Войти на сайт
Вообще-то, если честно, там «да хвалит Господа», но смысл от этого не меняется, потому что Господь наш – Бог наш.
«Всякое дыхание» – имеется в виду всякое творение Божие. Все создания Божии, которые дышат – и птицы, и земноводные, и животные, и растения, потому что всё, что Бог создал, Он создал для Своей славы.
Бог для нас, Его творений, абсолютно невидим и непостижим, что выражается такими словами: «Бога никтоже виде нигдеже» (Ин. 1, 18).
Но величие Божие мы можем наблюдать в Его творении. Видим синицу, её красоту – и славим Бога.
И синица, чирикая, славит Бога. И так каждое живое существо.
Красивая раковина славит своего Создателя, потому что моллюск не имеет развитого мозга, он не мог сам такую конструкцию создать. Это Господь.
Или строй улья – насекомое, пчела, не может это создать, это Бог создал. И пчелиный улей с его разумнейшим устройством славит Бога. Славят Бога и все рыбы, и все животные. Всякое дыхание своим существованием славит Господа.
И Богу угодно, чтобы и человек, которому дан великий дар разума, слова, брака, способность познавать Бога, через религию, которую также Бог дал человеку, через стыд и совесть прославлял Бога.
Это призыв ко всей твари.
Но, конечно, славят Бога не только твари, которые представляют собой живых существ. Хвалят Бога и горы, о чём сказано, и реки, и моря. Так что всё, сотворённое Богом, хвалит Его.
Особенно хвалит Бога вселенная.
Каждый, кто смотрит на небо, может это ощутить, видя её бездонную величину и совершенно божественную красоту – особенно в нашей природе и полосе это августовская ночь, которая являет нам величие Бога-Творца.
Я помню меня, маленького ребёнка лет пяти, вид неба привёл в такое состояние, что мне до сих пор памятно это событие, когда я обратил на него внимание.
С тех пор нахожусь под этим впечатлением и, когда оказываюсь перед чистым небом, усеянным звёздами, вспоминаю это детское впечатление, и оно продолжает на меня действовать.
Хвалят Бога и вулканы, вот сейчас Этна извергается. Какая внутри нашей планеты сосредоточена энергетическая мощь, и как Господь устроил, что земная кора эту мощь удерживает в себе, и только в отдельных точках являет нам, что там внутри – такие температуры, которые мы можем только на какие-то секунды воспроизводить с помощью нашей техники. А для Бога это не является чем-то запредельным. Настоящая плазма находится очень близко, и Господь нас сохраняет. Прот. Александр Березовский: А высшее творение Божие – человек – выпадает из этого общего оркестра. Прот. Димитрий Смирнов: Да, человеку предстоит путь. Драгоценный дар свободы он должен употребить для того, чтобы тоже своей жизнью прославить Бога. Чтобы люди видели добрые дела человека и прославляли Отца Небесного. ……………………………………. Ответ: о.Димитрий Смирнов
«Песнь победную поим вси людие…»
Непосредственно после 50-го псалма поется первый ирмос утреннего канона. В переводе с греческого слово «канон» означает «правило». Это особый жанр церковной гимнографии, сложное многострофное произведение, посвященное прославлению какого-либо праздника или святого. В числе первых творцов канонов история называет преподобного Андрея Критского, которому принадлежит Великий покаянный канон, и преподобного Иоанна Дамаскина, автора огромного числа богослужебных текстов, дошедших до наших дней.
Состоит канон из нескольких песней: их может быть 2, 3, 4, 8, 9, но обычно в будние дни он включает в себя 8 песней (2-я песнь отсутствует, она наличествует лишь в некоторых канонах великопостного периода), каждая из которых содержит ряд тропарей и предваряется пением ирмоса. Ирмос по-гречески — связь; это первая строфа песни канона, в византийских образцах служившая еще и мелодическим образцом для ее тропарей. В Греции каноны и по сей день, согласно древней традиции, поются. Для Русской же Церкви характерна замена пения чтением, исключение составляет, пожалуй, лишь канон Пасхи, когда на службе вообще ничего не читается, но все только поется.
Практически всегда на утрене читается не один канон, а соединяется несколько (в будние дни — не более трех, в дни воскресные и праздничные — не более четырех). Поется ирмос первого по порядку канона, и затем читаются тропари соединенных канонов. По Уставу читать канон полагается чаще всего «на 14», иногда «на 16» (с соответствующим количеством тропарей), однако реально сегодня каноны читаются и «на 8», и «на 6», и даже «на 4».
Для «классического», написанного по всем правилам гимнографии, канона тема каждой его песни задана соответствующими «библейскими песнями». Так, например, первой библейской песнью является песнь пророка Моисея, после перехода евреями Чермного моря, второй — его же песнь перед кончиной, третьей — песнь Анны о рождении сына Самуила, четвертой — песнь пророка Аввакума, прославляющая Господа, и т.д. В древности они читались или пелись вместе с песнями канона, предваряя их, но сейчас, как правило, употребляются только при великопостном богослужении, а также в некоторых монашеских обителях. Собственно ирмос по значению своему и являлся своего рода смысловой связкой между песнями Священного Писания и основной темой канона, выраженной в тропарях. Поскольку ирмосы часто повторяются в повседневном богослужении, то слова их хорошо знакомы многим верующим: «Отверзу уста моя и наполнятся Духа…», «Песнь победную поим вси людие…», «Христос раждается, славите…» и т.д.
В современной богослужебной практике место библейских песен заняли припевы — хвалебные или молитвенные обращения к Господу, Божией Матери, угодникам Божиим, предваряющие чтение каждого тропаря. Например: «Слава, Господи, святому воскресению Твоему», «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе», «Пресвятая Богородице, спаси нас», «Святителю отче Николае, моли Бога о нас» и другие.
После 3-й, 6-й и 9-й песен канона полагаются малые ектении («Паки и паки миром Господу помолимся). Эти песни «покрываются» (то есть завершаются) пением ирмоса последнего из положенных на этот день канонов. Ирмос, которым так завершается песнь, именуют словом «катавасия», что в переводе с греческого значит «схождение». В древности было распространено пение «на два лика», то есть на два клироса или хора, и для пения завершающего песнь ирмоса они сходились вместе, отсюда и происходит данное слово.
После ектении по 3-й песни обычно читается седален (тропарь, при чтении которого разрешается сидеть) или ипакои (от греческого слова «слушаю», что указывает на особое внимание, с которым нужно относиться к этому песнопению). После ектении по 6-й — кондак и икос праздника или святого (первоначально словом «кондак» именовался отдельный жанр церковной византийской гимнографии, сейчас вытесненный из богослужения каноном; кондаки в древности представляли собой многострофные поэмы, и современный «кондак» и икос являются, по сути, ее строфами).
По 8-й песни также поется катавасия и после нее священник или диакон, если он участвует в богослужении, стоя перед местной иконой Божией Матери в иконостасе и начертывая в воздухе крест кадилом, торжественно возглашает: «Богородицу и Матерь Света песньми возвеличим». Хор же после этого поет песнь Богородицы «Величит душа моя Господа…» (Лк. 1, 46-55) с припевом «Честнейшую херувим…», во время чего совершается полное каждение храма и всех молящихся в нем.
По 9-й песни вновь звучит малая ектения и читается или поется светилен, краткое изменяемое песнопение, относящееся по содержанию к прочитанному канону (поскольку утреня совершалась прежде в раннее, предрассветное время, то естественно толковать подобное название песнопения как указание на постепенно наступающий рассвет). Иногда это песнопение именуется еще словом «эксапостиларий», что означает по-гречески «высылаю». Это также тот случай (как и с катавасией), когда песнопение получает свое название не столько по содержанию, сколько по способу исполнения: прежде, когда богослужение носило более строго-уставной характер, певец, назначенный петь его, высылался с клироса на середину храма. К числу эксапостилариев относятся такие известные песнопения Страстной седмицы, как «Чертог Твой вижду, Спасе мой» или «Разбойника благоразумнаго». Надо, впрочем, сказать, что в некоторых храмах, особенно касается это благоустроенных монастырей, традиция пения этих эксапостилариев певцом на середине храма, а не на клиросе, поддерживается и сегодня.
Всякое дыхание да хвалит Господа
Недавно, редактор книги, в которой собираются доказательства существования Бога, спросила меня, нет ли у меня каких-нибудь размышлений на этот счет. Доказательств более, чем достаточно: и богословских, и научных, но, очевидно, у писателей должны быть какие-то свои особые откровения, до которых народ, не принадлежащий к писательскому цеху, пока не додумался. Я извинился, сказав, что ничего оригинального не смогу поведать. Но, как только произнес «имей мя отреченна», сразу же стал размышлять на заданную тему и вспомнил несколько историй о том, как люди образованные и творческие, а так же и не творческие и не книжные говорили о Боге с теми, кто пытался их убедить в том, что Бога нет.
Тем, у кого произошла личная встреча с Богом, никакие доказательства не нужны
Доказательства… Тем, у кого произошла личная встреча с Богом, никакие доказательства не нужны. С богословами все ясно. А вот с учеными и с теми, кто верит в науку, посложнее. Если Паскаль и Ньютон были богословами, а Дарвин (даже после истории с обезьяной) не переставал верить в Бога, то его адепты сделали из него «апостола безбожия». Атеизм стал модным, и в ученом сообществе абсолютному большинству привили новую веру – веру в то, что вера в Бога – признак отсталости и невежества, несовместимый со званием настоящего ученого.
Кредо атеистов: «Наука доказала, что Бога нет, а, то, что она сейчас не может объяснить, вскоре непременно сумеет. Ведь она вместе с прогрессом движется вперед и со временем объяснит все».
Но вот в середине XX века американские биологи Уотсон и Крик сделали невероятное открытие: молекулы ДНК являются носителями генной информации о наследственности и особенностях живого организма. Это текст. А кто его написал? У любого текста есть автор. Для многих стало ясно, кто этот Автор. Но все же большая часть ученых осталась верна материализму и продолжает яростно отвергать самое идею существования Творца. Выдвигаются гипотезы, подающиеся чуть ли не в виде законов, о самозарождающихся и саморазвивающихся структурах. Почему-то умалчивается, что все это «самовозникающее» не приводит ни к какому сложному развитию. Наоборот, мы видим постоянно усиливающуюся деградацию всего и вся. А гипотезу о происхождении человека от обезьяны можно принять с точностью до наоборот. На наших глазах многие представители хомо сапиенс становятся обезьяноподобными похотливыми существами с ужимками и интеллектом предполагаемого предка, теряющими способность мыслить и излагать то, что и мыслями назвать трудно.
Наблюдая за дискуссией креационистов с материалистами, понимаешь, что последние просто остаются верными приказу ни в коем случае не признавать Бога. Они не хотят Бога. Для людей здравомыслящих ясно, что сочиняемые ими бесчисленные гипотезы – просто дымовая завеса, за которой они прячут обязанность воевать с Господом Богом до конца.
Если ими любые резоны богословов не принимаются в принципе, то здравые идеи коллег по научному цеху либо замалчиваются, либо высмеиваются.
Недавно я узнал о том, что американский ученый Питер Стоун придумал оригинальный способ доказательства того, что Иисус Христос – Мессия и Сын Божий. Он изучил 456 исполнившихся ветхозаветных пророчеств о Христе и отобрал 8:
- Место рождения Мессии.
- Проповедь посланного перед Ним пророка (Иоанна Крестителя).
- Въезд в Иерусалим на осле.
- Предательство Его ближним учеником.
- Плата за предательство в 30 сребреников.
- Деньги за предательство будут брошены в храме.
- Мессия будет молчать перед обвинителями.
- Будет распят.
Используя теорию вероятности и современные методы вычисления, он установил, что шансы исполнения этих восьми пророчеств на одном человеке равны 10 в минус 17-ой степени. Для наглядности американским согражданам, зело уважающим свои денежные знаки, он объяснил, что это значит: «Если однодолларовыми монетами покрыть всю территорию штата Техас слоем в 60 см, а потом с завязанными глазами попытаться найти единственную монету…». А поскольку, при всей невероятности, все точно исполнилось, как было сказано пророками о Мессии, то… (думайте, господа атеисты).
Боюсь, что спор креационистов с материалистами будет продолжаться до скончания века. Тем, кто не хочет видеть Истины, доказать невозможно даже то, что очевидно с точки зрения здравого смысла. Значит, не нужно ничего доказывать, тем более что знаменитый господин Гедель утверждает в своей теореме: никакие доказательства ничего не могут доказать и сами недоказуемы.
Тем, кто не хочет видеть Истины, доказать невозможно даже то, что очевидно с точки зрения здравого смысла
А я лучше расскажу несколько забавных историй о том, как рассуждают о Боге люди, далекие от современной науки.
Жительница тверской деревни баба Паня сидит на завалинке со своим соседом-трактористом, а тот бранит ее за то, что она ездит в церковь в райцентр.
– Что ты, Паня, в этой церкви не видела? На электричке, да на автобусе 20 верст спозаранку трясешься? Лучше бы выспалась в воскресенье. Все ведь знают, что Бога нет.
– Во-во, трактористы-пьяницы есть, а Бога нет?!
– Я – вот, с тобой сижу. Ты меня видишь. А кто Бога когда видел?
– Я его сердцем вижу и слышу. Еще не успею что худое сделать, а он мне говорит: «Не делай этого, Панечка, не делай». Я вот сейчас хочу тряпкой половой тебе по морде дать, чтоб ты не богохульствовал, а Он мне говорит: «Не надо, Панечка, что с него возьмешь?! Ступай-ка ты лучше в избу, от греха подальше». Я и пойду. Совесть во мне – это и есть голос Божий. А вы, пьяницы, совесть пропили, оттого и не чувствуете Бога.
Своему внуку, поступившему в институт, пытавшемуся ее отвратить от веры, сказала: «Вот когда твоя наука сделает машину, в которую бы запихивали сено, а из нее бы вытекало молоко, как из нашей коровушки, тогда и поверю твоей науке». Я был свидетелем этого разговора и попросил молодого человека проследить эволюционную цепочку от космической пыли Первовзрыва до самой захудалой Буренки (даже той, что меньше козы доится).
Он сослался на то, что еще учится только на первом курсе, и обещал продолжить разговор через 5 лет, когда станет ученым. Не знаю, каким он стал ученым, но через 3 года вообще перестал приезжать к той, кто воспитывала его и кормила с пеленок. Баба Паня прожила после того разговора еще 10 лет и закончила свои дни в доме престарелых, где до самой смерти отбивалась от неверующих соседок, санитарок и медсестер. Когда я навестил ее незадолго до ее смерти, она, сидя на кровати в фуфайке и валенках, ловко отбивалась от санитарки, одетой в шубу из искусственного меха (тогда почти совсем не топили).
– Что мне, Галя, с тобой о Боге говорить. Вот я в фуфане. Он из натуральной материи сшит. И вата натуральная, и шерсть в валенках – все из Богом созданного сделано. Мне и тепло. А на тебе шубейка куцая из нефти (или какой другой химии). Тепла в ней немного, а электричества… Гляди, как искры с нее сыплются, когда снимаешь, чистый фейерверк – хоть лампочку Ильича подключай. Вас, кто в таких шубах ходит, можно заместо Днепрогэса использовать…
Вот такой богословский разговор получился.
Лет 30 назад мне рассказал один пожилой таджик, почему он верит в Бога.
– У нас в кишлаке такой случай был. Приползла к дому моих соседей змея. Огромная – больше метра. Вся израненная. Ее орел когтями изорвал. Легла она у порога. Хозяин хотел ее убить, а жена уговорила не убивать. Налила в миску ей молока. Стала кормить. Змея устроилась под лестницей и никуда не уползала, и отгоняла других змей. А у нас этого добра много. Однажды соседи пошли на гору косить. Змея – за ними. Ребенка своего в люльке повесили на дерево и косят. А ребенок дрыгался и вывалился из люльки. Покатился по склону вниз, а там недалеко до обрыва. Так змея догнала его, обвила, вцепилась зубами в корень какого-то куста и долго держала на краю обрыва, пока на крик не прибежали мать с отцом. Кто эту змею этому научил? Скажешь, инстинкт? Нет такого инстинкта – спасать детей, выпавших из люльки. А я тебе скажу, Бог даже змею может послать на спасительное дело!
История эта невероятная. В нее трудно поверить даже верующему человеку. Но рассказчик был коммунистом и председателем колхоза. Врать бы он никак не стал, поскольку этой публике верить в Бога было категорически запрещено. Рассказал он мне это под большим секретом.
Для непредвзятого человека все, что нас окружает, говорит о Божьем величии
Для непредвзятого человека все, что нас окружает, говорит о Божьем величии. Даже телевизионные передачи о природе: о миллионах видов птиц, животных, рыб и цветов – могут убедить в том, что мир создан Великим Творцом, обладающим непостижимым художественным вкусом и «инженерным гением». Да простит меня Господь за эти бедные словеса, неспособные отразить глубину восхищения красотами Божьего мира. Можно часами смотреть на бушующее море, на солнечный закат, на огонь костра, на горы, покрытые снегами, на степь в ярких огоньках цветущих маков, на цветущие яблони и вишни, на быстрые горные реки и медленные воды широких равнинных рек. На что ни глянь – повсюду свидетельства Божьей работы. И всякое дыхание хвалит Господа! А как хвалит Его крохотный соловей, поющий без подзарядки ночи напролет! А шумящие под сильным ветром леса и дубравы! А луга в долинах рек! Да какому художнику впору так изукрасить зеленое разнотравье тысячами разноцветий… Полюбуешься, глянешь вверх, а там такие картины белыми облаками по синеве небесной рисуются, аж дух захватит! А потом вдруг грозный колер заклубится-повалит, и уже не лазурь над тобою, а черно-синее мракотворение. А из него – коленчатые стрелы молний, да гром – тысячам пушек так не громыхнуть…
Наверное, это не совсем то, о чем меня просила редактор. Многие скажут, эти байки про веру в Бога необразованных людей – не доказательство! Вот и Гедель говорит, что ничего нельзя доказать…
Эх, господа атеисты, где же вы потеряли сердце, способное чувствовать Того, Кто призвал вас из небытия?! Бедные мы, бедные…
