшись того, что они, вкусив плод с дерева жизни, растущего в саду Едемском, станут как боги, возложил на них определенное наказание и изгнал из рая. И Бог объявил, что из-за греха Евы все женщины в болезни будут рожать детей своих и подчиняться мужу. Поскольку Адам также согрешил, Господь сказал ему, что «в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят; ибо прах ты, и в прах возвратишься» (Быт. 3:19). Адам и Ева добывают себе хлеб насущный на земле. Адам и Ева, несущие тяжкое бремя жизни на земле и добывающие хлеб свой насущный, как завещал Бог, «в поте лица своего», — сюжет весьма распространенный.

Общечеловеческое значение природы первого человека

Первые люди, Адам и Ева, являются родоначальниками всего человечества. Другого корня, от которого человеческий род брал бы свое начало, не было ни до, ни после них. В Быт. 2, 5 сказано, что до создания Адама еще не было человека для возделывания земли, а в Быт. 3, 20 сообщается имя жены и объясняется, что она названа Евой (древнеевр. hawwah — жизнь), т. к. стала матерью всех живущих, т. е. праматерью. О единстве человеческого рода свидетельствуют ведущиеся от Адама ветхозаветные родословные (Быт. 5, 1; 1 Пар 1), а в Новом Завете в родословии Иисуса Христа евангелист Лука указывает, что Христос не только Сын Божий, но и Сын (т. е. потомок) Адама (Лк 3, 23-38). Наконец, в Деяниях повествуется о том, что весь человеческий род сотворен «от одной крови» (Деян. 17, 26).

Апостол Павел называет Адама не только «первым человеком» (1 Кор. 15, 47), но и «образом будущего» (Рим. 5, 14), имея в виду Сына Человеческого, пришедшего «обновить» падшего Адама, «первым» и «перстным» человеком (1 Кор. 15, 47). «Второй» же Человек — это Иисус Христос; одновременно Он — и «последний Адам» (1 Кор. 15, 47, 45). Апостол, противопоставляя первого и второго Адама, указывает, что от «перстного» человека христианин наследует испорченную грехом природу, уделом которой является неминуемая смерть, а от Человека «небесного» (1 Кор. 15, 48) — природу возрожденную, уделом которой является вечная жизнь. «Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного» (1 Кор. 15, 48-49). Таким образом, будучи сыном Адама по рождению и возрожденным во Христе, христианин находится в постоянной связи с первым и вторым Адамом. Он призван, по слову того же апостола, «отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях… и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф. 4, 22, 24).

О двух Адамах вслед за ап. Павлом учит св. Ириней Лионский, отмечая при этом, что «мы в первом Адаме оскорбили [Бога] неисполнением Его заповеди» и «примирились [с Ним] во Втором Адаме, «быв послушны даже до смерти»» [2]. В Искуплении, по мысли того же св. отца, Христос «возглавил (recapitulavit) все человечество, даруя нам спасение, так что потерянное нами в Адаме… мы опять получили во Христе Иисусе» [3].

Мысль о всечеловеческом характере природы первого человека нашла свое отражение в святоотеческом и литургическом предании правосл. Церкви. Св. Григорий Нисский считает, что «сие имя «Адам»… сотворенному человеку дается не как какому-либо одному, но как вообще роду»

[4].

Пытаясь понять всечеловеческий характер природы Адама, некоторые христианские мыслители (напр., Вл. С. Соловьёв, прот. С. Булгаков) уклонились в спекулятивные построения, в результате которых первый человек становился уже не одной (точнее, первой) ипостасью, обладающей общечеловеческой природой, а многоипостасной личностью, в которой каждый человек каким-то невероятным образом уже присутствовал своей ипостасью. Антропологическая ошибочность таких представлений неизбежно приводила к ошибке и в области сотериологии, к искажению учения о первородном грехе и о спасении, совершенном Вторым Адамом — Иисусом Христом.

Предания об Адаме и Еве у разных народов

История Адама и Евы, с большими или меньшими видоизменениями, сохраняется в предании почти всех древних народов, особенно семитического поколения.

С библейскими сказаниями о первом человеке сходны сказания Зенд-авесты у персов. Ормузд создал первого человека из огня, воды, воздуха, земли и вдунул в него бессмертную душу. В саду Эдем растет древо жизни — Hôm, плоды которого дают бессмертие. Мстительный Ариман в образе змия является к прародителям, соблазняет их и нарушает счастье бессмертной души. По сказаниям персов, грифы охраняют золотую гору.

Согласно Брокгаузу, как евреи, так и персы, заимствовали свои предания о первых людях из древних ассиро-вавилонских источников, так как тождественные сказания находятся и в клинообразных надписях, составленных за 2000 лет до н.э., т. е. задолго до Моисея и Зороастра, и открытых в новейшее время в развалинах древней Ниневии. На одной плитке из коллекции плиток, извлеченных из развалин Сарданапалова дворца, хранящихся в Британском музее, находится следующая фрагментарная надпись: «После того как боги сотворили живых существ, скот и зверей и гадов полевых… бог (Хао) создал двоих…».

Здесь, очевидно, речь идет о сотворении первого человека, и ассирийское предание, таким образом, согласуется с Быт. 1, 26-30. Подобное же совпадение между библейским и древневавилонским преданием находим и относительно сказания о грехопадении, которое в ассирийских источниках иллюстрируется даже барельефными изображениями. Так, один барельеф на цилиндре, хранящемся также в British museum, изображает мужчину и женщину, сидящих у дерева и простирающих руки к его плодам. Сзади женщины подымается змея. Другой барельеф представляет также покрытое плодами дерево, окруженное крылатыми фигурами. Очевидно, первый барельеф изображает факт вкушения запрещенного плода, а второй — изгнание из рая и охранение его херувимами.

Более поздние учения наследовали представления о сотворении мира у иудеев и христиан, с той или иной степенью «творческой переработки». Так, в Коране сказано, что Бог создал тело из глины, а душу из огня. Все ангелы признали новое творение, один Эблис отказался и был изгнан из рая, где поселился Адам. В раю была создана Ева. Эблис из мести соблазнил первых людей, и они были сброшены на землю. Бог сжалился над раскаявшимся Адамом и послал архангела Гавриила научить его заповедям Божьим на том самом месте, где позднее был воздвигнут храм в Мекке. Адам свято исполнял заповеди, за что через 2000 лет на горе Арарат вновь нашел свою жену. Адам похоронен на горе Абукаи, около Мекки.

До и после Мазаччо

Такие сильные эмоции до Мазаччо изображал лишь один художник – Джотто. За 100 лет до него мы видим отчаяние и горе у скорбящих ангелов над мертвым Христом.

Джотто. Оплакивание Христа (деталь). 1305. Капелла Скровеньи, Падуя. Thetimes.co.uk.

Мазаччо продолжил дело Джотто столетие спустя и попытался изобразить настоящую драму.

А вот после Мазаччо не сразу все получилось с эмоциями у других мастеров. Ренессанс XV века — это больше уравновешенность, нежели буря страстей. Именно такое спокойствие мы и видим у Фра Анджелико.

Художник следующего поколения, Андрея Мантенья, все же пытался работать с эмоциями. Однако выходило у него не очень убедительно. В плане физиогномики выражения лиц его героев откровенно странные.

Мантенья. Христос — страдающий спаситель. 1488-1500. Национальный музей Штутена в Кунсте, Копенгаген. Wga.hu.

И только у Тициана получилось изобразить эмоции, которым поверил бы Станиславский.

Тициан. Кающаяся Мария Магдалина. 1560-е. Эрмитаж, Санкт-Петербург. Hermitagemuseum.org.

Однако у Тициана есть одно НО. Отчаяние святой… идеализировано. Все-таки Святая Магдалина красива даже в своём раскаянии. Еву Мазаччо вы не назовёте красивой. По крайней мере, эмоции ее не красят.

Иконография

Изображения Адама и Евы основаны на текстах книги Бытия (Быт 2, 7-25; Быт. 3, 1-24; Быт. 4, 1-2). Наиболее ранний и распространенный сюжет в памятниках христ. искусства — грехопадение Адама и Евы, напр.: росписи катакомб Сан-Дженнаро в Неаполе, III в., и святых Петра и Марцеллина в Риме, 2-я пол. III — 1-я пол. IV в.; роспись синагоги Дура-Европос (Сирия), ок. 250 г.; роспись гробницы Аврелия в Риме, III в.; саркофаг Юния Басса, 359 г. (Музеи Ватикана). Обнаженные Адам и Ева изображены стоящими у Древа познания добра и зла, вокруг которого обвился змей. На саркофаге Юния Басса рядом с Адамом сноп колосьев, около Евы овца, что указывает на их труды после изгнания из рая.
Сюжеты из истории Адама и Евы подробно иллюстрируются в миниатюрах ранних рукописей.

Святоотеческая традиция сопоставления Христа с Адамом и предание о том, что Голгофа, где был распят Спаситель, является местом погребения Адама, обусловили изображение Адама или главы Адама в композиции «Распятие». Мысль о том, что кровь Спасителя искупила грех Адама в иконографии выражается непосредственным образом — капли крови из ран Христа падают на главу Адама. Изображение главы Адама в пещере под Голгофой известно с в. [5]. В византийском искусстве встречаются композиции, где в нижней части по сторонам от Голгофы представлены восстающие из гробов Адам и Ева [6]. Эту деталь можно объяснить влиянием иконографии «Сошествия во ад», известной с IX в. [7]. Адам предстает седовласым старцем, в хитоне и гиматии, Ева — в красном платье и мафории.

Коленопреклоненные Адам и Ева по сторонам от Этимасии (престола уготованного) изображаются в композиции «Страшный Суд» [8]. В образе старца Адам изображается в числе ветхозаветных праотцев и пророков в храмовых росписях [9].

В западной иконографии получил распространение тип «Распятия» с полуфигурой Адама в основании креста [10].

Литература

• Малов Е., прот. Об Адаме по учению Библии и по учению Корана. Каз., 1885
• Филарет (Дроздов), архим. [митр. Московский]. Записки на книгу Бытия. [1816]
• Богородский Я. А. Начало истории мира и человека по первым страницам Библии. Каз., 1902
• Thielicke H. How the World Began: Man in the First Chapters of the Bible. Phil., 1961
• Renckens H. Israel’s Concept of the Beginning: The Theology of Genesis 1-3. N. Y., 1964
• Серафим (Роуз), иером. Православное понимание книги Бытия: Пер. с англ. М., 1998
• Flemming J. Die Ikonographie von Adam und Eva in der Kunst vom 3. bis zum 13. Jh. Jena, 1953
• Mazure A. Adame et Eve: Le thème d’Adame et Eve dans l’art. P., 1967