Нарты для апостола: Как Иннокентий Московский всю Сибирь на собаках объездил

Свт. Иннокентий Московский

Иннокентий (Вениаминов)
(1797 — 1879), митрополит Московский и Коломенский, святитель, апостол Америки и Сибири [1] Память 31 марта в день кончины, 23 сентября в день прославления, 3 февраля вместе с равноап. Николаем Японским (РПЦЗ [2]), в Соборах Московских святителей; Московских, Радонежских, Санкт-Петербургских и Сибирских святых, а также всех святых Северной Америки (ПЦА) и Аляски (ПЦА)

В миру Иван Евсевиевич Попов, затем Вениаминов, родился 26 августа 1797 года в сибирском селе Ангинском Иркутской епархии (ныне Анга Качугского района Иркутской области), в небогатой семье Евсевия Попова, пономаря местной Ильинской церкви. Ему было шесть лет, когда умер его отец. Мать осталась одна с четырьмя детьми, и Ваню взял к себе брат отца, диакон Димитрий, служивший в том же Ильинском храме. В семь лет Ваня стал чтецом.

В 1806 году Иван поступил в Иркутскую духовную семинарию. Учился он хорошо, а свободное время проводил в семинарской библиотеке или у дяди, который, овдовев, постригся в монахи и переехал в Иркутск. Диакон Димитрий, в иночестве Давид, был хорошим часовых дел мастером и механиком-самоучкой и увлек своими занятиями и племянника. В семинарии, чтобы различать многочисленных однофамильцев, ректор переменил фамилии многим ученикам, почему Иван Попов тогда стал Вениаминовым, в память о недавно скончавшемся Иркутском епископе Вениамине. Так как Иркутская епархия крайне нуждалась в церковно- и священнослужителях, молодой Иван за год до окончания семинарии он женился на дочери священника Благовещенской церкви, Екатерине Ивановне, и сразу затем был посвящен в диаконы к той же церкви. Закончил он семинарию одним из лучших, а через четыре года был рукоположен во священника.

Молодой батюшка снискал любовь и уважение прихожан за свой добрый нрав и торжественную чинность богослужения. По воскресеньям, перед литургией отец Иоанн собирал в церковь детей и рассказывал им о христианской вере, о богослужении, правилах благочестивой и богоугодной жизни. В свободное время он делал часы и музыкальные органчики с духовными гимнами, что позволяло обеспечить материальное положение семьи. Из Ангинского переехали к нему его мать и брат Стефан, у батюшки родился сын, которого назвали Иннокентием и семья жила размеренной жизнью, не предвещавшей перемен.

В конце 1822 года в Благовещенской церкви появился новый прихожанин – некий Иван Крюков, сорок лет проживший в колониях Российско-Американской компании, который своими увлеченными рассказами о Русской Америке и алеутах убеждал отца Иоанна ехать в эту далекую страну. В это же время Иркутский епископ Михаил получил указание Святейшего Синода о том, что на остров Уналашка, на Алеутские острова, входившие тогда в состав Иркутской епархии, нужно послать священника. Получил приглашение на миссионерское служение и отец Иоанн Вениаминов, но, как и другие, отказался. Тем временем Иван Крюков собрался уезжать из Иркутска и зашел с прощальным визитом к епископу Михаилу, где встретил отца Иоанна. Когда их разговор перешел на тему о командировании священника на Уналашку, Крюков вновь стал рассказывать об усердии алеутов в вере и его слова уязвили сердце священника Иоанна, который решился ехать в Америку не смотря на противление своей воли, видя в этом Божий промысел. Владыка не без колебаний согласился и благословил самоотверженную решимость отца Иоанна и 7 мая 1823 он выехал из Иркутска вместе с семьей.

Священник на Уналашке

На нелегкое путешествие ушел почти год и отец Иоанн с семейством прибыл на Уналашку 29 июля 1824 года. Его новый приход составляли две группы Алеутских островов – Лисьи и Прибываловы, с суровым климатом и населением из промышлявших охотой алеутов, креолов и немногих русских. Паства отца Иоанна была слабо укреплена в христианстве – коренные жители островов искренне приняли Евангельское благовествование в 1795 году, когда их крестил иеромонах духовной миссии Макарий, но имели лишь самые общие представления о Боге как о всемогущем и благом Человеколюбце. Обдумывая и испрашивая Божьего вразумления о том, что ему предпринять, отец Иоанн решил первым делом построить храм на месте уже существовавшей часовни и изучить язык островитян.

Для построения церкви на безлесной Уналашке нужны были материалы, с которыми обещало помочь правление Российско-Американской компании, а также рабочие, за подготовку которых отец Иоанн взялся сам. Пустив в ход основательное знакомство с механикой и те ремесленные навыки, которые он приобрел в юности, отец Иоанн стал обучать алеутов столярному, плотницкому, отчасти слесарному и кузнечному делу, изготовлению кирпича и каменной кладке. В этом совместном труде он сблизитлся и узнал своих прихожан, их характер, нравы, представление о мире, познакомился с их языком. Через год, когда алеуты-строители были достаточно подготовлены, 1 июля 1825 года, начались работы но возведению церкви которыми руководил сам отец Иоанн. Престол и иконостас он резал и золотил собственными руками. 29 июня 1826 года, на праздник славных и всехвальных апостолов Петра и Павла, превый храм на Лисьих островах был освящен в честь Вознесения Господня.

По возведении церкви, большую часть времени отец Иоанн проводил в поездках по приходу плавая на байдарках с острова на остров, что требовало немалого мужества и терпения. Его спутниками были лишь гребцы-алеуты и толмач. Не раз они, попадая в шторм, причаливали в пустынном месте и, не имея несколько дней пищи, вынуждены были ждать перемены погоды или по горам добираться до ближайшего селения, неся на себе байдарки и весь груз. Но Бог посылал самоотверженному священнику духовные утешения – алеуты принимали его с искренней любовью и удивляли ревностным исполнением христианских обязанностей. Особенно примечателен был случай на острове Акун в Великий пост 1828 года. Население, никогда прежде не видевшее его, встретило священника стоя на берегу наряженными, как на торжественный праздник. Удивленный, он спросил у них как они могли узнать о его приезде и получил ответ, что старик Иван Смиренников из Речетного, которого они называли «шаманом», предсказал его прибытие и описал его наружность. Встретившись со Смиренниковым, отец Иоанн узнал, что тот был научен христианской жизни от двух «белых людей» – ангелов, которые стали являться к нему после крещения. Они же рассказали Смиренникову о приезде отца Иоанна и наказали слушаться его. Поразившись, отец Иоанн хотел было встретиться с ангелами, но, размыслив, со смирением решил прежде снестись с Иркутским архиепископом Михаилом по этому вопросу. Когда через три года пришел ответ владыки, старик Смиренников уже преставился.

Путешествия отца Иоанна помогли ему изучить алеутский язык и он взялся за переводы. В первую очередь он перевел главные молитвы: «Отче наш», «Богородице Дево, радуйся» и Символ веры, потом начал переводить Евангелие от Матфея.

Батюшка не любил и не умел быть праздным. В то время, когда невозможны были поездки по приходу, отец Иоанн писал ученый труд – «Записки об островах Уналашкинского отдела», куда вошли материалы его многолетних путевых дневников. Главный правитель Компании Ф. П. Врангель как то поручил ему рассчитать табель охотничьего промысла. Отец Иоанн всегда был окружен детьми, своими и чужими, непременно находя для них занятие. Он рассказывал им Священную историю, играл в мяч, гулял по горам, собирая камни и рассказывая о них. Когда камней накопилось порядочно, он предложил детям выложить тропинку от дома до церкви. По вечерам он, как когда-то на Родине, нередко изготавливал для продажи часы и музыкальные органчики, приобщая к работе и детей.

На Уналашке отец Иоанн провел десять лет, снискав не только всеобщую любовь среди алеутов, но и глубокое уважение руководства Компании. Именно такого священника хотело видеть Правление в главном городе Русской Америки – Новоархангельске и в 1834 году он был переведен в Михайловский собор Новоархангельского порта, расположенного на западном берегу острова Ситка.

Настоятель Новоархангельского собора

Прибыв с семьей на Ситку 22 ноября отец Иоанн долго был занят делами, связанными с местом его прежнего служения, и не успел толком познакомиться с коренными обитателями острова – колошами или тлинкитами. Затем какое-то нехарактерное нежелание удерживало его он начала проповеди до времени Рождества Христова 1835 года, когда среди колошей вдруг вспыхнула оспа. Если бы он явился к ним с проповедью до нее, то враждебно настроенные колоши приписали бы заразу новому русскому шаману, а вместо этого колоши сами потянулись к русским, видя что болезнь не причиняет им вреда и желая получить прививку от местного доктора. После этого отец Иоанн был добро принят среди них, но не торопился окрестить побольше людей, а ждал их собственного желания и всегда спрашивал согласия их вождей-тоенов и матерей. В 1837 году отец Иоанн отправился в редут Стахин, находившийся на материке, где совершил первую Божественную литургию, также вселившую уважение в местных своенравных и храбрых колошей, изъявивших желание вновь видеть священника. На Ситке отец Иоанн устроил школу для новообращенных и их детей, где обучал их Закону Божию, грамоте и разным ремеслам, сам составляя учебники. На нем же лежала забота о благолепии храма Архангела Михаила. Не оставил он и научных трудов: завершив «Опыт грамматики алеутско-лисьевского языка», батюшка с такой же тщательностью занялся колошенским и кадьякским языками, вел записи обычаев и преданий колошей. Не забыл он и свою первую паству, закончив в 1838 году перевод на алеутский язык Евангелия от Матфея, переведя другие молитвы и составив небольшие книжечки о православной вере и христианской жизни.

Пятнадцать лет прожил отец Иоанн в Русской Америке полюбившись местному населению и снискав уважение руководства Компании. Но для успешного утверждения христианства в обширных Американских землях требовалось куда больше людей и средств, чем было в то время. Вдобавок, в России не могли без отца Иоанна напечатать его переводы, так как в Святейшем Синоде не нашлось бы знающих алеутский язык. Тогда отец Иоанн испросил длительный отпуск, чтобы объяснить высшей Церковной власти состояние и нужды далекого края и попросить помощи. По прибытии 22 июня 1839 года в Кронштадт миссионер был тепло встречен в Санкт-Петербурге и Москве, его работы готовились к публикации, успешно шел сбор средств. Но тем временем, 25 ноября 1839 года внезапно скончалась его супруга, вернувшаяся с детьми в Иркутск. Потрясенный горем батюшка хотел немедленно ехать на родину к осиротевшим детям, но сошедшийся с ним святитель Московский Филарет увидел в этом указание Божие и стал убеждать отца Иоанна принять монашество. Целый год отец Иоанн не мог решиться на этот подвиг, ездил молиться в Троице-Сергеевскую и в Киево-Печерскую Лавры. Тем временем устроилась судьба его детей: дочери были приняты в Патриотический институт, а сыновья в духовную семинарию в Санкт-Петербурге и 29 ноября 1840 года протоиерей Иоанн Вениамиаминов был пострижен митрополитом Филаретом в монахи с именем Иннокентий, в честь святителя Иннокентия Иркутского, которому все эти годы молился батюшка, прося помощи в своих миссионерских трудах. На другой день новопостриженный монах Иннокентий был возведен в сан архимандрита, а затем его пожелал видеть император Николай I. Тем временем Святейший Синод принял решение образовать новую Камчатскую, Курильскую и Алеутскую епархию и обратился к Государю с просьбой утвердить одного из трех кандидатов на кафедру. Одним из них был архимандрит Иннокентий, которого и утвердил император. 15 декабря 1840 года состоялась его архиерейская хиротония.

Святитель Иннокентий (Вениаминов)

Владыка Камчатский – апостол Америки и Сибири

10 января 1841 года епископ Иннокентий покинул Санкт-Петербург, оставив в столице маленькую дочь Феклу. 11 марта он приехал в Иркутск, откуда выехал в начале мая. В селе Ангинском ждали его родные – отсюда отправил он в Петербург двух своих сыновей и дочерей Ольгу и Параскеву, а дочь Екатерина, только что вышедшая замуж за священника Илью Ивановича Петелина, отправилась с ним в Америку. 27 сентября епископ Иннокентий сошел на берег своей епархии. Осень и половина зимы прошли в Новоархангельске в первых заботах о новой епархии. В 1842 году епископ Иннокентий начал сооружение Миссионерского Дома на Ситке – ныне являющегося старейшей постройкой на Аляске – с часовней, освященной в честь Благовещения.

Как только открылась навигация, 19 февраля 1842 года, владыка начал объезд своей епархии. Многие из ставшей ему родной паствы встречали пастыря со слезами радости. Когда он прибыл на Уналашку, любимые им алеуты после Литургии и проповеди поднесли ему чрезвычайно искусно вытканные из древесных корней и различных трав орлецы. Осенью 1842 года святитель отправился на Камчатку. Пробыв в Петропавловске вместе со своим братом священником Стефаном Поповым всю осень, и дождавшись снеговой дороги, епископ Иннокентий отправился на собаках вглубь Камчатки. 10 января 1843 года он прибыл в Тигильскую крепость, где беседовал с коряцкими старшинами, а 26 января достиг Дранкинского острожка – крайнего камчадальского селения на северо-востоке полуострова где стояла и последняя церковь принадлежащая к Камчатской области – храм святителя Иннокентия Иркутского. Отсюда святитель отправился к Гижиге, а оттуда в Охотск. Кротостью в обращении и отеческой приветливостью он заслужил любовь среди коряков, чукчей и тунгусов. В сентябре 1843 года преосвященный Иннокентий вернулся из трудного и долгого путешествия по Камчатке и Охотскому побережью, проехав пять тысяч верст на собаках и отчасти на оленях.

К приезду епископа в Новоархангельск правление Компании выстроило для него дом и вскоре он устроил там школу, где учил детей Закону Божию. Святитель Иннокентий открыл в Новоархангельске духовную семинарию, устраивал в отдаленных уголках епархии православные миссии. В 1844 году началась сооружение нового собора на Ситке в честь Архангела Михаила. Несмотря на многие обязанности, епископ Иннокентий нашел время изготовить часы, которые украсили соборную колокольню. 20 ноября 1848 года он освятил новый соборный храм в присутствии 50 представителей епархиального духовенства, многие из которых окончили созданную три года назад семинарию.

Святитель беспрерывно был в трудах и продолжительных путешествиях по епархии – в 1846 году владыка совершил путешествие по Азии, так как Камчатская епархия расширилась и ее пределы к юго-западу от Охотска касались теперь китайской границы. Тогда он посетил Аян и Удский край, который только что был переведен из Иркутской епархии в Камчатскую. Он встретил свое пятидесятилетие в пути, затем вернулся на Ситку к концу августа 1847 года, а о своем возведении в сан архиепископа узнал в поездке по Камчатке в 1850 году. К епархии святителя Иннокентия принадлежали и Курильские острова, где обитало не более шестидесяти человек, но и к ним в 1850 году владыка отправил благовестника.

Труды деятельного архипастыря и священников епархии приносили видимые плоды в обращении многих местных жителей ко Христу – добрые, прой чудесные, вести приходили с разных концов обширной епархии. Особой заботой святителя оставалсь колоши, для которых специально был сооружен храм, освященный епископом Иннокентием 24 апреля 1849 года, где новообращенные прихожане на родном языке пели «Господи помилуй», Символ веры и «Отче наш». Так как у колошей сохранялся жестокий обычай убийства рабов-калгов после смерти господина, владыка обратился в Синод за разрешением выкупать у колошей рабов для спасения их от смерти.

26 июля 1852 года к Камчатской епархии была присоединена Якутская область и вскоре высокопреосвященный Иннокентий перебрался жить в центр присоединенной области – Якутск, где обосновался на территории Спасского монастыря. 10 апреля 1853 года владыка назначил своего сына, священника Гавриила Ивановича Вениаминова, служить в устье Амура – в Николаевске, проповедовать Слово Божие гольдам, мангунцам и нейдальцам. В 1854 году архиепископ Иннокентий сам отправился в путешествие по этой области. Затем, вернувшись с Амура в Якутск он принялся за постройку и поправку монастырских зданий. Вместе с другими миссионерами он начал переводить на якутский и тунгусский язык богослужебные тексты и Священное Писание. Крымская война не прервала деятельности владыки – весной 1855 года он отправился в путь, сначала для вторичного обозрения Якутии, затем в Аян и оттуда на Амур. Он промыслительно опоздал на бриг «Охотск», затем потопленный неприятелем. Будучи взят в плен англичанами в Аяне, своим смиренным и духовным обхождением сумел убедить их отпустить на волю не только себя, но и пленённого ими русского священника, а также оставить невредимым Аянский порт [3].

Когда оживились переговоры об определении русско-китайской границы, святитель, бывший горячим сторонником освоения приамурского края, получил в январе 1856 года указ Святейшего Синода совершить путешествие к устью Амура. Собрав священников, готовых ехать с проповедью в неведомый край, святитель сплавился по реке, побывал в Айгуне где встретиться с китайским амбанем, и прожил весь август в Николаевске со своим сыном Гавриилом и его паствой состоявшей преимущественно из гиляков. Здесь святитель был обрадован рождением внука. На обратном пути владыка столкнулся с сильными ветрами, на реке Мае попал в полынью, но благополучно возвратился в Якутск 1 декабря 1856 года. Весь следующий 1857 год архиепископ Иннокентий снова провел в путешествиях – сначала на реки Вилюй и Олекму, а потом в Америку. В июне он отбыл в Петербург для участия в работе Святейшего Синода и пробыл здесь четыре месяца, уладив дела с напечатанием переводов Священного Писания на якутский язык и встретившись со своей дочерью, монахиней Поликсенией. 21 января 1858 года святитель Иннокентий выехал в Иркутск, а оттуда на Амур, в только-что присоединенный к России обширный край. Объехав все Амурские станицы, архиепископ Иннокентий снова погостил у своего сына в Николаевске и в начале осени прибыл в Якутск. Здесь оказалось что его келии в Спасском монастыре сгорели, а с ними рукописи переводов и ученых трудов. Но у святителя не было времени горевать, так как с присоединением Амурского края у него значительно прибавилось забот, хотя его бремя облегчалось викарием Новоарханегельским Петром в Америке и вдовым священником Петром Поповым, решившимся принять монашество и стать викарным архиереем Якутским. После совершения его хиротонии, архиепископ Иннокентий в 1860 году вновь отправился на Амур и на юг своей огромной епархии – в Благовещенске отдал распоряжения по строительству архиерейского дома, в Николаевске был обрадован рождением второго внука, а далее собирался плыть на Камчатку, но противные ветры помешали ему и привели в Порт Де-Кастри, а затем обратно в Николаевск на зимовку. Здесь он преподал ценные наставления молодому иеромонаху Николаю (Касаткину), будущему просвятителю Японии, и подарил ему свой наградной наперсный крест.

Так, подвергаясь порой опасностям на море и на реках, святитель Иннокентий продолжал свое миссионерское служение в Амурском крае. Его паства быстро росла, среди жителей находилось много добрых христиан которые, едва обустроившись на новом месте, принимались за строительство храмов. Ежегодно в поездках владыка освящал две-три новых церкви. На освящение храма он приезжал заранее и всегда имел при себе ящичек со столярными инструментами. Сам сооружал престол, а на следующий день освящал его. В тех селениях, где были храмы, архиепископ Иннокентий непременно совершал литургию, а где не было ни церкви, ни часовни, там для собравшегося народа совершал часы, обедницу или молебны под открытым небом. После службы он обязательно беседовал с жителями: учил их не только молиться, но и трудиться, предлагал советы по земледелию, разведению скота и прочим житейским премудростям, даже пчеловодству, и всегда одаривал прихожан маленькими образками и крестиками. Продолжали принимать крещение гольды, для них стараниями архиепископа Иннокентия устраивались церковь и школа.

Владыка Иннокентий чувствовал приближение старости – слабело зрение, силы и крепкое здоровье стали оставлять его. Он написал письмо митрополиту Филарету, в котором высказывал свое желание поселиться на покое в монастыре. Но Московский святитель просил его не покидать своей паствы, беречь зрение и здоровье ради служения Церкви – «Господь да скажет Вам, что Ему благоугодно, и Вам и Церкви Его полезно», — заканчивал он свое послание. Это было последнее письмо от старца-митрополита – в ноябре 1867 года он преставился. Владыка Иннокентий тяжело переживал его кончину, так как более четверти века их связывала дружба.

Святитель Иннокентий Московский

Митрополит Московский

18 января 1868 года в Благовещенск прибыло глубоко поразившее святителя Иннокентия срочное послание из Санкт-Петербурга о состоявшемся 5 января того года назначении его Московским митрополитом, наследником святителя Филарета. Целый день после получения депеши владыка Иннокентий провел в уединение и молитве, а 15 февраля, после литургии и молебна, вместе со своим сыном и верным помощником отцом Гавриилом отправился в Москву. Дни Великого Поста владыка провел в родном Иркутске, а на Страстной седмице уединился в Вознесенском монастыре где часто и подолгу молился у мощей своего небесного покровителя святителя Иннокентия Иркутского. После пасхальных торжеств Владыка побывал в родном Ангинском где в последний раз поклонился родным могилам, благословил земляков и близких. Всюду по дороге архиерейский поезд приветствовали праздничным звоном и радушными встречами при большом стечении народа. В Перми ради праздника Святой Троицы святитель задержался на несколько дней, а в Казани нашел письмо государя и белый митрополичий клобук с бриллиантовым крестом, который он возложил на себя у раки святителя Гурия Казанского. 25 мая 1868 года святителя встречала Первопрестольная Москва.

Вскоре жизнь митрополита Иннокентия потекла своим чередом: вставал он в четыре часа утра и целый час молился в своей молельне. Каждое утро он бывал за литургией и без его благословения не начинали службу, никогда не пропускал он ни одной всенощной. С девяти утра и почти целый день продолжался прием посетителей всех званий и сословий. Много было среди них людей нуждающихся и бедных, которым святитель нередко помогал деньгами из своих сбережений. По вечерам его внуки или сын Гавриил иногда что-нибудь для него читали, так как самостоятельно он уже не мог ни читать, ни писать. Вечером перед сном также около часа он молился в уединении, а спать ложился аккуратно в десять часов вечера.

Простота митрополита Иннокентия была необыкновенной. К нему свободно, часто и в неприемные часы, приходили с разными заботами и нуждами священники и миряне, знатные и простого звания люди. Обращался Владыка со всеми без напускной важности и суровости. Он не любил официальные разбирательства с потоком казенных бумаг: многие недоразумения и ссоры улаживал миром в своем кабинете. В отношении к подчиненным был по-отечески снисходителен, но гордеца умел деликатно поставить на место. Летом владыка часто жил в подмосковном селе Черкизово за Преображенской заставой, где стоял храм во имя Илии Пророка и архиерейская дача с домовой церковью.

Не изменяя своему обычаю, Митрополит неоднократно объезжал храмы и монастыри своей епархии, размеры которой не в пример прошлым были значительно меньше. Его стараниями были созданы училище для девушек из духовного звания, иконописная школа, богадельня для бедных вдов и сирот. Но Святитель не любил похвал и всегда говорил: «Не мне принадлежит заслуга, со мною трудились многие. При мне это происходило, но устроялось волей Божией.» Он всегда искренне недоумевал, когда восхищались его апостольскими путешествиями: ведь ему надо было только собраться, а дальше его же везде возили!

Однако святитель Иннокентий угасал: зрение становилось все хуже, силы оставляли его. Он хотел уйти на покой и поселиться в Гефсиманском скиту любимой им Троице-Сергиевой Лавры, но Государь Александр II отклонял его просьбы. Вынужденное слепотой бездействие приводило его в грустное настроение, но он оставался в ясном уме, любил общество и беседы. 5 января 1878 года исполнилось десять лет со времени его назначения митрополитом Московским и по этому случаю московское духовенство собралось на Троицкое подворье, приподнеся ему в дар богато украшенную Иверскую икону Божией Матери.

Наступил 1879 год, от сильного головокружения святитель уже почти не вставал с кресел. Предчувствуя близость кончины, он перечитал давно составленное завещание и распорядился пожертвовать деньги из своих собственных капиталов церкви родного села Ангинского. Великим постом, не изменяя своему обычаю, Владыка ежедневно просил переносить его в храм на время службы, в воскресные дни непременно причащался Святых Христовых Таин. На Страстной седмице в митрополичьи покои из часовни у Воскресенских ворот принесли Иверскую икону Матери Божией, особо почитаемую митрополитом Иннокентием. Он попросил опустить его на колени и, благоговейно помолившись, со слезами на глазах приложился к чудотворному образу. Как заметили окружающие, он стал как-то особенно спокоен. На следующий день над больным было совершено таинство соборования. Накануне Великого Четверга святитель Иннокентий распорядился, чтобы утром служили литургию раньше обычного. Уже в три часа утра пришли к владыке со Святыми Дарами, он велел поставить себя на ноги и твердо и внятно прочитал молитву: «Верую, Господи и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога живаго». Причастившись он просиял в лице и несколько раз повторил: «Благодарю Тебя, Господи! Благодарю Тебя, что Ты сподобил меня недостойного причаститься Святых Твоих Тайн в полном сознании!» Вечером следующего дня владыка просил прочитать над ним отходную, потом попрощался с близкими, говоря каждому на прощание несколько слов назидания. Отходную прочитали еще раз, владыка впал в забытье, но потом очнувшись спросил:

— Что, разве уже кончили чтение?

Ему отвечали, что кончили.

— Почему же не говорят: «Аминь»? — спросил он. Читавший повторил:

— Аминь!

Владыка перекрестился и проговорил:

— Буди воля Божия!

Это были его последние слова. В Великую Субботу, 31 марта 1879 года, великий труженик и новый апостол, святитель Иннокентий Московский скончался тихой христианской кончиной на восемьдесят втором году жизни.

Утром наступившего дня колокол Ивана Великого возвестил москвичам об этом печальном событии. Многие поспешили на Троицкое подворье попрощаться с глубоко чтимым архипастырем и помолиться об упокоении его души. В своем духовном завещании святитель смиренно написал:

«Прошу и умоляю, не говорить никаких речей ни прежде, ни во время, ни после погребения моего… Но если кому будет угодно сказать слово в общее назидание, то прошу такового сказать слово из текста

от Господа исправляются человеку пути его,
с указанием на меня, кто и где я был — кем и где скончался, — во славу Богу, но без всяких мне похвал»
.
Святителя Иннокентия торжественно похоронили в Духовском храме Троице-Сергиевой Лавры, рядом с могилой его друга и наставника митрополита Филарета.

Молитвословия

Тропарь, глас 1

Во вся́ страны́ полу́нощныя изы́де веща́ние твое́,/ я́ко прие́мшия сло́во твое́,/ и́хже боголе́пно научи́л еси́,/ неве́дущия Христа́ све́том Ева́нгелия просвети́л еси́,/ челове́ческия обы́чаи украси́л еси́,/ Росси́йская похвало́, святи́телю о́тче на́ш Инноке́нтие,/ моли́ Христа́ Бо́га// спасти́ся душа́м на́шим.

Ин тропарь, глас 3

Пе́рвый учи́тель пре́жде те́мным язы́ческим племена́м,/ пе́рвый возвести́тель и́м пути́ спаси́тельнаго,/ апо́стольски потруди́выйся в просвеще́нии Сиби́ри и Аме́рики,/ святи́телю о́тче на́ш Инноке́нтие,/ Влады́ку все́х моли́/ ми́р вселе́нней дарова́ти// и душа́м на́шим ве́лию ми́лость.

Кондак, глас 4

И́стинный и нело́жный учи́тель бы́л еси́:/ запове́данная бо Го́сподем са́м сотвори́в,/ и́мже учи́л еси́ и наказа́л еси́ ко благоче́стию приходя́щия ча́да,/ неве́рныя вразумля́л еси́ позна́ти ве́ру и́стинную,/ просвеща́я и́х Святы́м Креще́нием./ Сего́ ра́ди со апо́столы ра́дуешися,// прие́мля по́честь благове́стника Христо́ва.

О чем молятся Иннокентию Московскому

Православные христиане в молитвах просят у святителя Иннокентия, митрополита Московского излечения душевных и телесных расстройств, а также благословения и утешения.

Молитва святителю Иннокентию о защите

О, святителю Христов Иннокентие, новоявленный угодниче! К тебе припадаем, раби Божии (имена), и молимся: всели в сердца наша любовь твою, еюже к Богу и ближним твоим в житии твоем преисполнен был еси. Моли Христа Бога, да отпустятся нам согрешения наша вольная и невольная, да избавимся от всех враг видимых и невидимых, от всяких бед и скорбей и всяких недугов: да предстояще и поклоняющеся иконе твоей, имамы тя неусыпающаго молитвенника и предстоятеля о нас ко Господу, и благодарно с любовию величаем прославльшаго и послушающаго тя, в Троице славимаго Бога, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Труды

Святитель Иннокентий оставил после себя многие переводы богослужебных текстов и Священного Писания на ряд языков, особенно на алеутский. Он составил алфавит и грамматику алеутско-лисьевского языка и перевел на него Катехизис, Евангелие и многие молитвы. Его труды по географии, этнографии и языкознанию получили в свое время мировую известность. В 1833 году он написал на алеутском языке одно из лучших творений Православного миссионерства – «Указание пути в Царствие Небесное», ныне переведенное на разные языки и выдержавшее десятки переизданий.

Поучения

Святитель Иннокентий был замечательным проповедником – совершая литургии, молебны и всенощные бдения, он неизменно наставлял паству. Как он говорил: «Только тот, кто избыточествует верою и любовью, может иметь уста и премудрость, ей же не возмогут противиться сердца слушающих».

Провожая своего сына священника Гавриила Вениаминова с молодой женой в Амурскую экспедицию, для проповеди гольдам, святитель благословил его такими словами:

«Иди на великое дело, указанное тебе Богом! Но смотри не охладевай сердцем в делании нивы Христовой! Умирай на ней, и не озирайся вспять до тех пор, пока не исполнишь возложенной на тебя обязанности»

Преданный воле Божией в течение всей жизни, он оставил завет веры своим преемникам, указав на слова пророка: «От Господа стопы человеку исправляются» (Пс. 36, 23).

Святитель Иннокентий (Вениаминов), митрополит Московский (1797–1879)

1862-1868. Благовещенск, 6 лет

В 50-е годы XIX века Россия стремилась защитить свои дальневосточные рубежи от англичан. В это время Цинская империя терпела неудачи во 2-й опиумной войне с Англией. Это побуждало Китай смотреть на Россию как геополитическую союзницу, предоставив ей беспрепятственное судоходство по Амуру, а позже и пойти на территориальные уступки. Экспедиция Г. И. Невельского в 1849 году доказала судоходность устья Амура, что придало реке стратегическое значение.
Святитель отправляется в свой первый сплав по Амуру в 1856 году, изучая левый берег и присматривая удобные места для поселений. Итогом стало его исследование «Нечто об Амуре», в котором святитель доказывал государственную необходимость освоения Амура, а также создания тяжелого тихоокеанского флота.

Низина близ устья Зеи показалась святителю местом, пригодным для поселения, и возможным центром речного судоходства: «Пред устьем Зеи, на подошве последних гор… должен быть город и не менее как губернский». В 1856 году здесь был основан Усть-Зейский казачий пост, куда в 1857 году владыка Иннокентий направил священника-миссионера Александра Сизого. Семья священника стала первой семьей будущего города.

21 мая (н. ст.) 1858 года святитель заложил здесь Благовещенскую церковь, Усть-Зейская станица переименована в Благовещенскую, а в июле того же года – в город Благовещенск. Генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев отступил в этот раз от обычая называть населенные пункты именами своих ближних и сподвижников: станица Екатерино-Никольская (в честь француженки Екатерины Николаевны, жены генерал-губернатора), Корсаково (в честь М. С. Корсакова, губернатора Забайкальской области), Казакевичево (в честь П. В. Казакевича, губернатора Приморской области). Название Благовещенск он дал в честь первого места службы святителя Иннокентия в иркутской Благовещенской церкви и одноименной церкви нового города.

28 мая 1858 года святитель Иннокентий торжественной речью встречает в Благовещенске Н. Н. Муравьева после подписания в китайском Айгуне договора о передаче левого берега Амура России. Речное сообщение Сибири с Приморьем по Амуру было единственной транспортной артерией того времени, превращая Благовещенск в ведущий транзитный центр.

В 1859 году святитель Иннокентий переносит в Благовещенск епископскую кафедру Камчатской епархии, город превращается в духовный центр Дальнего Востока. Первыми заботами святителя на новом месте становится строительство семинарии и собственной резиденции. В архиерейском доме (ныне территория судостроительного завода) размещался весь церковный причт и хор. Новый дом «вышел… очень холодный, так что в морозы я не выходил из шубы и теплых сапогов» — пишет святитель об условиях своего проживания.

В 1862 году в Благовещенске открылось духовное училище (с 1871 года – семинария). В своих ежегодных путешествиях по Амуру святитель закладывает новые церкви, часто собственноручно изготовляя для них деревянные престолы по своей любви к плотницкому делу. За 17 лет в Амурской области появились 30 храмов, несколько школ и две миссии. Всего к 1869 году в Камчатской епархии насчитывалось 111 церквей и окло 200 часовен.

Святитель хотел послать миссионеров в Маньчжурию, но этот проект встретил серьезные затруднения. Миссионер со знанием маньчжурского языка, присланный из Российской Духовной Миссии в Китае, умер вскоре по прибытии в Благовещенск. В надежде вырастить собственные кадры владыка Иннокентий в 1864 году ввел маньчжурский язык в учебную программу духовного училища. Первый миссионер иеромонах Роман Цыренпилов отправился в Маньчжурию через год после отъезда Иннокентия в Москву, но не достиг ощутимых результатов. Зато миссии у гольдов и тунгусов действовали вполне успешно. В 1857 году сын Иннокентия, протоиерей Гавриил крестил 154 гольда, в 1866 у гольдов построена церковь и школа, были крещены все жители по берегам реки Амгуни. Всего на 1865 год в Камчатской епархии постоянно действовали 11 миссий у разных народностей.

В своем проекте заселения Дальнего Востока святитель Иннокентий отдавал предпочтение не ссыльным, а целым деревням переселенцев, освобождаемым от воинской повинности, забайкальским казакам и семьям раскольников.

Нехватка кадров – наиболее острая проблема Дальнего Востока – ощущалась и среди духовенства. Еще в Якутии владыка столкнулся с тем, что многие священники ранее были «сосланы» сюда на периферию из Иркутска за провинности. Тем более Приамурье с едва начавшейся колонизацией казалось священникам местом изгнания и наказания. Однако льготы и повышенное жалование позволили в короткий срок снять остроту кадровой проблемы. Уже в 1859 году было подано 50 прошений о приеме на службу в Камчатскую епархию.

В рапорте Святейшему Синоду святитель дает любопытную оценку нравственного состояния духовенства Камчатской епархии в сравнении с центральной Россией: «Здешние уроженцы… при всей их завидной простоте и доброте, гораздо склоннее к хмельному, чем русские природные, а между тем характер и ум их слабее чем у тех».

Удаленность священников друг от друга «на сотни верст» в Камчатской епархии затрудняла им возможность исповеди для самих себя. Этот вопрос требовал внесения изменений в каноническую жизнь. Святитель Иннокентий предлагал разрешить письменную исповедь священников своим духовникам. Но митрополит Московский Филарет утвердил право священника в таких случаях совершать чин исповеди над самим собой.

В 1867 году в Благовещенске святитель встретил известие о продаже Аляски и упразднении Российско-Американской компании. По настоянию святителя в договор продажи был внесен пункт о сохранении храмов на Аляске в собственности православной церкви, а определенный ежегодный процент шел на поддержание этих церквей.

Позже святитель добился создания отдельной Алеутской и Аляскинской епархии с кафедрой в Сан-Франциско. По его рекомендации литургические тексты были переведены на английский язык, а клириком мог стать любой американец.

Литература

Творения Иннокентия, митрополита Московского, собраны И. Барсуковым
, кн. 1-3, Москва, 1886-1888.
Письма Иннокентия, митрополита Московского и Коломенского
, кн. 1-3, Санкт-Петербург, 1897.
Барсуков, И. П., Иннокентий митрополит Московский и Коломенский по его сочинениям, письмам и рассказам современников
, Москва, 1883.
Журнал Московской Патриархии
:
Алексеев, В., «Высокопреосвященный Иннокентий, митрополит Московский», 1949, № 7, 36-44.
1955, № 1.
Евлогий (Смирнов), архим., «Жизнь и апостольские труды митрополита Иннокентия (Вениаминова) (1797-1879)», ЖМП
, 1975, № 3, 58-65.
«Причисление к лику святых апостола Северной Америки и Сибири митрополита Московского и Коломенского Иннокентия (Вениаминова)», 1977, № 12, 3.
1977, № 12, 58-65.
Фиалкин, В., «Святитель Иннокентий, митрополит Московский, и его миссионерская деятельность», 1979, № 3, 70-71.
1979, № 4, 73-77; № 5, 73-77; № 6, 68-77.
Скурат, К. Е., «Святитель Иннокентий, митрополит Московский, в последние годы своей жизни», 1981, № 9, 68-70.

Окладников, А. П., академик, «От Анги до Уналашки: удивительная судьба Ивана Попова», Вопросы истории
, 1976, № 6.

Окладников, А. П., академик, «Иннокентий Вениаминов», Первопроходцы
, Москва, 1983, 130-161.

Демин, Л., «Семья первопроходцев», Голос Родины
, 1983, № 33 (2385).

Русский Паломник
, 1994, №4, №9.

Православный Календарь Год Души
, изд. «Синтагма», 1999.

Путешествия и подвиги свт. Иннокентия митр. Московского, апостола Сибири и Америки
, изд. «Даниловский благовестник».

Путевые хлопоты

В 1838 году отец Иоанн Вениаминов отправился в Петербург, чтобы хлопотать о расширении миссионерского дела. Вернулся он оттуда через три года уже епископом Камчатским, Курильским и Алеутским и с новым, данным ему при постриге в монашество именем — Иннокентий.

Святитель принял в ведение самую большую и самую малонаселенную в мире епархию. И путешествовал по ней на самых приспособленных к суровым условиям средствах передвижения — собачьих упряжках.

Кликни на картинку, чтобы увеличить

С ноября 1842-го по апрель 1843 года епископ Иннокентий проехал больше 5000 километров — частью морем, частью на собаках. Владыке часто приходилось ночевать в сугробах в сорокаградусные морозы — ледяной ветер не давал поставить даже палатку. Вьюга продолжалась иногда несколько дней. Для спасения в таких случаях на каждых пятидесяти километрах стояли юрты. В них путешественники могли найти убежище и переночевать. Юрта представляла собой непрочный бревенчатый сруб с очагом (чувалом).

Но часто путешественники не успевали добраться до пристанища к ночи. Тогда они прорывали снег до земли, делали что-то вроде логовища, при входе раскладывали огонь и так, в снежной яме, и ночевали. При этом вся одежда сначала отсыревала, потом замерзала, и её нужно было менять.

Кликни на картинку, чтобы увеличить

В пути случались и другие неприятности: то сани сломаются, то след потеряется, то выйдет навстречу путникам голодный медведь или волчья стая… Но все это владыка Иннокентий принимал с благодушием: «Слава и благодарение Господу, дивно хранящему меня во всех путях моих! — писал он. — Платье давно уже высохло и носится, бок поболел около двух месяцев и перестал, а из полыньи давно уже меня вытащили».

Использованные материалы

Александр (Милеант), еп., «Святитель Иннокентий, просветитель Аляски», Миссионерский Листок
, 2002:
Полный Тропарион. — Издательство «Троица». — 2006. — Т. 1. — С. 66.

[1] В РПЦЗ именуется равнопостольным, См. Троицкїй Православный Русскїй Календарь на 2022 г. — Свято-Троїцкий Монастырь. Тѵпографїѧ Пр. Іωва Почаевскагω въ Джорданвиллѣ, 2022, с. 23, .

[2] Троицкїй Православный Русскїй Календарь на 2022 г. — Свято-Троїцкий Монастырь. Тѵпографїѧ Пр. Іωва Почаевскагω въ Джорданвиллѣ, 2022, с. 23, .

[3] Закхей (Вуд), архим., «Cвятитель Иннокентий Московский, просветитель Дальнего Востока, Америки и Аляски», речь на собрании в память свт. Иннокентия (Вениаминова) 6 октября 2007 г.,

Спуск в ущелье на ремнях

Протоиерей и путешественник Прокопий Громов, который сопровождал епископа Иннокентия в поездках, вспоминал необыкновенную историю, случившуюся в 1843 году по пути из порта Аян к Охотску.

Когда владыка выехал из селения Лесного, где отдыхал несколько дней у своего брата, тоже священника, ему пришлось 70 верст подниматься на горный хребет, оканчивавшийся обрывом. Подъехав к обрыву, по которому надо было спуститься в темное ущелье, он сказал: — Ну, теперь я вижу физиономию Камчатки. Как же тут быть? — Извольте снять шубу и надеть кухлянку (так называется меховая куртка).

Камчадалы подвязали ему под обувь что-то вроде подковок из железа с шипами, потом обвили его ремнем и приготовились спускать. — А вы как спуститесь? — спросил владыка Громова. — По-ребячьи, на оленьей шкуре, которая на мне — скачусь вниз, как ребята катаются на Масленицу. А чтобы не отнесло, возьму в руки оштол (шест для управления собачьей упряжкой), чтобы в случае слишком быстрого разгона упереться, и через две минуты буду на дне ущелья.

Так Громов и сделал и уже снизу, из ущелья смотрел, как несколько камчадалов поддерживали ремень, которым был обвязан епископ, а один из них вырубал пред ним в снегу ступени. Так и спустили владыку Иннокентия на дно ущелья.

Обычно на этом перевале собак, разделив на купы, связывали ремнями в большие «клубки» и по одному спускали в ущелье. Затем спускали каждую нарту (повозку, которую везли собаки) отдельно. Вся эта операция продолжалась часа два.

Кликни на картинку, чтобы увеличить
А тем временем в ущелье, окруженном со всех сторон хребтами, зажигали костры, у которых грелись и готовили чай или еду участники экспедиции.

Святость

6 октября [ОПЕРАЦИОННЫЕ СИСТЕМЫ. 23 сентября] 1977 г. Русская Православная Церковь, действуя по официальному запросу Православная Церковь в Америке, прославленный (канонизированный) Невинный как святой, присвоив ему титул «Просветитель алеутов, апостол Америки».

Невинных фестиваль отмечается Православной Церковью три раза в год: 31 марта, в день кончины по юлианскому календарю (13 апреля по н.э.); 6 октября, годовщина его канонизации (23 сентября по ст. Ст.); 18 октября — Собор Московских Святителей (5 октября по ст. ст.).

Невинный широко почитается как Равноапостольные[13][14]как православный апостол Америки.[15]

На литургический календарь Епископальной церкви (США)Иннокентий празднуется 30 марта.[16]

ранняя жизнь и образование

Святой Иннокентий родился Иван Евсеевич Попов (Иван Евсеевич Попов) 26 августа 1797 года в семье церковного служителя села Ангинское Верхоленского района, Иркутская губерния, в Россия. Его отец, Евсей Попов, умер, когда Ивану было шесть лет, и Иван жил со своим дядей, приходским диаконом, в Анге.[10] В 1807 году в возрасте 10 лет Иван поступил в Иркутск Духовная семинария,[11] где настоятель переименовал его в Вениаминова в честь недавно скончавшегося епископа Иркутского Вениамина.

В 1817 году он женился на дочери местного священника по имени Екатерина. 18 мая того же года Иван Вениаминов был назначен а диакон Благовещенской церкви в г. Иркутск.[11]

После окончания учебы в 1818 году Вениаминов был назначен учителем в приходская школа. 18 мая 1821 г. он был рукоположен в сан священника для службы в Благовещенской церкви в Иркутске. На русском он был известен как отец Иоанн,

религиозная версия Ивана.