Мир полон людьми, которые желают бороться со злом – негодуют на него, скрежещут зубами, проклинают, изготавливают все более мощное оружие и пускают его в ход… Но что такое вообще зло? Откуда оно берется? Кто создал дьявола? Перед тем, как сражаться, проводят тщательную разведку, пытаются выяснить о враге все, что только можно — и борьбу со злом надо начинать не с борьбы, а с рассуждения и понимания. С кем мы воюем? Как? За что ведется эта война?
Коррадо Джаквинто (1703— 1766), «Дьявол перед Господом»
С одной стороны, христианство — весьма воинственная религия. Апостолы не делают секрета из того, что стать христианином — значит попасть в действующую армию. Вам предстоят труды, возможно, лишения, преследования или даже смерть. Если вы жалуетесь на то, что церковная жизнь недостаточно комфортна, вы забыли о том, что это окоп, а не санаторий.
С другой стороны, эта битва протекает не так, как земные битвы — самые передовые ее воины, монахи, за всю свою жизнь мухи не обидели. Никого не подавили, не сокрушили, не принудили к повиновению, но напротив, сами пребывают в сокрушении и повиновении. Да что говорить о монахах — мученики, наивысший пример христианского воинствования, проявляют себя не как крепкие солдаты, опытные в обращении со смертоносными орудиями, которые убивают своих врагов. Напротив, это люди, без сопротивления принимающие смерть.
Более того, сам наш Военачальник ни убил, ни ранил, ни изувечил, ни запугал никого — когда от него ждали, что Он уничтожит своих врагов, Он сам принял смерть от их рук.
Это непривычный и пугающий вид мужества — он все эти две тысячи лет остается непривычным и пугающим. Святой Апостол Петр имел достаточно мужества, чтобы броситься на защиту Господа с мечем, против явно превосходящих сил противника. Но Господь сказал ему: «возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут» (Матф.26:52) И через небольшое время Петр трижды отрекся — когда от него потребовалось просто признать, что и он «из учеников этого Человека».
Потому что мужество, которого требует Господь, непохоже на мужество этого мира. Как не похожа и война, которую Он ведет, на войны, которые в этом мире ведутся. Это война с гораздо, гораздо более страшным противником, и от ее развития зависит нечто гораздо, гораздо более важное.
У нас, христиан, есть уникальная информация, благодаря которой мы видим мир в совершенно иной системе координат. И мы понимаем, что он гораздо больше — у него есть духовное измерение, гораздо более обширное и важное, чем тот материальный мир, который мы воспринимаем органами чувств. Это измерение не находится где-то в другой вселенной — они пронизывает материальный мир и активно взаимодействует с ним. Могущественные духовные существа пребывают рядом с нами — Божии ангелы простирают над нами свой покров и хранят нас от зла. Хотя мы не видим их, они принимают самое деятельное участие в нашей жизни. Но не все обитатели духовного мира добры. Он охвачен мятежом и гражданской войной. Как говорит книга Откровения, «И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали [против них], но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним» (Откр.12:7-9)
Еще до грехопадения человека могущественный ангел восстал против Бога и обратился в того, кого Писание называет дьяволом (то есть клеветником) и сатаной (то есть противником), драконом и змеем. Он увлек за собой часть ангелов, которые обратились в «духов злобы поднебесных». Эти духовные мятежники непрестанно ищут разрушить Божие творение — и, особенно взаимоотношения Бога и человека.
Хотя мы, как правило, не видим ангелов — и бесов (да и век бы их не видеть), они проявляют себя в нашей жизни — прежде всего, побуждая нас к определенным мыслям и поступкам. Как говорит Евангелие, именно сатана вложил Иуде мысль предать Спасителя, он же подбил Ананию и Сапфиру солгать Духу Святому (Деян.5:3), он использует любые возможности, чтобы искушать христиан (1Кор.7:5), он идет на различные уловки, и даже притворяется ангелом света (2Кор.11:14), он обольщает народы, чтобы побудить их к мятежу против Бога (Откр.20:7).
Можно приводить и другие подобные стихи Писания, но картина ясна — зло это не слепая стихия. За злом мира стоит личностная, целенаправленно действующая духовная сила, или, учитывая других падших духов, силы. Именно они являются нашими врагами, и с ними мы ведем войну. Как говорит святой Апостол Павел, «…потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной. Для сего приимите всеоружие Божие, дабы вы могли противостать в день злый и, все преодолев, устоять. Итак станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности, и обув ноги в готовность благовествовать мир; а паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого; и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие» (Еф.6:12-17)
За что ведется эта война?
Человеческие войны ведутся за ресурсы и территории, владычество и контроль. Разумеется, война между Богом и сатаной ведется не за это. Бог есть Творец всего видимого и невидимого, Он — неоспоримый Владыка мира, который Он создал и поддерживает в бытии. Сатана — всего-навсего падшее и мятежное творение. Но есть нечто гораздо более важное, чем вся вселенная, чем все звезды и галактики — бессмертные души людей. Именно за них и ведется борьба. Бог создал людей (как и ангелов) свободными и хочет привести их к вечной жизни в любви и радости; сатана стремится втянуть людей в своей мятеж, чтобы в итоге погубить их. Выражение «битва за умы и сердца» может звучать как штамп, но в данном случае это именно она — битва за души людей. Ни Бог, ни дьявол не интересуются геополитикой — вернее, интересуются ей лишь постольку, поскольку она как-то отражается на вечном спасении конкретных лиц. Ваша душа в глазах Бога гораздо важнее всего мира, всех его ресурсов и богатств, империй и царств, наций и военных союзов. Как говорит Господь, «Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мар.8:36)
Единственная битва, которая имеет вечные последствия — это битва за души людей, потому что именно люди созданы для вечной жизни, которую могут навеки обрести — а могут и утратить. Поэтому война идет за Вашу душу — и души Ваших ближних. Дьявол, по ненависти к людям, определенно желает им и временных бедствий — но его главная цель состоит в том, чтобы погубить их бессмертные души.
Как? Отторгнув нас от общения со Христом — через грех и неверие. Каким оружием? Ложью.
Что же мы знаем о нашем враге?
Прежде всего, он — лжец. Как говорит Господь, «Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи» (Иоан.8:44) Дьявол — опытный манипулятор. Он знает, как использовать людей — их надежды, страхи, мечты, обиды — против них самих. Он — мастер того, что в наши дни называют «психологической войной». Собственно, его война и носит психологический характер. Чтобы действовать в мире, он нуждается в помощи людей — которых использует в своих интересах и обманывает.
Он похож на мошенников-людей, которые знают как очаровать своих жертв, заручиться их полным доверием, воззвать к их лучшим чувствам и помочь им почувствовать себя буквально на седьмом небе — избранными, особенными, как внушить им ложные надежды и разжечь в них несбыточные ожидания. Принципиальная разница тут, однако, в том, что жертвы мошенников лишаются, чаще всего, денег и имущества, хотя и значительного — например, квартиры; а дьявол приходит, чтобы погубить бессмертную душу.
Дьявол умеет быть чрезвычайно привлекательным и убедительным; в отличие от того дельца из анекдота, который продавал холодильники эскимосам, он продает не просто бесполезные, а смертельно вредные вещи — смерть под видом жизни, ложь под видом правды, ад под видом рая.
Он знает, как довести людей до самой пламенной, самоотверженной веры в самую жалкую ложь. Он знает, как убедить национал-социалиста или большевика, что массовое убийство невинных людей — это замечательное дело, за которые потомки будут ему благодарны. Он знает, как внушить террористу, что взорвав себя вместе со случайными и невинным людьми, он попадет в рай.
Он знает, как заставить людей довериться обманщикам, как если бы они открывали истину, и губителям, как если бы они были спасителями.
Он всегда готов прийти на помощь человеку, который ищет оправдать свой грех и губительную глупость, ободрить и воодушевить тех, кто идет по пути погибели.
Он всегда может изобразить злобу праведным гневом, глупость — мудростью, преступление — подвигом. Он пропагандист столь блестящий, что все земные пропагандисты — жалкие подмастерья. Он умеет предложить каждому свою приманку — кого-то он постарается вовлечь в оккультизм, кого-то укрепить в твердокаменном материализме; кому-то станет внушать идеи национального превосходства, кому-то, напротив, мечту о братстве народов — только вот путь к этому братству он прочертит через реки крови.
Истина одна, устраивает ли она нас или нет; ложь может быть какой угодно — неудивительно, что разные формы лжи могут яростно бороться друг с другом; одна из любимых забав диавола — заставить людей ненавидеть, преследовать и убивать друга ради его выдумок, которыми он соблазнил обе стороны.
Поэтому так опасно бороться со злом — зло, с которым человек борется, может быть вполне реальным, тяжким, возмутительным — но при этом он сам может выступать на стороне другого зла. А дьявол при этом постарается снизить у человека критичность к его действиям — и действиям «своих». Поскольку я борюсь со «злом» я есть добро, а поскольку я есть добро — какие ко мне могут быть претензии?
Очень часто так бывало — и бывает — что люди борются с бесами под визгливый смех этих самых бесов. Потому что они в это время сидят у них на загривке.
Снимает ли эта изощренность дьявола ответственность с человека? Нет. Писание подразумевает, что человек может сказать «нет». Да и цель лукавого — погубить нашу душу, что было бы невозможно без нашего соучастия. Обольщение лукавого — это то, на что человек соглашается сам. Этот момент согласия человек может прятать от самого себя (в чем лукавый, несомненно, ему поможет) — но он есть.
Наступает момент, когда человек решает, что он охотнее будет слушаться дьявола, чем Бога. Или, поскольку дьявол никогда не подает визитной карточки — выбирает в качестве руководящей силы своей жизни кого-то или что-то, что не является Богом. Племя, нацию, теорию, идеологию, деньги, удовольствия.
Иногда вместо Бога человек может выбрать религию — да, дьявол может быть глубоко религиозен, даже ревностно благочестив. (Если вы думаете, что такое бывает только у мусульман, вы плохо знаете историю; современность, впрочем, тоже).
Сергей Худиев “Подонки в рясах” или негодяй во френче?Сталин против православия
«Сейчас человек может называть себя сталинистом – и это не означает абсолютно никаких обязательств, может православным – и это тоже, по его мнению, ничего не требует. Человек может называть себя и тем и другим – и искренне изумляться, когда такое исповедание находят бессмысленным». Сергей Худиев – о тщетности очередной попытки совместить православие и сталинизм.
На «Русской народной линии» Илья Пожидаев выступил со статьей «Органическая взаимосвязь Сталина и православия, или Сталина – к лику святых!», в которой назвал новомучеников «подонками в рясах». Это вызвало вполне понятную реакцию, многие отозвались о личных качествах автора самым неблагоприятным образом. Дело, однако, не в особенностях автора.
Множество православных людей – епископов, священников, монахов и монахинь, благочестивых мирян – приняли мученическую смерть в годы правления Сталина. Существует очень немного вариантов для того, чтобы выступить тут его апологетом.
Первый вариант состоит в том, что Сталин не знал или по каким-то причинам не мог помешать происходящему. Но правитель, у которого органы его государства, в том числе в непосредственной близости от столицы, мучают и убивают многие тысячи его граждан, и он либо не в курсе, либо бессилен этому помешать – какое-то удивительное ничтожество, не просто не великий правитель, но и не правитель вообще. Приписать какие-то достижения человеку, который не мог, предположительно, достичь даже прекращения этих убийств, совершенно невозможно.
Но считать Сталина таким жалким ничтожеством не дают не только сохранившиеся документы с его подписью, но и его публичные выступления, в которых он благодарит органы госбезопасности за проделанную работу.
Автор, видимо, понимает, что эта линия защиты не работает – на «злоупотребления на местах» можно было бы кое-что списать, но не репрессии такого масштаба. Поэтому ему остается только оправдывать сами убийства – а это неизбежно приводит к осуждению жертв.
Можно быть невоспитанным молодым человеком, можно быть человеком выдающихся познаний и интеллекта – задача «как оправдать Сталина, не осудив его жертв» логически нерешаема. Есть только три возможных варианта – либо Сталин не знал/не мог помешать (тогда он не великий правитель и не правитель вообще), либо знал, мог помешать, но одобрял – тогда либо он злодей, либо те, кого он отправил на смерть – злодеи, и это заслужили. Либо подонок – во френче, либо подонки – в рясах.
Автор выбирает последний вариант – и, с похвальной прямотой, произносит его вслух. Впрочем, независимо от того, произносить его вслух или нет, он неизбежен.
Но тут у нас возникает другая проблема – проблема лояльности. Многие из тех, кто был замучен и убит в то время, канонизированы Церковью как новомученики. Хулить их – значит восставать против Церкви и хулить ее святых. Либо мы славим новомучеников, и тогда Сталин – гонитель святой Церкви и убийца святых. Либо мы славим Сталина, и тогда новомученики – это «подонки в рясах». Если мы – люди Церкви, то новомученики нам, безусловно, свои, а вот их мучители – нет. «Я не возлию кровавых возлияний их и не помяну имен их устами моими» (Пс. 15:4).
Но с другой стороны – настоящие, последовательные сталинисты не могут иметь ничего общего с «реакционным духовенством». Тов. Сталин, как очевидно из его обширного наследия – полное собрание сочинений есть в сети – был верным продолжателем дела Ленина, большевиком, материалистом и атеистом. Пытаться совмещать марксизм-ленинизм (тем более в его сталинском изводе) с православием – значит предавать обе стороны.
Здесь мы имеем дело с явлением, которого не могло быть в ту эпоху – разрушением представления о преданности и посвященности. В эпоху Сталина всем было ясно, что звание коммуниста налагает на человека очень серьезные обязательства как в отношении взглядов, которые он исповедует, так и в отношении поведения. В частности, он был обязан разделять, провозглашать и воплощать в жизнь идеологию, принципиально отрицавшую Бога и принципиально враждебную любому богопочитанию. В те годы – еще и исповедовать Сталина своей надеждой, учителем и вождем.
Человек, который определял себя как православного христианина, принимал на себя обязательства еще более серьезные – которые для многих обернулись мученической кончиной. Исповедовать правую веру, открыто провозглашать Христа (а не кого-то еще) своей Надеждой, Учителем и Вождем.
Сейчас человек может называть себя сталинистом – и это не означает абсолютно никаких обязательств, может православным – и это тоже, по его мнению, ничего не требует. Человек может называть себя и тем и другим – и искренне изумляться, когда такое исповедание находят бессмысленным. Это постмодернистский отказ воспринимать что-либо всерьез, как на самом деле существующее, выдвигающее требования и налагающее обязательства.
Отсюда призывы канонизировать Сталина – дикие и кощунственные с точки зрения как сталинского коммунизма, так и православной веры. Отсюда оккультный сталинизм Проханова и «Изборского клуба». Отсюда фантастическая эклектика «Ночных волков», которые смешивают субкультуру американских байкеров – с отчетливыми кивками в сторону хеви-металлического сатанизма 1980-х годов – с иконами, красными флагами, крестами и портретами Сталина.
Людям, похоже, в голову не приходит, что у символов есть смысл. Что заявляя себя адептом одной веры, вы отрекаетесь от другой. Что слова что-то означают, и произнося их, человек берет на себя обязательства перед небом или адом, обязательства, по которым с него спросят.
Но у слов есть смысл – и у слов есть вес.
Слова обозначают некоторые понятия. Они не обозначают то, что вам прямо сейчас захотелось. У них есть содержание, которое не зависит от меня или вас – только это позволяет их использовать в общении. Слово «православие» означает, говоря максимально сухим языком, религиозную традицию, которая включает определенные представления о Боге, о мире, о правильном и неправильном.
Точно так же, как слова «Харлей Дэвидсон» означают марку мотоцикла. Если человек уверяет, что его велосипед – это «Харлей Дэвидсон» и есть, он объективно заблуждается. Если он к тому же пытается продать его под видом «Харлея», то будет уместно вслух сказать – нет, это никоим образом не «Харлей Дэвидсон». «Православный сталинизм» – это не православие, и это даже не сталинизм в том смысле, в котором он понимался при Сталине. Это постмодернистская каша в голове.
Православная вера – это завет с Богом. Это отношения, которые Библия сравнивает с браком, подданством, усыновлением и военной службой. Отношения, налагающие очень серьезные обязательства и требующие отречения от всего, что с ними несовместимо. «Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую; не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской» (1 Кор. 10:21).
Если вы с Церковью – вы не можете быть с безбожником и лютым гонителем Церкви. Автор, который славит Сталина и хулит новомучеников, просто напоминает нам об этой очевидности.
