Краткая предыстория сражения на Куликовом поле
Победа на реке Воже еще больше распалила ярость Мамая. Увидев жалкие остатки войска темника Бегича, которых русские преследовали до самой темноты и нещадно секли и рубили, Мамай утвердился в мысли, что Москву надо разорить и сжечь дотла. Поход на Русь был необходим и для укрепления власти хана, которая пошатнулась из-за позорного бегства татар от реки Вожи. В Золотой Орде росло влияние Тохтамыша, законного наследника Улус-Джучи, потомка старшего сына Чингисхана.
Летом 1380 года в Москву пришли грозные вести. Князю Дмитрию сообщили, что темник Мамай, собрав великое воинство, идет войной на Русь, чтобы навеки искоренить русских князей, поставить вместо них своих баскаков, а веру христианскую заменить исламом. Разведчики докладывали, что Мамаевы полчища перешли на правый берег Дона и раскинули кочевья в устье реки Воронеж, недалеко от Великого княжества Рязанского.
Сотворив молитву, Дмитрий Иванович разослал гонцов во все концы Русской земли с повелением, чтобы наместники его и воеводы собирали ратных людей. Он просил помощи у соседних княжеств, первым на призыв откликнулся Владимир Андреевич, князь Серпуховской. Он вместе с дружиной выступил к Москве. На войну шли и крестьяне, умеющие только пахать да сеять. Для них в спешке ковались латы, мечи, щиты, топоры. Опытные ратники обучали новобранцев основам боевого искусства.
Воодушевленные победой на Воже, русские воины шли против безбожных татар, свято веря в помощь Господа. Они должны были отстоять не только свою родину, но и свою религию. Перед походом князь Дмитрий вместе с дружиной, боярами и окрестными князьями поехал в обитель Живоначальной Троицы, чтобы получить благословение от святого старца Сергия.
Кто такой Сергий Радонежский
После отказа от язычества и принятия христианской православной веры, на Руси стали появляться религиозные подвижники. Это были глубоко верующие люди, полностью порвавшие с мирскими заботами и посвятившие себя служению Богу. Они не только способствовали укреплению веры, но и занимались просветительской деятельностью.
В церковных летописях сохранились описания многих чудес, которые творили эти люди. Здесь изгнание бесов, исцеление больных, а так же предсказания будущего, которые сбывались. Одним из самых известных подвижников был игумен Сергий Радонежский.
Ранние годы
Родители будущего святого были ростовскими боярами. О семье Сергия Радонежского известно немного. Они были людьми достаточно знатными, но жили тихо и с достоинством. Отца звали Кирилл, а мать Марией.
Интересно: Кириллу неоднократно приходилось сопровождать ростовских князей в Орду, но никаких чинов от своей службы он не получил.
Когда в семье родился мальчик, он был крещён именем Варфоломей. Месяц рождения известен точно – это май, но годом рождения, в разных источниках, называется 1314, 1319 и даже 1322. У мальчика есть брат по имени Стефан. Когда дети подросли, их отдали учиться грамоте и письму. Стефан хорошо успевал и прилежно учился, а Варфоломею науки не давались.
Всё изменил случай, который воспринимается как чудо. Мальчик Варфоломей в лесу встретил почтенного старца, которому и пожаловался на неуспехи в науках. Старец помолился и дал отроку съесть частичку просфоры. Затем они вдвоём пошли домой к Кириллу и Марии. После трапезы старец велел юноше читать псалтирь. Тот попытался отказаться, ссылаясь на неумение, но старец приказал снова. Когда Варфоломей начал читать, все были поражены, как хорошо, чисто и быстро он читает.
Интересно: Теперь ты лучше всех будешь знать грамоту и другие науки, сказал старец и ушёл. Больше его никто никогда не видел.
После этого события мальчик сильно изменился. Он стал делать вещи, которые сильно пугали его мать:
- В течение недели питался только хлебом и водой.
- В среду и пятницу не потреблял пищу.
- Мог, стоя на коленях, всю ночь молиться Господу.
Варфоломей говорил родителям, что хочет посвятить свою жизнь служению Богу. Они его не отговаривали, но просили дождаться, когда они умрут. Юноша до последнего оставался с ними и ухаживал.
Лесной скит
После кончины родителей, юноша оправился в монастырь, где иноком был его брат Стефан. Уговорив его отречься от мирской суеты, Варфоломей вместе с ним оправился в чащу Радонежского бора, где своими руками построил небольшую церковь Святой Троицы и простое жилище. Тяжёлый образ жизни в глухой чаще испугал брата Стефана, и он покинул скит.
Интересно: Варфоломей не уговаривал своего брата остаться, так как в детстве ему было видение, что он совсем один живёт в глухом лесу.
В дальнейшем он станет игуменом московского Богоявленского монастыря. Оставшись совсем один, Варфоломей просит навестить его игумена Митрофана, от которого принимает монашеский постриг под именем Сергий. Игумен так же дал своё благословение на пустынную жизнь. Это событие произошло, когда юноше было двадцать три года.
Основание монастыря
В глухом лесу и в полном одиночестве Сергий Радонежский прожил несколько лет. По известной легенде он спас от голода умирающего медведя, после чего они стали лучшими друзьями. Постепенно слух о монахе отшельнике разошёлся по окрестностям и к лесному скиту потянулись люди, прося принять их в обитель.
Сергий отговаривал, ссылаясь на тяготы и лишения лесной жизни, но поток желающих не прекращался. Было построено полтора десятка келий, а обитель обнесли крепким забором из брёвен для защиты от диких зверей. Новые послушники сами плотничали, корчевали пни и выращивали злаки и овощи на небольшом огороде.
Интересно: Несмотря на очень тяжёлые условия жизни, никто не стремился покинуть обитель. Современники отмечали чувство лёгкости и благости, которое охватывало всех прибывших в лесную обитель.
Прошло несколько лет. Небольшая обитель постепенно превращалась в настоящий лесной монастырь. Братия пожелала, чтобы Сергий принял на себя сан игумена. Он долго отказывался, говоря, что для него лучше учиться, чем учить и лучше подчиняться, нежели властвовать. Но монахи продолжали настаивать и Сергий уступил.
За получением сана следовало обращаться к митрополиту московскому, но поскольку он был в отъезде, Сергий со старшими монахами направился к высшему святителю, который замещал митрополита. Епископ Афанасий провёл соответствующую церковную службу и возвёл Сергия Радонежского в сан игумена. Несмотря на высокую церковную должность, отец Сергий не гнушался никакой работой.
При монастыре он делал следующее:
- Катал воск для свечей
- Варил кутью и делал просфоры
- Делал деревянную мебель
- Шил одежду и обувь
Постепенно в обитель стали поступать дары и денежные средства. Всё это на лесной монастырь жертвовали богатые бояре, прослышавшие про лесную обитель, и священнослужители из городских храмов и монастырей. Это позволило построить новую большую церковь. Число послушников постоянно росло. Кельи стали располагать в правильном порядке создавая подобие улиц.
Игумен Сергий не сразу проводил обряд пострижения вновь прибывших. Он какое-то время наблюдал каждого, желающего принять монашество и остаться в монастыре. Некоторым было категорически отказано и им приходилось покидать обитель.
Монастырь расширялся, постепенно у него появились пахотные земли, которые нужно было обрабатывать. Были проложены дороги и построен гостевой дом, где не зазорно было остановиться не только знатному боярину, но и великому князю. Митрополит Алексий стал частым гостем в лесной обители. Это ещё больше добавило уважения и почтения к деятельности Сергия Радонежского.
Поход в Троицкую обитель
Всеми почитаемый Сергий Радонежский был крестным отцом двух детей Дмитрия Ивановича. Он не раз наставлял князя, ведя с ним богоугодные беседы. Накануне страшной бойни московский правитель просто не мог не посетить его и не испросить совета и благословения.
Отстояв Литургию и разделив трапезу со святым старцем, Дмитрий встал на колени и просил Сергия благословить его. Окропив князя и воинство его святой водой, игумен произнес: – Иди, господине, безбоязненно. Господь поможет тебе на безбожных врагов! Нагнувшись к Дмитрию, он еле слышно шепнул: – Победишь врагов своих!
Весть о благословении Сергия быстро распространилась по Руси. Под знамена Дмитрия Ивановича вставали и подручные князья, и простой народ. Сомневающиеся в правильности выбора правители, после визита в Троицкую обитель, уже не задумываясь, шли за московским князем.
Мамай не хочет войны?
Вопреки сложившимся представлениям, причины столкновения между Русью и Ордой лежали не только в области культурных и политических противоречий. Со времени монгольских завоеваний Русь платила дань Орде. В 70-е годы XIV века поток серебра из Московского княжества иссяк. Мамай требовал денег, но не мог получить ничего, причитавшегося от Москвы.
На то, чтобы перестать выплачивать дань Мамаю, у Дмитрия Донского были. эпидемиологические причины. В начале десятилетия ордынцев задела одна из волн пандемии XIV века — чумной. Русь поветрие обошло стороной. Положение давало возможность пересмотреть соотношение сил.
С Москвой Мамай пробовал замириться, приняв в своей резиденции кандидата в митрополиты москвича Михаила. И делал шаги навстречу независимому княжеству в Твери, надеясь направить его против Москвы. Однако восстановить налаженный поток денег с Руси дипломатическими средствами не смог.
Воины-иноки
Инокам воспрещалось участвовать в боевых действиях под угрозой отлучения от церкви, однако преподобный Сергий сделал исключение и благословил на бой двух схимонахов из боярского рода, которые вызвались добровольцами. В те времена многие великие воины в определенный момент жизни принимали постриг, тем самым отрекаясь от мирской жизни, «умирая для мира». Они пытались замолить грехи, содеянные ими на ратном поле, готовились вступить в Царствие Небесное.
Согласно «Сказанию о Мамаевом побоище» Сергий Радонежский послал с Дмитрием Александра Пересвета и Андрея Ослябю. Пересвет, в миру звавшийся Александром, был брянским боярином и участвовал во многих сражениях. По одной из версий он принял постриг в Ростовском Борисоглебском монастыре, но по какой причине – история умалчивает. Андрей Ослябя был земляком Пересвета, боярином и профессиональным военным.
Сергий Радонежский осенил воинов-иноков святым крестом: «И дал он им вместо оружия тленного нетленное – крест Христов, вышитый на схимах, и повелел им вместо шлемов золочённых возлагать его на себя».
Мамай не был узурпатором
Еще одно популярное недоразумение, связанное с Куликовым полем,имеет отношение к Мамаю: ордынца причисляют к похитителям престола со следующим из этого выводом: темник якобы был низвергнут в ходе затяжной, но при этом справедливой борьбы за власть. Роль и значение Дмитрия Донского при таком подходе кардинально меняются: из мятежника или борца за национальное освобождение он превращается в деятеля масштаба Великой степи, пытавшегося не обособиться, а, напротив, навести порядок в раздираемой смутами стране — своей родине, Золотой Орде.
В действительности оснований видеть Мамая в настолько черном свете не существует. Не имея прав на престол, он хоть и владел им де-факто, но соблюдал династическое право де-юре, держа при себе молодых и зависимых «ханов». С этой стороны, потеря, понесенная им на поле Куликовом, была невосполнимой. После атаки русских жизни лишился хан Мухаммад, который не должен был участвовать в схватке, поскольку выполнял совсем другую функцию: присутствовал, чтобы воплощать собою законную власть. Других потомков Чингисхана под рукой у Мамая не было. Бежав в степи, полководец столкнулся с потерей легитимности, и от него стали откочевывать прежде верные тюмены.
Поединок Пересвета с Челубеем
По обычаю тех времен битва начиналась с поединка, исход которого, якобы предвещал исход всего сражения. Со стороны Мамая выехал Челубей – наемник, обладающий недюжинной физической силой и уникальной техникой боя. От русских вызвался Пересвет, тот самый инок из обители Сергия Радонежского. Согласно летописи противники неслись друг на друга с копьями наперевес и столкнулись с такой силой, что кони под ними встали на колени, а оба всадника упали замертво.
По другой версии, Челубей хотел подлостью одолеть русского богатыря и вооружился копьем, намного длиннее обычного. В таком виде его не смог бы достать ни один противник – он просто вышибал его из седла. Пересвет знал о хитрости. Он снял все доспехи и оставил лишь схиму с вышитым на ней крестом. В ходе поединка Челубей с легкостью и на большой скорости проткнул тело русского воина, но Пересвет остался в седле, смог дотянуться до безбожника и убил его ударом копья. Верный конь вынес всадника к русскому строю, где он и скончался.
Андрей Ослябя также погиб в Куликовской битве. Тела героев были доставлены в Москву и погребены в храме Рождества Пресвятой Богородицы в Симоновой слободе. Позже они были причислены к лику святых.
Не татарское войско?
Когда войска Дмитрия Донского и его союзников подошли к полю Куликову, против них выступили заметные, но разрозненные силы. В распоряжении Мамая находились девять тюменов — потенциальной численностью по 10 тыс. человек. Но после эпидемии степи не обеспечивали набора. Мамай вынужден был обратиться за помощью к иноземцам. Поэтому против русских на поле Куликово вышли не только тюрки, а вместе с ними — наемники генуэзцы (а возможно, другие итальянцы и западноевропейцы), черкесы Северного Кавказа и армяне. Для затяжного столкновения эти силы не годились. Военные профессионалы сдержали первый удар Дмитрия, но разбежались, оставив Мамая, когда подоспели свежие силы русских.
Уже позже родилась легенда о поле Куликовом. Упомянутое в источниках слово «фряги» имело несколько значений, одно из которых «житель Генуи». В кругах евразийцев утвердилось представление о Мамае как правителе, пробовавшем навести мост между Востоком и Западом. Ордынец якобы выступил как союзник католических держав, надеявшихся взять под контроль древнерусский экспорт. Участником интриги называли даже папу римского.
Все это чрезвычайно сомнительно. По данным источника XV века «Устава для генуэзских колоний на Черном море», торговая республика располагала лишь десятками, в лучшем случае — сотнями воинов на месте, к которым мог бы в спешке обратиться Мамай. Нет причин считать, что он получил бы согласие на отправку их всех: республика едва стала бы оголять тылы, как бы она сама ни относились к Орде.
Вероятнее другое: слово «фряг» у древнерусских авторов, писавших о поле Куликовом, имело более широкое значение — итальянец, включая неаполитанцев, и даже любой выходец из Западной Европы. Но какими путями эти люди попадали в степь, остается неясным.
