Рождение раба Божьего Виталия
Некоторые утверждают, что этот, второй ребёнок в семье крестьянина Николая Сидоренко и его жены Александры, появился на свет 5 мая, когда Церковь отмечала день преподобного Виталия, и именно в его честь был наречён младенец. Однако некоторые из почитателей доказывают, что произошло это событие в день Святой Живоначальной Троицы, отмечавшейся в тот год 3 июня.
О причине такого разногласия будет сказано ниже, но, как бы то ни было, общепризнано, что схиархимандрит Виталий Сидоренко, фото которого украшают эту статью, со дня своего рождения сделался обителью Духа Святого, сошедшего на него ещё в утробе матери. Доказательств тому неисчислимое множество.
Рассказывают, например, как незадолго до родов был его матери сон, в котором увидела она два солнца, воссиявших на небе, и услышала дивный голос провещавший, что одно из них находится ныне в её чреве. Вспоминали односельчане и о том, как оторопел сельский батюшка, совершавший таинство крещения, когда во святой купели восьмидневный младенец вдруг улыбнулся и поднялся на ножки. Было много и других знамений святости и богоизбранности ребёнка, о которых доселе помнят и с благоговением рассказывают его почитатели.
«Вселенский старец». Схиархимандрит Виталий (Сидоренко)
Подлинное христианство парадоксально, и жизнь схиархимандрита Виталия (Сидоренко) – убедительное свидетельство этой благодатной парадоксальности. Старец хранил верность Глинской традиции и при этом не вмещался в ее спасительные рамки. Его отличала неизбирательная, материнская любовь ко всему существующему, но любовь эта органично сочеталась со строгостью и взыскательностью. Человек ангелоподобной жизни искренне считал себя ниже всех. Необычное послушание отца Виталия не противоречило его духовному дерзновению.
Согласно авве Евагрию, «блажен монах, который всякого человека считает за бога после Бога». Эти слова перекликаются с любимой, постоянно повторяемой в поучениях и письмах отца Виталия мыслью: «Себя считать сволочью, а всех вокруг – ангелами».
Человек в понимании схиархимандрита Виталия – ангел. Отец Гавриил (Стародуб) вспоминал, как кто-то сказал: «От меня так потом воняет…», а отец Виталий поправил: «Не воняет – пахнет».
Любовь старца, как и любовь Божия, была неизбирательной. Каждого старец принимал как самого близкого, встречал земным поклоном. Даже незнакомую лаборантку, которая пришла, чтобы взять кровь старца на анализы, отец Виталий назвал матушкой, встал перед ней на колени и поцеловал ноги.
Иеромонах А. посетил Тбилиси еще в дошкольном возрасте. Но даже его, ребенка, отец Виталий называл «отцом». Старец повторял: «Вы все для меня папы и мамы».
Что касается отношения к окружающему миру, то и здесь мы не можем не удивляться той любви ко всякой твари, которой отличался райский человек – схиархимандрит Виталий. Кошек, например, называл «отец», «брат», «мать», «сестра». Однажды уговаривал кошку отпустить пойманную мышь. Говорил мухам: «Не залетай: убьют».
Старец ел очень аккуратно. Но однажды келейница заметила, что он роняет куски рыбы на пол. Оказалось, под столом сидит кошка. Когда матушка возмутилась, отец Виталий сказал: «Ну, мать, у них же денег нет. Они зарплату не получают».
После операции в Москве схиархимандрит Виталий некоторое время жил недалеко от г. Снежное Донецкой области. Однажды он попросил нарезать арбуз кругами и сверху помазать медом. Матушки, ухаживающие за ослабевшим старцем, обрадовались. Они думали, что все это отец Виталий просит для себя. Но как они были удивлены, когда увидели следующую картину: арбуз лежит на столике в беседке, а вокруг собралось огромное количество ос, для которых старец и просил угощение.
«Надо раздавать!»
Отец Виталий (Сидоренко)
Отцу Виталию был свойственен суровый, непривычный для ХХ века аскетизм патериков, порой воспринимающийся как юродство. Вспоминает архимандрит Т.: «За грехи свои (какие у него грехи?!) сильно бил себя по гнойной ране в области бедра». На молитве мог колоть себя булавкой, чтобы не хотелось спать.
Однажды Георгий Стародуб в присутствии отца Виталия посолил пищу. Старец удивился: «Ангелы Божии готовили, а ему пища не такая!»
Старец отличался царственной свободой по отношению к миру вещей. Дерзновенное и в то же время смиренное желание во всем исполнить заветы Евангелия и святых отцов вело его путем абсолютной нестяжательности и шокирующей безбытности.
Схиархимандрит Виталий постоянно повторял, что все лишнее надо раздавать. Однажды его келейница, сестра Мария, сказала отцу Виталию, что он может дарить только то, что найдет на своей кровати. Вскоре после этого она гладила и по привычке положила часть одежды на кровать старца. Не прошло и получаса, как келейница вспомнила о договоре и поспешила в комнату, чтобы забрать вещи. Но их уже не было. За это время отец Виталий успел найти нуждающихся.
Заметили, что старец старательно прикрывает ноги подрясником. Оказалось – он отдал кому-то свою обувь
В другой раз старец сел в автомобиль, старательно прикрывая ноги подрясником. Оказалось – он отдал кому-то свою обувь.
– Где же ваши новые туфли, отец Виталий? – спросили старца.
– В Москву уехали.
Отец Гавриил (Стародуб) видел, как отец Виталий, выходя из храма, отдал незнакомому человеку только что пожертвованную дорогую дубленку. А одной женщине старец сбросил новый костюм прямо с балкона.
Для того чтобы хоть что-то из многочисленных подарков оставалось у отца Виталия, ученики шли на хитрость. Яблоки, например, резали на небольшие кусочки.
У старца ничего не пропадало, подобного отношения к вещам он требовал и от других. Страсть к стяжанию, неэкономное отношение ко всему, что дано нам Господом, он называл грехом совести, грехом перед предметами. Отец Виталий учил так: если у вас даже лоскутки остались, не выбрасывайте их, отдайте водителю, а уж он найдет им применение.
«Так это со мной было!»
Одна из первых характеристик старчества схиархимандрита Виталия, которую нам довелось услышать, звучала приблизительно так: «Даже в своей старческой практике отец Виталий был особенным. Обычно ученик находится в послушании у старца, а отец Виталий, как старец, сам был послушником духовных чад».
При этом подвижник вел своих чад тесным путем неразвлекательной христианской жизни. Любовь органично сочеталась в нем со строгостью.
Отец Виталий был встревожен: «Да как же вы ушли без благословения?!»
Сам опытно прошедший школу врачевания воли у духоносных Глинских старцев, отец Виталий прежде всего учил послушанию и великой силе благословения. Архимандрит Т. рассказывал нам о том, как однажды в Тбилиси он пошел в храм. С полдороги его неожиданно зовут обратно. Отец Виталий встревожен: «Как же вы ушли без благословения? Что же с вами могло случиться по дороге!»
Как духовник схиархимандрит Виталий отличался особенной деликатностью. Вспоминает схиархимандрит Гавриил (Стародуб): «Он духовно исцелял: не кричал, не обличал прямо, но обличал в притчах или обо всех грехах человека пришедшего говорил как о своих. К кому обращалось обличение, тот знал. Приедешь. Идет беседа, а так спать хочется. И вдруг отец Виталий останавливается: “Брат Георгий, вы представляете, так у меня глаза слипаются – хоть спички подставляй, а слушать надо”. – “Так это у меня, Батюшка!”».
Духовный сын отца Виталия боролся со страстью к курению. Однажды, чтобы скрыть запах табака, прежде чем идти к старцу, побрызгал себя одеколоном. Встречает его отец Виталий: «Вот, отец, искушение со мной было. Так накурился, так накурился, а чтобы не услышали, одеколоном побрызгался».
Один духовный сын спорил со старцем, «учил» его. На что отец Виталий только смиренно отвечал: «Брат N., я мало каши поел».
Старец страдал за людей буквально физически. Как-то неожиданно стал бить себя палкой: «Вы не знаете, что сейчас семья режется в Таганроге». Как позже выяснилось, так оно и было, но по молитве старца мир в семье был восстановлен.
Не любил старец празднословия и пустословия. Учил своих чад не только правильно молиться и мыслить, но и говорить. Матушка N. два раза в неделю убирала у высокопоставленной особы. Однажды пришла к отцу Виталию: «Устала. Сегодня вагон грязи вывезла». Отец Виталий искренне удивился: «А где же вы брали машины?» – «Какие машины?» – теперь удивилась матушка. «Вы же вагон грязи вывезли». – «Батюшка, так это я просто так сказала». – «Как это просто так?!»
Даже то, что кажется нам мимолетной встречей, для него имело духовное значение. Иногда старец отправлял сестер в небольшие паломничества и по возвращении всегда расспрашивал о каждой, даже самой незначительной, детали духовного путешествия. Где купили билет? Кто покупал? И т.п. Так он учил каждую секунду следить за словом, за внутренним движением сердца и внешним миром.
«А він щось та знає»
Митрополит Зиновий (Мажуга) и иеромонах Виталий (Сидоренко)
В другой раз сестра N. была свидетельницей интересного случая: старец описывал обстановку в квартире людей, в которой никогда не был. Поражало то, что ему были открыты самые незначительные детали в расположении мебели.
Сестра А. приехала с поручением к митрополиту Зиновию. Поскольку владыка был занят и сразу принять ее не мог, чада митрополита предложили ей обратиться к другому старцу – отцу Виталию. «Где я могу его найти?» – спросила матушка. «Он в храме, служит Литургию». Схиархимандрит Виталий никакого особого впечатления на нее не произвел. «Что за старец! Даже проповедь не произнес», – про себя подумала сестра. После богослужения ее представили отцу Виталию. «Наша будешь», – сказал он, и действительно, сестра А. впоследствии стала его духовным чадом. Уходя, отец Виталий неожиданно обернулся и сказал: «Что за старец! Даже проповедь не произнес!» Матушка вспоминала, что у нее в тот момент не только уши, даже нос покраснел.
Однажды духовные чада старца по дороге в Тбилиси пили в поезде коньяк. Надо сказать, что всё было в меру и вели они себя прилично. Но старец встретил их сурово, в первый день по приезде не принял. И только когда они осознали причину такого отношения и принесли искреннее покаяние, мир был восстановлен. Позже матушка Мария рассказала им, что в тот самый момент, когда они ехали в Тбилиси, взволнованный отец Виталий ходил по двору, повторяя: «Вот рабы Божии дают! Едут к старцу и коньяк пьют».
Мать сестры N. болела, но советов отца Виталия по поводу лечения не принимала. «Та що там батюшка Віталій знає», – повторяла она дочери. Сама дочь об этом выражении старцу не говорила. Можно представить ее удивление, когда во время одной из бесед отец Виталий внимательно посмотрел ей в глаза и произнес: «Та що там батюшка Віталій знає? А він щось та знає».
Однажды отец Виталий предупредил: «Сегодня встречаем будущего одесского водителя». Через три года гость действительно был назначен на послушание водителя.
Еще один интересный случай, свидетельствующий о благодатных дарованиях отца Виталия, произошел в г. Снежное. Как-то отец Виталий отстал от сестер, вместе с которыми совершал паломничество. Возвратившись, сестры увидели, что старец кладет земные поклоны на безлюдном пустыре. Сестры удивились. Казалось, что он кланяется кому-то или чему-то. А сегодня на этом месте стоит храм, посвященный святителю Николаю Чудотворцу.
Вспоминает схимонахиня И.: «Все о человеке знал, видел насквозь. Одна раба Божия пришла к отцу Виталию, собралась умирать, а ему ничего не сказала. Он ее увидел: “Мать, еще чего не хватало! Молись”. Утром сестра встала и пошла на работу».
Однажды чада старца получили телеграмму: «Мы за младенца служили Литургию, ставили свечи». Мальчику было два года. Чуть позже мальчик сильно заболел, и врачи его еле спасли. Таким образом, отец Виталий молился о выздоровлении младенца заранее.
Старцу были открыты и мысли, и самые мимолетные помыслы чад. Сестра N. вспоминала: «Когда кто-то рассеянно молился или слушал беседы отца Виталия, старец мог сказать: “Уже спускайся, далеко пошел”».
Смысл некоторых поступков старца открывался со временем. Сестра В. хотела в монастырь, но необходимо было ухаживать за мамой. Отец Виталий не благословил. Прошло время – мама умерла, однако отец Виталий снова не дал благословения. В. – в слезы. Сестры ждут приема, а все внимание ей. Батюшка ходит вокруг нее: «Наша В. маленькая, мы ее покачаем, мы ее успокоим», но своего благословения не отменяет. Уже после, когда В. и думать перестала о монашестве, хорошо устроилась в мирской жизни, отец Виталий спустил ее с высоты и благословил на иноческий путь. Сегодня В. – игумения старинной обители.
По молитве старца совершались исцеления. Известен случай, когда беременная женщина, желая избавиться от плода, наглоталась каких-то таблеток. Врачи считали, что бороться за ребенка бесполезно: «Кого спасать? Калеку?» В это время кто-то ехал к отцу Виталию, его попросили помолиться. Отец Виталий не благословил аборт: «Ничего не делать! Господь все управит». И случилось чудо. Высокая температура исчезла. Перед родами женщину причастили. Врачи удивлялись: «Сейчас, когда женщина рожает, не знаешь, кого спасать – мать или ребенка. А здесь роды прошли легко». Родился мальчик. Сейчас никаких особых проблем со здоровьем у него нет. Когда отец Виталий узнал об удивительном рождении младенца, сказал, улыбнувшись: «А это мать Мария помолилась».
У отца Гавриила неожиданно образовалась на руке ранка. Он подошел к старцу Виталию: «Батюшка, смотри, чернобыльская язва!» Старец перекрестил, поцеловал это место, и на следующий день от язвы осталось только красное пятнышко.
«Месяц не буду есть и пить!»
Следующие фрагменты воспоминаний посвящены не только аскетическому учению схиархимандрита Виталия, но и его облику-лику в быту.
Он всегда находился в состоянии духовного восторга. Удивлялся: «Как можно гневаться? Как можно осуждать?»
Архимандрит Т.: «Отец Виталий, несомненно, избранник Божий. Одни старцы следуют примеру своих старцев, а отца Виталия даже сами Глинские старцы считали юродивым. В нем не было человекоугодия. Не видел старца улыбающимся, но отец Виталий всегда находился в состоянии духовного восторга. Не экзальтации, а духовного восторга. Удивлялся, когда человек грешил: “Как можно гневаться? Как можно осуждать?”
Схиархимандрит Виталий (Сидоренко). Фото из архива схиигумении Елисаветы (Орловой)
Можно от строгости к себе быть резким по отношению к другим, чего вовсе не было в отце Виталии. Приходил в храм еще ночью, задолго до Литургии, чтобы успеть на проскомидии помянуть всех нуждающихся. Уставал так, что после службы его иногда выносили из храма. Если сам не служил, то, находясь в алтаре, все равно старался всем послужить: кому-то фелонь подаст, кому-то поможет читать поминания».
Голос старца был слабый, тихий. Когда совершал Литургию, в храме было очень тихо.
Как-то его в очередной раз забрала милиция. Позже старец сокрушался: «Было в кармане три рубля, подвезли, а я им не заплатил».
Ему всегда и везде было хорошо. Учил своих духовных чад так: сколько можешь, делай сам, чтобы никого не тяготить.
Выбрасывал за забор мелочь для местных ребятишек. Дети об этом знали и каждый день приходили собирать.
Всегда говорил правду. Когда, по благословению владыки Зиновия, восстанавливали паспорт отца Виталия, в милиции спросили, что случилось с предыдущим. Отец Виталий честно ответил: «Сжег». Тогда милиционер отвел матушку Марию в сторону и попросил: «Приходите, пожалуйста, завтра, но только без него».
Сцена из жизни отца Виталия и матушки Марии. Дул такой сильный ветер, что на землю падали плоды. Отец Виталий молчал. И вдруг ветер резко прекратился. Матушка Мария говорит: «Матерь Божия, не слушай его, я задыхаюсь». Опять подул ветер.
Сестра Д. нарушила обет и попробовала мясо. Тогда отец Виталий вместо нее наказал себя: «Месяц не буду есть и пить».
У могилы старца в Тбилиси
Интересно, что при воспоминании об отце Виталии просветлялись лица его чад, а один суровый инок (за четыре года я ни разу не видел его улыбающимся), узнав, что я собираю материалы о его наставнике, мгновенно превратился в ребенка: засмеялся, ухватил меня за рукав… Таким непосредственным я и представить его не мог.
Отец Гавриил (Стародуб) называл своего духовного наставника «вселенским старцем», и в этом нет преувеличения. Всемирная отзывчивость, неизбирательная любовь ко всей твари позволяют говорить о схиархимандрите Виталии (Сидоренко) как о старце космического масштаба.
Первые жизненные невзгоды
Но так уж устроен мир – стоит воссиять святости, как тут же явит свои козни враг человеческий. Озлобил и помутил он сердца близких людей, сродников его по отцовской линии – бабушки и двух тёток. От рождения возненавидели они дитя и всеми силами, коими наделял их лукавый бес, пытались его извести. Но Господь Своей великой милостью сохранил его, и в будущем схиархимандрит Виталий Сидоренко, исполненный духом христианского всепрощения, молил Бога не вменять им во грех прошлые деяния, ибо «не ведали, что творили».
В годы войны Виталий, как и многие его сверстники, лишился отца, погибшего на фронте, и забота о детях всецело легла на плечи матери. Выплакав своё вдовье горе, она с головой ушла в тяжёлый беспросветный труд, ставший в те военные и послевоенные годы уделом миллионов женщин. Жизнь огрубила её характер, притупив даже чувство материнской нежности. Воспитывая сыновей, она нередко прибегала к помощи ремня, оставшегося в доме от её покойного мужа. Но и эти, нередко случавшиеся порки схиархимандрит Виталий Сидоренко вспоминал потом как необходимую жизненную закалку.
Юный проповедник
Одарённый с рождения острым умом и хорошей памятью, мальчик прекрасно учился, налету схватывая все объяснения учителей. Ещё в младших классах, едва постигнув грамоту, он пристрастился к чтению Евангелия, которое хранилось в доме, но было большой редкостью в те атеистические времена. Не в силах удержать в себе впечатление от святой книги, он читал её одноклассникам в школе, старушкам, устраивавшим посиделки, и всем, кто готов был его слушать.
В стране «победившего социализма» подобные действия расценивались властями как религиозная пропаганда и могли иметь самые губительные последствия, так как входили в число противоправных деяний, предусмотренных Уголовным кодексом. Мать, сознавая всю опасность, которой подвергал себя Виталий, прятала от него Евангелие, но мальчик находил его и упорно стоял на своём.
До каких-то пор это сходило ему безнаказанно, но долго так продолжаться не могло. Кончилось тем, что Виталий был исключён из школы, так как своими евангельскими чтениями и религиозными беседами ставил под удар учителей. Даже те из них, кто в душе сочувствовал юному исповеднику, не хотел становиться его невольными соучастниками.
Начало страннического пути
С работой в колхозе, где он трудился с девяти лет, также не заладилось. Мальчик старался не пропускать ни одного престольного праздника в соседних сёлах, и, посещая их, вынужден был самовольно пропускать работу, что в те времена рассматривалось как саботаж, и строго каралось.
Отторгнутый школой и обществом и не находивший поддержки в своих религиозных устремлениях даже у родной матери, Виталий принял решение возложить на себя подвиг странничества, о благотворных тяготах которого он много слышал и читал. Поклонившись стенам родного дома, и мысленно испросив благословения Пресвятой Богородицы, совсем ещё юным отроком, он отправился в мир, созданный Богом, но отвергший Его святое имя.
Желая в полной мере ощутить себя воином Царя Небесного, он сознательно отказывался от всего, что связывало человека с богопротивной властью, царившей в стране. В частности, Виталий порвал и выбросил свой паспорт, поставив себя тем самым в нелегальное положение. Именно этим его шагом объясняются сложности в установлении точной даты рождения. Отныне в своих скитаниях он был обречён избегать встреч с представителями власти, на каждом шагу требовавших предъявить документы.
Благословение на тяжкий и тернистый путь
Незадолго до конца войны пути странствований привели шестнадцатилетнего Виталия в Таганрог, где ему довелось свидеться с подвязавшимся там старцем отцом Алексием. Лишившись на фронте зрения, этот поистине Божий человек неизменно поражал окружающих своим даром духовного видения, безошибочно предсказывая будущее и открывая приходившим к нему, судьбы близких им людей, сражавшихся с врагом.
Уже в наши дни были написаны и вышли из печати многочисленные книги о схиархимандрите Виталии Сидоренко. В них этот эпизод неизменно приводится, как один из главных моментов его жизни. Значение происшедшей встречи заключается в том, что слепой старец Алексий, провидя в Виталии сосуд Благодати Божьей, первым благословил юного странника на путь иночества, тяжкий во все времена, а в годы религиозных гонений особенно тернистый.
1 декабря – день кончины схиархимандрита Виталия (Сидоренко, 1928-1992), удивительного подвижника, молитвенника и утешителя страждущих, наследника духовной традиции Глинских старцев.
В 1928 году в бедной крестьянской семье родился дивный ребенок. Когда его мать, будучи беременной, молилась о нем Богу, она увидела во сне два ярких солнца. «Откуда второе?» – подумала она. «Одно из них в твоем чреве», – послышался ей чей-то таинственный голос.
Священник, который заносил ребенка в алтарь на сороковой день после родов, выйдя к матери, сказал ей:
– Это дитя будет великим человеком.
Были и другие знамения того, что отец Виталий был избран Богом еще с материнской утробы. Вся его жизнь стала тому ярким свидетельством. Какая-то особенная благодать почивала на мальчике с самого детства. Научившись читать, он первым делом освоил Евангелие и молитвослов. Молитва настолько увлекла его, что он уже в восемь лет сделал себе землянку и проводил в ней целые часы, упражняясь в Иисусовой молитве. Потом эта молитва сама вошла в его сердце и стала незримым наставником мальчика.
Зашел Виталий в клуб – молитва прекратилась, значит туда ходить не надо. Надел кепку задом наперед, чтобы выглядеть залихватски, опять молитва не идет, значит нельзя заниматься самолюбованием и т.п. За то, что Виталий верил в Бога и проповедовал Его среди сверстников, его исключили из школы, когда он оканчивал седьмой класс. С четырнадцати лет Виталий стал «странничать» по святым местам. А когда ему в шестнадцать лет выдали паспорт, он его порвал. Так будущий старец совершил выбор своего жизненного пути.
В 1948 году Виталий стал послушником монастыря Глинской пустыни. Однажды, забывшись, он молился, стоя на коленях прямо на льду реки. В это время духовнику монастыря отцу Андронику (Лукашу) было видение. Матерь Божия сказала ему: «Иди на реку. Спасай мое чадо». Оказывается, ноги Виталия примерзли ко льду так, что пришлось их вырубывать из речки. Благодать Божия вела его по стезе подвига юродства. Сначала незначительно, а потом все больше и больше за Виталием стали замечать разного рода странности. То он вместо трапезы начинал питаться помоями, то в отсутствие настоятеля монастыря раздал все вещи из его кельи богомольцам.
Со стороны советской власти с каждым годом ужесточался контроль над насельниками обители. Поскольку у Виталия не было ни паспорта, ни прописки, он был в самом опасном положении. Поэтому в конце пятидесятых годов, незадолго до закрытия монастыря, он переехал на некоторое время жить в Таганрог.
Странничество
В этом городе Виталий проживал в домах верующих людей, но большей частью странствовал по святым местам. Иногда его сопровождали духовные чада, которых со временем становилось все больше и больше.
Юродство не раз помогало ему избегать разного рода неприятностей. Однажды поздней осенью, когда его остановил милицейский патруль, Виталий заскочил в холодную лужу и стал в ней плескаться. Милиционеры сказали тем, кто шел вместе с праведником, чтобы они как можно скорее везли его в психиатрическую больницу. В другой раз стражи порядка, увидев группу странствующих людей и среди них человека в подряснике, потребовали у них документы. Тут Виталий буквально набросился на милиционеров, стал целовать их, называть своими ангелами-хранителями. Те опешили и решили, что лучше оставить этих людей в покое.
Было и такое, что Виталий сам подходил к милиционеру, который встречался на пути, кланялся ему в ноги, становился на колени и начинал за него громко молиться Богу. Тут уже сам милиционер старался уйти от Виталия подальше. Но так бывало далеко не всегда.
Часто странника арестовывали и увозили в милицию. Возвращаясь оттуда, Виталий рассказывал, что его взяли к себе ангелы и долго-долго учили, потом гладили по голове, животу, спине, чтобы он был послушным и примерным христианином. «Гладили» – это значит сильно били. Однажды такие «ласки» закончились тем, что Виталия избили до смерти. Когда его привезли из милиции в больницу, врач констатировал смерть и отправил тело в морг. На другой день работник морга чуть не поседел, услышав, как один из «трупов» поет на весь морг Пасхальный канон и кричит «Христос Воскресе». Тогда Виталия одели и отправили в больницу подлечиться. Там у него была обнаружена последняя стадия туберкулеза и начинающийся распад легких.
Врачи сказали, чтобы он готовился к смерти. Но каким-то таинственным образом смерть прошла мимо, хотя окончательно туберкулез у него зарубцевался только в горах Абхазии. Виталий объяснил врачам: «Это Матерь Божия мне помогла». Побои, которые пришлось перенести подвижнику, не прошли для его здоровья бесследно. У него была повреждена кость бедра, и боли, которые он испытывал от этого всю жизнь, приносили ему большие страдания.
На горах Кавказа
После закрытия Глинской пустыни старцы монастыря уехали на Кавказ продолжать свой монашеский подвиг. Туда же направил свои стопы и Виталий, который к этому времени уже был пострижен в иноки. Подробно о подвижниках на горах Кавказа можно узнать из книги монаха Меркурия (Попова) «Записки пустынножителя». Инок Виталий Сидоренко в ней обозначен под именем «больной брат».
Келейное правило монахов начиналось с четырех часов утра и длилось до одиннадцати. Потом они занимались хозяйственными делами, читая при этом Иисусову молитву. За сутки им не разрешалось произносить больше двадцати четырёх слов, не считая молитвы. Общались часто жестами. С шестнадцати часов снова становились на молитвенное правило.
Когда кулинарил отец Виталий, то он готовил еду на свой манер. Кашу он считал сваренной, как только заливал ее кипятком. Груши, которые сушились на печке, а потом лежали в золе, перед приготовлением компота никогда не мылись. Если братия жаловалась на то, что в сваренных грибах было полно червей, Виталий говорил, что нужно бояться червей внутренних. Сам же он вместо салата из огурцов ел огуречные очистки, а вместо арбуза только его корку.
Все унижения и насмешки инок Виталий терпел без малейшего ропота. Вообще он использовал любую возможность, чтобы смириться перед другими. Как-то зимой один из монахов попросил Виталия испечь ему хлеба и принести в келью. Поскольку сапог в этот день ему не досталось, их одели другие подвижники для того, чтобы пойти в город, то Виталий натер ноги керосином и шел несколько километров босой по снегу, чтобы отнести испеченный хлеб. Но брату хлеб не понравился, и он отдал его Виталию обратно.
Никто и никогда не видел инока Виталия сердитым или недовольным. Он всех любил, всех жалел и ко всем относился одинаково хорошо, даже к тем, кто искал его смерти. Неоднократно подвижники Кавказа подвергались нападениям разбойников и бандитов, которые могли безнаказанно убивать монахов, зная, что им за это ничего не будет. Власти на это не обращали никакого внимания. Враг рода человеческого настраивал против монахов охотников, которым казалось, что в их кельях хранятся какие-то сокровища.
Однажды инок Виталий шел лесом и услышал щелчок. Это чье-то ружье дало осечку, потом второй такой же. Через минуту из кустов показался лесник, который хотел убить Виталия. Он направил оружие вверх, и оно выстрелило. Лесник с недоумением посмотрел сначала на ружье, потом на инока и пошел прочь. Позже Виталий отыскал этого человека для того, чтобы подарить ему два килограмма шоколадных конфет, по килограмму за каждый выстрел.
В это время Виталий принимает монашеский постриг с именем Венедикт. Через некоторое время он тайно принимает схимнический постриг с именем Виталий. Поэтому мы так и продолжим называть старца этим именем.
Через некоторое время КГБ стало вести на монахов настоящую охоту. Их скрытые жилища обнаруживали с помощью вертолетов, после чего десантировали туда оперативные группы и бросали ни в чем не повинных людей в тюрьмы. Братство, с которым жил Виталий, было все арестовано. Самому монаху Виталию чудом удалось избежать ареста, поскольку он находился в это время в одном из селений, ухаживая за больным подвижником. После этих событий, по благословению духовника, в 1969 году монах Виталий перебирается жить в Тбилиси.
В Тбилиси
В это время в столице Грузии подвизался митрополит Зиновий (Мажуга), схиархимандрит Андроник (Лукаш) и другие Глинские старцы. Владыка Зиновий становится самым близким другом монаху Виталию. Через некоторое время митрополит Зиновий рукополагает его в иеромонахи. Духовные чада старца Виталия вспоминали, как тот появился в Александро-Невском соборе в монашеских лохмотьях и рваной обуви.
Владыка Зиновий с большой любовью отнесся к отцу Виталию, одел, обул его и поселил в квартире одной из монахинь. В это время милиция стала преследовать отца Виталия буквально по пятам. Оперативные группы устраивали обыски, допрашивали свидетелей, им во что бы то ни стало хотелось посадить подвижника в тюрьму. Поэтому по благословению своего духовника схиаримандрита Серафима (Романцова) отцу Виталию пришлось сделать паспорт для того, чтобы обезопасить себя от работников спецслужб. С тех пор он мог уже более свободно принимать своих духовных чад и давать им советы.
Суровая аскетическая жизнь в горах сильно подорвала здоровье отца Виталия. Он стал чувствовать острые желудочные боли. Иногда он бегал вприпрыжку по двору, юродствуя и делая вид, что ему очень весело, чтобы не кричать от боли. Только по цвету лица можно было понять, как ему плохо. В конце концов митрополит Зиновий благословил отца Виталия ехать в Россию и делать операцию. Как оказалось, у него была очень запущенная язва желудка, больные почки и туберкулез бедренной кости левой ноги. Ежедневно медсестра выкачивала по четыре литра жидкости из желудка старца.
В 1979 году отец Виталий переносит сложнейшую операцию. Никто не надеялся на то, что он сможет выжить. Ему пришлось удалить две трети желудка. Сама желудочная ткань была настолько истончена, что под проколами ниток она просто рвалась. Врачи практически не давали надежды на то, что их пациент выживет. А сам старец видел, как врачам помогали во время операции великомученик Феодор Стратилат и святая мученица Ирина.
Своему духовнику отец Виталий рассказывал, что был восхищен в рай и видел Богородицу. Матерь Божия приказала возвратить его обратно на землю, «потому что все слезами омочили». В это время тысячи духовных чад старца молились за своего любимого батюшку и просили Бога и Его Пречистую Матерь дать ему еще время земной жизни. Так и случилось. Несмотря на самые мрачные прогнозы, старец выжил и вернулся обратно в Тбилиси.
Еще при жизни в Таганроге Бог даровал отцу Виталию дар прозорливости, чудотворений и исцелений. За десять лет жизни в горах Кавказа эти дары у него возросли. Множество людей тянулись к старцу за духовной помощью. Его молитвы и наставления спасли не одну человеческую душу от вечной гибли и исцелили множество людей от физической смерти. Больше всего отец Виталий любил богослужение и в особенности Литургию. Чтение синодиков и вынимание частиц о здравии и упокоении занимало у него несколько часов.
Однажды сторож Александро-Невского собора увидел через окно, что в запертом храме стоит множество народа. В соборе же ночью находился только отец Виталий, который вынимал частички из просфор. Это были души тех людей, которых он поминал на проскомидии. Заупокойные синодики старца вмещали в себя русских и грузинский князей, царей, правителей, митрополитов и других видных лиц, чуть ли не с начала зарождения христианства в этих странах.
Как-то схиархимандриту Виталию явился дьявол и сказал: «Я отомщу тебе за твои синодики». Так и произошло. Через некоторое время на старца воздвигли такую гору клеветы и домыслов, что их хватило бы на то, чтобы опорочить десятки людей. Какие только страшные мерзости и глупости на него не возводили! Его обвиняли в колдовстве, в блуде, в том, что он крестит мертвых и молится за некрещеных. Абсурдность клеветы не знала пределов. Многие люди охотно этому верили, пересказывали другим и еще дополняли что-то от себя. Отец Виталий все это знал и все всем прощал.
С особенной благодарностью вспоминают грузины помощь благодатного старца, которую они получили от него во время войны в начале девяностых годов. Многим отец Виталий тогда спас жизнь своими бесценными советами, прозревая будущее каждой семьи. До сих пор помнят грузины, как во время страшной бомбежки в 1991 году отец Виталий вышел на открытое возвышенное место, воздел руки с иконой Божией Матери, направив ее в сторону летящих с неба ракет и стал молиться. Десятки людей видели, как при этом снаряды меняли свои траектории, и многие из них, не долетев до земли, взрывались в воздухе.
К отцу Виталию за духовным советом обращались люди с самых разных концов СССР и даже из-за рубежа. Видя насквозь каждую человеческую душу, он помогал людям найти правильное решение в сложных жизненных ситуациях. Зная будущее, уберегал их от беды, многих людей исцелил от страшных неизлечимых болезней.
Десять лет тому назад по благословению Московского и Грузинского Патриархов увидела свет книга, посвященная жизни этого дивного человека, которая так и называется «О жизни схиархимандрита Виталия» (М. Новоспасский монастырь. 2010 г.). В ней описаны и приведены документальные свидетельства чудотворений, пророчеств, исцелений, а также мудрые духовные рассуждения этого великого старца.
Отец Виталий знал заранее день и час своей кончины. Незадолго до своего успения у старца парализовало одну часть тела и отнялась речь. В таком состоянии он пробыл девять дней. Все это время те, кто находились рядом, видели, как его лик как будто наполнялся внутренним светом и радостью. Старец постоянно молился и крестился. Когда он уже сам не имел сил поднять руку, то взглядом просил, чтобы его продолжали крестить. Каждый день отец Виталий причащался Святых Христовых Таин.
Перед смертью он дал понять, что жить ему осталось три дня. За день до смерти он вдруг подал знак рукой, чтобы открыли штору на окне.
– Кого видишь? – спросила отца Виталия его келейница. Он показал взглядом на икону Пресвятой Богородицы.
Келейница спросила:
– Приходила Матерь Божия?
Старец кивнул головой и заплакал. Батюшка также дал понять, что рядом с ним находятся усопшие старцы митрополит Зиновий, схиархимандиты Андроник (Лукаш) и Серафим (Романцов). Перед смертью его связь с духовным невидимым миром была постоянной. Но было и другое. Складывалось впечатление, что старец проходит какую-то последнюю битву.
В последние дни у него было несколько тяжелых приступов. Сестры монастыря, которые ухаживали за старцем, даже чувствовали, как дрожит пол под их ногами. Было такое ощущение, что весь ад терзал старца так, чтобы заставить его возроптать. Отцу Виталию было очень тяжело, но он не жаловался на боли, был спокоен и даже радостен. Вечером 1 декабря 1992 года сердце старца остановилась.
Еще при жизни он говорил: «Когда умру, приходите ко мне на могилку, как к живому, и рассказывайте о своих бедах, я вам помогу». Случаи чудесной помощи по молитвам к отцу Виталию стали происходить сразу же после его кончины.
Упокой, Господи, душу усопшего раба твоего схиархимандрита Виталия, и его святыми молитвами помилуй нас, грешных.
~ Протоиерей Игорь Рябко
spzh.news
Пребывание во святых обителях
Пространствовав ещё четыре года, ночуя где придётся и питаясь Божьим именем (подаянием Христа ради), в 1948 году Виталий пришёл в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, незадолго до этого открывшуюся и лежавшую в развалинах. Своими молодыми сильными руками он изрядно потрудился над восстановлением израненных войной стен, чем заслужил всеобщую любовь и признательность, но оставить у себя бойкого молодца братия не могли – приняв человека без документов, они нарушали закон и ставили под удар всю обитель.
По совету игумена лавры, Виталий отправился в глухие леса Курской епархии, где вдали от пристальных взоров советской власти затаилась Глинская мужская обитель. Именно её выбрал своим пристанищем будущий схиархимандрит Виталий Сидоренко. Книга о его жизни, изданная в 2004 году типографией Новоспасского монастыря, подробно описывает тяжёлую и полную лишений жизнь, в которую окунулся молодой странник.
Порой ему, как всем прочим насельникам, в течение нескольких дней приходилось довольствоваться лишь куском чёрствого хлеба или варёной свеклы, а иногда и вовсе голодать. Но для него было великим счастьем уже одно то, что Господь сподобил его жить во святой обители.
Здесь под опекой мудрых старцев постигал он нелёгкую науку иноческого служения. Смиряя гордыню, безропотно нёс послушания, связанные с самой тяжёлой и грязной работой, но, главное, обучался непрестанной молитве, позволявшей чувствовать неразрывное единение с Богом. Так продолжалось вплоть до 1961 года, когда на волне очередной антирелигиозной компании Глинская пустынь была закрыта.
Самый странный Глинский святой ХХ века
В 2009 году были канонизованы последние Глинские старцы: митрополит Зиновий (Мажуга), схиархимандриты Серафим (Романцов) и Андроник (Лукаш). Но среди них почему-то не оказалось их самого близкого друга и сподвижника схиархимандрита Виталия (Сидоренко). Этот странный и грустный факт говорит лишь о том, что клевета и сатанинские козни, которые строил враг рода человеческого против отца Виталия, все еще продолжают действовать.
Дьявол приложил множество стараний, чтобы очернить память этого великого подвижника. Но светильник не может укрыться, стоя на верху горы. Отца Виталия почитают тысячи людей в разных уголках мира, а чудеса и исцеления, которые совершаются по молитвам к этому старцу, говорят о его несомненной святости.
Детство и юность
В 1928 году в бедной крестьянской семье родился дивный ребенок. Когда его мать, будучи беременной, молилась о нем Богу, она увидела во сне два ярких солнца. «Откуда второе?» – подумала она. «Одно из них в твоем чреве», – послышался ей чей-то таинственный голос.
Священник, который заносил ребенка в алтарь на сороковой день после родов, выйдя к матери, сказал ей:
– Это дитя будет великим человеком.
Были и другие знамения того, что отец Виталий был избран Богом еще с материнской утробы. Вся его жизнь стала тому ярким свидетельством. Какая-то особенная благодать почивала на мальчике с самого детства. Научившись читать, он первым делом освоил Евангелие и молитвослов. Молитва настолько увлекла его, что он уже в восемь лет сделал себе землянку и проводил в ней целые часы, упражняясь в Иисусовой молитве. Потом эта молитва сама вошла в его сердце и стала незримым наставником мальчика.
Зашел Виталий в клуб – молитва прекратилась, значит туда ходить не надо. Надел кепку задом наперед, чтобы выглядеть залихватски, опять молитва не идет, значит нельзя заниматься самолюбованием и т.п. За то, что Виталий верил в Бога и проповедовал Его среди сверстников, его исключили из школы, когда он оканчивал седьмой класс. С четырнадцати лет Виталий стал «странничать» по святым местам. А когда ему в шестнадцать лет выдали паспорт, он его порвал. Так будущий старец совершил выбор своего жизненного пути.
Благодать Божия вела его по стезе подвига юродства. Он то вместо трапезы начинал питаться помоями, то в отсутствие настоятеля монастыря раздал все вещи из его кельи богомольцам.
В 1948 году Виталий стал послушником монастыря Глинской пустыни. Однажды, забывшись, он молился, стоя на коленях прямо на льду реки. В это время духовнику монастыря отцу Андронику (Лукашу) было видение. Матерь Божия сказала ему: «Иди на реку. Спасай мое чадо». Оказывается, ноги Виталия примерзли ко льду так, что пришлось их вырубывать из речки. Благодать Божия вела его по стезе подвига юродства. Сначала незначительно, а потом все больше и больше за Виталием стали замечать разного рода странности. Он то вместо трапезы начинал питаться помоями, то в отсутствие настоятеля монастыря раздал все вещи из его кельи богомольцам.
Со стороны советской власти с каждым годом ужесточался контроль над насельниками монастыря. Поскольку у Виталия не было ни паспорта, ни прописки, он был в самом опасном положении. Поэтому в конце пятидесятых годов, незадолго до закрытия монастыря, он переехал на некоторое время жить в Таганрог.
Странничество
В этом городе Виталий проживал в домах верующих людей, но большей частью странствовал по святым местам. Иногда его сопровождали духовные чада, которых со временем становилось все больше и больше.
Юродство не раз помогало ему избегать разного рода неприятностей. Однажды поздней осенью, когда его остановил милицейский патруль, Виталий заскочил в холодную лужу и стал в ней плескаться. Милиционеры сказали тем, кто шел вместе с праведником, чтобы они как можно скорее везли его в психиатрическую больницу. В другой раз стражи порядка, увидев группу странствующих людей и среди них человека в подряснике, потребовали у них документы. Тут Виталий буквально набросился на милиционеров, стал целовать их, называть своими ангелами-хранителями. Те опешили и решили, что лучше оставить этих людей в покое.
Было и такое, что Виталий сам подходил к милиционеру, который встречался на пути, кланялся ему в ноги, становился на колени и начинал за него громко молиться Богу. Тут уже сам милиционер старался уйти от Виталия подальше. Но так бывало далеко не всегда.
На другой день работник морга чуть не поседел, услышав, как один из «трупов» поет на весь морг пасхальный канон и кричит «Христос Воскресе».
Часто странника арестовывали и увозили в милицию. Возвращаясь оттуда, Виталий рассказывал, что его взяли к себе ангелы и долго-долго учили, потом гладили по голове, животу, спине, чтобы он был послушным и примерным христианином. «Гладили» – это значит сильно били. Однажды такие «ласки» закончились тем, что Виталия избили до смерти. Когда его привезли из милиции в больницу, врач констатировал смерть и оправил тело в морг. На другой день работник морга чуть не поседел, услышав, как один из «трупов» поет на весь морг пасхальный канон и кричит «Христос Воскресе». Тогда Виталия одели и отправили в больницу подлечиться. Там у него была обнаружена последняя стадия туберкулеза и начинающийся распад легких.
Врачи сказали, чтобы он готовился к смерти. Но каким-то таинственным образом смерть прошла мимо, хотя окончательно туберкулез у него зарубцевался только в горах Абхазии. Виталий объяснил врачам: «Это Матерь Божия мне помогла». Побои, которые пришлось перенести подвижнику, не прошли для его здоровья бесследно. У него была повреждена кость бедра, и боли, которые он испытывал от этого всю жизнь, приносили ему большие страдания.
На горах Кавказа
После закрытия Глинской пустыни старцы монастыря уехали на Кавказ продолжать свой монашеский подвиг. Туда же направил свои стопы и Виталий, который к этому времени уже был пострижен в иноки. Подробно о подвижниках на горах Кавказа можно узнать из книги монаха Меркурия (Попова) «Записки пустынножителя». Инок Виталий Сидоренко в ней обозначен под именем «больной брат».
Келейное правило монахов начиналось с четырех часов утра и длилось до одиннадцати. Потом они занимались хозяйственными делами, читая при этом Иисусову молитву. За сутки им не разрешалось произносить больше двадцати четырёх слов, не считая молитвы. Общались часто жестами. С шестнадцати часов снова становились на молитвенное правило.
Когда кулинарил отец Виталий, то он готовил еду на свой манер. Кашу он считал сваренной, как только заливал ее кипятком. Груши, которые сушились на печке, а потом лежали в золе, перед приготовлением компота никогда не мылись. Если братия жаловалась на то, что в сваренных грибах было полно червей, Виталий говорил, что нужно бояться червей внутренних. Сам же он вместо салата из огурцов ел огуречные очистки, а вместо арбуза только его корку.
Все унижения и насмешки инок Виталий терпел без малейшего ропота. Вообще он использовал любую возможность, чтобы смириться перед другими. Как-то зимой один из монахов попросил Виталия испечь ему хлеба и принести в келью. Поскольку сапог в этот день ему не досталось, их одели другие подвижники для того, чтобы пойти в город, то Виталий натер ноги керосином и шел несколько километров босой по снегу, чтобы отнести испеченный хлеб. Но брату хлеб не понравился, и он отдал его Виталию обратно.
Все унижения и насмешки инок Виталий терпел без малейшего ропота. Вообще он использовал любую возможность, чтобы смириться перед другими
Никто и никогда не видел инока Виталия сердитым или недовольным. Он всех любил, всех жалел и ко всем относился одинаково хорошо, даже к тем, кто искал его смерти. Неоднократно подвижники Кавказа подвергались нападениям разбойников и бандитов, которые могли безнаказанно убивать монахов, зная, что им за это ничего не будет. Власти на это не обращали никакого внимания. Враг рода человеческого настраивал против монахов охотников, которым казалось, что в их кельях хранятся какие-то сокровища.
Однажды инок Виталий шел лесом и услышал щелчок. Это чье-то ружье дало осечку, потом второй такой же. Через минуту из кустов показался лесник, который хотел убить Виталия. Он направил оружие вверх, и оно выстрелило. Лесник с недоумением посмотрел сначала на ружье, потом на инока и пошел прочь. Позже Виталий отыскал этого человека для того, чтобы подарить ему два килограмма шоколадных конфет, по килограмму за каждый выстрел.
В это время Виталий принимает монашеский постриг с именем Венедикт. Через некоторое время он тайно принимает схимнический постриг с именем Виталий. Поэтому мы так и продолжим называть старца этим именем.
Через некоторое время КГБ стало вести на монахов настоящую охоту. Их скрытые жилища обнаруживали с помощью вертолетов, после чего десантировали туда оперативные группы и бросали ни в чем не повинных людей в тюрьмы. Братство, с которым жил Виталий, было все арестовано. Самому монаху Виталию чудом удалось избежать ареста, поскольку он находился в это время в одном из селений, ухаживая за больным подвижником. После этих событий по благословению духовника в 1969 году монах Виталий перебирается жить в Тбилиси.
Тбилиси
Схиархимандрит Виталий (Сидоренко). Фото: rafaellka.ru
В это время в столице Грузии подвизался митрополит Зиновий (Мажуга), схиархимандрит Андроник (Лукаш) и другие Глинские старцы. Владыка Зиновий становится самым близким другом монаху Виталию. Через некоторое время митрополит Зиновий рукополагает его в иеромонахи. Духовные чада старца Виталия вспоминали, как тот появился в Александро-Невском соборе в монашеских лохмотьях и рваной обуви.
Владыка Зиновий с большой любовью отнесся к отцу Виталию, одел, обул его и поселил в квартире одной из монахинь. В это время милиция стала преследовать отца Виталия буквально по пятам. Оперативные группы устраивали обыски, допрашивали свидетелей, им во что бы то ни стало хотелось посадить подвижника в тюрьму. Поэтому по благословению своего духовника схиахримандрита Серафима (Романцова) отцу Виталию пришлось сделать паспорт для того, чтобы обезопасить себя от работников спецслужб. С тех пор он мог уже более свободно принимать своих духовных чад и давать им советы.
Суровая аскетическая жизнь в горах сильно подорвала здоровье отца Виталия. Он стал чувствовать острые желудочные боли. Иногда он бегал вприпрыжку по двору, юродствуя и делая вид, что ему очень весело, чтобы не кричать от боли. Только по цвету лица можно было понять, как ему плохо. В конце концов митрополит Зиновий благословил отца Виталия ехать в Россию и делать операцию. Как оказалось, у него была очень запущенная язва желудка, больные почки и туберкулез бедренной кости левой ноги. Ежедневно медсестра выкачивала по четыре литра жидкости из желудка старца.
А сам старец видел, как врачам помогали во время операции великомученик Феодор Стратилат и святая мученица Ирина.
В 1979 году отец Виталий переносит сложнейшую операцию. Никто не надеялся на то, что он сможет выжить. Ему пришлось удалить две трети желудка. Сама желудочная ткань была настолько истончена, что под проколами ниток она просто рвалась. Врачи практически не давали надежды на то, что их пациент выживет. А сам старец видел, как врачам помогали во время операции великомученик Феодор Стратилат и святая мученица Ирина.
Своему духовнику отец Виталий рассказывал, что был восхищен в рай и видел Богородицу. Матерь Божия приказала возвратить его обратно на землю, «потому что все слезами омочили». В это время тысячи духовных чад старца молились за своего любимого батюшку и просили Бога и Его Пречистую Матерь дать ему еще время земной жизни. Так и случилось. Несмотря на самые мрачные прогнозы, старец выжил и вернулся обратно в Тбилиси.
Еще при жизни в Таганроге Бог даровал отцу Виталию дар прозорливости, чудотворений и исцелений. За десять лет жизни в горах Кавказа эти дары у него возросли. Множество людей тянулись к старцу за духовной помощью. Его молитвы и наставления спасли не одну человеческую душу от вечной гибли и исцелили множество людей от физической смерти. Больше всего отец Виталий любил богослужение и в особенности литургию. Чтение синодиков и вынимание частиц о здравии и упокоении забирало у него несколько часов.
Однажды сторож Александро-Невского собора увидел через окно, что в запертом храме стоит множество народа. В соборе же ночью находился только отец Виталий, который вынимал частички из просфор. Это были души тех людей, которых он поминал на проскомидии. Заупокойные синодики старца вмещали в себя Русских и Грузинский князей, царей, правителей, митрополитов и других видных лиц, чуть ли не с начала зарождения христианства в этих странах.
Его обвиняли в колдовстве, в блуде, в том, что он крестит мертвых и молится за некрещенных. Старца Виталия даже обвиняли в том, что он закапывает в землю своих незаконнорожденных детей.
Как-то схиархимандриту Виталию явился дьявол и сказал: «Я отомщу тебе за твои синодики». Так и произошло. Через некоторое время на старца воздвигли такую гору клеветы и домыслов, что их хватило бы на то, чтобы опорочить десятки людей. Какие только страшные мерзости и глупости на него не возводили! Его обвиняли в колдовстве, в блуде, в том, что он крестит мертвых и молится за некрещенных. Старца Виталия даже обвиняли в том, что он закапывает в землю своих незаконнорожденных детей. Абсурдность клеветы не знала пределов. Многие люди охотно этому верили, пересказывали другим и еще дополняли что-то от себя. Отец Виталий все это знал и все всем прощал.
С особенной благодарностью вспоминают грузины помощь благодатного старца, которую они получили от него во время войны в начале девяностых годов. Многим отец Виталий тогда спас жизнь своими бесценными советами, прозревая будущее каждой семьи. До сих пор помнят грузины, как во время страшной бомбежки в 1991 году отец Виталий вышел на открытое возвышенное место, воздел руки с иконой Божией Матери, направив ее в сторону летящих с неба ракет и стал молиться. Десятки людей видели, как при этом снаряды меняли свои траектории, и многие из них, не долетев до земли, взрывались в воздухе.
* * *
К отцу Виталию за духовным советом обращались люди с самых разных концов СССР и даже из-за рубежа. Видя насквозь каждую человеческую душу, он помогал людям найти правильное решение в сложных жизненных ситуациях. Зная будущее, уберегал их от беды, многих людей исцелил от страшных неизлечимых болезней. Десять лет тому назад по благословению Московского и Грузинского Патриархов увидела свет книга, посвященная жизни этого дивного человека, которая так и называется «О жизни схиархимандрита Виталия» (М. Новоспасский монастырь. 2010 г.) В ней описаны и приведены документальные свидетельства чудотворений, пророчеств, исцелений, а также мудрые духовные рассуждения этого великого старца.
В этой статье мы не имеем возможности описать даже малой их части. Не сомневаюсь в том, что придет время и схиархимандрит Виталий будет прославлен в лике святых Глинской пустыни. В вышеупомянутой книге приводится также свидетельство того, что в то время, когда весь мир стоял на грани ядерной войны, молитвы старца Виталия уберегли землю от этой страшной трагедии.
Отец Виталий знал заранее день и час своей кончины. Незадолго до своего успения у старца парализовало одну часть тела и отнялась речь. В таком состоянии он пробыл девять дней. Все это время те, кто находились рядом, видели, как его лик как будто наполнялся внутренним светом и радостью. Старец постоянно молился и крестился. Когда он уже сам не имел сил поднять руку, то взглядом просил, чтобы его продолжали крестить. Каждый день отец Виталий причащался Святых Христовых Таин.
Перед смертью он дал понять, что жить ему осталось три дня. За день до смерти он вдруг подал знак рукой, чтобы открыли штору на окне.
– Кого видишь? – спросила отца Виталия его келейница. Он показал взглядом на икону Пресвятой Богородицы.
Келейница спросила:
– Приходила Матерь Божия?
Старец кивнул головой и заплакал. Батюшка также дал понять, что рядом с ним находятся к тому времени усопшие старцы митрополит Зиновий, схиархимандиты Андроник (Лукаш) и Серафим (Романцов). Перед смертью его связь с духовным невидимым миром была постоянной. Но было и другое. Складывалось впечатление, что старец проходит какую-то последнюю битву.
В последние дни у него было несколько тяжелых приступов. Сестры монастыря, которые ухаживали за старцем, даже чувствовали, как дрожит пол под их ногами. Было такое ощущение, что весь ад терзал старца так, чтобы заставить его возроптать. Отцу Виталию было очень тяжело, но он не жаловался на боли, был спокоен и даже радостен. Вечером 1 декабря 1992 года сердце старца остановилась.
Во время отпевания совершилось чудо. Когда патриарх Илия прочитал разрешительную молитву и передал текст отцу Павлу Косачу, чтобы тот вложил ее в руки отца Виталия, старец сам раскрыл ладонь и взял в свои руки лист с молитвой. Свидетелями происшедшего были и другие священники, которые находились рядом.
Кто-то тогда вспомнил, как старец за несколько лет до кончины говорил: «За слезы сестер я из гроба сам протяну руку». Тогда этим словам никто не предал значения. Погребли схиархимандрита Виталия напротив алтаря Александро-Невского храма, внутри церковной ограды.
Еще при жизни он говорил: «Когда умру, приходите ко мне на могилку, как к живому, и рассказывайте о своих бедах, я вам помогу». Случаи чудесной помощи по молитвам к отцу Виталию стали происходить сразу же после его кончины. Упокой, Господи, душу усопшего раба твоего схиархимандрита Виталия, и его святыми молитвами помилуй нас, грешных.
В горах Кавказа
В те годы, когда большинство монастырей были упразднены, и уединённое пустынножительство часто оставалось единственной возможностью сохранить иноческий строй жизни. В связи с этим духовный наставник Виталия иеромонах отец Серафим направил его на Кавказ, где далеко в горах подвязались иноки, избравшие этот путь религиозного служения. Присоединиться к ним пожелал и будущий схиархимандрит Виталий Сидоренко.
Книга, ставшая подробным описанием обстоятельств его жизни (о ней упоминалось выше), повествует о том, как ночью перед отъездом двое старцев из разорённой властями Глинской обители, тайно постригли его в монахи, и как благочестивые женщины, встретившие его в Сухуми, провели в горы. Добровольные отшельники радушно встретили прибывшего и оказали первую помощь в обустройстве на новом месте.
Среди всего, чем наполнил свою новую жизнь схиархимандрит Виталий Сидоренко, молитва занимала главное место. Она начиналась в четыре часа утра с чтения келейного правила и заканчивалась глубокой ночью, оставляя время лишь для самых неотложных хозяйственных дел. Строгий аскетизм, в который облёк своё существование вновь прибывший монах, поражал остальных членов их небольшой братии. В еде и одежде он довольствовался лишь самым необходимым, охотно раздавая другим даже то, в чём нуждался сам.
Для души…( То, что помогает Вам жить)
Первого декабря 2014 года исполнилось двадцать два года со дня кончины схиархимандрита Виталия
Как святой блаженный Старец Павел Таганрогский был для таганрогской паствы любвеобильным отцом и опытным духовным наставником в XIX веке, так в тяжелые безбожные годы XX века Господь послал Таганрогу достойного преемника этого праведного старца. Схиархимандрит Виталий родился в России XX века, в трагическое время гонений на Православную веру, подобное первым векам христианства. Но никогда и ни перед чем он не отступал, не предавал заложенного в нем с детства Божественного дара веры и любви.
Виталий Николаевич Сидоренко родился в 1928 году, в селе Екатериновка Краснодарского края в бедной крестьянской семье Николая и Александры Сидоренко. Когда мать носила его под сердцем, она молилась: «Господи, дай мне такое дитя, чтобы оно было угодно Тебе и людям». И увидела во сне два ярких солнца. Она удивилась: «Откуда два солнца?» Ей ответил голос: «Одно солнце в — твоем чреве». Младенца крестили, когда ему было восемь дней от роду. Во время таинства он все время улыбался, а в купели встал на ножки.
На сороковой день, по благочестивому обычаю, Александра понесла своего сына в церковь. Священник занес младенца в алтарь и, почувствовав особую благодать, исходившую от него, положил новокрещенного у Престола Божия на горнем месте. Из алтаря он вынес младенца со словами: «Это дитя будет великим человеком!»
Дома мать неоднократно слышала чудное ангельское пение над колыбелью мальчика. По многим признакам видно было, что этот необыкновенный ребенок родился в святости и избран Богом еще от чрева матери. За это и восстал на него враг рода человеческого с самого раннего детства, действуя через самых близких людей. Родные отца — сестры и бабушка — ненавидели ребенка и желали его смерти. Они не отпускали мать с поля покормить младенца — в течение целого дня мальчик мог пролежать голодным, мокрым. При этом он никогда не плакал, вызывая еще пущую злобу свекрови и невесток. В пятилетием возрасте Виталий начал поститься: мяса не вкушал совсем, а в среду и пятницу отказывался от молочной пищи. При этом рос здоровым и резвым ребенком. В дальнейшем он также проявлял относительно поста большую ревность..
В восемь лет Виталий пошел в школу. Учеба давалась легко. Как только он освоил грамоту и стал хорошо читать, его любимым чтением стало Евангелие. Божественное слово оказало на его чистую душу такое сильное воздействие, что он просто не мог не поделиться этим знанием с другими. Он постоянно носил Евангелие с собой и читал его всем — ребятам в школе, деревенским старушкам. Домой возвращался поздно, и мать наказывала его за эти «проповеди», ведь в то безбожное время всякая «пропаганда религии» была далеко небезопасна и преследовалась. Мать пыталась прятать от него Евангелие, но где бы она его ни спрятала, Виталий все равно находил.
Позже он стал просить людей давать ему читать жития святых, а также другие духовные книги. Днем читать было некогда — читал по ночам, и мать стала его ругать, что много фитилей и керосина сжигает. Тогда он стал украдкой читать на чердаке.
В те юные годы Виталий уже начал свой молитвенный подвиг. У него были свои уединенные места, где он любил молиться. Летом — кукурузное поле или заросли камыша на реке, где заедали комары, а бывало, спрячется в лодке и забудет, что надо идти домой, и матери приходилось его искать. Виталий всегда тянулся душой к верующим людям, туда, где можно было услышать о Боге. Особенно же любил он церковные Богослужения и не пропускал ни одной службы в сельском храме. Впоследствии Батюшка рассказывал своей духовой дочери, как он работал в колхозе и возил зерно от комбайна на ток, но едва заслышав церковный звон, выпрягал лошадей и бежал в храм. Однажды кто-то перевернул фурманку — и зерно рассыпалось, когда же он вернулся после службы, то зерно чудесным образом оказалось на месте собранным, будто его никто не трогал.
Односельчане любили Виталия. С детства он отличался рассудительностью, особой отзывчивостью и всем всегда стремился помогать, чем мог. Стали замечать за ним некоторые необыкновенные свойства. Однажды, в Великую Пятницу, собрались колхозники засеять поле. Виталий стал их останавливать: «Сегодня нельзя работать, у вас все поломается». И действительно, только один раз объехали поле, как сеялка и бороны вышли из строя. «Что за хлопец такой?» — удивлялись люди.
Как-то в селе Екатериновка произошел случай, о котором рассказывали многие. Тракторист решил напрямки проехать через заброшенную усадьбу и, не заметив в высокой траве колодца, угодил прямо в него. Машина крепко увязла. Послали было за краном, но верующие женщины посоветовали позвать Витальку. Все недоумевали, чем может помочь хрупкий мальчуган. Виталий же трижды обошел вокруг трактора, перекрестил и, улыбаясь, сказал трактористу: «Тяни, сейчас вылезет!» Тракторист с недоверием, нехотя пошел к машине. Завел, чуть тронул, и трактор легко, как по маслу, вышел из ямы.
Разговаривая как-то с одной женщиной — баптисткой, которая не признавала икон и называла их обыкновенными досками, Виталий уверял, что Господь может явить Свою любовь и к ней, заблуждающейся, если она будет иметь веру. Тогда она сказала, что уверует, если только увидит чудо. Виталий стал молиться вместе с ней перед образом Божией Матери — и икона вдруг засияла необыкновенным светом. Так по его детским молитвам баптистка уверовала в истину Православия. Среди учеников и учителей своей школы Виталий без боязни продолжал свидетельствовать о Боге, искренне желая, чтобы все были просвещены светом Христовой веры. Молчать или тем более лукавить, скрывая свои убеждения, он не мог. Терпение учителей лопнуло, и в 7-м классе его выгнали из школы. Так для Виталия Сидоренко закончилось детство.
С 14 лет он взял на себя подвиг странничества. И уже тогда испытал на себе, что значит встреча с блюстителями порядка. Его положение странника сильно осложнялось тем, что Виталий сознательно отказался иметь какие-либо документы, в 16 лет порвав свой паспорт, что означало сознательное принятие скорбей.
В 16 лет он подвизался в Таганроге, где в то время жил слепой старец отец Алексий, пострадавший от немцев во время войны. Не видя очами телесными, он получил от Бога дар видения духовного, и многое для него было открыто. Виталию старец сказал: «Выбирай — или служить в армии, но потом уже таким не будешь, или странничать». Он благословил Виталия на монашеский подвиг и впоследствии говорил: «Я щенок против отца Виталия».
В 1948 году Виталий Сидоренко стал послушником Глинской пустыни, расположенной в глухих лесах Курской епархии, известной своими старцами. Его духовным отцом стал отец Серафим Романцов. (1885-1976 гг.)
Желание молодого послушника пребывать с Господом всегда, ежечасно, побуждало его на особые подвиги. Стремясь к уединенной молитве, однажды зимой он пошел на речку, встал на колени и стал молиться. При сильном морозе ноги его примерзли ко льду. В это время схиигумену Андронику, наставнику отца Виталия, было откровение. Он увидел Матерь Божию, которая произнесла: «Спасай чадо мое!» Стали искать брата Виталия, побежали на реку и увидели, что он не может встать. Пришлось вырубать лед.
Там, в монастыре, отец Виталий выбрал путь смирения, часто граничащий с юродством. И в эти же годы, за усердное служение братии, Господь вознаградил его, даровав отцу Виталию благодать сердечной, непрестанной Иисусовой молитвы, которую многие ищут годами подвигов.
Уже те годы люди стали тянуться к молодому монаху, приходя к нему со своими вопросами, сомнениями, делились бедами. Власти, проводившие антицерковную политику, особенно следили за теми священниками и монахами, к которым тянулся народ за словом утешения и духовной поддержкой. Брат Виталий, не имевший даже прописки и живший в монастыре нелегально, был объектом особого интереса со стороны местных властей, и за ним охотились. В конце 50-х годов контроль со стороны властей ужесточился. В Глинскую пустынь стали все чаще наведываться проверяющие. Братии было запрещено кормить паломников и оставлять их на ночлег. Брату Виталию стало опасно находиться в монастыре, и он уезжает в Таганрог.
Таганрог был знаком отцу Виталию еще с юности. В 16-летнем возрасте он впервые прибыл сюда и с тех пор неоднократно приезжал в этот город и бывал тут подолгу.
Здесь он особенно любил посещать городское кладбище, где покоился старец Павел, в то время еще не прославленный в лике святых. Виталий проводил в молитве на могиле старца Павла многие дни и ночи. Молился он у могил и других неведомых миру праведников. Но особенное духовное родство соединяло Виталия именно с этим блаженным старцем. Юный Виталий мог повторить слова таганрогского святого: «Все мое желание от юности было — молиться Богу, а намерение — идти по святым местам». В Таганроге на него сразу обратили внимание прихожане храма, в который любил ходить отец Виталий. Как говорила о нем одна из таких прихожанок: «Была я и в Киеве, Почаеве, видела и монахов, и подвижников, и старцев, но такого, как сейчас появился в нашей церкви, не видела. Какой-то он особенный, становится в укромное местечко в храме, чтобы его меньше видели, и благоговейно молится с земными поклонами».
Со временем к Виталию, смиренному и убогому с виду монастырскому послушнику потянулось множество таганрожцев, изголодавшихся по духовной пище. Постоянного жилья в городе он не имел, останавливался в самых разных домах — куда приглашали. И везде собирались люди. Обычно ночь проходила в молитве: спать ложились в часа три. А утром, кто работал, уходили на службу, оставшиеся же дома выполняли разные послушания. Без дела никто не сидел, даже во время отдыха сестры занимались плетением четок. Когда все собирались на трапезу, читали вслух жития святых, как это принято в монастырях. Так вокруг брата Виталия стали собираться его будущие духовные чада.
Особенно сплотили паству паломничества по святым местам. Как когда-то таганрогский старец Павел, брат Виталий исходил многие версты российских дорог, чтобы потрудиться во славу Божию для украшения православных храмов. В этих паломничествах его сопровождали в большинстве своем простые верующие женщины, сестры во Христе, о которых отец Виталий говорил, что их даровала ему Сама Матерь Божия.
В те годы отец Виталий вместе с сестрами стал ездить в село Петровка, под Ростовом. Нам хорошо известен этот живоносный источник Пресвятой Богородицы. Множество людей приезжает сюда и получает исцеление, омывшись в водах этого чудесного источника. А в конце 50-х годов это место было заброшено и замусорено.
Попросили разрешения у местного начальства расчистить криничку, отслужили молебен и приступили к работе. Приходилось выгребать большие камни, сучья, доски. Отец Виталий сам спускался на канате в глубину колодца и чистил его.
И вот заблестела вода. Оказалось, что по подземному руслу святой источник брал начало под алтарем расположенного неподалеку храма. После очистки источник оградили срубом, посадили цветы. Но наутро криничка высохла. Все решили, что это произошло из-за того, что многие потщеславились, возгордились понесенными трудами. И лишь после сугубой молитвы брата Виталия вода пошла снова. И с того времени опять стали приезжать люди к живоносному источнику Божией Матери и получать помощь и исцеления от этого чудесного источника.
Особую благодатную силу этих мест по молитвам брата Виталия чувствовали духовно больные, одержимые нечистым духом. Вот что рассказывала одна духовная дочь отца Виталия, которая тоже ездила с отцом Виталием на святой источник: «С нами была духовно болящая Анна. В алтарь храма, который стоит рядом с источником, во время войны попал снаряд и разбил мраморный престол. Осколки престола были вынесены во двор храма. И вот эта Анна случайно прикоснулась к ним, да как закричит: “Ой, огонь!” — и сделалась как мертвая. Позже, по молитвам отца Виталия, она получила исцеление». Во время странствий отцу Виталию со спутниками часто приходилось встречаться с милицией. В те времена на группу из нескольких странников смотрели как на шайку преступников. Но батюшка как мог оберегал своих спутников от блюстителей «порядка».
Однажды мотоцикл с вооруженными милиционерами остановился прямо перед отцом Виталием, когда он шел с людьми. Стали требовать документы. Но он так ласково к ним обратился, что милиционеры были крайне изумлены. Отец Виталий поклонился, поцеловал их в плечи со словами: «Вы наши ангелы-хранители, наши защитники». Вся их злоба растаяла, и они, попросив его помолиться, уехали. Только спустя некоторое время он сказал: «А ведь они специально за мной ехали».
Однажды в Таганроге, в милиции, отец Виталий был избит так, что его отвезли в морг. Врач осмотрел привезенного — пульс не прослушивался. Нянечка, верующая женщина, узнала его и стала плакать. В 12 часов ночи она вдруг услышала, как брат Виталий запел: «Христос воскресе из мертвых». Она побежала к врачу: «Он живой!» Врач сказал, что этого не может быть. Пришли в морг. А Виталий сидит среди мертвецов и поет пасхальный канон. Тогда его на неделю оставили в больнице, чтобы подлечить. Но эти побои не прошли бесследно для здоровья отца Виталия. У него была раздроблена вверху кость бедра, и ее осколки потом выходили долгие годы, в этом месте образовалась страшная рана, которая доставляла ему мучительные боли до конца жизни. Но никогда не подавал он виду и выполнял любые послушания.
В Таганроге в 1954 году его устроили в больницу. Врачи поставили диагноз — туберкулез в последней стадии. Начался распад легких. В больнице брат Виталий служил каждому, кому чем мог. Свою пищу отдавал одиноким больным, перед тяжело больными по ночам вставал на колени и молился. Нескольким людям, которые попали в больницу после попытки самоубийства из-за бедственного материального положения, дал деньги, и они вышли утешенными. Отец Виталий явил собой пример евангельского служения ближним. И Господь сотворил чудо — брат Виталий выжил.
Где бы ни странствовал отец Виталий, он всегда возвращался в Глинскую пустынь к отцу Серафиму, руководства которого строго держался. Когда усилились слухи о закрытии Глинской пустыни, отец Серафим поехал на Кавказ. Но монастыри были разорены и здесь. Однако часть монахов тайно проживала в труднодоступных местах Кавказских гор, хотя это было далеко не безопасно. Но в период хрущевских гонений на Церковь, когда было закрыто большинство монастырей, путь уединенного пустынножительства стал единственным способом сохранить иноческий строй жизни. Вернувшись в Глинскую пустынь, отец Серафим решает направить на Кавказ брата Виталия. Ночью два старца — отец Серафим и отец Андроник — постригли его в рясофорного инока, и Виталий отправился в Сухуми, а оттуда в горную местность — Барганы. Это было в 1958 году.
Как вспоминает митрополит Никон (Васин): «Батюшка много рассказывал о том периоде, когда он подвизался в Кавказских горах. Он очень сильно болел легкими, поэтому через горные ручьи его всегда на себе переносили отцы. Спал он на скамеечке, а она была такая узенькая, что, говорит, ночью чуть пошевелишься, — и сразу летишь на пол. Вместо подушечки под голову он клал полено». Однажды заболел один из пустынников, отец Исаакий. «Но никто не осмелился предложить парализованному старцу свою помощь, понимая, что этот крест превышает силы любого жителя пустыни. И только один отец Виталий решил взять этот крест на себя. Он с терпением и любовью ухаживал за старцем в течение многих месяцев. Удивительно, что отец Исаакий не испытывал к своему благодетелю особой благодарности. Он даже не знал, как его зовут, и за глаза называл по-своему: «блаженненький». А больной туберкулезом отец Виталий впоследствии без всякого лечения исцелился в почти невыносимых условиях пустыни от своей долголетней болезни: обе каверны в легких зарубцевались. Над ним сбылось изречение святых Отцов: «Кто себя не жалеет — того Бог жалеет…».
Таганрогская паства ездила к отцу Виталию и на Кавказ. Встречаться они могли с ним на Амткельском озере, в ближайшей к селениям пустыньке, где жили «приозерные» монахини. Они приезжали специально, чтобы побеседовать с отцом Виталием.
Чтобы встретиться с приехавшими, отцу Виталию приходилось спускаться с крутых гор, пересеченных быстрыми потоками вод, что было непросто. Господь настолько укрепил его телесные силы, что он мог уже без посторонней помощи ходить по реке и горам через дебри, причем с тяжелой ношей, к великому удивлению всех знавших его прежде.
Во время проживания в пустыни отец Виталий был пострижен в мантию с наречением ему имени Венедикт. Лишь в момент пострига братии открылось, что он был рясофорным иноком. Все думали, что он еще послушник. А в середине 60-х годов он тайно принял схиму с именем Виталий. В 1969 году брат Виталий прибыл в Тбилиси. Он пришел как был, в старых обносках, прямо в русский храм Святого благоверного князя Александра Невского, при котором жил тогда владыка Зиновий. Все тряпье Владыка Зиновий благословил сжечь и одеть в чистое. Когда с него снимали залатанный подрясник, то обнаружили вросшие в тело вериги. Снять их с себя отец Виталий долго не соглашался и сделал это лишь под страхом отлучения от Святого Причастия. Позднее взамен железных вериг он понес тяжкий крест пастырского служения, с любовью и состраданием помогая людям переносить жизненные скорби и испытания.
2 января 1976 года его рукоположили в иеродьякона, а через несколько дней в иеромонаха. В Тбилиси отцу Виталию, не имевшему никаких документов и хотя бы временной прописки, пришлось нелегко. Пять лет он прожил тайно в грузинских семьях, в «закрытии» от людей и властей, появляясь только иногда в храме Александра Невского на богослужении. В 70-е годы в России и Грузии число действующих монастырей исчислялось единицами, а в домике, где жил отец Виталий, совершались тайные постриги и восполнялось число монашествующих. Надо сказать, что в период советских гонений на церковь существовала практика тайного пострига. Причем внешне эти люди ничем не отличались от остальных, а об их подвиге никто не знал кроме духовника и самых близких. Много тайных монахинь было из Таганрога, некоторые из них и сейчас живут в нашем городе. Таганрогские духовные чада часто приезжали к своему пастырю в Грузию. Вот что рассказывала одна из них, раба Божья Таисия:
— Я много работала и к ночи уставала. И вот стану Богу молиться, и нападет на меня сон, и усну на секунду во время молитвы. Вздрогну, ухвачусь за молитву и думаю, как поеду к отцу Виталию, расскажу, что это за моление. Приехала к батюшке. А у него всегда много людей и все хотят спросить свое, перебивают. Я решила подождать, когда другие поговорят, но вот уже поздняя ночь, отцу Виталию пора уходить. «Ну, думаю, и не спросила». А он поворачивается до меня и говорит: «Вы знаете, мать Таисия, я вот как устану (он все на себя брал, когда обличал вас), и стану Богу молиться, а уже 12 ночи, я молюсь, молюсь, а меня сон одолеет, я и упущу молитву на мгновение, и тут и ухвачусь, а молитвы нет, и сгорела. Надо молиться заново. И я начинаю бодрствовать и заново молиться. И тогда только Господь услышит мою молитву». А я говорю: «Отец Виталий, это я так, это вы меня так обличили!»
Вот что рассказала нам об отце Виталии еще одна его духовная дочь из Таганрога: — Мы с моей мамой приезжали к батюшке в Грузию. Когда мы ехали к нему, то везли гостинцы. А он все раздаривал, людей кормил обедами. Он был моим духовным отцом, всегда мне помогал своими молитвами. Я поступила в медицинский институт только по его молитвам, и когда училась в институте, перед каждой сессией писала ему письма, он молился, и я сдавала успешно экзамены, училась без троек на повышенную стипендию.
В 78 году, когда мне было 25 лет, необходимо было ложиться на операцию. Я поехала к отцу Виталию, и он сказал: «Сходи, возьми благословение у епископа Зиновия». Я поехала к отцу Зиновию, и он подарил мне золотой крестик, просфоры и пояс «живый в помощи Вышняго». Опять вернулась к отцу Виталию. Он благословил ехать домой. Когда приехала домой в Таганрог, мне не нужна была уже никакая операция. Нашла себе мужа тоже по молитвам батюшки. Долгое время у нас не было детей, и опять поехали к отцу Виталию. Помоги, отец Виталий. И родился у нас сын.
Один раз мы приехали к нему, когда батюшка жил в Тбилиси на коммунальной квартире. Все поужинали, надо было помыть посуду. Я принесла всю посуду на кухню, сложила в раковину, а соседка и говорит, что в доме ремонтируют водопровод, и воды нет, так как трубы отрезаны. Пришел на кухню отец Виталий. Я говорю: «Ну что, отец Виталий, наверно, надо греть воду на плитке». А он и отвечает: «А ты краник-то покрути». Я открыла кран, и оттуда полилась вода. Вымыла всю посуду, и вода перестала течь. Мне никто не поверил, что я помыла посуду из крана, потому что воды не могло быть, трубы были отрезаны. Один таганрогский иерей вспоминал об отце Виталии: — Когда мне надо было поступать в Ставропольскую семинарию, я написал отцу Виталию письмо, с просьбой о благословении. Отец Виталий указал в своем письме то, что надо учить, хотя программа была намного обширнее. И на экзамене меня спросили именно то, что указал отец Виталий. И как дополнительный вопрос спросили меня именно ту молитву, которую очень хорошо знал. Меня даже не дослушали и поставили пятерку. Хотя в этом году было трудно поступить, это был первый год, когда в семинарии ввели платное отделения, а мне денег взять было неоткуда, я благополучно поступил по молитвам батюшки».
Другая духовная дочь отца Виталия рассказывала, что когда она была у отца Виталия, он обратился к ней: «Валя, завтра разбудишь меня как всегда, в пять утра». На что она ответила: «Как же я Вас разбужу, батюшка, когда вы спите в другом доме, да и раньше я Вас никогда не будила». — А ты когда утром встаешь на молитву, ты же ко мне обращаешься: «Благослови, отец Виталий». Монахиня В. из Таганрога поделилась такими воспоминаниями: — Перед смертью отец Виталий всем своим духовным чадам прислал иконки и письма. А я до этого видела у одной его духовной дочери иконку, которую ей когда-то подарил батюшка, и мечтала, чтобы и мне отец Виталий когда-нибудь подарил такую же. И вот в своем прощальном письме батюшка прислал мне такую иконку, о которой я мечтала.
Отец Виталий умер на 65-м году жизни 1 декабря 1992 года. Как сказала одна из духовных дочерей старца, «отец Виталий очень много пережил за всех нас и потому так рано умер». Гроб с телом схиархимандрита Виталия поставили в тбилисском храме Святого благоверного князя Александра Невского, в котором батюшка служил двадцать лет. Народ шел прощаться со своим пастырем в течение нескольких дней. Несмотря на сложившуюся в то время тяжелую военно-политическую обстановку в Грузии, приехали его духовные чада из России и Украины. Приехали попрощаться со своим духовным отцом и из Таганрога.
В день погребения схиархимандрита Виталия, которое состоялось 5 декабря, совершилось еще одно чудо. Чин отпевания при большом стечении народа совершал Святейший и Блаженнейший Католикос — Патриарх всея Грузии Илия II, в сослужении причта Александро-Невского храма, тбилисского клира и священнослужителей, приехавших из России и Украины. Вспоминает монахиня А. из Таганрога:
— Когда отца Виталия хоронили, мы стояли недалеко от гроба. Святейший Илия прочитал разрешительную молитву и говорит: «Отец Павел, идите, вручите проходную. Отец Павел подошел, и в это время большой палец на руке отца Виталия отгибается, и отец Павел вкладывает ему в ладонь лист с молитвой. Отец Павел громко закричал: «Он сам взял!» Это видели все, кто стоял рядом. И даже сохранилась видеозапись этого чуда. За несколько лет до кончины отец Виталий сказал как-то своей духовной дочери схимонахине Ларисе (Вороновой): «За слезы сестер я из гроба протяну руку». Матушка Лариса эти слова запомнила и передала их сестрам, но тогда никто не предал им значения. Это чудесное событие и стало тем утешением, которое Господь ниспослал всем оплакивающим старца. Не случайно и то, что произошло это в храме благоверного князя Александра Невского, в канун празднования преставления этого русского святого, которого особенно почитал отец Виталий. Ведь и кончина великого князя была ознаменована подобным чудесным явлением.
При жизни Батюшка нередко говорил: «Когда я умру, приходите ко мне на могилку, и рассказывайте все, как живете, и я помогу». И после своей смерти его не иссякают чудеса благодатной помощи нуждающимся.
Так, один священник попал в весьма бедственное положение. «В таком состоянии он пришел однажды в храм, где в пономарке на стене висела фотография батюшки. Взирая на нее, священник в отчаянии воззвал: «Батюшка Виталий, помоги!» К своему величайшему удивлению и радости, страдалец вдруг увидел, что лик на бумажной фотографии ожил. Батюшка кивнул головой и сказал: «Помогу!» Обещание это исполнилось: дела священника резко начали поправляться». Другой таганрогский священник рассказывал, что когда он еще учился в семинарии, в алтаре была частица ткани, на которой скончался отец Виталий. И духовно болящие чувствовали это. Они боялись подойти к алтарю и кричали, что там Виталий.
В Таганроге осталось много духовных чад отца Виталия. Однажды, проезжая на поезде через Таганрог, отец Виталий показал монахине Марии множество горящих свечей над городом: «Сестра, смотри, горит город и столбы к небу!» Так, незримо для очей плотских, «горел» Таганрог молитвами духовных чад отца Виталия. Свет этих молитв не гаснет и сейчас.
pravcerkov.ru/redbox/o-shiarhimandrite-vitalii-sidorenko/
Первые шаги духовного наставничества
Вскоре, опасаясь возможных репрессий со стороны местных властей, братия, покинув едва обжитое место, ушла ещё дальше в межгорье реки Азанта. Удалился с ними в дикий безлюдный край и схиархимандрит Виталий Сидоренко. Молитва и непрестанное богомыслие, сочетавшиеся с тяжёлым трудом, связанным с добычей пропитания, здесь, как и на прежнем месте, стали его постоянным уделом.
Несмотря на удалённость места и отсутствие не только дорог, ведущих к их прибежищу, но даже еле заметных тропинок, со временем к отшельникам потянулись люди, искавшие в них духовную опору и поддержку. Особенным почитанием среди приходивших пользовался схиархимандрит Виталий Сидоренко. Книга, изданная Новоспасским монастырём, рисует картину того, с каким благоговением внимали пришедшие его духовным наставлениям, и с какой теплотой и сердечностью они были обращены ко всем прибывшим.
Служение в тбилисском храме
В июле 1969 года отец Виталий принял схиму, поднявшись тем самым на высшую ступень монашеского служения. Вскоре после этого, покинув свою затерявшуюся в горах келью, он пришёл в Тбилиси, где был радушно принят тогдашним предстоятелем Грузинской православной церкви митрополитом Зиновием. С этих пор он всецело посвятил себя пастырскому служению. Многие, живущие и поныне, духовные чада схиархимандрита Виталия Сидоренко вспоминают с какой самоотдачей он помогал им переносить жизненные испытание и скорби.
Однако всеобщая любовь не могла облегчить его повседневную жизнь. По-прежнему не имея паспорта и находясь, таким образом, вне закона, схиархимандрит Виталий Сидоренко не мог получить даже временную прописку и постоянно менял место жительства, пользуясь гостеприимством благочестивых прихожан.
Спас положение митрополит Серафим. С огромным трудом ему удалось выправить документы для «беспаспортного монаха» – так называли его работники милиции. Но ещё больших трудов стоило убедить самого отца Виталия принять столь ненавистные ему знаки богопротивной власти. Его не пугала перспектива оказаться за решёткой, но потерять возможность общения со своими духовными чадами он по-настоящему страшился. Этим аргументом и воспользовался владыка.
Последний период жизни старца Виталия
Получив столь необходимую любому человеку легальность, батюшка поселился в посёлке Дидубе на окраине Тбилиси. Его слава мудрого и прозорливого старца, способного духовным взором предвидеть будущее, перешагнула далеко за границы Грузии. Со всех концов страны съезжались к нему люди, жаждавшие наставления, утешения, облегчения совести в таинстве исповеди, или мудрого совета в сложной жизненной ситуации. Кроме того, со всей очевидностью было замечено, что молитва схиархимандрита Виталия Сидоренко чудным образом несла исцеление даже безнадёжным больным.
В семидесятые годы батюшка неоднократно приезжал в Россию. Целью одной из таких поездок стало восстановление храма в селе Бурдино Липецкой области. Возвращённый верующим в 1945 году, за неимением средств к восстановлению, он тридцать лет простоял в развалинах. За своим духовным отцом потянулись и его многочисленные чада. Собравшись со всех концов страны, они своими руками и на собственные пожертвования восстановили поверженную святыню.
Кроме того, в последний период своей жизни батюшке довелось пожить два года в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре, где он остановился, приехав в Москву для лечения болезни желудка. Стены древней обители были ему памятны по дням молодости, когда он оказался в них двадцатилетним странником. К сожалению, годы лишений столь пагубно отразились на его здоровье, что врачи столичных клиник оказались бессильны.
Поучения и молитвы, воплотившие в себе евангельские истины
Крест старчества, принятый с первых дней, когда в его потаённую келью потянулись люди, с честью пронёс до конца своей жизни схиархимандрит Виталий Сидоренко. Поучения и наставления, адресованные духовным чадам, составили впоследствии не один сборник, ставший настольной книгой его почитателей.
Многим известны его слова о том, что каждый день следует прожить так, как будто он является последним, и по его завершении должно предстать перед Небесным Судией. Или помнятся мудрые поучения не спорить с порицающими и прекословящими людьми, не уподобляться им, а лишь твердить мысленно Иисусову молитву. На первый взгляд, они не кажутся оригинальными, но это происходит исключительно потому, что в основе поучений лежат вечные евангельские истины.
Памятна многим и молитва – благословение дома схиархимандрита Виталия Сидоренко. В православной традиции принято освящать каждое новое жилище, а ранее построенное периодически очищать именем Господа от присутствия сил тьмы. Известен целый ряд священных текстов, произносимых при исполнении этого обряда. Их число пополнил и схиархимандрит Виталий Сидоренко. Молитва на благословение дома, составленная им, по свидетельству многих, вносит мир, покой и благополучие в жилище верующих, и соблюдающих Божьи заповеди людей.
В чем помогают молитвы схиархимандрита Виталия?
Схихархимандрит Виталий последние годы жизни служил в одной из тбилисских церквей. Он умер в возрасте 64 лет.
1 декабря считается днем его памяти.
Чтобы вознести молитвы Виталию Сидоренко, верующие продолжают приходить к ее могиле и по сей день.
По молитвам святого Виталия с ней обращаются в следующих случаях:
- опасны для жизни;
- просить благословения дома.
В ожидании венца святости
Свой земной путь батюшка завершил 1 декабря 1992 года, в возрасте шестидесяти четырёх лет. В течение нескольких дней шёл народ к тбилисскому храму Святого благоверного князя Александра Невского, где выставлен был гроб с его телом.
Схиархимандрит Виталий Сидоренко, канонизация которого Грузинской православной церковью является лишь вопросом времени, ещё при жизни являл собой образец истинной святости. Доказательством тому могут быть засвидетельствованные многими чудеса, происходившие по его молитвам. И не за горами тот день, когда в православных храмах зазвучит акафист схиархимандриту Виталию Сидоренко, стяжавшему вечную жизнь беззаветным служением Богу.
Храм Святого Великомученика Георгия Победоносца
Первого декабря 2014 года исполнилось двадцать два года со дня кончины схиархимандрита Виталия.
Как святой блаженный Старец Павел Таганрогский был для таганрогской паствы любвеобильным отцом и опытным духовным наставником в XIX веке, так в тяжелые безбожные годы XX века Господь послал Таганрогу достойного преемника этого праведного старца. Схиархимандрит Виталий родился в России XX века, в трагическое время гонений на Православную веру, подобное первым векам христианства. Но никогда и ни перед чем он не отступал, не предавал заложенного в нем с детства Божественного дара веры и любви.
Виталий Николаевич Сидоренко родился в 1928 году, в селе Екатериновка Краснодарского края в бедной крестьянской семье Николая и Александры Сидоренко. Когда мать носила его под сердцем, она молилась: «Господи, дай мне такое дитя, чтобы оно было угодно Тебе и людям». И увидела во сне два ярких солнца. Она удивилась: «Откуда два солнца?» Ей ответил голос: «Одно солнце в — твоем чреве».
Младенца крестили, когда ему было восемь дней от роду. Во время таинства он все время улыбался, а в купели встал на ножки.
На сороковой день, по благочестивому обычаю, Александра понесла своего сына в церковь. Священник занес младенца в алтарь и, почувствовав особую благодать, исходившую от него, положил новокрещенного у Престола Божия на горнем месте. Из алтаря он вынес младенца со словами: «Это дитя будет великим человеком!»
Дома мать неоднократно слышала чудное ангельское пение над колыбелью мальчика. По многим признакам видно было, что этот необыкновенный ребенок родился в святости и избран Богом еще от чрева матери. За это и восстал на него враг рода человеческого с самого раннего детства, действуя через самых близких людей. Родные отца — сестры и бабушка — ненавидели ребенка и желали его смерти. Они не отпускали мать с поля покормить младенца — в течение целого дня мальчик мог пролежать голодным, мокрым. При этом он никогда не плакал, вызывая еще пущую злобу свекрови и невесток.
В пятилетием возрасте Виталий начал поститься: мяса не вкушал совсем, а в среду и пятницу отказывался от молочной пищи. При этом рос здоровым и резвым ребенком. В дальнейшем он также проявлял относительно поста большую ревность..
В восемь лет Виталий пошел в школу. Учеба давалась легко. Как только он освоил грамоту и стал хорошо читать, его любимым чтением стало Евангелие. Божественное слово оказало на его чистую душу такое сильное воздействие, что он просто не мог не поделиться этим знанием с другими. Он постоянно носил Евангелие с собой и читал его всем — ребятам в школе, деревенским старушкам. Домой возвращался поздно, и мать наказывала его за эти «проповеди», ведь в то безбожное время всякая «пропаганда религии» была далеко небезопасна и преследовалась. Мать пыталась прятать от него Евангелие, но где бы она его ни спрятала, Виталий все равно находил.
Позже он стал просить людей давать ему читать жития святых, а также другие духовные книги. Днем читать было некогда — читал по ночам, и мать стала его ругать, что много фитилей и керосина сжигает. Тогда он стал украдкой читать на чердаке.
В те юные годы Виталий уже начал свой молитвенный подвиг. У него были свои уединенные места, где он любил молиться. Летом — кукурузное поле или заросли камыша на реке, где заедали комары, а бывало, спрячется в лодке и забудет, что надо идти домой, и матери приходилось его искать.
Виталий всегда тянулся душой к верующим людям, туда, где можно было услышать о Боге. Особенно же любил он церковные Богослужения и не пропускал ни одной службы в сельском храме. Впоследствии Батюшка рассказывал своей духовой дочери, как он работал в колхозе и возил зерно от комбайна на ток, но едва заслышав церковный звон, выпрягал лошадей и бежал в храм. Однажды кто-то перевернул фурманку — и зерно рассыпалось, когда же он вернулся после службы, то зерно чудесным образом оказалось на месте собранным, будто его никто не трогал.
Односельчане любили Виталия. С детства он отличался рассудительностью, особой отзывчивостью и всем всегда стремился помогать, чем мог. Стали замечать за ним некоторые необыкновенные свойства. Однажды, в Великую Пятницу, собрались колхозники засеять поле. Виталий стал их останавливать: «Сегодня нельзя работать, у вас все поломается». И действительно, только один раз объехали поле, как сеялка и бороны вышли из строя. «Что за хлопец такой?» — удивлялись люди.
Как-то в селе Екатериновка произошел случай, о котором рассказывали многие. Тракторист решил напрямки проехать через заброшенную усадьбу и, не заметив в высокой траве колодца, угодил прямо в него. Машина крепко увязла. Послали было за краном, но верующие женщины посоветовали позвать Витальку. Все недоумевали, чем может помочь хрупкий мальчуган. Виталий же трижды обошел вокруг трактора, перекрестил и, улыбаясь, сказал трактористу: «Тяни, сейчас вылезет!» Тракторист с недоверием, нехотя пошел к машине. Завел, чуть тронул, и трактор легко, как по маслу, вышел из ямы.
Разговаривая как-то с одной женщиной — баптисткой, которая не признавала икон и называла их обыкновенными досками, Виталий уверял, что Господь может явить Свою любовь и к ней, заблуждающейся, если она будет иметь веру. Тогда она сказала, что уверует, если только увидит чудо. Виталий стал молиться вместе с ней перед образом Божией Матери — и икона вдруг засияла необыкновенным светом. Так по его детским молитвам баптистка уверовала в истину Православия.
Среди учеников и учителей своей школы Виталий без боязни продолжал свидетельствовать о Боге, искренне желая, чтобы все были просвещены светом Христовой веры. Молчать или тем более лукавить, скрывая свои убеждения, он не мог. Терпение учителей лопнуло, и в 7-м классе его выгнали из школы. Так для Виталия Сидоренко закончилось детство.
С 14 лет он взял на себя подвиг странничества. И уже тогда испытал на себе, что значит встреча с блюстителями порядка. Его положение странника сильно осложнялось тем, что Виталий сознательно отказался иметь какие-либо документы, в 16 лет порвав свой паспорт, что означало сознательное принятие скорбей.
В 16 лет он подвизался в Таганроге, где в то время жил слепой старец отец Алексий, пострадавший от немцев во время войны. Не видя очами телесными, он получил от Бога дар видения духовного, и многое для него было открыто. Виталию старец сказал: «Выбирай — или служить в армии, но потом уже таким не будешь, или странничать». Он благословил Виталия на монашеский подвиг и впоследствии говорил: «Я щенок против отца Виталия».
В 1948 году Виталий Сидоренко стал послушником Глинской пустыни, расположенной в глухих лесах Курской епархии, известной своими старцами. Его духовным отцом стал отец Серафим Романцов. (1885-1976 гг.)
Желание молодого послушника пребывать с Господом всегда, ежечасно, побуждало его на особые подвиги. Стремясь к уединенной молитве, однажды зимой он пошел на речку, встал на колени и стал молиться. При сильном морозе ноги его примерзли ко льду. В это время схиигумену Андронику, наставнику отца Виталия, было откровение. Он увидел Матерь Божию, которая произнесла: «Спасай чадо мое!» Стали искать брата Виталия, побежали на реку и увидели, что он не может встать. Пришлось вырубать лед.
Там, в монастыре, отец Виталий выбрал путь смирения, часто граничащий с юродством. И в эти же годы, за усердное служение братии, Господь вознаградил его, даровав отцу Виталию благодать сердечной, непрестанной Иисусовой молитвы, которую многие ищут годами подвигов.
Уже те годы люди стали тянуться к молодому монаху, приходя к нему со своими вопросами, сомнениями, делились бедами. Власти, проводившие антицерковную политику, особенно следили за теми священниками и монахами, к которым тянулся народ за словом утешения и духовной поддержкой. Брат Виталий, не имевший даже прописки и живший в монастыре нелегально, был объектом особого интереса со стороны местных властей, и за ним охотились. В конце 50-х годов контроль со стороны властей ужесточился. В Глинскую пустынь стали все чаще наведываться проверяющие. Братии было запрещено кормить паломников и оставлять их на ночлег. Брату Виталию стало опасно находиться в монастыре, и он уезжает в Таганрог.
Таганрог был знаком отцу Виталию еще с юности. В 16-летнем возрасте он впервые прибыл сюда и с тех пор неоднократно приезжал в этот город и бывал тут подолгу.
Здесь он особенно любил посещать городское кладбище, где покоился старец Павел, в то время еще не прославленный в лике святых. Виталий проводил в молитве на могиле старца Павла многие дни и ночи. Молился он у могил и других неведомых миру праведников. Но особенное духовное родство соединяло Виталия именно с этим блаженным старцем. Юный Виталий мог повторить слова таганрогского святого: «Все мое желание от юности было — молиться Богу, а намерение — идти по святым местам».
В Таганроге на него сразу обратили внимание прихожане храма, в который любил ходить отец Виталий. Как говорила о нем одна из таких прихожанок: «Была я и в Киеве, Почаеве, видела и монахов, и подвижников, и старцев, но такого, как сейчас появился в нашей церкви, не видела. Какой-то он особенный, становится в укромное местечко в храме, чтобы его меньше видели, и благоговейно молится с земными поклонами».
Со временем к Виталию, смиренному и убогому с виду монастырскому послушнику потянулось множество таганрожцев, изголодавшихся по духовной пище. Постоянного жилья в городе он не имел, останавливался в самых разных домах — куда приглашали. И везде собирались люди. Обычно ночь проходила в молитве: спать ложились в часа три. А утром, кто работал, уходили на службу, оставшиеся же дома выполняли разные послушания. Без дела никто не сидел, даже во время отдыха сестры занимались плетением четок. Когда все собирались на трапезу, читали вслух жития святых, как это принято в монастырях. Так вокруг брата Виталия стали собираться его будущие духовные чада.
Особенно сплотили паству паломничества по святым местам. Как когда-то таганрогский старец Павел, брат Виталий исходил многие версты российских дорог, чтобы потрудиться во славу Божию для украшения православных храмов. В этих паломничествах его сопровождали в большинстве своем простые верующие женщины, сестры во Христе, о которых отец Виталий говорил, что их даровала ему Сама Матерь Божия.
В те годы отец Виталий вместе с сестрами стал ездить в село Петровка, под Ростовом. Нам хорошо известен этот живоносный источник Пресвятой Богородицы. Множество людей приезжает сюда и получает исцеление, омывшись в водах этого чудесного источника. А в конце 50-х годов это место было заброшено и замусорено.
Попросили разрешения у местного начальства расчистить криничку, отслужили молебен и приступили к работе. Приходилось выгребать большие камни, сучья, доски. Отец Виталий сам спускался на канате в глубину колодца и чистил его.
И вот заблестела вода. Оказалось, что по подземному руслу святой источник брал начало под алтарем расположенного неподалеку храма. После очистки источник оградили срубом, посадили цветы. Но наутро криничка высохла. Все решили, что это произошло из-за того, что многие потщеславились, возгордились понесенными трудами. И лишь после сугубой молитвы брата Виталия вода пошла снова.
И с того времени опять стали приезжать люди к живоносному источнику Божией Матери и получать помощь и исцеления от этого чудесного источника.
Особую благодатную силу этих мест по молитвам брата Виталия чувствовали духовно больные, одержимые нечистым духом. Вот что рассказывала одна духовная дочь отца Виталия, которая тоже ездила с отцом Виталием на святой источник: «С нами была духовно болящая Анна. В алтарь храма, который стоит рядом с источником, во время войны попал снаряд и разбил мраморный престол. Осколки престола были вынесены во двор храма. И вот эта Анна случайно прикоснулась к ним, да как закричит: “Ой, огонь!” — и сделалась как мертвая. Позже, по молитвам отца Виталия, она получила исцеление».
Во время странствий отцу Виталию со спутниками часто приходилось встречаться с милицией. В те времена на группу из нескольких странников смотрели как на шайку преступников. Но батюшка как мог оберегал своих спутников от блюстителей «порядка».
Однажды мотоцикл с вооруженными милиционерами остановился прямо перед отцом Виталием, когда он шел с людьми. Стали требовать документы. Но он так ласково к ним обратился, что милиционеры были крайне изумлены. Отец Виталий поклонился, поцеловал их в плечи со словами: «Вы наши ангелы-хранители, наши защитники». Вся их злоба растаяла, и они, попросив его помолиться, уехали. Только спустя некоторое время он сказал: «А ведь они специально за мной ехали».
Однажды в Таганроге, в милиции, отец Виталий был избит так, что его отвезли в морг. Врач осмотрел привезенного — пульс не прослушивался. Нянечка, верующая женщина, узнала его и стала плакать. В 12 часов ночи она вдруг услышала, как брат Виталий запел: «Христос воскресе из мертвых». Она побежала к врачу: «Он живой!» Врач сказал, что этого не может быть. Пришли в морг. А Виталий сидит среди мертвецов и поет пасхальный канон. Тогда его на неделю оставили в больнице, чтобы подлечить.
Но эти побои не прошли бесследно для здоровья отца Виталия. У него была раздроблена вверху кость бедра, и ее осколки потом выходили долгие годы, в этом месте образовалась страшная рана, которая доставляла ему мучительные боли до конца жизни. Но никогда не подавал он виду и выполнял любые послушания.
В Таганроге в 1954 году его устроили в больницу. Врачи поставили диагноз — туберкулез в последней стадии. Начался распад легких. В больнице брат Виталий служил каждому, кому чем мог. Свою пищу отдавал одиноким больным, перед тяжело больными по ночам вставал на колени и молился. Нескольким людям, которые попали в больницу после попытки самоубийства из-за бедственного материального положения, дал деньги, и они вышли утешенными. Отец Виталий явил собой пример евангельского служения ближним. И Господь сотворил чудо — брат Виталий выжил.
Где бы ни странствовал отец Виталий, он всегда возвращался в Глинскую пустынь к отцу Серафиму, руководства которого строго держался. Когда усилились слухи о закрытии Глинской пустыни, отец Серафим поехал на Кавказ. Но монастыри были разорены и здесь. Однако часть монахов тайно проживала в труднодоступных местах Кавказских гор, хотя это было далеко не безопасно.
Но в период хрущевских гонений на Церковь, когда было закрыто большинство монастырей, путь уединенного пустынножительства стал единственным способом сохранить иноческий строй жизни. Вернувшись в Глинскую пустынь, отец Серафим решает направить на Кавказ брата Виталия. Ночью два старца — отец Серафим и отец Андроник — постригли его в рясофорного инока, и Виталий отправился в Сухуми, а оттуда в горную местность — Барганы. Это было в 1958 году.
Как вспоминает митрополит Никон (Васин): «Батюшка много рассказывал о том периоде, когда он подвизался в Кавказских горах. Он очень сильно болел легкими, поэтому через горные ручьи его всегда на себе переносили отцы. Спал он на скамеечке, а она была такая узенькая, что, говорит, ночью чуть пошевелишься, — и сразу летишь на пол. Вместо подушечки под голову он клал полено».
Однажды заболел один из пустынников, отец Исаакий. «Но никто не осмелился предложить парализованному старцу свою помощь, понимая, что этот крест превышает силы любого жителя пустыни. И только один отец Виталий решил взять этот крест на себя. Он с терпением и любовью ухаживал за старцем в течение многих месяцев. Удивительно, что отец Исаакий не испытывал к своему благодетелю особой благодарности. Он даже не знал, как его зовут, и за глаза называл по-своему: «блаженненький».
А больной туберкулезом отец Виталий впоследствии без всякого лечения исцелился в почти невыносимых условиях пустыни от своей долголетней болезни: обе каверны в легких зарубцевались. Над ним сбылось изречение святых Отцов: «Кто себя не жалеет — того Бог жалеет…».
Таганрогская паства ездила к отцу Виталию и на Кавказ. Встречаться они могли с ним на Амткельском озере, в ближайшей к селениям пустыньке, где жили «приозерные» монахини. Они приезжали специально, чтобы побеседовать с отцом Виталием.
Чтобы встретиться с приехавшими, отцу Виталию приходилось спускаться с крутых гор, пересеченных быстрыми потоками вод, что было непросто. Господь настолько укрепил его телесные силы, что он мог уже без посторонней помощи ходить по реке и горам через дебри, причем с тяжелой ношей, к великому удивлению всех знавших его прежде.
Во время проживания в пустыни отец Виталий был пострижен в мантию с наречением ему имени Венедикт. Лишь в момент пострига братии открылось, что он был рясофорным иноком. Все думали, что он еще послушник. А в середине 60-х годов он тайно принял схиму с именем Виталий.
В 1969 году брат Виталий прибыл в Тбилиси. Он пришел как был, в старых обносках, прямо в русский храм Святого благоверного князя Александра Невского, при котором жил тогда владыка Зиновий. Все тряпье Владыка Зиновий благословил сжечь и одеть в чистое. Когда с него снимали залатанный подрясник, то обнаружили вросшие в тело вериги. Снять их с себя отец Виталий долго не соглашался и сделал это лишь под страхом отлучения от Святого Причастия. Позднее взамен железных вериг он понес тяжкий крест пастырского служения, с любовью и состраданием помогая людям переносить жизненные скорби и испытания.
2 января 1976 года его рукоположили в иеродьякона, а через несколько дней в иеромонаха.
В Тбилиси отцу Виталию, не имевшему никаких документов и хотя бы временной прописки, пришлось нелегко. Пять лет он прожил тайно в грузинских семьях, в «закрытии» от людей и властей, появляясь только иногда в храме Александра Невского на богослужении. В 70-е годы в России и Грузии число действующих монастырей исчислялось единицами, а в домике, где жил отец Виталий, совершались тайные постриги и восполнялось число монашествующих. Надо сказать, что в период советских гонений на церковь существовала практика тайного пострига. Причем внешне эти люди ничем не отличались от остальных, а об их подвиге никто не знал кроме духовника и самых близких.
Много тайных монахинь было из Таганрога, некоторые из них и сейчас живут в нашем городе. Таганрогские духовные чада часто приезжали к своему пастырю в Грузию. Вот что рассказывала одна из них, раба Божья Таисия:
— Я много работала и к ночи уставала. И вот стану Богу молиться, и нападет на меня сон, и усну на секунду во время молитвы. Вздрогну, ухвачусь за молитву и думаю, как поеду к отцу Виталию, расскажу, что это за моление. Приехала к батюшке. А у него всегда много людей и все хотят спросить свое, перебивают. Я решила подождать, когда другие поговорят, но вот уже поздняя ночь, отцу Виталию пора уходить. «Ну, думаю, и не спросила». А он поворачивается до меня и говорит: «Вы знаете, мать Таисия, я вот как устану (он все на себя брал, когда обличал вас), и стану Богу молиться, а уже 12 ночи, я молюсь, молюсь, а меня сон одолеет, я и упущу молитву на мгновение, и тут и ухвачусь, а молитвы нет, и сгорела. Надо молиться заново. И я начинаю бодрствовать и заново молиться. И тогда только Господь услышит мою молитву». А я говорю: «Отец Виталий, это я так, это вы меня так обличили!»
Вот что рассказала нам об отце Виталии еще одна его духовная дочь из Таганрога:
— Мы с моей мамой приезжали к батюшке в Грузию. Когда мы ехали к нему, то везли гостинцы. А он все раздаривал, людей кормил обедами. Он был моим духовным отцом, всегда мне помогал своими молитвами. Я поступила в медицинский институт только по его молитвам, и когда училась в институте, перед каждой сессией писала ему письма, он молился, и я сдавала успешно экзамены, училась без троек на повышенную стипендию.
В 78 году, когда мне было 25 лет, необходимо было ложиться на операцию. Я поехала к отцу Виталию, и он сказал: «Сходи, возьми благословение у епископа Зиновия». Я поехала к отцу Зиновию, и он подарил мне золотой крестик, просфоры и пояс «живый в помощи Вышняго». Опять вернулась к отцу Виталию. Он благословил ехать домой. Когда приехала домой в Таганрог, мне не нужна была уже никакая операция.
Нашла себе мужа тоже по молитвам батюшки. Долгое время у нас не было детей, и опять поехали к отцу Виталию. Помоги, отец Виталий. И родился у нас сын.
Один раз мы приехали к нему, когда батюшка жил в Тбилиси на коммунальной квартире. Все поужинали, надо было помыть посуду. Я принесла всю посуду на кухню, сложила в раковину, а соседка и говорит, что в доме ремонтируют водопровод, и воды нет, так как трубы отрезаны. Пришел на кухню отец Виталий. Я говорю: «Ну что, отец Виталий, наверно, надо греть воду на плитке». А он и отвечает: «А ты краник-то покрути». Я открыла кран, и оттуда полилась вода. Вымыла всю посуду, и вода перестала течь. Мне никто не поверил, что я помыла посуду из крана, потому что воды не могло быть, трубы были отрезаны.
Один таганрогский иерей вспоминал об отце Виталии:
— Когда мне надо было поступать в Ставропольскую семинарию, я написал отцу Виталию письмо, с просьбой о благословении. Отец Виталий указал в своем письме то, что надо учить, хотя программа была намного обширнее. И на экзамене меня спросили именно то, что указал отец Виталий. И как дополнительный вопрос спросили меня именно ту молитву, которую очень хорошо знал. Меня даже не дослушали и поставили пятерку. Хотя в этом году было трудно поступить, это был первый год, когда в семинарии ввели платное отделения, а мне денег взять было неоткуда, я благополучно поступил по молитвам батюшки».
Другая духовная дочь отца Виталия рассказывала, что когда она была у отца Виталия, он обратился к ней: «Валя, завтра разбудишь меня как всегда, в пять утра».
На что она ответила: «Как же я Вас разбужу, батюшка, когда вы спите в другом доме, да и раньше я Вас никогда не будила».
— А ты когда утром встаешь на молитву, ты же ко мне обращаешься: «Благослови, отец Виталий».
Монахиня В. из Таганрога поделилась такими воспоминаниями:
— Перед смертью отец Виталий всем своим духовным чадам прислал иконки и письма. А я до этого видела у одной его духовной дочери иконку, которую ей когда-то подарил батюшка, и мечтала, чтобы и мне отец Виталий когда-нибудь подарил такую же. И вот в своем прощальном письме батюшка прислал мне такую иконку, о которой я мечтала.
Отец Виталий умер на 65-м году жизни 1 декабря 1992 года. Как сказала одна из духовных дочерей старца, «отец Виталий очень много пережил за всех нас и потому так рано умер».
Гроб с телом схиархимандрита Виталия поставили в тбилисском храме Святого благоверного князя Александра Невского, в котором батюшка служил двадцать лет. Народ шел прощаться со своим пастырем в течение нескольких дней. Несмотря на сложившуюся в то время тяжелую военно-политическую обстановку в Грузии, приехали его духовные чада из России и Украины. Приехали попрощаться со своим духовным отцом и из Таганрога.
В день погребения схиархимандрита Виталия, которое состоялось 5 декабря, совершилось еще одно чудо. Чин отпевания при большом стечении народа совершал Святейший и Блаженнейший Католикос — Патриарх всея Грузии Илия II, в сослужении причта Александро-Невского храма, тбилисского клира и священнослужителей, приехавших из России и Украины.
Вспоминает монахиня А. из Таганрога:
— Когда отца Виталия хоронили, мы стояли недалеко от гроба. Святейший Илия прочитал разрешительную молитву и говорит: «Отец Павел, идите, вручите проходную. Отец Павел подошел, и в это время большой палец на руке отца Виталия отгибается, и отец Павел вкладывает ему в ладонь лист с молитвой. Отец Павел громко закричал: «Он сам взял!» Это видели все, кто стоял рядом. И даже сохранилась видеозапись этого чуда.
За несколько лет до кончины отец Виталий сказал как-то своей духовной дочери схимонахине Ларисе (Вороновой): «За слезы сестер я из гроба протяну руку». Матушка Лариса эти слова запомнила и передала их сестрам, но тогда никто не предал им значения. Это чудесное событие и стало тем утешением, которое Господь ниспослал всем оплакивающим старца. Не случайно и то, что произошло это в храме благоверного князя Александра Невского, в канун празднования преставления этого русского святого, которого особенно почитал отец Виталий. Ведь и кончина великого князя была ознаменована подобным чудесным явлением.
При жизни Батюшка нередко говорил: «Когда я умру, приходите ко мне на могилку, и рассказывайте все, как живете, и я помогу». И после своей смерти его не иссякают чудеса благодатной помощи нуждающимся.
Так, один священник попал в весьма бедственное положение. «В таком состоянии он пришел однажды в храм, где в пономарке на стене висела фотография батюшки. Взирая на нее, священник в отчаянии воззвал: «Батюшка Виталий, помоги!» К своему величайшему удивлению и радости, страдалец вдруг увидел, что лик на бумажной фотографии ожил. Батюшка кивнул головой и сказал: «Помогу!» Обещание это исполнилось: дела священника резко начали поправляться».
Другой таганрогский священник рассказывал, что когда он еще учился в семинарии, в алтаре была частица ткани, на которой скончался отец Виталий. И духовно болящие чувствовали это. Они боялись подойти к алтарю и кричали, что там Виталий.
В Таганроге осталось много духовных чад отца Виталия. Однажды, проезжая на поезде через Таганрог, отец Виталий показал монахине Марии множество горящих свечей над городом: «Сестра, смотри, горит город и столбы к небу!» Так, незримо для очей плотских, «горел» Таганрог молитвами духовных чад отца Виталия. Свет этих молитв не гаснет и сейчас.
