Схима: в чем суть присяги православного отшельника

Три степени служения

Составитель книги «Вопросы священнику», Сергей Шуляк, собрал в одном издании ответы православных деятелей на обращения верующих. Например, клирик церкви Рождества Иоанна Предтечи (Санкт-Петербург) Константин Слепинин, отвечая на вопрос о церковной иерархии, коснулся и «черного» духовенства. Он отметил, что схима подразделяется на малую и великую.

«Существуют три степени монашества: рясофор, мантия (или малая схима) и схима (или великая схима). Низшая степень, рясофор, означает «носящий рясу»… Малая и великая схима («форма», «образ») – высшие степени. Они отличаются более строгими обетами», – пояснил священнослужитель.

А вообще, слово «схима» переводится с древнегреческого языка как «образ». То есть, человек, который ее принял, как бы теряет свою мирскую личность, символически отказываясь от жизни. Но взамен он словно приобщается к другому, более высокому образу бытия, напоминающему ангельское существование.

Неслучайно, принимая схиму, монах получает новое имя, ведь его прежней личности больше не существует. Православные отшельники часто селились в пещерах, уподобляемых гробам, чтобы полностью посвятить себя лишь служению Всевышнему. Таких людей в народе почитали как святых старцев, поскольку к осознанному принятию великой схимы человек, как правило, приходит уже в зрелом возрасте.

Сейчас многие схимонахи живут при монастырях, закрывшись от мира в своих одиноких кельях. Обычные для представителей «черного» духовенства обеты послушания, целомудрия и нестяжания они дополняют торжественной клятвой полностью посвятить себя делам духовным. Поэтому схимники освобождаются от всех обязанностей (послушаний), которые исполняют обычные монахи при монастыре. Например, отшельники не занимаются уборкой помещений или приготовлением трапезы.

Одежда человека, принявшего «великий ангельский образ», тоже отличается от облачения других членов братии. Помимо рясы схимник носит параман (особый плат, который носится под одеждой на спине и напоминает о кресте, который взял на себя монах), остроконечную шапочку с крестами (куколь) и мантию.

Отчуждение от мира

Архиепископ Сиракузский и Троицкий Аверкий (Таушев) в 1952 году стал ректором Свято-Троицкой духовной семинарии в американском Джорданвилле. Он прочел учащимся авторский курс лекций «Литургика», который впоследствии был издан как книга. В своем труде архиепископ сравнил великую схиму с совершенным отчуждением от мира, а принявшего ее монаха – с воином Христовым.

«Последование великого ангельского образа сходно с последованием малой схимы, но совершается с большей полнотой и торжественностью и отличается большей строгостью и высотою даваемых обетов», – отметил Аверкий (Таушев).

Процедура пострижения монаха в великую схиму называется «вторым крещением», отныне этот человек считается полностью свободным от всех плотских грехов, становясь символическим сыном Света. Настоятель монастыря объявляет постригаемому, что теперь он должен ощущать себя распятым на кресте, помышляя лишь о духовном подвижничестве.

Схима предполагает воздержание плоти, нищету телесной жизни, а также великую скорбь о судьбах обитателей грешного мира. Кроме затворнической жизни в строгом посте и аскезе некоторые монахи добровольно налагают на себя дополнительные ограничения. Одни соблюдают обет молчания, другие собирают в своих уединенных кельях дождевую воду, чтобы пить лишь то, что дает им Господь. Третьи постоянно молятся, ограничивая время сна. Кто-то отказывается от пищи, приготовленной на огне. Все они уверены, что через телесные страдания и фактическое умерщвление плоти человек может достичь духовных высот.

Монашество — истинное воинство Христово

Зародившееся в Египте в первые века христианства, монашество обрело на нашей земле благодатную почву и сделалось неотъемлемой частью русского православия. Но едва ли его можно представить в отрыве от высшей формы, её венца — великой схимы. Что значит схимник, достигший этой высочайшей ступени, можно уяснить себе из трудов святых отцов, видевших в нём образ полнейшего отчуждения от всего земного, смерти для мира тленного и предначатия жизни вечной.

Один из основателей монашества — преподобный Нил Сорский — дал очень меткую характеристику всем трём его ступеням. В своих трудах он писал, что первый этап, рясофор, подобен принятию новобранца в войско Христово, где он должен неустанно постигать искусство будущих побед. Мантия же, по его словам, — это выступление в боевой поход, а великая схима — не что иное, как генеральное сражение, которое дают войска, приведённые в полную боевую готовность.

Что такое самораспятие

Известный православный богослов Феофан Затворник (1815-1894 гг.) в своем сочинении «Наставления в духовной жизни» призывал монахов не спешить с принятием схимы, чтобы не повеселить бесов. Он сам долгое время жил в уединенной келье Вышенской пустыни Тамбовской епархии, занимаясь переводами и написанием духовной литературы. Богослов был уверен, что главная идея схимничества – добровольное символическое самораспятие.

«На схиме множество крестов. Это значит, что схимник распят, висит на кресте и пошевельнуться не может. Если у вас это самораспятие есть, или вы усердно желаете его и готовы для него на все, то это будет свидетельствовать, что вы готовы для схимы», – отметил Феофан Затворник.

В противном же случае, если монах принимает «великий ангельский образ», но в его душе еще не созрела идея полного отречения от жизни, то ангелы будут плакать, а бесы поднимут громкий смех. Служителей Сатаны обрадует, что схимник все еще является рабом мирских желаний и страстей.

Феофан Затворник считал, что к идее символического самораспятия православный монах может прийти лишь с годами, после длительной работы над собой.

Вступление на иноческий путь

Когда мирянин приходит к мысли, что его дальнейший жизненный путь должен пройти в стенах монастыря, он обращается с прошением к настоятелю выбранной им обители, и тот, если не видит к тому препятствий, даёт ему шанс проверить свою готовность отрешиться от всего мирского ради спасения души и обретения вечной жизни. Будущие схимники — это люди, прежде всего обладающие глубоким смирением, поэтому они, независимо от своего возраста и положения в мирской жизни, покорно склоняют головы перед необходимостью стать на время учениками и младшими братьями прочих монахов.

Облечься в схиму изнутри

Принятие «великого ангельского образа» никак не мешает многим людям заниматься изучением духовной литературы, написанием богословских трудов, а также наставничеством. Пример такого схимника – старец Паисий Святогорец (1924-1994 гг.), который жил на Афонской горе. Он одинаково почитаем и в Греции, и в России.

Кстати, автором книги «Житие старца Паисия Святогорца» является один из его учеников – иеромонах Исаак (Атталах). Он написал, что духовный отец долгое время скромно отказывался от пострижения в великую схиму, хотя полностью соблюдал все ограничения и обеты.

«В первую очередь, он старался по-монашески жить, чтобы не просто формально принять великую схиму, но сподобиться и схимнической благодати. Большее значение он придавал тому, чтобы облечься в схиму изнутри, то есть стать монахом по внутреннему человеку», – рассказал ученик старца Паисия.

Поэтому богословы советуют монаху сначала «облечься в схиму изнутри» (то есть, духовно вырасти до идеи отречения от мира), а уже потом принять «великий ангельский образ». Ведь любые, даже самые незначительные нарушения торжественных обетов, данных Всевышнему, абсолютно недопустимы, что налагает на схимонаха огромную ответственность.

Монашеский постриг

Монашества три степени: рясофор, мантия и схима; первый — новоначальных, второй — средних, а третий — совершенных (преп. Макарий).

…Что есть мантия? Образ смирения, а мы ищем ее из честолюбия, оттого и скорбь находит. Какие обеты при пострижении? Терпеть всякую нужду, обиду и смиряться, надобно же к этому быть прежде готовым, а не послел стяжавать оные, а где они? Ложный стыд, что мантия не вышла, доводит до безумия… Вижу, что вы печетесь только о том, что не исправите правило: а о том, чтобы правило жизни христианской по заповедям Божиим исправить, ни­мало не скорбите (преп. Макарий).

…Много найдется таких, скорбящих, не за мантию, но и за рясофор; это происходит от честолюбия — а им кажется, что от искания спасения; спасение состоит в смирении, а оного нет, — то и скорбят за внешнее одея­ние, доставляющее честь (преп. Макарий).

Вы приуготовились к принятию монашеского образа, а в чем состоит его сущность и какие вы давали обеты при пострижении? не то ли, чтобы все терпеть. Параман (принадлежность облачения монаха малой схимы — небольшой четырехугольный плат с изображением креста) и крест что иное означают, как не памятование о данном нами обете к терпению? Так благодарите же Бога, что Он вас обучал терпению, и ныне всякий случай должен быть уроком к научению терпению, и не только от внешних на­носимых, но и от внутренних злоб духов, или к действию страстей, или к отчаянию понуждающих (преп. Макарий).

…Мати О. <�просит> …благословения облекаться в веч­ный траур, то это слово не согласно с истинным разумом. Одежда наша хотя по виду и черна, но она есть одежда веселия и радования и риза спасения. Поистине надобно радоваться, что сподобляет Господь избегнуть мира, как Израиль из Египта, и работать Господу, а не миру. Итак, в сию-то одежду веселия да благословит ее Господь облещися с радостью, а не с печалью, и не сетовать о оставлении мира, а радоваться о вступлении в новую жизнь, которая есть неизвестное народу разумение (преп. Макарий).

…О чем тут скорбеть? О внешней одежде: а разве она делает инока? А ведь ты хочешь спастись: делай инока внутреннего, а не внешнего. А когда о сем будем скорбеть, то далече удаляемся от спасения. Гордость чужда ино­ческого образа, ему сродно смирение (преп. Макарий).

Мантия и схима имеют то великое значение, что при­нимающему их дается и благодать жить по-монашески, да­ется благодать исполнять монашеские обеты. Здесь мантия и схима похожи на оружие, которое дается воину, когда он идет на брань. Ему есть чем встретить врагов и защищать­ся, и отбиваться от них (преп. Варсонофий).

Приступая к принятию ангельского образа, иди на свя­тое дело в разуме. Это не есть какое-либо земное отличие и честь, но вящее смирение. Образ истинного монашества есть искреннее смирение, а смирение святой Исаак Сирин называет одеянием Божества. Прочти сама его 53-е Слово. Малый ангельский образ есть обручение Небесному наше­му Жениху, Сладчайшему Иисусу. И потому, как только оденут тебя в сию одежду смирения, ты обязана будешь иметь всегда на языке имя Иисусово, как обрученная неве­ста имеет пред глазами портрет своего жениха (преп. Анатолий).

Поздравляю тебя с ангельским образом. Сердечно желаю тебе и по-ангельски жить чисто, свято, во смирении, послушании и молитве непрестанной, в незлобии и любви к ближнему (преп. Анатолий).

Один монах, оставшись вне монастыря, начал думать: «Не буду носить четки. Я не молюсь по ним, и, может быть, это мне в грех поставится, что я показываю не то, что есть». Это неправильно. Я хотя и не молюсь по четкам, а на руке держу. Посмотрю на них и подумаю: «Я — монах, должен по обету непрестанно молиться и не молюсь». Укоряю себя, и это — на пользу… Одежду монашескую надо любить (преп. Никон).

Хотя ты и не принимала пострига в мантию, но все же ты имела рясофор, а на одеяние рясы читается такая мо­литва: «Благодарим Тя, Господи Боже наш, Иже по мнозей милости Твоей избавил еси рабу Твою от суетныя мирския жизни, и призвал еси ю на честное сие обещание: сподоби убо ю пожити достойно во ангельском сем жительстве: и сохрани ю от сетей диавольских, и чисту ея душу и тело соблюди даже до смерти», и далее: «облецы ю освящения одеждою, целомудрием препояши чресла ея…». Из этого видно, что Святая Церковь Православная на рясофор смот­рит, как на обет Богу. Бойся солгать Богу. Теперь, если к сему приложим еще и то, что соблазняет тебя монах мантийный, то мне страшно подумать, какой на это суд произносит Святая Церковь. Вот что написано в законоправильнике: монах или монахиня, если приидут в общение брака, не считается то брак, но блуд, или лучше сказать, прелюбодейство… (преп. Никон).

Говорили старцу, что в обители <�Оптинской> не скоро дают постриг. На это он ответил: «Внутреннее нужно соблюдать, а о внешнем нечего беспокоиться» (преп. Амв­росий).

Не желай рясофора. Меня самого принудили в рясофор и в мантию, а я не хотел и говорил о сем батюшке Макарию — я сам не принял бы (преп. Амвросий).

…Прочти жития Симеона Юродивого… и преподоб­ного Алипия Столпника… и обрати внимание, что там го­ворится о пострижении. Хорошо позаботиться о внутрен­нем монашестве, но все-таки оно без внешнего не бывает, хотя внешнее без внутреннего и бывает. — Все таинства Православной Церкви совершаются из сочетания внешнего со внутренним, так как человек состоит не из одной души, но и из тела. Хорошо внутренно приготовить себя к сему и не спешить, пока устроишься. — Но так может рассуждать здоровый, больному же надо позаботиться, чтобы не упустить времени, и если сам не позаботится, то никто навязывать ему не будет. — Монашество принимается по собственному желанию, даже когда бывает представле­ние от начальства, то сперва спросят и подписку возьмут, но потом в церкви опять спрашивают: «вольною ли ты во­лею пришел еси» и т. д. Очень высоко будет дожидаться, пока Сама Царица Небесная тебе предложит, что хочет постричь тебя, а следует, повторяю, тебе самой об этом подумать и позаботиться (преп. Амвросий).

…Пишешь, что ты недостойна! — Хорошо смиряться с толком, и если сознаешь свое недостоинство, то в других случаях и следует, сообразно с этим, вести себя и держать­ся смиренного образа мыслей и действования. — Но по причине недостоинства своего не должно отказываться от принятия монашеского образа. — Святой Иоанн Лествичник пишет: «Никто да не нарицает себя недостойна быти обета иноческого… Где находится велия гнилость, тамо и Велие врачевание потребно есть… Здравии бо врача не требуют и во врачебницу не приходят» (Степ. 1, отд. 19). Если не желаешь принять пострижения, то зачем поступала и в монастырь? Впрочем, вольному воля, а спасенному рай. Но если и в болезни будешь отказываться от монашества, то рассуждение твое весьма ошибочно, и внушение это явно с шуией стороны (преп. Амвросий).

Ты удивляешься себе, как ты решилась принять по­стрижение в <�схиму>… Как бы ни было, а дело уже сдела­но, переделывать нельзя; остается исполнять по силе и возможности данные обеты, в чем же окажемся неисправ­ными, в том да приносим искреннее и смиренное покая­ние. — Смущаться же ни в каком случае не должно, кольми паче не жалеть и не раскаиваться в том, что принято такое пострижение. — Это великий дар Божий, а даром и невели­ким пренебрегать не должно: а лучше благодарить и ста­раться быть достойным того, что нам даровано по великой милости Божией (преп. Амвросий).

…По принятии мантии скорбные искушения более по­путаются на человека, чтобы навык брани духовной и со­творился и стал искуснее. Тут уже не должно по-новона­чальному рассуждать, зачем то или другое? а просто терпи, смиряйся и опять терпи, подставляя правую ланиту в ду­ховном смысле, т. е. не оправдываясь, а принимая поно­шение и уничижение: во-первых, за грехи, во-вторых, ради того, что добровольно избрала ты спасительный путь, ко­торый называется тернистым, и тесным, и трудным; особен­но принявшему мантию неприлично входить в чужие дела и подавать человеческие советы, кому где жить, или куда переходить, или еще непристойнее — поступать двуличи­ем — в глаза принимать ласково, а заочно говорить про­тивное. Надобно поверить себя, и душевредного должно удаляться, не давая воли языку и гневу, самооправданию, которые лишают человека пользы душевной… (преп. Амв­росий).

И простое стрижение овец бывает полезно и необхо­димо. Весною остригут овцу, а к осени вырастает на ней новая шерсть и более твердая. Постригут монаха в ман­тию. К осени, то есть к старости, расположение души его уже бывает более твердое и благонадежное к получению милости Божией, вечной и нескончаемой. Разумеется, если эта духовная овца не будет подражать козам, без толку лазить по плетням и колокольням и шататься по распутиям. Все знают, что козел, когда не пустят его вперед стада, то идет позади стада один, не хотя смириться (а за такое несмирение не бывает от него ни шерсти, ни молока) и идти наравне с другими, оправдывая собою слово Писа­ния: «тем, якоже прочии человецы» (Лк. 18, 11). Не хочет внять словам псалмопевца: «се что добро, или что красно, но еже жити братии вкупе» (Пс. 132, 1) (преп. Амвросий).

…Слышу о тебе, начальственная мать, что ты не пе­рестаешь унывать с тех пор, как начала горевать, получив­ши весть о пострижении. Знай, что горе, как море. Чем более человек в него входит, тем более погружается. Поду­май сама, какой безопаснее воин, вооруженный или не во­оруженный, и какой крепче монах, постриженный или не постриженный. Искуситель имеет обычай все извращать и в настоящее время стал всех обольщать какою-то мнимою свободой. А безвременная свобода, по слову святого Исаака Сирина, приводит к горькому рабству. Враг не хочет, чтобы мы повиновались Богу и по воле Божией служителям Божиим, а добивается чрез мрачные и тонкие внушения того, чтобы хоть не явно и не ясно, а повиноваться ему (пре Амвросий).

Поздравляю тебя с пострижением в рясофор — это первая степень монашеского образа. Сердечно желаю тебе пожить отселе по-монашески, в терпении и смирении, и во страхе Божием, и хранении совести, как требуют запове­ди Божий, начиная с искреннего покаяния пред Богом и духовным отцом. Начало же из начал — терпение нахо­дящих скорбей — терпеть укоризны не только от старших, но и от младших, сознавая свои вины, за которые и нужно потерпеть, со смирением и благодарением, чтобы загладил Господь и простил согрешения наши (преп. Амвросий).

…Советую тебе… принять тайно схиму. Смотри опять не отказывайся, — схима есть второе крещение, очищающее и прощающее грехи. Если встанешь, что однако ненадежно, то будем тебя уважать, а ты смиряться. Ты хоть и бодришься, но болезнь свое показывает и доказывает, поэтому не усомнись прямо принять тайную схиму, которая прикроется явною мантиею (преп. Амвросий).

Советую тебе отвергнуть и презреть помысл, смущаю­щий тебя, что ты прямо приняла схиму. Посылаю тебе книгу преп. Феодора Студита. В завещании преподоб­ного… ты сама можешь видеть, что древле святые отцы обыкновенно постригали прямо в схиму, а уже позднейшие отцы начали сперва постригать в мантию (преп. Амвросий).

Несмотря на то, что ты серьезно больна, никак не согла­шаешься принять тайное пострижение, как делают это другие серьезно больные, из опасения чтобы не перейти в вечность без пострижения, проживши довольно лет в мо­настыре, а желаешь получить мантию видимую, т. е. длин­ную, церковную. Не знаю, дождешься ли ты этого. Из жи­тия Киево-печерского преподобного Моисея Угрина видно, что он тайно пострижен в темнице проходящим иеромона­хом. Разве ты выше этого преподобного? Советую тебе молиться этому угоднику Божию, чтобы он, предстательством своим у Господа, помог тебе избавиться от немощей душевных, ради которых посылаются и болезни телесные. Знай, что желать видимой мантии больному человеку есть явное тщеславие. Впрочем, я не убеждаю тебя к тайному пострижению, так как это дело совершается и должно со­вершаться по добровольному желанию разумеющих оное. Ибо образ монашеский есть образ покаяния и смирения, а не повод к тщеславию, высокомерию. На мытарствах и за простое тщеславие будут очень истязывать, кольми паче за тщеславное вышение длинною мантиею. Хорошо тому, у кого большое смирение, а не тому, у кого длинная мантия. Мантия длинная и короткая, обе не имеют рукавов, чем означается то, чтобы носящий их не делал ничего по ветхо­му человеку, тлеющему в похотях прелестных, от чего всех нас да избавит Всеблагой Господь милосердием Своим (преп. Амвросий).

Письмо твое получил, в котором объясняешь безот­радное твое положение по причине постригающихся преж­де тебя, по твоему мнению, и менее достойных. С одной стороны, жаль тебя, что ты так скорбишь, а с другой сторо­ны, я считаю это дело и промыслительным для тебя, чтобы ты после снисходительно думала об имеющих находиться в подобном положении и по опыту знала, как горько такое положение, и здраво об этом судила и рассуждала. Верхов­ным Апостолам попущено было искушение: Петру отречение от Христа, а Павлу гонение на христиан, чтобы после милостивы были к согрешающим. Напрасно и несправед­ливо ты думаешь, что дела делаются только чрез одних людей, без участия Промысла Божия. Кроме властей зем­ных, на земле есть еще и Царь Небесный, Дух Святый, всем управляющий, к пользе нашей полезное устрояющий, непо­лезное отстраняющий. Держись за эту мысль, и ты успоко­ишься, молясь за тех, на кого скорбишь и кого презираешь (преп. Амвросий).