Тело и Кровь Христовы остаются ли вином и хлебом? Сохраняют ли они свои качества?

Когда каждый православный христианин готовится к причастию, он с волнением понимает, что вот-вот, уже завтрашним утром, он воссоединится с Господом нашим Иисусом Христом, приняв в себя из чаши его плоть и кровь, в виде хлеба и вина. Осознание этого действа приходит не сразу. Требуется большой труд, в том числе умственный и духовный, чтобы осознать значение Евхаристии. Тем же, кто в силу разных причин не может читать духовной литературы, помогает сила Святого Духа, которая вселяет в душу это трепетное чувство соприкосновения с Богом.

I. Сим­во­лика хлеба и вина

Хлеб – символ жизни. И Сам Хри­стос поль­зо­вался этим сим­во­лом, когда гово­рил о Себе иудеям: “Не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истин­ный хлеб с небес; ибо хлеб Божий есть Тот, Кото­рый сходит с небес и дает жизнь миру… Я есмь хлеб жизни… Я – хлеб живый, сшед­ший с небес; ядущий хлеб сей будет жить во век” (Ин.6:32, 33, 35, 48, 51).

Вино­град­ная лоза – символ избран­ного народа Божия (Ис.5:1-6). “Вино­град­ник Гос­пода Сава­офа есть дом Изра­и­лев, и мужи Иуды – люби­мое насаж­де­ние Его” (Ис.5:7). В Новом Завете Сам Гос­подь – “истин­ная вино­град­ная Лоза”, а Бог Отец – вино­гра­дарь, все же люди, кто пре­бы­вает со Хри­стом, – ветви этой Лозы (Ин.15:1-6).

Чаша – символ един­ства и символ спа­се­ния.

Хлеб и вино, взятые вместе соот­вет­ствует сла­вян­скому “плоть и кровь” и озна­чают пси­хо­фи­зи­че­скую при­роду чело­века…

II. Прот. Алек­сандр Мень

В древ­но­сти счи­та­лось, что, когда чело­век при­гла­шает друзей и с молит­вой они совер­шают тра­пезу, Боже­ство неви­димо при­сут­ствует здесь. Жертва и тра­пеза всегда сли­ва­лись. И вот Хри­стос уста­но­вил тра­пезу Нового Завета, Он заклю­чил Новый союз Неба и земли через Свою смерть, кото­рая обо­зна­чена была вот этой тра­пе­зой. И Он сказал: «Сие тво­рите в Мое вос­по­ми­на­ние». Это не просто вос­по­ми­на­ние и память, а это вечно повто­ря­ю­ща­яся Тайная Вечеря. Она всегда с нами.

Когда мы под­ни­маем чашу и хлеб на пре­столе в Церкви, это значит, что Хри­стос при­хо­дит вновь и снова насту­пает ночь Тайной Вечери. Он соеди­няет нас между собой и соеди­няет с Самим Собой. Таин­ство тра­пезы — это таин­ство един­ства с Богом и людей между собой. Вот что значит «плоть и кровь».

III. Юрий Рубан, к. ф. н.

Из руко­писи «Исто­рия Боже­ствен­ной Литур­гии», СПб, 2005

Почему формой тес­ней­шего еди­не­ния со своими после­до­ва­те­лями Хри­стос избрал тра­пезу, сов­мест­ное вку­ше­ние пищи? (Ведь Литур­гия – это сов­мест­ная тра­пеза, только пре­дельно упро­щен­ная).

Это боль­шая тема – бого­сло­вие Евха­ри­стии, по кото­рой суще­ствуют пре­крас­ные работы архим. Кипри­ана (Керна), оо. Иоанна Мей­ен­дорфа, Ал. Шме­мана и др. Сейчас же прошу отвлечься от нашего аме­ри­ка­ни­зи­ро­ван­ного «спо­соба приема пищи», часто в спешке, и обра­тить вни­ма­ние на сле­ду­ю­щий факт. Хри­сти­ан­ство появ­ля­ется на Востоке, поэтому нам важно учи­ты­вать восточ­ный взгляд на тра­пезу: любая тра­пеза, тем более, сов­мест­ная, – свя­щенна. Хри­стос – как глава общины – на каждой сов­мест­ной тра­пезе бла­го­слов­лял хлеб и вино (как любой глава семьи). То же про­ис­хо­дит и на Тайной Вечере, но теперь Хри­стос раз­ла­мы­вает хлеб – и назы­вает его своим Телом, а вино в чаше – своей Кровью. При этом сам вку­шает от этого евха­ри­сти­че­ского хлеба (это ведь не отдель­ный от Него кусок плоти!). А когда чело­век ест, то, образно говоря, он пре­вра­щает этот хлеб в свое тело. Когда люди на евха­ри­сти­че­ском собра­нии вместе едят и пьют, то ста­но­вятся род­ствен­ни­ками по плоти и крови.

Поэтому ап. Павел назы­вает Цер­ковь (в греч. Тексте – Экклеси́а, что значит «Собра­ние»!) «Телом» Христа (см. Еф.1:23 и парал­лель­ные места, а тж. по тек­стам других его Посла­ний). Важно, что здесь упо­треб­ля­ется гре­че­ский термин «со́ма» – живой орга­низм (цель­ная чело­ве­че­ская лич­ность), а не сарксили креа́с (отдель­ные куски мяса рас­чле­нен­ного, мерт­вого тела).

«Чаша бла­го­сло­ве­ния, кото­рую бла­го­слов­ляем, не есть ли при­об­ще­ние Крови Гос­под­ней? Хлеб, кото­рый пре­лом­ляем, не есть ли при­об­ще­ние Тела Хри­стова? Один хлеб, и мы многие – одно тело; ибо все при­ча­ща­емся от одного хлеба (метэ́хомэн)» (1Кор.10:16-17). В послед­нем случае упо­треб­ля­ется слово метэ́хомэн; это форма гла­гола метэ́хо – иметь долю, при­ни­мать уча­стие, участ­во­вать, быть при­част­ным. Мы часто акцен­ти­руем мате­ри­аль­ную форму таин­ства – «вку­ше­ние»; здесь же Павел обра­щает вни­ма­ние на то, ради чего это дела­ется, что за этим с нами про­ис­хо­дит.

История Иосифа

Следующим местом описания хлеба и чаши является история Иосифа, точнее история двух царедворцев фара­оновых: хлебодара и виночерпия. Они провинились и по приказу фараона оказались в темнице, где под стражей содержался Иосиф. В одну ночь царедворцам снятся сны, каждому сон особого значения. Одному о чаше, а друго­му о хлебе. Очень странные сны, но Иосиф, имея мудрость от Бога, истолковывает им эти сны.

Мариано Барбасан. Иосиф, сын Иакова, в темнице

Виночерпий говорит, что он видел виноградную лозу, на лозе три ветви, лоза принесла ягоды, которые он выжал в чашу и подал эту чашу фараону. Иосиф говорит: «Три ветви – это три дня…» А что означает виноградная лоза? И действительно, через три дня виночерпий вышел из темницы и подал чашу в руку фараона.

Хлебодар видел три корзины, наполненные всякою пищею, изделиями пекаря, и птицы клевали ее из корзины. Иосифом это было истолковано так: «Три корзины – это три дня, через три дня фараон снимет с тебя голову твою, и повесит тебя на дереве; и птицы небесные будут клевать плоть твою с тебя» (Быт. 40:19).

Тут возникает сразу несколько вопросов: что это за птицы, питающиеся не хлебом, а мясом? Что напоминает нам дерево, на котором хлебодар был повешен? Эти два царедворца – два человека, знаем ли мы их имена? Кого напоминает нам хлебодар? Ведь через некоторое время великим хлебода­ром сделается Иосиф. Выйдя из темницы, он станет человеком весьма могущественным, человеком, в чьем распо­ряжении будет весь хлеб Египта. От него зависела жизнь всех народов, и даже Израиля.

Но до этого положения его ожидают многие годы страдания и горечи. Давайте проследим, насколько это воз­можно, путь и жизнь Иосифа: «Иосиф, семнадцати лет, пас скот… Израиль любил Иосифа более всех сыновей своих… и сделал ему разноцветную одежду» (Быт. 37:2-3). Братья же возненавидели Иосифа, так как он был люби­мым, имел красивую одежду и имел откровения от Бога. Иосиф доводил до отца своего худые слухи о братьях своих. Видимо, люди, знавшие братьев Иосифа, обсуждали их поведение и их худые дела, и Иосиф слышал об этом.

Братья Иосифа тоже были пастухами, и однажды отец отправил их пасти скот в Сихем. Это место имело в округе около восьмидесяти источников и плодоносную долину у подножия горы Гаризим, на которой было объявлено бла­гословение для Израиля (Втор. 27:12). Однако, когда по поручению отца Иосиф пришел в Сихем навестить своих братьев, он не нашел их там. Некто сказал Иосифу, что они пошли в Дофан (Быт. 37:17). Дофан был расположен на караванной дороге из Сирии в Египет, в нескольких километрах к северу от Сихема. По всей видимости, братья Иосифа не очень-то заботились о скоте отца своего. Их больше привлекал караванный путь, где можно было что-то купить или продать, чем злачная Сихемская пажить. Вот туда-то, в Дофан, и пришел Иосиф. Его приход являлся обличением для братьев. Это уже не слухи: Иосиф сам становится очевидцем их дел. Видимо, это подозрение было и у Иакова, потому-то он и послал сына своего навестить братьев.

Библейская история рассказывает нам, что, увидев приближающегося Иосифа, братья стали умышлять против него, чтобы убить его. С Иосифа снимают раз­ноцветную одежду, закалывают козла и кровью козла марают эту одежду. Самого же Иосифа продают за двадцать серебреников Измаильтянам, идущим караванным путем в Египет. Пройдут многие годы разлуки с отцом, годы, проведенные в тюрьме, прежде чем Иосиф вновь встретится со своими братьями. Теперь он хозяин положения, он властелин, а братья нуждаются в хлебе. Иосиф открывается братьям своим, говоря о том, что все происшедшее с ним было по воле Божией, что впереди еще пять лет голода, и что он, Иосиф, будет питать их хлебом, которого достаточно, чтобы сохранить жизнь своих родных.

Франсуа Жерар. Иосифа признают братья

IV. «Лан­чан­ское чудо»

Шел VIII век от Рож­де­ства Хри­стова. В Церкви Сан – Легон­ций ста­рин­ного ита­льян­ского города Лан­чано совер­ша­лось Таин­ство Евха­ри­стии. Но в сердце одного из свя­щен­ни­ков, слу­жив­шего в тот день Литур­гию, вдруг воз­никло сомне­ние, истинны ли Тело и Кровь Гос­подни, сокры­тые под видом хлеба и вина. Хро­ники не донесли до нас имени этого иеро­мо­наха, но заро­див­ше­еся в его душе сомне­ние стало при­чи­ной Евха­ри­сти­че­ского чуда, почи­та­е­мого до сей поры.

Свя­щен­ник гнал от себя сомне­ния, но они назой­ливо воз­вра­ща­лись вновь и вновь. «Почему я должен верить, что хлеб пере­стает быть хлебом, а вино ста­но­вится Кровью? Кто это дока­жет? Тем более, что внешне они никак не изме­ня­ются и не изме­ня­лись нико­гда. Навер­ное, это всего лишь сим­волы, просто вос­по­ми­на­ние о тайной вечере:»

В ту ночь, когда Он был предан, Он взял хлеб: бла­го­сло­вил, пре­ло­мил и подал уче­ни­кам Своим, говоря: «При­мите, вку­сите: сие есть тело Мое, кото­рое за вас пре­лом­ля­ется во остав­ле­ние грехов». Также и чашу, говоря: «Пейте из нее все: сия есть Кровь Моя Нового Завета, за вас и за многих изли­ва­е­мая во остав­ле­ние грехов».

Со стра­хом про­из­но­сил свя­щен­ник святые слова Евха­ри­сти­че­ского канона, но сомне­ния про­дол­жали мучить его. Да, Он, жерт­вен­ный агнец, мог Своей Боже­ствен­ной вла­стью обра­тить вино в кровь, а хлеб – в Плоть. Все мог Он, при­шед­ший по воле Отца Небес­ного. Но Он ушел давно, оста­вив этот греш­ный мир и дав ему в уте­ше­ние Свои святые слова и Свое бла­го­сло­ве­ние: И, может быть, Свои Плоть и Кровь? Но воз­можно ли это? Не ушло ли под­лин­ное Таин­ство при­ча­стия вместе с Ним в мир горний? Не стала ли святая Евха­ри­стия лишь обря­дом – и не более того? Тщетно пытался свя­щен­ник вос­ста­но­вить в душе мир и веру. Между тем, пре­су­ществ­ле­ние про­изо­шло. Со сло­вами молитвы он пре­ло­мил Евха­ри­сти­че­ский Хлеб, и тут крик изум­ле­ния огла­сил неболь­шую цер­ковь. Под паль­цами иеро­мо­наха пре­лом­ля­е­мый Хлеб вдруг пре­вра­тился во что-то другое – он не сразу понял, во что именно. Да и в чаше было уже не вино – там была густая алая Жид­кость похо­жая на: кровь. Оше­лом­лен­ный свя­щен­ник смот­рел на пред­мет, кото­рый был у него в руках: это был тонкий срез Плоти, напо­ми­на­ю­щий мышеч­ную ткань чело­ве­че­ского тела. Монахи окру­жили свя­щен­ника, пора­жен­ные чудом, не в силах сдер­жать изум­ле­ния. А он испо­ве­дал перед ними свои сомне­ния, раз­ре­шен­ные таким чудес­ным обра­зом. Окон­чив святую литур­гию, молча упал на колени и погру­зился в долгую молитву. О чем молился он тогда? Бла­го­да­рил за данный свыше знак? Просил про­ще­ния за свое мало­ве­рие? Мы этого не узнаем нико­гда. Но под­линно известно одно: с тех пор в городе Лан­чано две­на­дцать веков хра­нятся чудес­ные Кровь и Плоть, мате­ри­а­ли­зо­вав­ши­еся во время Евха­ри­стии в церкви Сан-Легон­ций (ныне Сан-Фран­че­ско). Весть о чуде быстро обле­тела тогда близ­ле­жа­щие города и обла­сти, и в Лан­чано потя­ну­лись вере­ницы палом­ни­ков.

Прошли века – и чудес­ные Дары стали объ­ек­том вни­ма­ния ученых. С 1574 года над Свя­тыми Дарами велись раз­лич­ные опыты и наблю­де­ния, а с начала 1970‑х годов они стали про­во­диться на экс­пе­ри­мен­таль­ном уровне. Но данные, полу­чен­ные одними уче­ными, не удо­вле­тво­ряли других. Про­фес­сор меди­цин­ского факуль­тета Сиен­ского уни­вер­си­тета Одо­ардо Линолди, круп­ный спе­ци­а­лист в обла­сти ана­то­мии, пата­ло­ги­че­ской гисто­ло­гии, химии и кли­ни­че­ской мик­ро­ско­пии, про­во­дил со своими кол­ле­гами иссле­до­ва­ния в ноябре 1970 и в марте 1971 годов и пришел к сле­ду­ю­щим выво­дам. Святые Дары, хра­ня­щи­еся в Лан­чано с VIII века, пред­став­ляют собой под­лин­ные чело­ве­че­ские Плоть и Кровь. Плоть явля­ется фраг­мен­том мышеч­ной ткани сердца, содер­жит в сече­нии мио­кард, эндо­кард и блуж­да­ю­щий нерв. Воз­можно, фраг­мент плоти содер­жит также левый желу­до­чек – такой вывод поз­во­ляет сде­лать зна­чи­тель­ная тол­щина мио­карда, нахо­дя­ща­яся в тканях Плоти. И Плоть, и Кровь отно­сятся к единой группе крови: АБ. К ней же отно­сится и Кровь, обна­ру­жен­ная на Турин­ской Пла­ща­нице. Кровь содер­жит про­те­ины и мине­ралы в нор­маль­ных для чело­ве­че­ской крови про­цент­ных соот­но­ше­ниях. Ученые особо под­черк­нули: более всего уди­ви­тельно то, что Плоть и Кровь две­на­дцать веков сохра­ня­ются под воз­дей­ствием физи­че­ских, атмо­сфер­ных и био­ло­ги­че­ских аген­тов без искус­ствен­ной защиты и при­ме­не­ния спе­ци­аль­ных кон­сер­ван­тов. Кроме того, Кровь, будучи при­ве­дена в жидкое состо­я­ние, оста­ется при­год­ной для пере­ли­ва­ния, обла­дая всеми свой­ствами свежей крови. Руд­жеро Бер­телли, про­фес­сор нор­маль­ной ана­то­мии чело­века Сиен­ского уни­вер­си­тета, про­во­дил иссле­до­ва­ния парал­лельно с Одо­ардо Линоли и полу­чил такие же резуль­таты. В ходе повтор­ных экс­пе­ри­мен­тов, про­во­див­шихся в 1981 году с при­ме­не­нием более совер­шен­ной аппа­ра­туры и с учетом новых дости­же­ний науки в обла­сти ана­то­мии и пата­ло­гии, эти резуль­таты вновь были под­твер­ждены:

По сви­де­тель­ствам совре­мен­ни­ков чуда, мате­ри­а­ли­зо­вав­ша­яся Кровь позже свер­ну­лась в пять шари­ков разной формы, затем затвер­дев­ших. Инте­ресно, что каждый из этих шари­ков, взятый отдельно, весит столько же, сколько все пять вместе. Это про­ти­во­ре­чит эле­мен­тар­ным зако­нам физики, но этот факт, объ­яс­нить кото­рый ученые не могут до сих пор. Поме­щен­ная в антич­ную чашу из цель­ного куска гор­ного хру­сталя, чудес­ная кровь уже две­на­дцать веков пред­стает взорам посе­ща­ю­щих Лан­чано палом­ни­ков и путе­ше­ству­ю­щих.

№3 (372) / 15 января ‘06

Азы православия

В этой теме:

Азы православия

Правила благоповедения в храме

Азы православия

Из уставных правил богослужений (О крестных знамениях и поклонах)

В Таинстве Евхаристии хлеб и вино прелагаются в истинные Тело и Кровь Христа

На Божественной Трапезе мы не должны просто видеть предложенный хлеб и чашу, но, возвышаясь умом, должны верою разуметь, что на Священной Трапезе лежит «Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Ин. 1, 29), приносимый в Жертву священниками.

И истинно приемля честное Тело и Кровь Его, должны веровать, что это знамения нашего Воскресения.

(I Вселенский Собор)

Возвещая смерть по плоти Единородного Сына Божия, то есть Иисуса Христа, и исповедуя Воскресение Его и Вознесение на небеса, мы совершаем в церквах Бескровное Жертвоприношение. И таким образом приступаем к Благословенным Тайнам и освящаемся, причащаясь Святого Тела и честной Крови Спасителя всех нас, Христа, и принимая не обыкновенную плоть и не как плоть человека, освященного и соединившегося со Словом по единству достоинства, но как воистину Животворящее и собственное Тело Самого Слова. Ибо Он (Иисус Христос), как Бог, будучи Жизнью по естеству, когда стал едино с собственною Плотию, сделал ее Животворящей. И потому, хотя Он говорит нам: «истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его» (Ин. 6, 53), однако мы должны почитать ее не за плоть человека, во всем подобного нам (каким образом плоть человека по природе своей могла быть животворящей?), но воистину за собственную Плоть Того, Который ради нас сделался и назван Сыном Человеческим.

(III Вселенский Собор)

Никто из вестников Духа, то есть святых апостолов и достославных отцов наших Бескровную Жертву, совершающуюся в воспоминание страданий Бога нашего и всего Домостроительства Его, не называл «образом» Тела Его, ибо не так слышали они от Господа. Они слышали Его, благовествующего: «если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни (Ин. 6, 53)… Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин. 6, 53; 56); и еще: «приимите, ядите: сие есть Тело Мое» (Мф. 26, 26), но Он не сказал: «приимите, ядите образ Тела Моего». Итак, ясно, что ни Господь, ни апостолы, ни отцы никогда не называли Бескровную Жертву, приносимую священниками, «образом», но самим Телом и самою Кровию. И хотя прежде чем совершится освящение, некоторым из святых отцов казалось благочестивым называть хлеб и вино «вместообразными», но по освящении они становятся Телом и Кровию Христа, и так мы веруем. Деяния

VII Вселенского Собора

Мы приемлем Евхаристию не как простой хлеб и не как простое питие, но каким образом Иисус Христос – Спаситель наш, воплотившись Словом Божиим, имел для спасения нашего Плоть и Кровь, таким же образом и Пища эта, над которой произнесено благодарение молитвой Слова Его, по преложении питающая нашу кровь и плоть, есть Плоть и Кровь Того же воплотившегося Иисуса Христа.

Священномученик Иустин Философ

Как земной хлеб, через призывание на него Бога, уже не есть обыкновенный хлеб, но Евхаристия, состоящая из земного и небесного, так и тела наши, приобщаясь Евхаристии, уже не тленны, но имеют надежду Воскресения.

Святитель Ириней Лионский

Хлеб и Вино Евхаристии, прежде святого призывания поклоняемой Троицы, были простым хлебом и вином. По совершении же призывания хлеб становится Телом Христовым, а вино – Кровию Его.

Святитель Кирилл Иерусалимский

В Святых Тайнах Христос присутствует всецело

Веруем, что в каждой части до малейшей частицы преложенного хлеба и вина находится не какая-либо отдельная часть Тела и Крови Господней, но Тело Христово, всегда целое и во всех частях единое, и Господь Христос присутствует по Существу Своему, то есть с Душой и Божеством, как совершенный Бог и совершенный человек. Потому хотя в одно и то же время бывает много священнодействий во вселенной, но не много Тел Христовых, а один и тот же Христос присутствует истинно и действительно, одно Тело Его и одна Кровь во всех отдельных церквах верных. И это не потому, что Тело Господа, находящееся на Небесах, нисходит на жертвенники, но потому, что хлеб преложения, приготовляемый порознь во всех церквах и по освящении претворяемый и прелагаемый, делается одним и тем же с Телом, сущим на Небесах. Ибо всегда у Господа одно Тело, а не многие во многих местах. Потому-то Таинство это, по общему мнению, есть самое чудесное, постигаемое одной верой, а не умствованиями человеческой мудрости, суетность и безумие изысканий которой о Божественном отвергает эта Святая и свыше определенная за нас Жертва.

Послание восточных патриархов

Раздробляется и разделяется Агнец Божий, раздробляемый и неразделяемый, всегда ядомый и никогда же иждиваемый, но причащающияся освящаяй.

Из Служебника

«Невозможное человекам возможно Богу» (Лк.18, 27)

Когда Сам Христос сказал о хлебе: «сие есть Тело Мое» (Мф. 26, 26), после этого кто уже осмелится не веровать? И когда Сам уверил и сказал о чаше: «сие есть Кровь Моя» (Мф. 26, 28), кто тогда усомнится и скажет, что это не Кровь Его? Он в Кане Галилейской некогда претворил воду в вино (Ин. 2, 1–10), сходное с кровью, и не достоин ли веры, когда вино претворяет в Кровь? Если, званный на брак, Он совершил это славное чудо, не тем более ли, даровав сынам чертога брачного (Мф. 9, 15) Свое Тело и Кровь Свою во спасение. Он требует нашей веры? Поэтому с полной уверенностью примем это как Тело и Кровь Христову. Ибо в образе хлеба дается тебе Тело, а в образе вина дается тебе Кровь, чтобы, приобщившись Тела и Крови Христа, ты сделался Ему сотелесным и единокровным. Таким образом мы и становимся христоносцами, когда Тело и Кровь Его соединятся с нашим телом и кровью. Так, по словам блаженного Петра, мы становимся «причастниками Божеского естества» (2 Пет. 1, 4)… Итак, хлеб и вино (в Евхаристии) не считай простыми, ибо они есть Тело и Кровь Христовы, по изречению Владыки.

Святитель Кирилл Иерусалимский

Если кто изъявляет сомнение и неверие в Божественное Таинство – как хлеб, находящийся на Трапезе, прелагается в Тело, а вино – в Кровь Иисуса Христа, Сына Божия, и становится в священном служении истинным Телом и Кровию Его, – то всякий православный христианин должен спросить его так: «Может ли Бог сделать больше человека и выше разума его?». И когда скажет: «Может», скажи ему: «Почему же Он не может дать нам Своей Плоти в пищу?» «Словом Господа сотворены небеса» (Пс. 32, 6), тем же словом Божиим прелагает Он хлеб и вино в Тело и Кровь Свою.

И если удивляешься тому, как тот же Христос — и на Трапезе, и на Небесах, то удивляйся и тому, как одно солнце, которое нас здесь освещает и согревает, в то же время светит и на небе, и на земле, и на востоке, и на западе, и во всех странах мира. Так и Христос – в то же время и на Небе, и на земле – в Пречистых Тайнах, как один Всемогущий и Всесильный; и на Небе истинно по естеству, и на земле властью Божества совершает великие и преславные дела, непостижимо и несказанно, превыше ума человеческого.

И опять, если удивляешься тому, как один Христос во многих частях подается верным равно целый, не меньший в одной части, и не больший в другой, удивляйся же и тому, как один мой голос у меня в устах и в ваших ушах есть один и тот же голос?

И если удивляешься, как Тело не сокрушается в раздроблении Таин, когда раздробляется Агнец, и как во всякой части есть целый и совершенный Христос, удивляйся и тому, как это бывает, когда разбивается зеркало, отражение во всякой части остается целым, как и в полном зеркале?

Если удивляешься тому, как Христос, часто снедаемый, не умаляется, но цел пребывает вовеки, удивляйся и тому, как, зажигая от одной свечи другие свечи, ты не уменьшаешь этим яркости первой свечи?

И если спросишь о том, как Христос, войдя внутрь нашего естества, не оскверняется и не ограничивается, то и я спрошу: солнце, проходя над нечистыми местами, оскверняется этим или нет? Знаю, что мудрый и верный не осмелится сказать: да! Тем более не оскверняется Христос, Свет всякой чистоты, и не ограничивается Сущий, Которого не могли удержать ни ад, ни печати гроба, ни двери при входе к ученикам, затворенные и запертые.

И если удивляешься, как малая частица Таин вмещает всего Христа, то удивляйся и тому, как в таком малом зрачке твоем вмещаются и им объемлются такие великие города? Но, узнав это, ты не стремись познать непознаваемое Таинство, а с несомненной верой и сердечной любовью воздавай благодарение Страшному и Сильному и Всемогущему Царю и Богу Вседержителю делами и умом – за неисповедимые дары Его.

И в рассуждении о Теле Господнем – правоверуй с Церковью о Страшных Тайнах. Хотя глазами ты видишь хлеб и вино, но крепко, без сомнения веруй тому, что существо их, наитием и действием Святого Духа и властью Всемогущего Слова Божия, прелагается в Тело и Кровь Христовы, так что ничего иного здесь не остается, а только самое истинное Тело и Кровь Господни под видами пшеничного, квасного, свежеиспеченного мягкого хлеба и вина, выжатого из виноградных гроздей.

Святитель Димитрий Ростовский

Когда Господь предложил учение о Таинстве Тела и Крови, полагая в нем необходимое условие общения с Собою и источник жизни истинной, «многие из учеников Его отошли от Него и уже не ходили с Ним» (Ин. 6, 66). Слишком чудесным показалось им такое дело беспредельной к нам милости Божией, и нерасположение к чудесному отторгало их от Господа. Господь видел это, и, однако, готовый быть распятым за спасение всякого, не находил возможным умалить или отменить чудесное. Так оно необходимо в икономии нашего спасения! Хотя, конечно, с сожалением, но оставил Он их идти от Себя во тьму неверия и пагубу, и не им только, но и избранным двенадцати сказал по этому случаю: «не хотите ли и вы отойти» (Ин. 6, 67), изъявляя готовность и их отпустить, если не склонятся перед чудесным. Отсюда выходит, что избегать чудесного есть то же, что избегать Господа Спасителя, и отвращающийся от чудесного – то же, что и погибающий. Да внемлют этому те, которые приходят в ужас при одном напоминании о чудесном! Встретят и они чудо, которому не смогут уже перечить: это смерть и после смерти суд. Но послужит ли это неперечение им во спасение, один Бог знает.

Епископ Феофан Затворник

Прибыв в Селевкию, близ Антиохии, мы встретились с епископом города, аввой Феодором. Он рассказал нам о следующем событии, происшедшем при его предшественнике на епископской кафедре – блаженном Дионисии. Жил там богатый купец, человек весьма богобоязненный. Он держался ереси Севера, но у него был слуга, принадлежавший к Святой Кафолической и Апостольской Церкви. По обычаю страны, в Святой Четверг он принял Святые Дары, завернул их в чистое полотно и положил в свой шкаф. После Святой Пасхи купцу понадобилось по торговым делам послать слугу в Константинополь. Тот отправился, но, позабыв про Святые Дары, оставил их в своем шкафу, а ключ вручил хозяину. Однажды хозяин, открыв шкаф, нашел полотно с находившимися там Святыми Дарами. Смутившись, он не знал, как поступить. Принять их он не решался, не принадлежа к Кафолической Церкви. Так на этот раз он и оставил их в шкафу, рассудив, что его слуга, возвратившись, примет их. Но прошел снова день Великого Четверга, а слуга еще не возвратился. Тогда хозяин решился предать огню Святые Дары, чтобы они не остались еще на год. Отворив шкаф, он увидел, что все Святые Частицы проросли в стебли и колосья… Страх и трепет объяли его при виде нового и необычайного чуда. Взяв Святые Дары, он, громко повторяя: «Господи, помилуй!», со всем домом поспешил в святой храм к епископу Дионисию. Это великое и страшное, превосходящее всякий ум и понимание, чудо видели не двое или трое, или немногие, но все собрание. Все благодарили Бога за неизреченное и непостижимое знамение. Многие, уверовав после чуда, присоединились к святой Апостольской Церкви.

«Луг духовный» Интернет-страница «Тропинка к храму» https://tropinka.orthodoxy.ru

В других номерах:

V. Святой пра­вед­ный Иоанн

из книги «Моя жизнь во Христе»

«Что уди­ви­тельно, что тебе пред­ла­гают в пищу и питие Тело и Кровь Свою Гос­подь?

Кто дал тебе в пищу плоть, создан­ных Им живот­ных, Тот дал, нако­нец, в пищу и пита­ние и Самого Себя. Кто питал тебя сос­цами матери, Тот, нако­нец, Сам взялся питать тебя Своею Плотию и Кровью, чтобы, подобно тому как с моло­ком мате­рин­ским ты всосал в себя извест­ные свой­ства матери, дух её, так с Телом и Кровью Христа Спа­си­теля всосал бы в себя Его дух и жизнь.

Или, как прежде в мла­ден­че­стве ты питался мате­рью и жил ею, её моло­ком, так и теперь, выросши и ставши гре­хов­ным чело­ве­ком, ты пита­ешься Кровью своего Жиз­но­давца, дабы чрез то был жив и воз­рас­тал духовно в чело­века Божия, свя­того; короче: чтобы как тогда ты был сыном матери, так теперь был бы чадом Божиим, вос­пи­тан­ным, вскорм­лен­ным Его Плотию И кровию, паче же Духом Его – Плоть и Кровь Его дух суть и живот суть, – и соде­лался наслед­ни­ком Цар­ства Небес­ного, для кото­рого ты и сотво­рен, для кото­рого и живешь».

VI. Свя­щен­ник Кон­стан­тин Пар­хо­менко

Почему Спа­си­тель сказал: «…Сие есть Тело Мое… Сие есть Кровь Моя…»? В каком смысле Тело и Кровь? В сим­во­ли­че­ском? В том смысле, что Кровь — символ уста­нов­ле­ния Нового Завета, а пре­лом­ля­е­мый хлеб — символ стра­да­ю­щего, лома­е­мого мучи­те­лями Тела Бого­че­ло­века?

Не только. Если бы это было так, Цер­ковь нико­гда не гово­рила бы, что мы при­ча­ща­емся Истин­ного, под­лин­ного Тела и Крови. Мы бы, как бап­ти­сты, сви­де­тель­ство­вали лишь о вспо­ми­на­нии Христа и Его Жертвы, но не о под­лин­ном еди­не­нии со Хри­стом.

Значит, Евха­ри­стия — нечто боль­шее. Значит, Спа­си­тель в Таин­стве Своем заклю­чил боль­ший смысл, чем тот, до кото­рого мы дошли. Об этом — в насто­я­щей беседе.

Любая тра­пеза — это пита­ние чело­века, бла­го­даря вку­ше­нию пищи чело­век живет. Сотво­рив мир и наса­див рас­те­ния (пше­ницу — хлеб, вино­град — вино), Бог дает их в пищу чело­веку (Быт.1:29). Пища — жизнь. «Но смысл, сущ­ность, радость этой жизни не в пище, а в Боге, в обще­нии с Ним» (про­то­пресв. А. Шмеман). И вот от Бога, от под­лин­ной жизни чело­век отпал, а через чело­века от Бога отпала и пища, т. е. весь твар­ный мир. После гре­хо­па­де­ния Пища не помо­гает чело­веку вос­хо­дить к Богу: пища — к смерти, к рас­паду. Где же та пища, кото­рая вернет чело­века к Богу? Где та пища, кото­рая насы­тит навсе­гда, после кото­рой не будет через неко­то­рое время пусто в желудке? Это Иисус Хри­стос: «Иисус же сказал им: Я есмь хлеб жизни; при­хо­дя­щий ко Мне не будет алкать, и веру­ю­щий в Меня не будет жаж­дать нико­гда».

Много раз в Ветхом Завете Бог давал пищу уми­ра­ю­щим от голода людям. Это и манна, и пере­пела, чудесно данные Богом народу после бег­ства из еги­пет­ского плена, во время стран­ство­ва­ния народа по пустыне. Все это до вре­мени, ко всему этому не надо при­леп­ляться… Это лишь про­об­ра­зует истин­ную пищу и истин­ное питие, кото­рые явятся в гря­ду­щие мес­си­ан­ские, эсха­то­ло­ги­че­ские вре­мена.

И эти вре­мена насту­пают. Про­об­разы и чаяния испол­ня­ются во Иисусе Христе. Он есть «хлеб жизни», сна­чала словом Своим про­воз­гла­ша­ю­щий вечную жизнь для веру­ю­щих в Него (Ин.6:26-51а), а затем — своими Плотию и Кровью, дан­ными в пищу и питие (Ин.6:51б–58).

Свои слова о Евха­ри­стии Спа­си­тель про­из­но­сит после чудес­ного насы­ще­ния народа в пустыне (Ин.6:1-15), тем самым про­ти­во­по­став­ляя Хлеб Небес­ный хлебу физи­че­скому, тлен­ному (Ин.6:27).

Тол­ко­ва­тели отме­чают, что, упо­ми­ная об Исходе (из еги­пет­ского плена), Хри­стос ставит Свои деяния в ряд с этими свя­щен­ными для вся­кого изра­иль­тя­нина собы­ти­ями. С одной сто­роны, Он как бы про­воз­гла­шает новый Исход (пере­ход к новой жизни, к новой реаль­но­сти), с другой — Он наме­кает на мес­си­ан­ский пир, на тра­пезу, ожи­да­е­мую евре­ями, кото­рая, по учению про­ро­ков, насту­пит, когда сойдет на землю Гос­подь.

И далее, пояс­няя, что есть на самом деле эти истин­ные пища и питие, Хри­стос гово­рит, что это Тело Его и Его Кровь — Он Сам. Он не сим­во­ли­зи­рует хлеб и вино: это есть подо­бие, образ Тела и Крови Моих. Он сооб­щает Евха­ри­сти­че­ским хлебу и вину новый смысл: «Сие есть Тело Мое…»

Хри­стос умер и Вос­крес. Его смерть ведет в истин­ную Жизнь, кото­рой нет конца (Рим.6:9 сл.). Вос­крес­ший Хри­стос теперь вечно вос­се­дает одес­ную Бога Отца, «при­об­ретя нам вечное искуп­ле­ние» (Евр.9:12), «будучи всегда жив, чтобы хода­тай­ство­вать за нас» (Евр.7:25).

Вот ключ к пони­ма­нию при­роды хри­сти­ан­ской Евха­ри­стии. Евха­ри­стия явля­ется уди­ви­тель­ным фактом: это звено, соеди­ня­ю­щее наш, обыч­ный, мир, под­вер­жен­ный зако­нам тления и Смерти, с вечно живым Пер­во­свя­щен­ни­ком, нахо­дя­щимся в Тайне Пре­свя­той Троицы. Евха­ри­стия — это мост, пере­ки­ну­тый между миром обыч­ным, твар­ным (веще­ство хлеба и вина) и миром Боже­ствен­ным — про­слав­лен­ной плотью Вос­крес­шего Христа. Важно пом­нить, что мы при­ча­ща­емся не Тела Хри­стова в Его земном бытий­ство­ва­нии, того Тела Бого­че­ло­века, при­няв­шего на Себя образ раба, кото­рое несло Боже­ствен­ность скрытно, как то, что лишь изредка на миг про­яв­ляло себя (напри­мер, в момент Пре­об­ра­же­ния). Мы при­ча­ща­емся и не мерт­вого Тела, лежав­шего во Гробе но нового, пре­об­ра­жен­ного, вос­крес­шего, про­слав­лен­ного Тела! Мы при­ча­ща­емся Тела и Крови, пере­шед­ших в новую — про­слав­лен­ную — кате­го­рию бытия. Мы при­ча­ща­емся духо­нос­ного Тела Хри­стова «не дема­те­ри­а­ли­зо­ван­ного, но пол­но­стью ожи­во­тво­рен­ного энер­ги­ями Духа» (Оливье Клеман).

Еще пра­виль­нее ска­зать, что мы при­ча­ща­емся Тела, про­шед­шего путем к Небу, к обо­же­нию. Это же Тело лежало в яслях, и ему покло­ня­лись волхвы, это Тело было про­бо­дено копьем, умерло и было поло­жено во Гробе. И это же Тело вос­кресло и воз­нес­лось к Отцу. Его мы и при­ча­ща­емся.

При­ча­щаться Христа — значит под­клю­чаться к Боже­ствен­ной жизни, един­ственно под­лин­ной вечной жизни, не при­ча­щаться — нахо­диться в изме­ре­нии пад­шего, пре­хо­дя­щего, истле­ва­ю­щего мира. «Если не будете есть Плоти Сына Чело­ве­че­ского и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин.6:53). И «ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пре­бы­вает во Мне, и Я в нем» (56 ст.).

«Что же это за сред­ство [веду­щее к вечной жизни]? Не что иное, как это слав­ное Тело, явив­шее себя силь­ней­шим, нежели смерть, и став­шее для нас источ­ни­ком жизни. Как малое коли­че­ство закваски сме­ши­ва­ется со всем тестом, так и воз­ве­ден­ное Богом к бес­смер­тию Тело, войдя в наше тело, изме­няет его и все­цело пре­тво­ряет в Свою соб­ствен­ную Сущ­ность» (св. Гри­го­рий Нис­ский).

Выше ука­зы­ва­лось, что Спа­си­тель при­уро­чил совер­ше­ние Вечери к пас­халь­ному ужину. Смысл пас­халь­ной тра­пезы — исход из плена к сво­боде. Но данный пере­ход, вет­хо­за­вет­ная Пасха — лишь образ, тень гря­ду­щей мес­си­ан­ской Пасхи — пере­хода к новой жизни с Богом.

Спа­си­тель Своим шествием на Гол­гофу, на смерть совер­шает истин­ную Пасху — пере­ход к жизни (обре­та­е­мой через Вос­кре­се­ние), к новому про­слав­лен­ному суще­ство­ва­нию. И всех веру­ю­щих Хри­стос при­об­щает к этой Пасхе, к новому образу суще­ство­ва­ния. Дару­е­мые Им в Евха­ри­стии Тело и Кровь не образ, не символ новой реаль­но­сти, они — сама реаль­ность эсха­то­ло­ги­че­ского мира, в кото­ром живет Хри­стос. Евха­ри­стия дает чело­веку, пол­но­стью погру­жен­ному в наш, физи­че­ский мир, при­об­щиться иной, небес­ной реаль­но­сти, войти в живой кон­такт, един­ство с про­слав­лен­ным вос­крес­шим Телом Гос­пода Иисуса Христа, Телом, сейчас нахо­дя­щимся в Тайне Святой Троицы. Когда уче­ники, слы­шав­шие про­по­ведь Спа­си­теля о при­ча­стии Его Телу и Крови, сму­ти­лись от слы­шан­ного, Иисус, «зная Сам в Себе, что уче­ники Его ропщут… сказал им: …Что ж, если уви­дите Сына Чело­ве­че­ского вос­хо­дя­щего туда, где был прежде?» (Ин.6:61-62). Туда… Он там, но и здесь, под видом вина и хлеба.

Что же про­ис­хо­дит в Тайне Евха­ри­стии, когда чело­век при­ни­мает в себя Истин­ное Тело и Истин­ную Кровь постра­дав­шего за нас, умер­шего, вос­крес­шего и про­сла­вив­ше­гося Гос­пода Иисуса Христа?

Совре­мен­ный подвиж­ник архи­манд­рит Софро­ний (Саха­ров), ученик преп. Силу­ана Афон­ского, пишет, что через соеди­не­ние в любви с Боже­ствен­ной Ипо­ста­сью (Лич­но­стью) Еди­но­род­ного Сына мы ста­но­вимся подоб­ными Ему, полу­чаем воз­мож­ность реа­ли­зо­вать свою образ­ность и подо­бие Ему и «усы­нов­ля­емся Отцом Небес­ным на бес­ко­неч­ные веки».

На кресте в послед­ний момент Хри­стос вос­клик­нул: «Совер­ши­лось». Недо­ве­домы нам глу­бины мысли Гос­пода, но мы знаем, что тогда про­изо­шел вели­кий сдвиг во всем кос­ми­че­ском бытии. Сие «Совер­ши­лось» отно­сится к пред­веч­ному Совету в недрах Святой Троицы, о чем отча­сти гово­рится и в данном нам Откро­ве­нии. Для нас еще не вполне совер­ши­лось то, чего мы ждем в надежде от Бога. Мы про­дол­жаем в тре­воге видеть «нынеш­ние небеса и землю, как содер­жи­мые твор­че­ским словом Божиим, как сбе­ре­га­е­мые на день Страш­ного суда и поги­бели нече­сти­вых чело­ве­ков…» (архим. Софро­ний (Саха­ров)).

Для нас этот мир еще идет к концу исто­рии, грядет анти­христ, впе­реди Суд и испе­пе­ле­ние сатаны и греха, когда «смерть и ад повер­жены в озеро огнен­ное» (Откр.20:14). Для нас это впе­реди, но Боже­ствен­ная литур­гия, Евха­ри­стия, при­об­щая нас к бла­жен­ной веч­но­сти, Цар­ству Небес­ному, уже все эти собы­тия содер­жит в себе, как бы про­шед­шие. Именно поэтому за Литур­гией, молясь, свя­щен­ник от лица веру­ю­щих про­из­но­сит таин­ствен­ные, но пре­крас­ные слова: «Поми­на­юще убо спа­си­тель­ную сию запо­ведь, и вся яже о нас бывшая: крест, гроб, три­днев­ное Вос­кре­се­ние, на небеса вос­хож­де­ние, одес­ную седе­ние, второе и слав­ное паки при­ше­ствие…»

Что мы можем поми­нать на самом деле, о чем мы знаем? Крест? — да. Гроб, три­днев­ное Вос­кре­се­ние, вос­ше­ствие Спа­си­теля на Небо, седе­ние одес­ную Отца? — это прошло перед гла­зами тех, кому мы дове­ряем, можно ска­зать, что в опыте веры и мы этому сви­де­тели. Но можем ли мы ска­зать, что мы поми­наем как бы про­шед­шее «второе и слав­ное паки при­ше­ствие» Хри­стово? Литур­гия, кото­рая наш нынеш­ний мир соеди­няет с веч­но­стью, с Цар­ством Небес­ным, гово­рит, что так ска­зать можно.

Литур­гия уни­что­жает наше время. Вернее ска­зать, что она его пре­об­ра­жает. Как пре­об­ра­жена, оду­хо­в­лена вос­крес­шая при­рода Христа, так и наше время в Евха­ри­стии ста­но­вится иным.

В момент Евха­ри­стии мы соучаст­ники Тайной Вечери, на кото­рой было уста­нов­лено Таин­ство, мы собе­сед­ники апо­сто­лам («Вечери Твоея Тайныя днесь (т. е. сего­дня), при­част­ника мя приими») и одно­вре­менно мы сви­де­тели Цар­ства Небес­ного, насту­пив­шего после вто­рого При­ше­ствия Хри­стова. Литур­гия поз­во­ляет нам при­об­щиться иного, уже незем­ного, порядка вещей, стать при­част­ни­ками Боже­ствен­ного тече­ния вре­мени и Боже­ствен­ной жизни. «Побеж­да­ю­щему дам сесть со Мною на пре­столе Моем, как и Я побе­дил и сел со Отцом Моим на Пре­столе Его» (Откр.3:21).

Так вот это совер­ши­лось. Евха­ри­стия есть созер­ца­ние Бога, при­ча­стие Богу, вхож­де­ние в обще­ние с Богом — через еди­не­ние со Хри­стом, Его Телом и Кровью.

И еще об одном аспекте Евха­ри­сти­че­ского бого­сло­вия необ­хо­димо упо­мя­нуть. «Как этот пре­лом­ля­е­мый хлеб, неко­гда рас­се­ян­ный по скло­нам, был собран, чтобы соста­вить одно, так и Цер­ковь Твоя соби­ра­ется в Цар­стве Твоем со всех концов земли», — пишет автор сбор­ника Дидахе во втором сто­ле­тии по Рож­де­стве Хри­сто­вом.

«Когда Гос­подь назвал Своим Телом хлеб, состо­я­щий из мно­же­ства собран­ных вместе зерен, Он указал тем самым на един­ство нашего народа. Когда Он назвал Своей Кровью вино, выжа­тое из мно­же­ства гроз­дей и вино­гра­дин и соста­вив­шее единое питье, Он указал на то, что наше стадо состоит из мно­же­ства собран­ных воедино овец», — пишет сто лет спустя афри­кан­ский епи­скоп св. Киприан Кар­фа­ген­ский.

И еще через сто­ле­тие: «Муж­чины, жен­щины, дети, глу­боко раз­де­лен­ные в отно­ше­нии пле­мени, народ­но­сти, языка, обще­ствен­ного поло­же­ния, рода дея­тель­но­сти, уче­но­сти, досто­ин­ства, состо­я­ния… — все они пре­тво­рены Цер­ко­вью в Духе. Всем им в равной сте­пени Цер­ковь сооб­щает Боже­ствен­ную форму. Все полу­чают единую при­роду, неспо­соб­ную к раз­де­ле­нию, — при­роду, кото­рая поз­во­ляет более не счи­таться с мно­го­чис­лен­ными и глу­бо­кими раз­ли­чи­ями между людьми» (св. Иоанн Зла­то­уст).

Итак, Евха­ри­стия неким таин­ствен­ным обра­зом объ­еди­няет людей. Объ­еди­няет таким обра­зом, что каждый полу­чает в Церкви свое место, каждый выпол­няет свое слу­же­ние. И если раз­мыш­лять о том, чему можно упо­до­бить обре­та­е­мое в Церкви един­ство людей, на ум при­хо­дит… — тело, обыч­ное тело, в кото­ром каждый из членов дра­го­це­нен, каждый нахо­дится на своем месте… И Свя­щен­ное Писа­ние, и Свя­щен­ное Пре­да­ние еди­но­душно сви­де­тель­ствуют, что через Евха­ри­стию мы соеди­ня­емся во Христе в единое тело, и тело это — Тело Хри­стово. «Через Евха­ри­стию община инте­гри­ро­вана в Тело Хри­стово» (О. Клеман), через Литур­гию мы все ста­но­вимся через Христа и во Христе едины.

И это бого­слов­ское утвер­жде­ние — не порож­де­ние позд­них веков, это самое пер­во­на­чаль­ное утвер­жде­ние древ­ней Церкви. Ап. Павел, кото­рый наста­и­вал, что пере­дает уче­ни­кам то, что принял «от Самого Гос­пода» (1Кор.11:23), посто­янно воз­вра­ща­ется к теме, что Цер­ковь — это Тело Хри­стово. И мы, веру­ю­щие, состав­ляем это Тело.

Опре­де­ле­ние Церкви как Тела Хри­стова важно и в том отно­ше­нии, что оно дает пред­став­ле­ние о харак­тере внут­рен­ней жизни Церкви. Подобно обыч­ному телу с его ростом, пита­нием, обме­ном веществ, то же про­ис­хо­дит и с Цер­ко­вью как Телом Хри­сто­вым: как обык­но­вен­ное тело растет, уве­ли­чи­ва­ется, так и Тело Хри­стово сози­да­ется (Еф.4:12), творит воз­ра­ще­ние (Еф.4:16). Как в теле каждый член имеет свое особое назна­че­ние, служа целому, так и Тело Церкви состав­ля­ется и сово­куп­ля­ется при дей­ствии в меру каж­дого члена (Еф.4:16). Как в теле нет распри, а все члены обра­зуют единое целое, здо­ро­вый дей­ству­ю­щий орга­низм, так и в Церкви Хри­сто­вой мы все при­ми­ри­лись в едином Теле (Еф.2:16), обра­зуем единое Тело, оду­шев­ля­е­мое единым Духом (Еф.4:4). Как в теле есть свои связи, своя система пита­ния, так суще­ствуют они и в Церкви Хри­сто­вой (Еф.4:16; ср. Кол.2:19). Как писал заме­ча­тель­ный мыс­ли­тель начала ХХ века про­фес­сор С.-Петербургской Духов­ной Ака­де­мии Н. Н. Глу­бо­ков­ский:

«Все хри­сти­ане объ­еди­ня­ются в Гос­поде и в Нем свя­зу­ются до нераз­рыв­но­сти… В этом смысле они обра­зуют не внеш­ний союз, а состав­ляют единое целое, где в разных поло­же­ниях част­ных членов обна­ру­жи­ва­ется общая функ­ци­о­ни­ру­ю­щая стихия бла­го­дати Хри­сто­вой». Цер­ковь — это един­ство, пре­вы­ша­ю­щее все при­выч­ное для нашего опыта. Это един­ство не просто по семей­ным, кла­но­вым, соци­аль­ным узам; это един­ство выше­есте­ствен­ное; един­ство Живого орга­низма. Вот почему ап. Павел так часто исполь­зо­вал мета­фору: Хри­стос живет в вас, Хри­стос живет во мне (ср. Кол.1:27; Гал.2:20). Как под­ме­тил о. П. Фло­рен­ский, «раз «при­ви­тые к Церкви», веру­ю­щие не явля­ются чем-то внеш­ним для нее. Они в под­лин­ном смысле асси­ми­ли­ру­ются Телом Хри­сто­вым, дела­ясь его чле­нами». Это един­ство и срод­ство Христа с веру­ю­щими настолько тесное и реаль­ное, что стра­да­ния Христа должны быть стра­да­ни­ями Церкви, и стра­да­ния Церкви и ее членов (даже самого малого) есть стра­да­ния Христа… «Пре­будьте во Мне, и Я в вас» (Ин.15:4) — девиз этой ново­за­вет­ной, дару­е­мой нам по без­мер­ной любви Божией реаль­но­сти.

Мно­го­кратно мы убеж­да­емся, что и радо­сти, и горе­сти у Церкви и у Христа едины. «Вы слы­шали, — обра­ща­ется апо­стол Павел к хри­сти­а­нам Галии, — что я жестоко гнал Цер­ковь Божию и опу­сто­шал ее» (Гал.1:13). И Спа­си­тель, явив­шись Павлу, не спро­сил его: «Почему ты гонишь Моих после­до­ва­те­лей или Моих уче­ни­ков?..» Хри­стос спро­сил: «Савл, Савл, за что ты гонишь Меня…» Вслу­шай­тесь! За что ты гонишь Меня, Меня Самого? Спа­си­тель отож­деств­ляет Себя с хри­сти­а­нами. Гоне­ние на Его уче­ни­ков — гоне­ние на Самого Христа. Еще более отчет­ливо это и лако­нично в Еван­ге­лии от Матфея, когда Спа­си­тель гово­рит апо­сто­лам: «При­ни­ма­ю­щий вас при­ни­мает Меня…» (Мф.10:40). В том же Еван­ге­лии дан другой пре­крас­ный пример, в кото­ром Сам Гос­подь отож­деств­ляет Себя с веру­ю­щими (чле­нами Тела-Церкви):

«Когда же при­и­дет Сын Чело­ве­че­ский во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на пре­столе славы Своей, и собе­рутся пред Ним все народы; и отде­лит одних от других, как пас­тырь отде­ляет овец от козлов; и поста­вит овец по правую Свою сто­рону, а козлов — по левую. Тогда скажет Царь тем, кото­рые по правую сто­рону Его: при­и­дите, бла­го­сло­вен­ные Отца Моего, насле­дуйте Цар­ство, уго­то­ван­ное вам от созда­ния мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напо­или Меня; был стран­ни­ком, и вы при­няли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посе­тили Меня; в тем­нице был, и вы пришли ко Мне. Тогда пра­вед­ники скажут Ему в ответ: Гос­поди! когда мы видели Тебя алчу­щим, и накор­мили? или жаж­ду­щим, и напо­или? когда мы видели Тебя стран­ни­ком, и при­няли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя боль­ным, или в тем­нице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сде­лали это одному из сих бра­тьев Моих мень­ших, то сде­лали Мне. Тогда скажет и тем, кото­рые по левую сто­рону: идите от Меня, про­кля­тые, в огонь вечный, уго­то­ван­ный диа­волу и анге­лам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напо­или Меня; был стран­ни­ком, и не при­няли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в тем­нице, и не посе­тили Меня. Тогда и они скажут Ему в ответ: Гос­поди! когда мы видели Тебя алчу­щим, или жаж­ду­щим, или стран­ни­ком, или нагим, или боль­ным, или в тем­нице, и не послу­жили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сде­лали этого одному из сих мень­ших, то не сде­лали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а пра­вед­ники в жизнь вечную» (Мф.25:31-46).

Итак, Новый Завет сви­де­тель­ствует, что Цер­ковь — это не просто община людей, собран­ная силой Духа Свя­того, укреп­ля­е­мая и живо­тво­ри­мая бла­го­да­тью Таинств. Цер­ковь — это сплав людей в единый орга­низм — в Тело Хри­стово; местом, в кото­ром веру­ю­щие обре­тают это един­ство, явля­ется Евха­ри­стия. В Нем, во Христе, мы не только входим в обще­ние с Богом, вклю­ча­емся в Боже­ствен­ную жизнь, но и соеди­ня­емся друг с другом.

Хлеб и вино. Символ Христа или пресуществление?

В своей книге “Возвращаясь к истокам христианского вероучения” я уже частично ответил на этот вопрос в главе “Евхаристия, Причащение, Вечеря” . Сейчас я постараюсь более подробно раскрыть эту тему.

Довольно длительное время между христианскими конфессиями не имеется общего мнения по поводу природы хлеба и вина, принимаемых на Вечери, а также смысла этого обряда.

Всем известно, что Иисус Христос перед тем как добровольно пойти на крестную смерть на Голгофе за грехи человечества дал Своим ученикам наказ принимать хлеб и вино:

“Взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое

, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет
в Моей крови
, которая за вас проливается” (Лук. 22:19,20)

В католичестве и православии, считается, что согласно таким словам Христа, хлеб и вино на Вечери таинственным чудным образом превращаются в истинные Тело и Кровь Христа, не изменяя при этом своих внешних свойств. Благодаря этому, христиане как бы физически “сливаются” с Телом Иисуса Христа. Это превращение ( пресуществление ) не имеет аналогов в природе. Католики и православные с большим трепетом относятся к учению пресуществления и даже могут предать анафемам и проклятиям, тех кто не признает данный догмат.

Ряд протестанских христианских церквей на обряд Вечери смотрят по-иному. Те же слова Христа о принятии хлеба и вина Его учениками имеют и другое значение. В данном материале я раскрою основные (но не все) аргументы позиции христиан протестантов, которые считают хлеб и вино на Вечери символами

Тела и Крови Христа, а не Его непосредственными плотью и кровью.

Давайте еще раз вспомним слова Иисуса:

“Взяв хлеб … преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание

. Также и чашу … говоря: сия чаша
есть Новый Завет
в Моей крови, которая за вас проливается” (Лук. 22:19,20)

Вдумавшись в слова Христа, кроме вести, что хлеб и вино это Его Тело и Кровь, в этой фразе можно увидеть и другие важные моменты. Посмотрите, на чем акцентирует Внимание Господь: “сие творите в Мое воспоминание”

и
“сия чаша есть Новый Завет”
.

Вспомним и другие слова Христа:

“Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем” (Иоан.6:56).

А теперь посмотрите, на слова апостола Павла. Давая наказ христианам Коринфа о правильном исполнении Вечери, он процитировал слова Иисуса, расставив акценты на важных, по его мнению, моментах этого обряда:

1 Кор. 11:23 Ибо я от Самого Господа принял

то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб 24 и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое;
сие творите в Мое воспоминание
. 25 Также и чашу после вечери, и сказал:
сия чаша есть новый завет в Моей Крови
; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание. 26 Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню
возвещаете
, доколе Он придет. 27 Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню
недостойно
, виновен будет против Тела и Крови Господней. 28 Да
испытывает
же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. 29 Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе,
не рассуждая
о Теле Господнем. 30
От того многие из вас немощны и больны и немало умирает.
Также давайте вспомним еще одно высказывание о Вечери апостола Павла:

«Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение

Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли
приобщение
Тела Христова?» (1Кор.10:16)

Итак, у нас есть четыре основных текста Нового Завета, на которых основывают свои доктрины разные христианские конфессии. Одни, напомним, считают, что хлеб и вино на Вечери пресуществляются (превращаются) в истинные Кровь и Тело Христово, друге полагают, что хлеб и вино – это символ, образ единения со Христом.

Для того, чтобы оценить обе эти точки зрения, необходимо проанализировать вышеприведенные стихи Священного Писания и вспомнить другие Библейские тексты на эту и близкие темы. Выводы можно записать тезисно:

1. Павел, вспоминая слова Иисуса, говорил, что ломимый на Вечере хлеб сравнивается с “ломимым”

за нас телом Христа (см. выше 1 Кор. 11:24). В этих словах более виден акцент на образе – символе, чем на таинстве превращения.

2. Иисус говорил, что винная “чаша есть Новый Завет в Моей крови

, которая за вас проливается”. Чтобы понять эту фразу Иисуса, нужно вспомнить момент заключения (Ветхого) завета Бога с израильтянами на горе Синай. Посмотрите на слова апостола Павла из послания к Евреям, как он сравнивает два завета – Ветхий и Новый, и поясняет присутствие в этом обряде крови:

“Христос … со Своею Кровию

… вошел во святилище и приобрел вечное искупление. .. И потому Он есть ходатай
нового завета
… И
первый завет
(называемый ныне
Ветхим
) был утвержден не без крови. Ибо Моисей … взял кровь тельцов и козлов … и окропил как самую книгу … народ, говоря: это
кровь завета
, который заповедал вам Бог” (Евр. 9:11-20).

То есть, из Библии четко видно, что оба Завета были поставлены на крови. Ветхий – на крови жертвенных животных, Новый – на крови Иисуса. Именно такой смысл вкладывал Христос в связь между Своей кровью и Новым Заветом. Мы знаем, что все жертвенные животные являлись символами, образами

Христа – истиной заместительной жертвы. Значит, мы опять в Вечери видим образы, символы – крови и Завета, но не видим здесь таинства и мистерии.

Упомянув, Ветхий завет нельзя не вспомнить о некоторых важнейших его обрядах. Один из основных обрядов во святилище (храме) назывался минха. Согласно этому обряду, верующие должны были приносить Господу хлеб. Эта жертва приносилась в знак воспоминания

благ Господа и
благодарения
Его (см. Лев. 2:2; 6:15). Причастие хлеба установленное Иисусом, также как Вы помните, характеризовалось фразами: “сие творите в Мое
воспоминание
”, “смерть Господню
возвещаете
”, что связывает ветхозаветный обряд с новозаветным.

Также хлеб приносился на жертвенник как жертва за грех, когда у бедного человека не было денег на животное или горлицу (см. Лев. 5:11). Это четко показывает на хлеб как на символ Иисуса.

Кроме того, в храме ежеденевно утром и вечером вместе с принесением в жертву агнца на жертвенник возливалось вино и приносился хлеб. Об этом знали абсолютно все иудеи. Теперь мы христиане можем без труда понять, что в этих обрядах Бог показывал нам разные прообразы Иисуса и Его служения.

«Вот что будешь ты приносить на жертвеннике: двух агнцев однолетних КАЖДЫЙ ДЕНЬ постоянно. Одного агнца приноси поутру, а другого агнца приноси вечером, и десятую [часть ефы] ПШЕНИЧНОЙ МУКИ, смешанной с четвертью гина битого елея, а для возлияния четверть гина ВИНА, для одного агнца; 41 другого агнца приноси вечером: с МУЧНЫМ ДАРОМ, подобным утреннему, и с таким же ВОЗЛИЯНИЕМ приноси его» (Исх. 29:38-41).

Помимо того хлеб имелся в святилище – 12 хлебов предложения постоянно лежали перед лицом Господа и менялись каждую субботу, как признание того, что Бог источник для всего народа Божьего хлеба жизни. Именно Господь дарует хлеб для пропитания, то есть жизнь. Богословы прекрасно понимают, что 12 хлебов предложения и все ветхозаветные жертвы символизировали спасительное служение Иисуса Христа. Все это опять же указывает на глубокий смысл образов и символов, но не на чудо превращений.

3. Поэтому не странно, что Иисус, когда иудеи вспомнили о манне небесной и просили у Иисуса чуда, так говорил о Себе:

“Хлеб Божий есть тот, который сходит с небес и дает жизнь миру. Я есмь хлеб жизни; Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем” (Ин. 6:35,48,51, 54,56).

С первого взгляда кажется, что достаточно есть Плоть Христа и пить Его кровь, чтоб иметь жизнь вечную. Однако, при внимательном изучении вести Христа, становиться понятным, что не эта мысль заложена в словах Иисуса. Христос пояснил, что настоящий хлеб жизни — это Он, так как Свою Плоть отдал “за жизнь мира”, чтобы верующие имели «жизнь вечную». Посмотрите, здесь Иисус связывает спасение не просто с едением хлеба на Вечери, а с тем, что это спасение дано через Жертву Плоти Христа “за жизнь мира”. То есть в тексте очевидна связь не с мистическим спасением, через вкушение хлеба и вина на Вечери, а со спасением через Жертвенную смерть Христа – Его Тела за нас ломимого.

Также Иисус сравнивал не только Свою кровь со “спасительным” питием. Вот что Христос говорил Самарянке:

“Кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную” (Иоан. 4:14).

Связь между Иисусом и духовным питием, дающим вечную жизнь, можно увидеть и в других текстах Библии, но уже без упоминания Крови Христа. Это доказывает, что Кровь – это лишь один из образов, наглядно показывающих Кто дает жизнь вечную (см. 1Кор.10:4, Откр. 21:6).

Что касается фразы “прибывает во Мне”, то это опять же – это один из образов, так как есть и другие символы, показывающие единение верующих с Иисусом и спасение через Него, которые дал Сам Господь:

“Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во Мне. Я есмь лоза, а вы ветви” (Ин. 15:4,5)

“Я дверь овцам… Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет” (10:7,9).

Таким образом, анализируя Слова Иисуса, видно, что они могут иметь не только прямое, но и символическое значение. И этот символизм более подходит для толкования “спорных” стихов, так как в Библии имеются и другие образы.

4. Стоит посмотреть и еще на один образ, который перешел в Новый завет из Ветхого. Вспомните, когда Иисус принимал Вечерю? Это было на Пасху 14 Нисана. Не случайно Бог выбрал именно этот Праздник. Дело в том, что Пасхальный агнец, съедаемый на Пасху, тоже символизировал Иисуса. Об этом прямо говорит Библия:

1 Кор. 5:7 Пасха наша, Христос

, заклан за нас.

Давным-давно, в Египте, съеденный пасхальный агнец и его кровь, помазанная на косяках дверей, спасли многих людей от смерти, а затем и из египетского рабства. Смерть пасхального агнца за людей символизирует заместительную жертву Иисуса, а освобождение из египетского рабства — означает освобождение Господом людей от рабства греха.

Не напрасно агнца вкушали только с горькими травами. Бог хотел, чтобы люди не получали удовольствие от этой пищи, а видели здесь духовный смыл. Горечь трав символизировала горечь предстоящего страдания заместительного агнца — Христа на Голгофском кресте.

Согласно закону Божьему, Его народ должен был вкушать агнца ежегодно на Пасху 14 Нисана. Конечно, здесь также идет речь о духовном единении с Господом через глубокий образ. Мы принимаем в себя – делаем частью себя любящего Господа, спасшего нас из лап сатаны и смерти.

То есть, пасхальный агнец был образом – символом Христа. Ни в Ветхом, ни в Новом завете не говорится, что плоть агнца пресуществлялась в плоть Христа. На Вечери Иисус совершил замену образов. Вместо пасхального агнца, который на следующий день должен был воплотиться в Иисусе, верующие (христиане) теперь должны были принимать новый образ в рамках Нового завета — символы крови и плоти Самого Иисуса.

Таким образом, как раньше в пасхальном агнце не было таинственного пресуществления, так нет пресуществления и в новых символах.

5. Иисус, давая наставление о Вечери, четко указал, зачем Он установил этот обряд: «Сие творите в мое воспоминание» . То есть, Христос дал ЧЕТКИЙ наказ совершать Вечерю в Его воспоминание

.

6. Павел цитировал Иисуса: «Cие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание», а про вино — «сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание»

7. Павел говорил (см. выше), что “Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение (koinwni/a . другие переводы слова: (взаимо)отношения, (со)участие, общение, общительность) Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?» (1Кор.10:16). Как видите, переводы слова koinwni/a не наводят на мысль о таинственности “присоединения” к Иисусу, а лишь показывают на духовное единение с Ним.

8. Вспомним, что Павел говорил об одной из целей вкушения хлеба и вина: «Cмерть Господню возвещает» (то есть привозносит).

9. Павел утверждал, что кто вкушает Вечерю недостойно «виновен будет против Тела и Крови Господней». Давайте посмотрим, какое принятие Вечери считал Павел недостойным: если перед Вечерей человек САМ не анализирует свои поступки и не раскаивается в грехах, а также не размышляет о Жертве Христа: «Да испытывает же себя человек … рассуждая о Теле Господнем». Нарушители наказываются Господом болезнями и смертью. Как здесь видно, человека не спасает мистические таинство вкушения плоти и испития крови Христа. Но наоборот, те верующие, которые не исполняют обряд правильно в духовном смысле, от того болеют и погибают. Отсюда четко видно, что в обряде первично не мистерия и таинство (пресуществление), а духовное наполнение — как воспоминание о Новом завете на крови Иисуса (завет – это договор), как приобщение ко Христу и готовность следовать Его учению!

10. Из текста Библии четко видно, что Павел христиан не осуждал за то, что они не соблюдают

сложной литургии и таинств. Кстати, тогда их просто не было. Но Павел критиковал христиан за то, что они на Вечери спешат потрапездничать, что нарушает основный смысл установленной Господом Вечери.

11. Некоторые люди считают, что раз в Hовом завете не сказано, что хлеб и вино на Вечери это символы, образы, Тела и Крови Христа, то значит они ими не являются. Однако, нигде в Библии прямо жертвенные животные и приносимый на жертвеннике и в храме хлеб не названы образом Иисуса, хотя мы понимаем, что это так. Вспомним, что Иисус называл себя дверью, пастором, лозой, жизнью, светом и тд. Естественно — это все образы. Но прямо об этом не сказано.

Вывод: Анализируя вышеизложенные библейские тексты, не сложно сделать вывод, какое из двух толкований хлеба и вина более соответствует Библейскому: как символ, образ или как преосуществление, превращение…

Простая логика говорит, что образ больше вписывается в конву всех Библейских фактов при анализе их совокупности. Суммируя все это, понимая за что критиковал Павел христиан, видно, что считал апостол главным в Вечере — воспоминание Жертвы Христа, рассуждение об этом и возвещение Евангелия спасения другим людям. Также мы видим, что за неисполнение этой СУТИ Вечери, Бог наказывал христиан болезнями и смертью.

То есть, мы видим, что христианам НЕ помогло то, что они принимали участие в «таинстве», они все равно были наказаны, так как не ВЫПОЛНИЛИ СУТИ обряда, ради которой и установил его Иисус. Отсюда понятно, что в Вечери главным является не само в ней участие с «таинственным» приобщением Тела и Крови, а рассуждение, воспоминание и возвещение… Это и делают на Вечери многие христиане протестантских конфессий. Мы вкушаем хлеб ломимый, вспоминая, как было ломимо за нас тело Иисуса, пригубляем красное вино, вспоминая пролитую за нас кровь Христа и понимая наступление Нового Завета с Господом.

Итак, согласно учению Библии, на Вечери христиане должны вспоминать все эти наиважнейшие истины, которые укрепляют нас в вере и выстраивают правильные взаимоотношения с Господом.

Валерий Татаркин
Другие Комментарии к Библии (вопросы-ответы)
Перейти к чтению книги «Возвращаясь к истокам христианского вероучения»