7 секретов счастья от афонских святых и старцев

Православная Жизнь

Наверное, нет на земле такого человека, который не мечтал бы стать счастливым. Но представление о счастье у каждого свое. Кто-то видит счастье в материальном достатке и богатстве, кто-то в успехе и популярности у окружающих, кому-то для счастья не хватает второй половинки, кому-то здоровья…

По учению святых отцов Церкви, истинное счастье для человека сокрыто не в мирских радостях, которые в одно мгновение способны исчезнуть, а в любви к Господу, которая преображает мир вокруг нас.

Например, вряд ли кто осмелится назвать несчастным монахов со Святой Горы Афон, а между тем, иноки невероятно далеки от удовольствий мира: обильной еды, крепкого сна, богатства и прочих составляющих «счастья» в мирском понимании.

Мы расскажем о 7 секретах счастья афонских монахов.

1. Вера в Бога

Конечно же, самый первый секрет счастья святогорских монахов — это вера и любовь к Господу. Если человек сможет к этому прийти в своей жизни, то ничего не сможет его сделать несчастным.

Однажды у преподобного Порфирия Кавсокаливита одна женщина спросила, почему он называет себя счастливым, ведь его здоровье серьезно ухудшилось. На это святой ответил: «Читай Священное Писание, ходи в церковь, имей духовника, причащайся Святых Тайн, — одним словом будь доброй христианкой. Тогда ты найдешь ту радость, которую ищешь. Ты видишь, что я сейчас болен, но я счастлив. Так и ты, когда немного приблизишься ко Христу, обретешь радость в своей жизни», — говорил преподобный.

2. Освобождение от суеты и тревоги

Преподобный Паисий Святогорец советовал, чтобы чувствовать себя счастливым, жить естественной и простой жизнью, в которой нет места излишней роскоши, суете и напрасным волнениям.

«Как-то раз ко мне в каливу зашел один врач из Америки, — говорил преподобный. — Он рассказывал мне о тамошней жизни. Люди там уже превратились в машины — целые дни они отдают работе. У каждого члена семьи должен быть свой автомобиль. Кроме этого, дома, чтобы каждый чувствовал себя комфортно, должно быть четыре телевизора. Вот и давай — работай, выматывайся, зарабатывай много денег, чтобы сказать потом, что ты благоустроен и счастлив. Но что общего у всего этого со счастьем? Такая исполненная душевной тревоги жизнь с ее безостановочной гонкой — это не счастье, а адская мука».

3. Трезвый ум

У монаха Симеона Афонского есть короткая притча, которая ярко иллюстрирует, что внешние обстоятельства нисколько не влияют на то, чувствуем мы себя счастливыми или нет. Спасение находится в нас самих, поэтому нужно иметь трезвый ум, чтобы выстоять в трудностях.

Вот эта притча: «Человек, не умеющий плавать, в панике барахтался в реке. Он поднял тучу брызг и по реке побежали волны, которые человек в страхе принял за опасное течение. Он начал бороться с речными волнами. Наконец, утопающий сообразил, как нужно держаться на воде и понемногу доплыл до берега. Выбравшись из воды, пловец оглянулся и увидел, что на реке полная тишина, а он все время боролся с волнами и брызгами, которые сам же и создавал. Все несчастья начинаются с нас самих. Но если ты наведешь порядок в мыслях, в тебе эти несчастья и закончатся».

4. Чистое сердце

По слову святителя Нектария Эгинского, верный путь к счастью — иметь чистое, беззлобное сердце.

«Счастье — это чистое сердце, потому что такое сердце становится престолом Божиим. Так говорит Господь для тех, кто имеет чистое сердце: «Вселюсь в них и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут Моим народом» (2Кор. 6:16). Чего им еще может недоставать? Ничего, поистине ничего! Потому что они имеют в сердце своем величайшее благо — Самого Бога!».

5. Умение прощать

Прощение — одна из важнейших христианских добродетелей, поэтому каждый, кто стремиться к счастью, обязан научиться прощать ближнего. Благодаря прощению человек освобождает свое сердце от груза давних обид, а радостное сердце всегда счастливо. «Такой у нас закон: если ты прощаешь, это значит, что и тебе Господь простил; а если не прощаешь брату, то значит и твой грех остается с тобою», — говорил Силуан Афонский.

6. Отдавать больше, чем брать

Для того, чтобы стать счастливым самому, необходимо делиться радостью и счастьем с ближним. Кажется, что в этом нет никакого секрета, но по слову монаха Симеона Афонского это умение среди людей самое редкое, но кто постигнет его, становится счастливым.

7. Довольствоваться малым

«Желания — мусор мира», — говорил монах Симеон Афонский. Действительно, чем больше человек зацикливается на своих желаниях, тем более неумеренным становятся его аппетиты и, не имея возможности насытиться, человек обрекает себя на несчастье.

Преподобный Пасисий Святогорец советовал противостоять желаниям — умеренностью.

«Счастье обретается, когда довольствуются малым. Сегодня люди что делают? Покупают… покупают… покупают вещи, автомобили, электронику и кучу другого и, естественно, им не хватает денег, и они постоянно пребывают в тревоге. Нужно довольствоваться малым и не замахиваться на многое, ибо, имея требуемое и только необходимое, не нужно много работать. Тогда у них будет больше времени посидеть дома вместе с детишками и с семьей, чем-либо заняться, помолиться и, вообще, побыть в семейном тепле и уюте, и не быть в постоянном напряжении на дорогах», — говорил святой.

фонд «Православное наследие Украины на Святой Горе Афон»

Поучения старцев

. Старец Иоиль утверждал, что посвящающий себя Богу имеет в себе священный огонь, который возжигает Сам Бог. А именно, он говорил так: «Сильное желание посвятить себя Богу требует от человека стольких жертв, что, если не возгорится в нем огонь, способный попалить любую плотскую похоть и любое земное стремление, то желание это не будет поддержано и истощится. Такой огонь сам я не могу возжечь. Ни один человек не имеет такой силы, чтобы возжечь такой огонь, который заставляет молодого человека 20–25 лет, т.е. человека со всей безрассудностью юности, презирать любую плотскую похоть и вожделевать злостраданий и лишений. Этот огонь может зажечь только Один – Бог».

. Особенно интересен следующий литургический опыт старца Иакова: «Люди слепы и не видят, что происходит в храме во время Божественной Литургии. Однажды я служил Литургию и не мог совершить великого входа из-за того, что видел. Внезапно я почувствовал, как кто-то толкает меня в плечо и ведет к святому жертвеннику. Я подумал, что это псаломщик. Оборачиваюсь и вижу огромное крыло, положенное мне на плечо Архангелом и ведущее меня на великий вход. Что происходит в алтаре во время Божественной Литургии! Часто я не выдерживаю и сажусь, в это время сослужащие думают, что что-то не в порядке с моим здоровьем, но они не знают, что я вижу и слышу».

. Тот же старец говорил: «Когда священник вынимает частицы и поминает имена верных у святого жертвенника, тогда нисходит Ангел Господень, берет это поминовение и относит его на Престол Христов, как молитву за тех, кого поминали».

. Слова проповедников обычно остаются без ответа, ибо этому есть некая причина. Говоря об этом, старец Амфилохий подчеркивал следующее: «Ныне слова проповедников – это подливание масла в огонь. Ныне бедный и необразованный народ брошен и не слышит. Ему нужны дела и жизнь по христианской любви, он хочет, чтобы ему сострадали, как братья. Только любовью к ним и делами человеколюбия мы снова приведем наших братьев ко Христу».

. Старец Паисий подчеркивал: «Большую цену имеет одно, подтвержденное опытом, слово смиренного человека, выходящее с болью из глубин его сердца, чем пустая болтовня поверхностного человека, быстро производимая его образованным языком, не дающим пищи для души, ибо он – плоть, а не огненный язык святой Пятидесятницы». Об обличительной проповеди он говорил так: «Если страстный человек обличит эгоиста, то это все равно, что ударить камнем о камень, отчего разлетятся искры! Если страстный обличит чувствительного человека, то нанесет ему большую рану. Это все равно, что дикарю здоровой металлической щеткой почистить от гноя глаз у грудного ребенка».

. Один епископ сетовал, что его пламенная проповедь не принесла плодов. И старец Иероним сказал ему: «Охотник должен быть не просто отличным стрелком. Он должен еще и зарядить свое ружье порохом и дробью. Сперва учи своим примером, и потом увидишь, сколько плодов принесет твоя проповедь». И в другой раз он подчеркнул: «Когда проповедник не научился сам, сам не прошел испытания, тогда как он будет учить других? Люди, по большей части, поучаются делами, а не словами».

. Старец Епифаний говорил: «Священство – это величайшее благодеяние Божие для людей. Это проводник благодати Божией».

. Архимандриту, который чувствовал себя неудачником из-за того, что не стал архиереем, тот же старец сказал: «Мне это кажется хулою. Если ты помыслишь, что эти скудельные члены могут брать хлеб и вино, и призыванием Святого Духа прелагать их в Тело и Кровь Христовы, если ты помыслишь, что тебе дана власть в Крещении сотворять из потомков Адама причастников Креста и воскресения Господня, если ты подумаешь, что тебе дана власть возлагать свои руки и епитрахиль на голову величайшего грешника и отпускать его из исповедальни с убеленною душою, то как ты смеешь после всего этого считать себя неудачником? Лишь потому, что не надел митру? Да помилует нас Бог!»

. Защищая внешнее одеяние клириков, старец Епифаний говорил: «Иерей – это воплощение абсолютного, выражение постоянного, неизменного и непоколебимого, труба небесная, образ нетления, указатель пути к вечности. Пусть останется неизменным в веках и его внешнее одеяние, как напоминание и символ вечных и непреложных истин, тех истин, которые он представляет».

. «Ряса,– говорил старец Амфилохий,– это знамя нашей Христовой Церкви, поэтому мы должны прилагать большие старания, чтобы своею святою жизнью почитали рясу мы, носящие ее, дабы ее почитали и уважали и другие, которые ее не носят».

. И старец Филофей с теплотой говорил об одеянии клирика: «Я горжусь рясой, которую ношу, и считаю ее более драгоценной и благолепной, чем любое другое одеяние, и даже царская порфира и платье. Я считаю себя недостойным носить такое скромное, почтенное и святое одеяние, которое почитали мириады преподобных, преподобномучеников, исповедников и святых. Скорблю же я и жалею тех клириков, которые скидывают рясу и бреются».

. Светлым примером клирика посвятившего себя своему делу был старец Епифаний из Афин. Мы приводим здесь несколько его слов, обращенных ко клирикам: «Я совершенно безземельный. У меня нет ни пяди своей земли, хотя я и не из бедной семьи. Никакого имущества я не имею, ни движимого, не недвижимого, кроме своих скромных, простых и незатейливых облачений, ряс и книг. Миловал меня Господь, и даже до сего дня я не приобрел от священства ни гроша: ни платы, ни вознаграждения за священнодействие». «Не будем забывать, женатые и неженатые, что мы представители кроткого и смиренного сердцем Иисуса. Мы призваны преуспевать в смирении, а не ссориться в алтаре из-за первенства». «Клирики, и, тем более, безбрачные, должны выбираться из людей зрелого возраста, отличного воспитания, крайнего благоговения, блестящего поведения, адамантового характера и гармоничного душевного склада, приобретенного трудами и потами, молитвами и поучениями, постами и бдениями, добровольной нищетою, злостраданием и различными лишениями. Ибо подвиг – это привилегия и обязанность не только монахов, но и каждого верующего, и, прежде всего, клирика, в особенности безбрачного. Православная Церковь глубоко аскетична, и кто не любит подвига и друг неги и покоя, тот не имеет в ней места».

. Старец Даниил, подводя итог своим словам о качествах, необходимых духовнику, говорил: «Во-первых, к согрешающим он должен иметь блаженное терпение и показывать великую любовь. Во-вторых, он должен соблюдать тайну и предпочесть лучше умереть, чем открыть грех исповедовавшегося ему. И, в-третьих, он должен иметь своим верным проводником добродетель рассуждения».

. Хороший духовник сострадает исповедующимся. Старец Иаков говорил об этой своей боли так: «Я сострадаю исповедующемуся мне человеку. Я болею вместе с ним. Я болею и плачу за исповедующегося. Я молюсь святому Давиду, чтобы забыть после исповеди ненужное и помнить о том, о чем нужно молиться. Я молюсь за исповедующихся, беспокоюсь за них и снова жду их прихода».

. Опытный духовник старец Филофей говорил: «Я свидетельствую, что часто после исповеди, в особенности в больших городах, хотя, впрочем, и в селах, весь день и большую часть ночи я чувствовал такое истощение, что падал на свое ложе, как мертвый, думая, что я больше не встану, а умру или буду долго болеть, оставаясь неподвижным и бездеятельным. Но когда я просыпался утром, я чувствовал себя совершенно здоровым и имеющим новые силы».

. Говорил старец Епифаний: «Для меня нет большего удовлетворения, чем сидеть часами в исповедальне и примирять человека с Богом».

. О молодых клириках, которым не терпится стать духовниками, старец Паисий говорил: «Торопящиеся стать духовниками и имеющие в себе еще много духовного яда, похожи на неспелую и терпкую айву, из которой, сколько бы мы сахара ни положили, не получится хорошего варенья, а если и получится, то быстро прокиснет. Сладостные слова и великие истины имеют цену, когда исходят из истинных уст, и находят себе место только в склонных к добру душах и в великодушных людях, имеющих чистый ум».

. О деятельности духовника старец Филофей говорил: «К нынешнему лукавому роду духовник должен применять икономию (снисхождение), ибо, если он применит в точности церковные каноны, то достойных Причащения не найдется никого из исповедующихся или найдутся совсем немногие. Но духовнику нужны большое внимание и рассуждение, и теплая молитва к Небесному Богу и Отцу, чтобы Он просветил его, как применять икономию».

. Духовник должен иметь большой опыт, чтобы уметь относиться к людям с пастырской отзывчивостью. Старец Порфирий, ставший духовником в возрасте 21 года, рассказывал о самом себе следующее: «Поскольку первое время я был неопытным, то на приходящих исповедоваться монахов и мирских налагал тяжкие епитимьи. Но многие из них в скором времени снова приходили ко мне и говорили, что не могут вынести наложенных мною епитимий. Теперь я вижу, насколько тяжелые епитимьи я налагал, и это было по причине моей неопытности». И в другой раз сказал: «Когда я ничего не ем, тогда лучше понимаю души людей».

. Относительно икономии, которую должен применять духовник, старец Даниил советовал: «Чтобы быть тебе, духовник мой, всегда в безопасности, ни в снисхождениях не будь слишком снисходительным, ни в строгостях не будь слишком требовательным, дабы сохранить в людях покаяние. К вопросам и прегрешениям, терпимым с точки зрения икономии, снисходи с большим рассуждением. Но к нетерпимым будь очень строг, чтобы не отвечать тебе за них в День Суда».

. Старец Иероним говорил, что «отвратительна немощь иереев – сребролюбие. Увы, когда иерей станет сребролюбивым, тогда он падет и во многое другое». И молодому священнику он давал следующие практические советы относительно его поведения: «Когда ты выходишь из дома и идешь по улицам, куда бы ты ни пошел, знай, что люди наблюдают за священником, как он ходит, как разговаривает, как ведет себя. Поступки твои да будут правильными. Руками не маши вперед-назад. Надевай, как положено, длинную рясу. Рукава должны быть широкими. Веди себя благоразумно, по-христиански, а не легкомысленно, как мирские».

. Обращаясь к своим духовным чадам, старец Иоиль говорил: «Вы пользуетесь очень редким Божиим даром. Меня вы находите, когда захотите. Я охотно вас выслушиваю, с любовью и нежностью. Я в вашем кармане! Только когда я уйду, вы поймете то, что я вам сейчас говорю».

. Старец Амфилохий с о. Патмос часто говорил: «Я похож на старое дерево, тенью которого в жаркие летние дни наслаждаются не только кроткие овцы Христовы, но и маленькие птички, сидящие на его ветвях. Все, чтобы не потерять свою радость, желают старой сосне долгих лет. Но корни ее потихоньку гниют, и придет суровая зима, когда сильный ветер повалит сосну и она станет пригодной лишь на дрова. Но теперь старая сосна благодарит овец и птиц – своих товарищей по пустыне». И в другой раз он высказал свою любовь следующим образом: «Я, чада мои, без вас не хочу и рая».

. Достойны упоминания и подражания следующие слова старца Епифания: «Сердце мое имеет только входы. Выходов нет. Кто вошел внутрь, остается там. Что бы он ни сделал, я люблю его такого, каким я его полюбил, когда он впервые вошел в мое сердце. Я молюсь за него и ищу его спасения». «Худшее для меня мучение – это знать, что я огорчил любимого человека». «Я хочу, чтобы те, которые рядом со мною, чувствовали простор, а не тесноту. Я никого не зову, никого не держу, и никого не прогоняю. Кто хочет, приходит, кто хочет, остается, кто хочет, уходит. Я никого не считаю своим последователем или сторонником». «Я всем пожертвовал, прежде чем это получить. Я пожертвовал местом преподавателя университета. Я пожертвовал местом старшего секретаря Священного Синода. Я пожертвовал местом главы миссионерского братства. Я пожертвовал местом настоятеля большого храма. Я пожертвовал епископскими престолами. У меня есть одна епитрахилька, чтобы исповедовать десять душ. Ничего другого!»

. Старец Иосиф писал своему духовному чаду: «Мое сильное желание, горение моего сердца, моя божественная любовь, непрестанно жгущая мою внутренность – в том, чтобы спаслись души, чтобы принесли они себя в словесные жертвы нашему Сладчайшему Иисусу». И он много молился, чтобы это случилось. Но слова его, обращенные к другим, не приносят плодов, или, в лучшем случае, изредка изменяют нрав слушающих. В связи с этим великий Исихаст говорил: «Если благодать Божия не просветит человека, сколько бы ты ни сказал слов, не будет пользы. Сейчас он слушает, но вскоре, связанный, снова возвращается к прежнему. Но если тут же, вместе со словом действует благодать, тогда в ту же секунду происходит изменение в соответствии со стремлением человека. С этого момента изменяется его жизнь. Но это случается с тем, кто не испортил свой слух и не ожесточил свою совесть. Напротив, те, кто слышат добро, но не повинуются и остаются при своей злой воле, хоть бы ты им и говорил день и ночь, и показал бы им всю мудрость Отцов, и чудеса перед их глазами сотворил бы, и повернул бы вспять течение Нила, они не получат ни капельки пользы. Но от уныния они желают приходить сюда в мою каливу (каливой на Афоне называется отдельный домик для пустынника; в отличие от кельи, на каливе не имеется храма – Ред.) и говорить часами, лишь бы убить время. Посему я затворяю дверь, чтобы безмолвием и молитвою принести пользу хотя бы себе самому».

. Старец Иаков говорил: «Мы все надеваем рясу с целью освятить свою душу. Но требуется внимание. Ибо и мирская честь, и слава, и эгоизм могут сделать так, что вместо того, чтобы освятить свою душу, мы ее потеряем».

. Мир лежит во зле. Это не должно приводить нас в отчаяние. Старец Иероним подчеркивал: «Будь тысячи слепых людей и только один зрячий, он может вывести их всех, дабы они не погибли».

. В один из последних дней своей жизни старец Анфим открыл своим монахиням: «Я хотел бы иметь силы, чтобы сделать еще что-нибудь для своего ближнего, но не могу. Я только молюсь и прошу Господа моего, чтобы в дни моей жизни здесь он давал мне Свою благодать, дабы я мог что-то принести приходящему ко мне: перекрестить его, дать совет, утешение, помолиться за него… Кто будет рядом со мною, тот мой друг: еврей, турок, кто бы ни был. Я хочу, чтобы меня сподобил мой Господь чем-нибудь им помочь, как я делал всю свою жизнь». Конечно, ту же любовь он питал и к монахиням, своим духовным дочерям: «Я ваш отец,– говорил он им.– Несмотря на старость, я не устал изливать на вас свою отеческую любовь. Я еще стараюсь сажать вам деревца, выращивать сады, строить вам здания, делать для вас все, что могу, дабы вы были покойны, жили мирно и были всем обеспечены, и не плакали, не рыдали и не скорбели, когда потеряете меня».

. Многие молодые клирики необдуманно принимаются за духовное руководство своих прихожан, не имея ни обязательного для этого опыта, ни смирения, чтобы советоваться с более опытными священниками. Особенно интересно то, что пишет в своих письмах старец Паисий: «Когда старец не имеет большого опыта, но имеет великую любовь и большое смирение, он реально помогает своим духовным чадам, используя опыт более опытных, с которыми он советуется, и при помощи благодати Божией, которую он постоянно получает за свое большое смирение. Но несовершеннолетний, собирающий к себе послушников, показывает свою большую гордость, проникшую в него до мозга костей. Он похож на грудного ребенка, рождающегося с длинной бородой, и последующие ему показывают повреждение своего рассудка или сердца. И священники, изучающие психологию, чтобы человеческим искусством помочь душам, духовно нездоровы. И то еще удивительно, что их учителя-психологи не верят ни в Бога, ни в душу, или думают о ней по-другому. Этим клирики показывают, что они духовно больны и нуждаются в святоотеческом обследовании, а когда станут здоровы, тогда и сами распознают этот больной дух и, вместе с тем, познают благодать Божию, чтобы в будущем к страждущим душам применять божественную силу, а не человеческое искусство».

. Говорил старец Порфирий: «Если я расстрою епископа и он будет на меня сердит, молитва моя не поднимется к небу». И в другой раз он открыл тайну: «Всесвятой Бог, чтобы помочь мне лучше исполнять свою работу и чтобы больше людей привести ко мне, дал мне дарование видеть немножко больше».

. Тот же старец, обращаясь к своим духовным чадам, говорил о даваемых им советах: «То, что я говорю вам, не говорите другим людям, ибо это – подходящее лекарство для вас, для вашего случая. Те же самые вещи для другого человека, пусть он и имеет внешне такие же, как и у вас, симптомы, не окажут на него таких же благотворных действий».

. Освященные старцы (имеются в виду старцы в священном сане – Ред.) сочетали мистическую жизнь с миссионерством. Характерно говорил об этом старец Амфилохий: «Я ничего другого не делаю, кроме как сею семя монашества и миссионерства, пусть и неискусно. Молю Бога, чтобы Он показал подходящего агронома, который бы по-научному возделал то, что я посеял, не зная искусства духовного возделывания. Я вижу, что сейчас Бог показывает, что Патмос – подходящее место для духовного аэродрома». И добавил: «Из глубин Африки слышны печальные голоса, просящие у нас света Христианства и проводников, дабы и им шествовать святым путем Голгофы. Мы не имеем права притвориться глухими. Мы обязаны протянуть руку и этим нашим братьям, которые так утомились, ибо находятся вдалеке от Православной Церкви. Итак, подключите свою духовную энергию».

. Старец Амфилохий предлагал нечто своеобразное и очень важное для духовного шествия любого верующего и, в особенности, грешника: «Нужно, чтобы по всей Греции были больницы для грешников, где они могут находиться, в соответствии со своими душевными травмами, два-три месяца, и, когда приобретут христианскую опытность, пусть снова приступают к своим занятиям с добрыми навыками этих духовных учреждений».

. Как известно, в 1879 году Священный Синод несправедливо сослал старца Евсевия в монастырь Палеокастрица на о. Керкира. Оттуда он поддерживал связь через письма со своими духовными братьями. В одном из своих писем он пишет следующее: «Я очень сильно желаю, если бы я был свободен, объезжать города и села, чтобы учить, утешать и давать советы моим страждущим братьям, и передавать им многоценные и спасительные истины, которые я познал по благодати Господней».

. Старец Даниил несколько десятилетий тому назад сказал то, что и сегодня имеет силу: «С глубокой скорбью мы видим, что из выпускников богословских факультетов немногие являются для народа проводниками света Православия, светильниками Церкви. Почему же так получается? Потому что большинство неусыпны в изучении науки и не проявляют усердия в упражнении добродетелями и философией по Богу, которая может уцеломудрить душу. Они, покушаясь внешней премудростью исполнить свою высокую миссию, терпят неудачи». И добавил: «Великие Отцы и Учители Церкви на двух крыльях: образования и добродетельной жизни – поднялись превыше земного и были посвящены в чудные тайны священного богословия, и так сохранили словесных овец Христовых от пустословия злославных еретиков».

. Интересны и очень полезны мысли старца Паисия о богословии и богословах: «Богословие – это слово Бога, которое зачинается непорочными, смиренными и возрожденными духовно душами, а не красивые слова рассудка, которые создаются филологическим искусством и выражены в юридическом или мирском духе. Такие слова не могут беседовать с душою человека, как не может разговаривать красивая статуя, разве только слушатели очень мирские и бывают довольны просто красивыми беседами. Богословие, преподаваемое, как наука, обычно исследует вещи с исторической стороны и, как следствие, понимает их внешне, и, поскольку отсутствуют отеческие подвиги, внутренний опыт, то это богословие полно сомнений и вопросов, ибо рассудком никто не может понять божественных действий, если прежде он не будет подвизаться, чтобы пережить их, дабы подействовала в нем божественная благодать».

Евхаристия

«Созижду Церковь Мою, и врата адова не одолеют ю» (Мф.16, 18), — сказано в Евангелии. Апостол говорит, что преломление хлеба, то есть Таинство евхаристии, будет совершаться до второго пришествия Господа. У преподобного Ефрема Сирина сказано, что настанет время, когда Жертва Бескровная прекратится. Здесь как будто противоречие, но — нет. Надо так понимать: открыто служение в церкви не будет совершаться, но само Таинство евхаристии будет продолжаться до второго пришествия Спасителя (преп. Никон).

<<�предыдущая оглавление следующая>>

Душевнобольной

Пишешь о своем брате, который страдает душевною болезнью подозрения, будто бы тайная полиция всюду и чрез всех его преследует, так что он подозревает самых близких к нему людей в злоумышлении и сообщении с тайною полициею. Душевная эта болезнь произошла у него вследствие того, что он стыдился или просто не захотел вовремя покаяться в детских своих грешках, считая их маловажными. Но совесть — неподкупный судья — упреками своими напоминала ему о необходимости покаяться, внушая, что он не прав, а виноват, а он, вместо покаяния, внушение совести обратил на преследование полиции. А присоединившееся к сему неверие и долгое отлучение себя приобщения Святых Тайн еще более усилили душевную болезнь неосновательной подозрительности. Ты боишься, что он помешается в уме. Но это из зол и бедствий легчайшее. В этом положении, по крайней мере, сохранена будет его жизнь, если он будет находиться в заведении для умалишенных, и что человек в помешательстве не отвечает уже за то, что в таком положении делает. Разумеется, за прежнее не может быть безответен. Если бы ты могла умудриться свозить брата своего к преподобному Сергию и в пещерах отслужить с ним молебен пред чудотворною иконою Божией Матери, называемою Черниговскою, предварительно приготовивши хорошего духовника для брата, то это было бы хорошо, потому что после молебна пред сею иконою поврежденные в уме приходили в здравый смысл и хорошо исповедовались, и чрез это исцелялись (преп. Амвросий).

составитель Д.Гриценко Из жизни старцев (мудрость праведных) или душеполезное чтение

Поведал некоторый старец: была девица очень преклонных лет, преуспевшая в страхе Божием. Я спросил ее, что привело ее к монашескому жительству? Она, прерывая слова воздыханиями, рассказала мне следующее:

«Мои родители, достоуважаемый муж, скончались, когда я находилась в детском возрасте. Отец был скромный и тихого нрава, но слабого и болезненного телосложения: он жил столько погруженный в заботу о своем спасении, что едва кто изредка видел его из жителей одного с ним селения. Если иногда он чувствовал себя поздоровее, то приносил в дом плоды трудов своих; большую же часть времени он проводил в посте и страданиях. Молчаливость его была такова, что незнавшие могли счесть его немым.

Напротив того, мать моя вела жизнь рассеянную в высшей степени и столько развратную, что подобной ей женщины не было во всей стране. Она была столько обильна в речах, что, казалось, все существо ее составлял один язык. Беспрестанно она затевала ссоры со всеми, проводила время в пьянстве с самыми невоздержанными мужчинами. Она расточила всё принадлежащее дому; весьма значительное имущество не удовлетворяло нуждам нашим, а ей было передано отцом распоряжение домом.

Столько злоупотребляла она телом своим, оскверняя его нечистотами, что не многие из этого селения могли избежать блудного совокупления с нею. Она никогда не подвергалась никакой малейшей боли, но со дня рождения и до старости пользовалась совершенным здоровьем. Так текла жизнь родителей моих.

Отец мой, истомленный продолжительною болезнью, скончался. Едва он скончался, как помрачился воздух, пошел дождь, засверкала молния, загремел гром, в течение трех дней и трех ночей непрерывно продолжался ливень. По причине такой непогоды замедлилось его погребение на три дня, так что жители села покачивали головою и, удивляясь, говорили: этот человек столь был неприятен Богу, что даже земля не принимает его для погребения. Но, чтоб тело его не предалось разрушению в самом доме, и тем не сделалось невозможным пребывание в нем, похоронили его кое-как, несмотря на то, что непогода и дождь не переставали.

Мать моя, получивши большую свободу по смерти отца, с большим исступлением предалась злоупотреблению телом и, сделав дом наш домом разврата, проводила жизнь в величайшей роскоши и в увеселениях. Когда настала смерть ее, то она сподобилась великолепного погребения, самый воздух, казалось, принял участие в провождении тела ее. По кончине её я осталась в отроческих летах, и уже телесные вожделения начали действовать во мне.

Однажды вечером я начала размышлять, чью жизнь избрать мне в образец подражания: отца ли, который жил скромно, тихо и воздержно, но во всю жизнь свою не видел ничего доброго для себя, всю ее провел в болезни и печали, а когда скончался, то земля даже не принимала тела его; если такое жительство благоприятно было Богу, то по какой причине отец мой, избравший это жительство, подвергся таким бедствиям?

Лучше жить, как жила мать, сказало мне помышление мое, предаться вожделению, роскоши, плотскому сладострастию. Ведь мать моя не упустила никакого скверного дела! Она провела всю жизнь свою в пьянстве, пользуясь здоровьем и счастьем. Что же, мне следует жить, как жила мать? Лучше верить собственным глазам и тому, что очевидно, лучше наслаждаться всем, нежели верить невидимому и отказаться от всего. Когда я, окаянная, согласилась в душе моей избрать жизнь, подобную жизни матери моей, настала ночь, я уснула. Во сне предстал мне некто высокий ростом, взором страшный; грозно взглянул на меня, гневно и строго спросил он у меня: «Исповедуй мне помышление сердца твоего». Я, испугавшись его, не смела и взглянуть на него. Еще более громким голосом повторил он приказание, чтоб я исповедала, какое жительство мне понравилось. Растерявшись от страха и забыв все помышления мои, я сказала, что не имела никаких помышлений. Но он напомнил мне все, о чем я размышляла в тайне души моей. Обличенная, я обратилась к просьбам, умоляя его даровать мне прощение, и объяснила причину этих помышлений. Он сказал мне: «Пойди и увидь обоих, и отца и мать твоих, – потом избери жизнь по желанию твоему». С этими словами он схватил меня за руку, повлек. Привел он меня на большое поле красоты неизреченной, со многими садами и плодовыми разнообразными деревьями, ввел меня в эти сады. Там встретил меня отец, обнял, поцеловал, назвал своей дочерью. Я заключила его в объятия свои и просила, чтоб мне остаться с ним. Он отвечал: «Ныне это невозможно; но если последуешь стопам моим, то придешь сюда по прошествии непродолжительного времени». Когда я опять начала просить о том, чтоб остаться, показывающий мне видение снова схватил меня за руку, повлек и сказал: «Пойди, я покажу тебе и мать твою, как горит она в огне, чтоб знать тебе, по жизни которого из родителей твоих направить жизнь твою». Поставив меня в дому мрачном и темном, где живет скрежет зубов и горе, он показал мне печь, горящую огнем, и кипящую смолу; какие-то страшилища стояли у устья печи. Я взглянула во внутренность печи и увидела в ней мать мою: она погрязла по шею в огне, скрежетала зубами, горела огнем; тяжкий смрад разливался от червя неусыпающего. Увидев меня, она воскликнула с рыданием, назвала дочерью: «Увы мне, дочь моя! страдания эти – последствия собственных дел моих. Воздержание и все добродетели казались мне достойными посмеяния; я думала, что жизнь моя в сладострастии и разврате никогда не кончится; пьянство и объядение я не признавала грехами. И вот! Я наследовала геенну, подверглась этим казням за краткое наслаждение грехами; за ничтожное веселье расплачиваюсь страшными муками. Вот какую получаю награду за презрение Бога! Объяли меня всевозможные, бесконечные бедствия! Ныне время помощи! Ныне вспомни, что ты вскормлена грудью моею! Ныне воздай мне, если ты получила от меня когда-либо что-либо! Умилосердись надо мною! Жжет меня этот огонь, но не сожигает. Умилосердись надо мною, дочь моя, подай мне руку твою и выведи меня из этого места». Когда я отказывалась это сделать, боясь тех страшных стражей, которые тут стояли, она снова начала вопить со слезами: «Дочь моя! помоги мне. Не презри плача твоей родной матери! Вспомни болезни мои в день рождения твоего! Не презри меня! погибаю в огне гееннском». Ее вопль извлекал у меня слезы: я также начала стенать, испускать вопли и рыдания. Эти вопли и рыдания разбудили моих домашних; они достали огня и спрашивали меня о причине столь громкого стенания. Я поведала им видение мое. Тогда я избрала последовать жизни отца моего, будучи удостоверена по милосердию Божию, какие муки уготованы для произволяющих проводить порочную жизнь».

Евангелие

Чтобы исполнять заповеди Христовы, надо знать их. Они изложены в Евангелии. Читайте Святое Евангелие, проникнитесь духом его, сделайте его правилом жизни своей, настольной книгой. Во всяком поступке и жизненном вопросе поступайте согласно с учением Евангелия. Это — единственный свет жизни нашей (преп. Никон).

Когда я был еще иеродиаконом, я очень любил читать Евангелие. В восторг приходил от каждого слова!.. Какие дивные слова в Евангелии… Какую бы ни взять другую книгу, даже самого лучшего писателя, но если ее много раз читать, она может надоесть. А Евангелие — чем больше его читаешь, тем больше получаешь утешения и всяких благих чувств (преп. Никон).

Всякое евангельское повествование имеет всегда два значения, два смысла: одно внешнее, всем понятное, а другое — внутреннее, глубокое, таинственное, не для всех понятное (преп. Никон).

Меня очень огорчило твое самосмыслие безрассудное касательно Евангелия, что будто бы в евангельском учении смогло быть что-нибудь сказано и не так. Причину выставляешь, что твое желание и прошение давнишнее не исполняется, вопреки будто бы сказанного в Евангелии: просите и дастся вам. Поэтому дура ты из дур, и безрассудное твое мнение есть не что иное, как прелесть из прелестей вражиих, началом которой была твоя же горделивость, которая хотя и прикрывалась до времени личиною внешнего смирения, но, наконец, показала великий свой рожон. Подумай сама. Как велика гордость: если прошение наше не исполняется, то выходит, что в евангельском учении, может быть, что-нибудь не так. Это меня тем более огорчает, что, помнится мне, я уже писал тебе о сем слово святого Лествичника, Степень 26, отделение 60, где он говорит: «все чего-либо у Бога просящие и не приемлющие, конечно, по которой нибудь из сих причин того не получают: или что прежде времени просят, или не по достоинству и с тщеславием; или потому, что, получивши просимое, возгордились бы, или потому, что по исполнении их желания впали бы в нерадение»… смирись, оставь безумие свое, — и за грех этот в продолжение 40 дней клади по 15 поклонов с молитвою: «Господи, прости безумие и прегрешение мое!» (преп. Амвросий).

Советую тебе почаще и подолгу читать Евангелие, особенно от Иоанна. Читать так, чтобы только твои уши слышали: понимаешь — не понимаешь, читай. Благодатное слово евангельское сильно прогонять скуку и уныние и успокоит тебя, только читай побольше и подольше, признавая такое искушение попущением Божиим к испытанию тебя и к обнаружению внутреннего затаенного залога, чтобы постараться об исцелении затаившейся болезни душевной евангельским средством, указанным Самим Господом, глаголющим: «научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим»

(Мф. 11, 29). Господь и чрез Апостола глаголет: «Мне отмщение, воздам» (Рим. 12, 19); то есть предоставь все Господу, и Господь воздаст так, как ты и не сильна воздать, хотя бы и хотела (преп. Амвросий).

Положительные стороны духовного развития

Если вы заинтересовались понятием духовного роста, это важный момент в вашей жизни. А если вы задались вопросом, как начать духовно развиваться, значит, сделали большой шаг на пути к счастливому и гармоничному существованию.

Чтобы быть по-настоящему духовным человеком, нужно работать над собой, тренировать духовность, как любой навык, который вам нужно освоить. Как именно тренировать? Лучше всего подойдут попытки решать проблемы окружающих людей, в том числе такие, которые мешают их развитию.

Когда вы начнете это делать, то сразу «убьете нескольких зайцев». Вы начнете больше верить в себя и в свои силы. Вы сблизитесь с людьми и сможете обрести новых друзей. Вы начнете лучше осознавать окружающую реальность и понимать, каково ваше место в ней. Конечно, будут и трудности. Но если вы станете рассматривать их как дополнительные возможности для духовного роста, то извлечете из них пользу. Ведь трудности показывают ваши слабые места, а значит, вы понимаете, куда направить усилия, где наращивать душевную броню.

Духовный рост поможет вам стать внутренне спокойным и целостным человеком, научит безусловной любви к окружающим, поможет поверить в себя. Все это будет очень полезно на вашем жизненном пути. Если ваш духовный рост будет идти последовательно и устойчиво, вас не сломят никакие беды и проблемы. Вы всегда сможете черпать силу из веры в себя и из любви к миру. Там, где другой человек сломается и опустит руки, вы только станете сильнее.

Старчество в России

На святом Афоне к старчеству относятся как к удивительному таинству, феномен которого до сих пор не разгадан. Как один человек может сочетать в себе столько мудрости и света?

Не бывает старца без послушника, но духовного наставника принято выбирать долго и тщательно, одного на всю жизнь. Порой до того момента, как духовный наставник примет на себя такую ответственность, проходит несколько лет. И будущий послушник, и старец долго присматриваются к другу, убеждаются в правильности своих намерений.

Старец для человека верующего
как отец: к нему нужно прислушиваться, почитать его и уважать. Послушник может быть несогласен с наставлениями старца, но противоречить им не имеет права. Воля духовного наставника для послушника равна Божьей воле, ведь их отношениями руководит сам Господь.
Если монашество принято называть авангардом православия, то старчество – «передовая» монашеского послушания. Это звание невозможно получить: старцем нарекают люди, пришедшие за советом и духовной помощью. Именно поэтому каждое слово старца пропитано мудростью, а его наставления редко остаются без внимания.

Основы духовного развития

ПринятиеПринятие означает, что вы не боретесь ни с собой, ни с окружающими. Вы живете и даете жить другим. Вы позволяете миру быть таким, каков он есть, вы смиряетесь с тем, что другие люди могут не оправдывать ваших ожиданий.
ОсознанностьКогда вы осознаны, вы живете здесь и сейчас. Вы не скучаете о прошлом и не волнуетесь о будущем. Для вас существует только настоящий момент, вы проживаете его со всей возможной полнотой. Вы находитесь в контакте со своими эмоциями и понимаете, почему они именно такие.
Душевный покойДушевный покой приходит тогда, когда ваши тело, душа и дух находятся в гармонии, в балансе. Они согласны друг с другом, между ними нет конфликта.
Безусловная любовьБезусловная любовь означает, что вы любите (человека, людей или весь мир), не выдвигая требований и условий, не стремясь что-то получить. Вы забываете о своем эго, о своих нуждах и просто испытываете любовь.
ВераВера приходит к вам тогда, когда вы узнаете некую истину и принимаете ее.

Понятие духовного развития

Для начала разберемся, что такое духовный рост. Он происходит только тогда, когда вы устанавливаете контакт со своей душой, начинаете слышать свой внутренний голос. Возможно, в первое время вам будет трудно этого добиться. Советуем вам каждый день выделять время для себя, находить возможность побыть наедине с собой. Тогда этот процесс пойдет быстрее. Со временем вы почувствуете, что пришли к гармонии с собой и миром. Вы откроете в себе источник силы, который позволит вам жить более полной и счастливой жизнью, стать хозяином своей судьбы.

Так вы сможете лучше узнать и понять себя, свои сильные и слабые стороны, научитесь принимать себя. Духовный рост означает, что вы будете гармоничной личностью, у которой тело, разум и душа живут в согласии и стремятся к единым целям. Не стоит думать, что стремление к духовному росту сделает вас человеком «не от мира сего», «белой вороной» или что вам придется отказаться от своих привычных дел и постоянно медитировать в позе лотоса. Это распространенные заблуждения.

Не менее ошибочно полагать, что для разрешения вопроса «Как начать духовно развиваться?» вам придется жить по правилам и заповедям какой-либо религии. Процесс духовного развития не означает, что вы непременно придете к Богу, станете верующим человеком.

Разумеется, мы не хотим сказать, что религии не должно быть места в вашей жизни. Есть такие люди, которым она действительно помогает духовно расти. Но в целом духовный рост – это процесс увеличения вашей осознанности и понимания того, каким именно человеком вы являетесь. Он дает ключ к вашей внутренней сущности, с которой вы пока можете быть совсем не знакомы.