Икона Ильи Муромца: история и значение, как молиться и в чем помогает

ИЛИЯ МУРОМЕЦ

И. М.- главный герой русского героического эпоса — былин, записанных в XVIII-XX вв. в основном в Олонецкой и Архангельской губерниях и в Сибири. Наиболее ранние упоминания о богатыре «Илье (Jlias) русском» содержатся в немецких рыцарских поэмах, зафиксированных в XIII в. В записанной в сер. XIII в. северонем. «Тидрек-саге», посвященной одному из главных героев нем. героического эпоса Дитриху Бернскому (его прототипом является остгот. кор. Теодорих Великий, завоеватель италии (ум. в 526)), названы сидящий в Новгороде правитель Руси Гернит и рожденный от наложницы его сын Илья — «великий властитель и сильный рыцарь». В сражении с гуннами Илья побеждает дядю Дитриха Гильдебранда. В южнонемецкой поэме ломбардского цикла «Ортнит», записанной в 20-х гг. XIII в., Илья из Руси — дядя по матери Ортнита, правящего в Гарде в Ломбардии, помогает добыть ему невесту (Веселовский А. Н. Русские и вильтины в саге о Тидреке Бернском (Веронском). СПб., 1906. С. 137, 140, 166). Эти сведения имеют мало общего с образом И. М. рус. былин, обнаруживая связь скорее с древнерус. преданиями о кн. Владимире, Добрыне или Вольге Всеславиче.

Прп. Илия Муромец. Икона. 1998 г. (ц. прп. Илии Муромца при военном гарнизоне в дер. Власихе Одинцовского р-на Московская обл.) Прп. Илия Муромец. Икона. 1998 г. (ц. прп. Илии Муромца при военном гарнизоне в дер. Власихе Одинцовского р-на Московская обл.)

В отличие от др. былинных героев — Алеши Поповича и Добрыни — И. М. не упоминается в летописях. В 1-й пол. XV в. в летописи получило отражение предание о гибели рус. богатырей в битве на Калке, послужившее прообразом для былины. Главным героем этого предания выступает ростовский «храбр» Александр (Алеша) Попович, к-рый собирает богатырей для защиты Киева от татар. О богатырях кн. Владимира повествует ст. «О начальстве Рускыа земля» из сб. Кирилло-Белозерского мон-ря 1568 г. (по мнению А. И. Соболевского, она написана в нач. XVI в. на белорус. землях): «И быша у князя Владимера храбрии вои мнози во граде Киеве, и начаша избивати силы великыа половецкиа под городом под Кыевом; и оттоле начаша боятися цари ординскиа. У князя Володимера было храбрых богатыров много, и начат их посылати по всем градом и странам» (Соболевский. С. 18). В белорус. народных песнях кон. XV — нач. XVI в. упоминаются богатыри кн. Владимира, избивавшие «силы великия половецкия» под Киевом. Никоновский летописный свод (ПСРЛ. Т. 9. С. 68) и Житие кн. Владимира по списку Четьих-Миней свящ. Иоанна Милютина (ГИМ. Син. № 807. Л. 916 об.) содержат схожие (видимо, основанные на одном общем источнике) рассказы о богатырях Владимира и их подвигах. В Никоновской летописи названы Александр Попович, рагдай удалой, Ян Усмошвец, Малвред Сильный, андрих Добрянков. И. М. не упоминается. Перечень богатырей без И. М. включен в 65-ю гл. 1-й грани «Книги Степенной царского родословия» (60-е гг. XVI в.) «О храбрых мужех»: Ян Усмошвец, Рагдай, Александр «рекомый Попович», Маловред, Андрих Добрянков «и инии мнози» (Степенная книга. 2007. Т. 1. С. 323; кн. Владимир сравнивается с царем Давидом, имевшим 37 «храбрых мужей»). Возможно, Степенная книга стала основой для перечней богатырей, которые встречаются в рус. рукописях XVIII-XIX вв., содержащих тексты фольклорного характера. По-видимому, в XVII в. в этот перечень было включено имя И. М. (наиболее ранняя великорус. письменная фиксация предания об И. М. содержится в «сказании о киевских богатырех, как ходили во Царьград», известном в списках начиная с XVII в.). В предисловии В. А. Лёвшина к его изданию «Русские сказки» (М., 1780. Ч. 1. С. 4) названы богатыри кн. Владимира: Добрыня Никитич, Алеша Попович, Чурило Пленкович, И. М. и дворянин Залешенин. В рукописи XIX в. ГИМ. № 1597 в перечне богатырей «Илья Иванович Муромец» назван вторым. Отсутствие летописных упоминаний об И. М. побудило исследователей искать его в летописях под др. именами: толкуя имя Jlias из нем. саг как Eligas, М. Г. Халанский отождествлял И. М. с киевским кн. Олегом.

Троицкий храм в с. Карачарове. Фотография. 2009 г.

Молчание великорус. летописей об И. М., вероятно, свидетельствует о юго-западнорус. происхождении относящегося к богатырю предания. Можно согласиться с мнением В. Ф. Миллера, писавшего о том, что сказания об И. М. попали на великорус. земли достаточно поздно. По-видимому, возникновение и первоначальное распространение посвященных И. М. фольклорных текстов связаны с украинско-белорус. землями, к к-рым относятся наиболее ранние — относящиеся к XVI в.- письменные свидетельства о существовании связанного с И. М. предания. В авг. 1574 г. Филон Кмита, староста г. Орша в Литовском великом княжестве, писал трокскому каштеляну Евстафию Воловичу, жалуясь на свое положение «на стороже» в Орше, где он терпел голод и холод. Кмита сравнивал себя с И. М., который также стоял «на стороже» и испытывал пренебрежение со стороны князя. Оршанский староста завершает письмо словами: «приидет час, коли будет надобе Илии Муравленина и Соловия Будимировича, приидет час, коли будет служб наших потреба» (Źródła do dziejów polskich. Wilno, 1844. t. 2. s. 290). Староста сравнивает себя с героями эпоса, о к-рых вспоминали при опасности,- именно в такой ситуации изображается И. М. в ряде былин. Очевидно, к 2-й пол. XVI в. на украинско-белорус. землях сложился и получил широкое распространение цикл сказаний о богатыре, известный по бытованию в более позднее время и в другом регионе (России). распространенность преданий об И. М. в Киеве отметил австр. дворянин Э. Лясота, посетивший город в 1594 г. Путешественник записал, что он видел во внешнем притворе Софийского собора место, где «была некогда гробница Илии Моравлянина, который был славным богатырем, как они его здесь называют, и о котором рассказывают много легенд». (лясота также пишет о сохранившейся в притворе Софийского собора гробнице «товарища» И. М. и о гробнице великана и богатыря по прозвищу Чоботок (укр. сапожок) в Киево-Печерском мон-ре. Когда на Чоботка напали враги, он сапогом обратил их в бегство (Дневник Эриха Лясоты из Стеблева // Мемуары, относящиеся к истории Южной Руси / Пер.: К. Мельник; Ред.: В. Антонович. К., 1890. Вып. 1. С. 157, 159)).

Прп. Илия Муромец. Икона. 2005 г. (часовня при Троицком храме в с. Карачарове)

В обширном комплексе былин об И. М. современные исследователи выделяют собственно устное народное творчество, т. е. былины, записанные в XVIII-XIX вв. от народных сказителей (Сборник Кирши Данилова (копия сер. XVIII в. более раннего сборника), былины, собранные П. В. Киреевским, П. Н. Рыбниковым, А. Ф. Гильфердингом и др.), и былины из рукописных сборников XVII — нач. XIX в., к-рые носят следы редакторской правки и переработки. Д. И. Иловайский писал о том, что в эпосе об И. М. можно выделить неск. исторических пластов: связанные с Киевской Русью, со временем монг. ига, со Смутным временем. По мнению совр. исследователей, к домонг. периоду следует отнести былины о встречах в поле И. М. с вражескими богатырями — Збутом, Жидовином, Сокольником и др., а также былины об И. М. и Соловье-разбойнике. С эпохой монг. ига связаны былины об И. М. и Калине-царе (самая ранняя запись текста — № 25 в сборнике Кирши Данилова), известные в неск. версиях (И. М., Самсон и Калин-царь; И. М., Ермак и Калин-царь; Камское побоище), былина об Идолище, нек-рые версии былины об И. М. и Соловье-разбойнике (в них Соловей получает прозвище Рахматович или именуется Одихмантьев сын) и др. События XVII в. отразились в былине «Илья Муромец на Соколе-корабле», где рассказывается о том, как плывущий по Хвалынскому м. (древнерус. название Каспийского м.) на корабле И. М. вместе с др. богатырями (иногда со С. Разиным) отражает нападения крымских татар и турок. В былине запечатлелись воспоминания о казачьих походах в Каспийское м., в низовья Волги и Дона (былина известна в записях из казачьих поселений Поволжья, Сибири, сел Вологодской и Вятской губерний). Возможным историческим прототипом И. М. для этого сюжета послужил самозванец Лжепетр — казак Илейко Муромец, участвовавший в казачьих походах против горских племен и сражавшийся против царя Василия Иоанновича Шуйского. (История Лжепетра изложена в «Царской грамоте в Соль Вычегодскую о трехдневном молебствии по случаю сдачи мятежниками царским войскам г. Тулы и выдачи самозванца Лжепетра с приложением показания сего последнего о роде его» от 19 окт. 1607 г.- ААЭ. Т. 2. № 81. С. 173-176. прозвище илейки, Муромец, связано с его происхождением из Мурома. Объявив себя сыном царя Феодора Иоанновича, самозванец не претендовал на связь с былинным героем.)

Прп. Илия Муромец. Икона. 2008 г. Иконописец И. В. Сухов (частное собрание, Москва)

Образ И. М. встречается в «сказании о киевских богатырех, как ходили во Царьград» (списки XVII-XVIII вв.), в «Сказании о семи богатырях» (самый ранний список 1-й четв. XVIII в.), в былине о Михаиле Потыке. И. М. фигурирует в качестве символа богатыря, подобно всем живущим на земле бессильного против смерти, в особой редакции (или разновидности) «Повести о прении живота со смертью», представленной в старообрядческом сборнике 3-й четв. XVIII в.- РГБ. Собр. А. И. Маркушевича. № 22. Л. 70 об.- 73 об. (данная редакция «Повести…» не учтена в монографии-публикации: Дмитриева Р. П. Повесть о споре жизни и смерти. М.; Л., 1964). В записях кон. XIX в. известна былина о встрече в поле и столкновении И. М. и Добрыни. Появление новых сюжетов в эпосе об И. М. исследователи фиксировали до 60-х гг. XX в.: былина о женитьбе И. М., записанная в Пудожье в кон. 30-х гг. XX в. (Былины Пудожского края. № 50), и ряд былин М. С. Крюковой о подвигах И. М. (Былины М. С. Крюковой. Т. 1. № 10, 12, 13, 15).

Наиболее распространенными и древними являются былины об И. М. и Соловье-разбойнике. Сюжеты «Илья и разбойники», «Илья и Идолище», «Исцеление Ильи сидня», встречающиеся в устной традиции как самостоятельные былины, в рукописях XVIII — нач. XIX в. объединены с повествованиями об И. М. и Соловье-разбойнике. Былины об И. М. и Соловье-разбойнике из рукописных сборников исследователи разделяют на 2 версии: в 1-й версии И. М. по пути из Мурома в Киев освобождает г. Себеж (город известен с нач. XV в., ныне в Псковской обл.) (себежская версия), во 2-й редакции богатырь освобождает Чернигов (черниговская версия). Внутри каждой группы выделяется неск. редакций.

В подавляющем большинстве былин рассказывается о происхождении И. М. из Мурома (город возник, вероятно, на рубеже X и XI вв., ныне районный центр владимирской обл.). Согласно поздним редакциям былин из рукописных сборников, И. М. был родом из самого города. В большинстве текстов себежской версии сообщается, что богатырь родился в с. Корочаеве под Муромом. В некоторых текстах говорится, что он был сыном крестьянина Ивана из дер. Лаптевой или сельца Каптяева, в др. былинах социальный статус И. М. не уточняется, но приводится имя отца — Иван Елефериевич («стар матер человек» в Муроме). В текстах черниговской версии И. М.- сын крестьянина Ивана Тимофеевича из с. Карачарова (село известно с XVII в., ныне в черте Мурома; в XIX в. в селе жили крестьяне Ильюшины, к-рые вели свое происхождение от И. М., ныне потомками И. М. считают себя живущие в Карачарове Гущины, род к-рых известен с XIX в.). В устных былинах имена родителей богатыря — Иван Тимофеев и Евфросинья Яковлева. В ряде былин местом рождения И. М. назван г. моров, с этим названием соотносятся встречающиеся прозвища И. М.- Моровец, Муровец, Муравленин, Моровлянин. Данные факты дали основание В. Ф. Миллеру высказать предположение о происхождении И. М. из упоминаемого в летописях с XII в. г. Моровийска в Черниговском княжестве (ныне с. Моровск Черниговской обл., Украина). Согласно гипотезе ученого, после перенесения посвященной И. М. фольклорной традиции из юго-западнорусских земель в Россию Моровийск трансформировался в Муром. Карачарово исследователь считал измененным названием древнерус. г. Карачева (известен с XII в., ныне в Брянской обл.). С Карачевом к XIX в. было связано немало местных легенд об И. М.: недалеко от города, у с. Девять Дубов, богатырь сражался с Соловьем-разбойником. Здесь показывали речку Смородинку, пень, оставшийся от 9 дубов, на к-рых сидел Соловей (Миллер. 1924. Т. 3. С. 86-90).

По-видимому, в древнейшем предании об И. М. местом его рождения указывался Муром, как об этом рассказывается в подавляющем большинстве былин и о чем свидетельствуют относящиеся к кон. XVI в. топонимы Мурома (см. ниже). Прозвища И. м., зафиксированные на украинско-белорус. землях (Муровлянин, Моровлянин (см. свидетельства Филона Кмиты и Лясоты)), вероятно, являются результатом бытования сказаний о богатыре среди восточнослав. населения речи посполитой в условиях исчезновения там знаний о реалиях Московской Руси. производность данных прозвищ от Моровска представляется маловероятной, поскольку город, сожженный во время княжеских междоусобиц в 1175 г., был восстановлен не ранее XVI в.; кроме того, с Моровском не связаны никакие местные легенды об И. М. Представляется интересным совпадение указанных прозвищ богатыря с древнерус. обозначением жителей моравии (напр., мравляне (маравляне, морявляне, моревлане) упоминаются в слове «О похвале Богородице Кирилла Философа», древнейший список к-рого (русский) относится к XV в. (Турилов А. А. К истории великоморавского наследия в литературах южн. и вост. славян: (Слово «О похвале Богородице Кирилла Философа», в рукописной традиции XV-XVII вв. // Великая Моравия: Ее историческое и культурное значение. М., 1985. с. 260-261); в Никоновской летописи «маравлянами» названы славяне, поселившиеся на берегах р. Моравы (ПСРЛ. Т. 9. С. 3)). Возможно, «моравское» прозвище И. М. появилось под влиянием отразившегося, в частности, в «Повести временных лет» и в др. текстах понимания особого значения Великоморавского гос-ва для Руси и для всего славянства: Моравия здесь предстает физической и духовной родиной всех славян, местом проповеди ап. Павла и трудов равноапостольных Кирилла (константина) и Мефодия. Древнерус. гос-во, по мнению автора ПВЛ, является преемником Вел. моравии (см. о восприятии великоморав. наследия в Др. руси: Рогов А. И. Великая Моравия в письменности Др. Руси // Великая Моравия: Ее историческое и культурное значение. С. 269-281). Можно предположить, что синоним к прозвищу Моровлянин в отношении И. М.- это «славянин» и прозвище должно отсылать к условному времени общеслав. древности. (В поздних летописных текстах вместо названия моравия может употребляться топоним Муром: «А инии словяне осташа на старине на Дунаи, град же у них Муром» (Гиляров Ф. А. Предания начальной русской летописи. М., 1878. С. 5).)

Прп. Илия Муромец. Икона. 2000-2001 гг. Иконописец Н. Чурбанов (ц. прп. Илии Муромца на Вербовском кладбище в Муроме)

Ряд исследователей ставит под сомнение крестьянское происхождение И. М. По мнению Иловайского, «в конце Киевского периода Илья, по-видимому, считался знатным человеком» (Иловайский. 1893. С. 40). Предположение иловайского, как можно думать, подтверждается былинами, в к-рых сообщается о том, что богатырь был грамотен: «У колодязя срубил сырой дуб, / У колодязя поставил часовенку, / На часовне написал свое имячко: / «Ехал такой-то сильный могучий богатырь / Илья Муромец сын Иванович»» (Буслаев Ф. И. Русская хрестоматия… для средних учебных заведений. М., 190911. С. 390). Рассказы о крестьянском происхождении богатыря появляются в былинах из рукописных сборников и в былинных сюжетах позднего времени, в частности в былине об исцелении И. М. В былине об И. М. и Соловье-разбойнике из сборника Кирши Данилова (наиболее ранняя запись восходит к рубежу XVII и XVIII вв.) такой темы нет.

В былине об исцелении И. М. рассказывается, что из-за греха своего деда И. М. до 30 лет не владел ногами (был «сиднем»), днем и ночью молился и клал поклоны. после того как неизвестные странники напоили его водой, он встал на ноги и ощутил в себе необыкновенную силу. В былинах себежской версии И. М. был исцелен «каликами перехожими» (паломниками) накануне праздника прор. Илии. Во 2-й пол. XVIII в. неизвестный книжник предпринял попытку переработать былину об И. М. в житие, написав «Гисторию о славном, о храбром и силном богатыре Илье Муромце сыне Ивановиче и Соловие-разбойнике» (известна в 3 рус. списках: Памятники рус. фольклора. № 10-12). Согласно «Гистории…», богатырь исцелился по молитвам к свт. Николаю Чудотворцу. Родители И. М. дали обет в случае рождения сына ежегодно служить молебен святому. Ребенок родился «сиднем». В день своего праздника свт. Николай явился богатырю и попросил пить, на что тот ответил, что не может «востати на ноги». Святитель сказал: «Восстани и ходи!» — и стал невидим. И. М. облачился в доспехи и попросил у родителей благословения ехать в Киев. Они дали наставление сыну не чинить в пути никому обиды и не проливать напрасно христ. крови. В устных былинах рассказ о благословении пространнее. Когда И. М. попросил отца благословить его на ратные подвиги, тот колебался. Тогда богатырь вышел на Оку, уперся плечом в гору и сдвинул ее, перекрыв русло реки. Путь от Мурома до Чернигова конь И. М. проделал за 3 «скока». Когда конь сделал 1-й «скок», то из-под копыт ударил ключ «живой воды». Эти подробности нашли отражение в топографии Мурома. В сотной выписи Муромского посада 1574 г. упоминается Богатырёва гора «против Оки реки» и «Скокова гора» «в заулке на посаде» (Акты юридические. СПб., 1838. № 229. С. 250). По свидетельству В. И. Даля, в XIX в. под Муромом показывали старое русло Оки, засыпанное И. М., над источником «живой воды» стояла часовня во имя прор. Илии (Песни, собр. П. В. Киреевским. С. XXXIII).

Прп. Илия Муромец. Надгробный образ. 1844 г. Мастер И. Эриксон (Ближние пещеры Киево-Печерской лавры)

По дороге в Киев И. М. освободил, по черниговской версии, Чернигов от басурманского войска, по себежской версии, Себеж от осадивших его 3 заморских царевичей. Себежский царь уговаривал богатыря остаться на службе, обещая полцарства, но И. М. не согласился и попросил указать прямую дорогу в Киев. Царь сказал, что из-за нападений Соловья-разбойника по дороге никто не ездит. Победив Соловья, И. М. узнал у него, где хранилась его казна, и отправился в «села Кутузовы», где жили сыновья Соловья. В. А. Кравчинская указывала на распространенность с кон. XV в. фамилии Кутузовы в псковских землях, где бытовали себежские тексты. В большинстве устных вариантов былин названы не Себеж, но Чернигов и др. города (Смолянин, Смоленский, Титов и др.), не упоминаются «Кутузовы села». В текстах черниговской версии фигурируют не сыновья, а дочери Соловья. По мнению В. Ф. Миллера, белорус. Себеж мог появиться в былинах об И. М. в XVI-XVII вв., когда Русское гос-во вело борьбу с Польшей за этот пограничный город.

Заканчивается былина об И. М. и Соловье-разбойнике рассказом об испытании богатыря в Киеве. Кн. Владимир щедро наградил И. М. В некоторых былинах себежской версии говорится, что И. М. привез в Киев родителей, женился и благополучно дожил до старости. В др. текстах сказано, что Владимир отпустил И. М. «постихся» (Памятники русского фольклора. С. 41). Достаточно старым (в частности, отразившимся в письме Филона Кмиты 1574 г.) является былинный сюжет о конфликте И. М. с кн. владимиром, не почтившим богатыря. Иногда тексты себежской версии содержат рассказ о победе И. М. над Тухманом-царем (сюжет не известен в устном народном творчестве), в черниговских текстах таким добавлением является рассказ о победе над «Идолищем поганым». В устных былинах конец жизни И. М. либо представлен как окаменение в скале, либо связан с киевскими пещерами. Согласно достаточно поздней онежской былине «О трех поездочках Ильи Муромца», «когда состроил стар церкву индейскую, да начал строить церковь пещерскую, тутова стар и окаменел». Завершают былину слова: «да к тому стиху и славы поют» (Киреевский. 1868. С. 89). В др. былине рассказывается о том, как, найдя «живот-богачество», И. М. «воздвигнул живот во славный Киев град / И построил он церковь соборную / Тут Илья и окаменел / И поныне его мощи нетленныя» (Рыбников. 1864. Т. 3. С. 53).

Рака с мощами прп. Илии Муромца (Ближние пещеры Киево-Печерской лавры)

Во всех былинах И. М. выступает защитником христ. веры и правосл. Церкви. По мнению О. Ф. Миллера, характерной чертой богатыря является способность «не подпадения страсти»: он не соблазняется «на красоту ли, на золото ли, на власть ли, на какую бы то ни было личную сласть» (Миллер О. Ф. 1870. С. 789). И. М. справедлив и миролюбив: «Илья бьет не охотно, а только в крайних случаях; а где нет этой неприятной для него необходимости, он только показывает безвредно свою богатырскую силу, чтобы заставить уступить себе» (Аксаков К. С. Личные воспоминания // Киреевский. 1868. С. XXX). Эти качества сделали И. М. любимым героем народного эпоса, поэтому канонизация богатыря, отразившаяся, по мнению О. Ф. Миллера, уже в былинах, была вполне закономерна.

Описание иконы

На святых образах преподобный Илья изображается с посохом в виде меча. Каждая икона подчеркивает богатырское сложение бывалого воина. Его огромные кисти руки уверенно и спокойно лежат на рукоятке посоха, напоминающего орудие борьбы. Несмотря на то что знаменитый богатырь почил в возрасте 45-50 лет, на иконах его изображают с длинной белой бородой и умными, уставшими глазами. Весь святой лик символизирует мудрость и умиротворение.

Голова святого покрыта капюшоном, который венчается схимническим крестом, означающим Голгофу. На разных иконах можно видеть капюшон от синего до черного цвета, но везде он, как правило, в виде шлема, который подчеркивает боевой дух преподобного.

Икона Ильи Муромца

Нестарый возраст выдает благородный овал лица и ясность глаз, плотно сжатые губы олицетворяют волю и выдержку.

Правая рука поднята в святом крещении, при этом два последних пальца прижаты к ладони, а три соединены вместе. Этим жестом неизвестный художник хотел подчеркнуть, что Илья Муромец — истинный православный верующий.

Краткое житие святого

Имя этого угодника Божия знают все верующие люди. Достоверных сведений о житии этого святого сохранилось до нашего времени крайне мало.

Происходил он из простой крестьянской семьи. В детстве и юности страдал параличом, однако чудесным образом был исцелен. До пострига состоял в княжеской дружине и прославился воинскими подвигами и невиданной силой. Почивающие в Антониевых пещерах мощи преп. Илии показывают, что для своего времени он действительно обладал весьма внушительными размерами и был на голову выше человека среднего роста.

Былинный богатырь

История создания

Ежегодно 1 января в православии чествуют память святого Ильи. Мужчина встретил старость в Печерской лавре и погиб от руки жестоких половцев. Исследования останков мученика подтверждают мнение, что богатырь Илья Муромец – не вымышленный персонаж, а реальный человек.

Илия Печерский — предполагаемый прототип Ильи Муромца

Анализ мощей, который ученые провели в 1988 году, указывает на специфические особенности: погибший мужчина страдал редким заболеванием, влияющим на способность передвигаться. На костях и тканях святого замечены следы ранений. Перечисленные факты дают повод утверждать, что Илия Печерский (под таким именем похоронен мужчина) – прообраз могучего героя.

Возможно, преувеличения, которые свойственны сказаниям и легендам, – последствия постоянного пересказа. Или создатели былин добавили метафор в рассказ, чтобы произвести впечатление на слушателей.

Мощи Илии Печерского

Муромец и вправду отличался от современников. Описание героя (подтвержденное учеными) доказывает, что рост воина составлял 177 см. Средний рост мужчин в Древней Руси не превышал 160 см. Нужно упомянуть цитаты Бориса Михайличенко, исследователя мощей:

«…на костях у мумии очень хорошо развиты так называемые бугристости. А мы знаем, что чем лучше у человека при жизни развиты мышцы, тем больше у него будут эти бугристости. То есть у него была развита мышечная система».

«Кроме того, при рентгенологическом исследовании в черепе обнаружены изменения в отделе мозга, называемом «турецкое седло». Во все времена есть люди с такой симптоматикой, про них говорят — «косая сажень в плечах».

Первое письменное упоминание Ильи Муромца относится к 1574 году. Литовский воевода в записке к Остафию Воловичу вскользь упоминает об отважном воине «Ilii Murawlenina » и заточении русского героя в темнице киевского князя.

Существует теория, что рукописные свидетельства о подвигах Муромца были специально уничтожены. Якобы незнатное происхождение героя бросало тень на дружинников-бояр и их потомков.

Насколько правомерно отождествление прп. Илии Печерского с одноименным былинным богатырем?

В XIX веке некоторые исследователи ставили под сомнение возможность отождествления прп. Илии Печерского с одноименным былинным богатырем. Однако несомненно, что для наших православных предков это было одно лицо.

Былинный богатырь

Например, паломник XVIII века (Леонтий) в своих записках говорит: «Видехом храброго воина Илию Муромца, в нетлении под покровом златым; ростом яко нынешние крупные люди; рука у него левая пробита копьем, язва вся знать; а правая изображена крестным знамением». Верующие люди в этом нисколько не сомневаются.

Нетленные мощи преподобного

Мощи преподобного свидетельствуют о его воинской биографии

Он является главным действующим лицом не только наших былин, но и германских эпических поэм XIII в., основанных на более ранних сказаниях. В них он представлен могучим витязем, княжеского рода Ильей Русским. Мощи преподобного не менее ярко свидетельствуют о яркой воинской биографии — кроме глубокой округлой раны на левой руке видно такое же значительное повреждение в левой области груди. Создается впечатление, что герой прикрыл грудь рукой, и ударом копья она была пригвождена к сердцу. После вполне успешной воинской карьеры и, видимо, вследствие тяжелого ранения, Илия принимает решение окончить свои дни иноком и постригается в Феодосиев монастырь, ныне Киево-Печерскую лавру.

Следует отметить, что это вполне традиционный шаг для православного воина — сменить меч железный на меч духовный и проводить дни в сражении не за земные блага, а за небесные. Прп. Илия — не первый и не последний воин, поступивший так. Из наших соотечественников можно в этой связи вспомнить великого полководца преп. Александра Невского, а также профессиональных воинов Пересвета и Ослябю, проходивших послушание под началом преп. Сергия Радонежского и геройски погибших на Куликовом поле.

В дозоре