Великий старец Иустин: «За этой системой лежит всеобщая диктатура…»

Кто такие старцы

В жизни каждого человека случаются такие моменты, когда необходимо принять какое-то определенное решение (сделать выбор). И христиане не исключение. Например, вступать в брак или уходить в монастырь, менять ли место жительство, соглашаться на новую работу или нет. Для верующего становится важным, чтобы принятое решение было согласовано с Божьей волей. Зачастую сделать выбор сложно, не всегда помогает совет приходского священника. Поэтому в этом случае нужный совет могут дать старцы нашего времени.

Архимандрит Кирилл (Павлов)

Но кто такие старцы?

В Православии авторитет старцев основан на авторитете святости. Христианин считается приближенным к святости, когда действием Святого Духа очищается его душа от греха. При этом человек бережно относится к этому Божьему дару, соблюдая Заповеди Господни. Тогда «духоносный» христианин учит других людей «не от своего ума», а по вдохновению Святого Духа. Старчество — это исключительное явление.

Само слово «старец» не является степенью священнослужителей. Это значит, что старцем может быть не только монах, священник или епископ, но и мирянин. Также не нужно ставить знак равенства между «старцем» и «стариком». Это не указание на преклонный возраст, а свидетельство особой благодати от Бога.

Старцы это не только мужчины, но и женщины. Например, старицы Пелагея Ивановна Дивеевская (1809-1884), которая в 2004 году была канонизирована (прославлена) в лике блаженных.

Великий старец

Протоиерей Михаил Кириллович Прудников (1850-1928), один из замечательных петербургских пастырей первой трети XX века, широко известный и почитавшийся в народе старцем за свою праведность и дар прозорливости, родился в С.-Петербурге 31 декабря 1850 г. и происходил из обер-офицерских детей. В 1868 г. он поступил в Морское инженерное училище Императора Николая I в Кронштадте, которое окончил через пять лет с присвоением чина гардемарина. По успешной сдаче экзаменов, в 1874 г. получает чин мичмана, назначается в учебно-артиллерийскую команду. С 1875 г. он был переведен на Черноморский флот, где в 1877-78 гг. на корабле «Веста» участвует в войне с Турцией. Награжден бронзовой медалью за участие в пленении турецкого десантного корабля «Мерсин» 13 декабря 1877 г. С 1878 г. принимает деятельное участие в работе комитета по созданию Добровольного флота. В 1882 г. переводится в Балтийский флот, с 1883 г. служит на коммерческих судах. В 1886-88 гг. продолжает заниматься устройством Добровольного флота, теперь уже на Балтике, с 1888 г. выходит в запас. В 1897 г. зачислен штабс-капитаном по Адмиралтейству, с 1902 г. уволен полковником с мундиром (к этому времени имел награды: ордена Станислава 3 и 2 степеней и Анны 3 и 2 степеней).

В 1906 г. под духовным влиянием св. прав. Иоанна Кронштадтского принимает решение принять сан (в возрасте 57 лет). Определением от 22 июля 1907 г. архиепископа Сергия Финляндского о рукоположении и назначении ко служению был определен к Райволовской церкви прп. Сергия Радонежского при летней даче приюта детей-эпилептиков, без обязательства вступать в брак. 26 августа 1907 г. был рукоположен архиепископом Сергием во диакона, 2 сентября 1907 г. — во священника. 28 июля 1907 г. — определен к церкви братства свт. Иннокентия Иркутского на летней даче Первого Реального училища в имении Сергиевка близ станции Перкиярви Финляндской железной дороги. В 1905-1906 гг. неподалеку оттуда на Карельском перешейке, близ станции Каннельярви по проекту о. Михаила Прудникова и М. Дехтерева была выстроена деревянная церковь Св. Троицы.

4 апреля 1910 г. определен без содержания сверхштатным священником церкви Милующей Божией Матери в Галерной гавани. 29 января 1911 г. — назначен к Николо-Барградскому подворью, с 21 июля 1911 г. исполняет обязанности настоятеля, а с 16.09.1911 г. по 1916 год служит сверхштатным священником храма Спаса-на-Водах — памятника русским морякам, погибшим в войну с Японией.

В 1917 г. — протоиерей. Служит сверхштатным священником Иоанновского женского монастыря, при храме-усыпальнице св. прав. Иоанна Кронштадтского. Еще до принятия епископского сана здесь его неоднократно навещает будущий архиепископ Гдовский Димитрий (Любимов), в то время священник Покровской церкви. После закрытия обители в 1923 г. о. Михаил продолжает служить при одной из домовых церквей на Петроградской Стороне. Почил 3 сентября 1928 г. Погребен за алтарем Сергиевского храма Троице-Сергиевой Приморской мужской пустыни в Стрельне.

Родился Михаил Кириллович Прудников в 1850 году в семье морского офицера. Происходил он из военной семьи. Окончив Морское инженерное училище Имп. Николая I в Кронштадте, служил во флоте. Два раза совершил кругосветное путешествие.

С детства он был верующим и, будучи уже в чине полковника, сохранил твердую и искреннюю веру. Часто ходил пешком на поклонение чудотворному образу Божией Матери в Царское Село за 25 верст от С.-Петербурга.

Здоровьем он вообще не отличался. Перенес в тяжелой форме крупозное воспаление легких, врачами был приговорен к смерти.

Во время болезни он видел сон, который никому не рассказал, а лишь объявил родным, что как только ему будет легче, он отправится из С.-Петербурга в Москву в Троице-Сергиеву Лавру, к мощам преподобного Сергия Радонежского, пешком. Родные к этому отнеслись недоверчиво, зная вообще о его слабом здоровье. Но он, едва встав на ноги, сейчас же отправился, как и говорил, в Лавру пешком с котомочкой за плечами и в морской форме. Путешествие его длилось три недели. Вернувшись от прп. Сергия, о. Михаил вскоре отправился во второе путешествие, также пешком, — в Новгород, поклониться мощам прп. Михаила Клопского, имя которого он носил и очень почитал.

Из рассказов одной его знакомой известен такой случай. В день именин о. Иоанна Кронштадтского, 19 октября, о. Михаил, будучи тогда еще военным, поехал в Кронштадт и отправился на квартиру к батюшке. Народу было очень много, ждали возвращения о. Иоанна из церкви и теснились в небольшой передней. Когда подъехал батюшка, стало еще теснее. В этот момент у Михаила Кирилловича с груди упали все ордена. Он хотел их подобрать, но о. Иоанн остановил его и сказал: «Не трудись, они тебе скоро не понадобятся».

Действительно, ровно через год после этого случая, он оставил военную службу и принял священство. Служил о. Михаил сначала в храмах Финляндской епархии (на Карельском перешейке), затем сверхштатным священником в церкви Милующей Божией Матери в Галерной гавани, а с 1911 г. в храме Спаса-на-Водах. После он перешел в Иоанновский монастырь, где будучи заштатным священником, служил при усыпальнице о. Иоанна ранние обедни. Духовную близость с кронштадтским подвижником о. Михаил испытывал всю свою жизнь.

Будучи пастырем, о. Михаил не оставлял свои паломничества и также пешком ходил в Царское Село и в Колпино, где была чудотворная икона святителя Николая. Большею частью о. Михаил ходил не один, к нему присоединялись его почитатели. Батюшка считал паломничества замечательнейшей школой благочестия, «где каждая утренняя зорька, каждый добрый взгляд человеческий, каждый ковшик с водицей, поданной ради Христа, — есть живой урок милости Божией, Его безграничной и щедрой любви. И как хочется поблагодарить за все это Господа, отсюда родится молитва — живая, чудотворная».

Среди духовно близких ему лиц были: епископ Стефан (Бех), схиепископ Макарий (Васильев), настоятель Макариевой пустыни и многие из Петроградского духовенства. Кроме того, были и другие лица, например, профессор Смирнов, директор завода Нобель — духовные чада и почитатели батюшки. Среди них была монахиня Антония, экономка Иоанновского монастыря, про которую о. Михаил говорил, что на ней держится весь монастырь. Была она в жизни настоящей подвижницей. В тяжелое время ходила к благодетелям и собирала от них пожертвования для обители. После начала утеснения монастыря часто в келлии ее ночевали приезжие богомолки и она с радостью уступала им свою кровать, а сама спала в кладовой на мешках. Своей келейнице она зачастую предлагала отдохнуть, а сама в это время исполняла ее работу.

Прошло не так много времени и разные люди стали искать у о. Михаила мудрого слова и молитвенной помощи. Очень много приходило к о. Михаилу больных, прося его молитв. И по молитвам батюшки многие выздоравливали, а когда приходили его благодарить, то он по своей скромности отвечал всем, что он здесь ни при чем — он такой же грешный человек как и они. «Ступайте к Божией Матери и Ее благодарите», — просил он их.

Многие, которым нужна была операция, также приходили к нему за благословением, но он не всех благословлял и, действительно, не получившие благословения на операцию поправлялись и без нее.

Однажды один из его духовных чад был сильно болен. Родственники обратились к о. Михаилу, прося его молитв о болящем, и им батюшка сказал, чтобы больной встал с постели и шел в Колпино к чудотворному образу святителя Николая. В ужасе родные передали больному о том, что он должен идти пешком, да еще зимой из Царского Села в Колпино. Люди эти были состоятельные и прежде таких путешествий пешком никогда не совершали. Больной же с неожиданной твердостью заявил, что пойдет. И, действительно, несмотря на свои слабые силы, надел шубу и валенки и отправился в путь. Вернулся он благополучно, и с этого дня, начал поправляться.

У одного знакомого о. Михаила было двое сыновей-близнецов и оба были на войне (шла I Мировая война 1914-1918 гг. — Ред.). Родители очень беспокоились. не получая долгое время от них никаких известий, когда внезапно пришло извещение, что оба их сына погибли. Мать тяжело переживала потерю сразу обоих сыновей, но будучи верующей, она отпела их и ежедневно служила по ним панихиды. Отец же поехал к о. Михаилу рассказать о своем горе. Выслушав, его батюшка ответил: «Молись о здравии». Когда он с такой радостной вестью вернулся домой и рассказал жене, то она не поверила и даже была возмущена словами священника. Прошло несколько месяцев, мать продолжала молиться за упокой, а отец о здравии. Снова отправился Михаил Дмитриевич (так звали отца) к батюшке и при второй встрече во время вечернего чая, отец Михаил положил в стакан Михаила Дмитриевича два больших куска сахара. Михаил Дмитриевич заметил, что сахар в стакан уже положен, батюшка же ответил на это: «Потом узнаешь».

Вернувшись домой, М.Д. не переставал думать о словах батюшки. Через некоторое время, как-то вечером сидел он грустный и задумчивый, но вот услышал звонок в дверь, открыв которую, увидел сразу обоих своих сыновей. Из их рассказов родители узнали, что оба брата были в немецком плену и находились вместе в одном лагере, откуда их одновременно освободили.

С.-Петербург. В кругу офицеров Императорского Российского флота.
Слева стоят: протоиерей Алексий Ставровский († 1918),св. прав. Иоанн Кронштадтский († 1908), справа в светлой рясе,предположительно, – иерей Михаил Прудников
Молитвы батюшки считались дерзновенными. Был такой случай. Когда о. Михаил был в Царском Селе, одна хорошая знакомая просила его зайти к тяжело больному, которого врачи полагали безнадежным. Батюшка пошел туда и нашел его в очень тяжелом состоянии. Не медля ни минуты, он сейчас же отправился в церковь, взяв с собой и эту знакомую. Она стала свидетельницей его дерзновенной молитвы, во время которой он не просто молился, а как бы наяву разговаривал с Божией Матерью и умолял Ее услышать его молитву и помочь. Даже страшно было смотреть и слушать, как батюшка умолял Саму Пресвятую Богородицу исцелить больного. Молитва его, действительно, была услышана и больной вскоре поправился.

Когда (в феврале 1928 г. — Ред.) митрополита Серафима (Чичагова), будущего новомученика, назначили на Петроградскую кафедру, он к тому времени уже пребывал на покое, и прежде, чем отправиться к месту своего служения, поехал за благословением к о. Михаилу. Войдя в его комнату, Владыка поклонился ему в ноги и просил молитв. Батюшка был очень смущен, сам поклонился в ноги архиерею и сказал: «Ведь я только протоиерей, а Вы мне первый кланяетесь». И так они сделали друг другу по три земных поклона.

В 1929 году в день Святой Троицы отец Михаил служил в Детском Селе (в 1918 г. Царское Село было переименовано). Во время вечерни он читал положенные молитвы. Голос его, вообще слабый, при чтении этих молитв настолько окреп, что все были поражены и не могли поверить, что это читает он.

В августе батюшка снова приезжал, но это был уже последний его визит в Царское. «Я скоро к вам приезжать не буду», — сказал он. Когда его спросили:

«Почему же?», он ответил: «Собираюсь домой!» Тогда одна старушка заплакала и спросила: «А как же мы останемся без Вас?» На это он ответил ей: «Вы будете за меня молиться, а я буду за вас ходатайствовать у Престола Божия».

В июле месяце 1922 года о. Михаил неожиданно получил из Оптиной пустыни от о. Анатолия (иеросхимонаха Анатолия (Потапова), младшего — Ред.) приглашение посетить их пустынь и его. Несмотря на перебои с транспортом (после революции пассажирские поезда не ходили, люди ездили в товарных вагонах), о. Михаил быстро собрался и в сопровождении нескольких близких к нему лиц отправился в путь. Ехать было тяжело. В вагонах пассажиры курили махорку и о. Михаил отравился дымом. Два раза на больших остановках его на руках выносили на воздух и клали прямо на траву. Окружающие думали, что он не доедет до пустыни, однако ему это все же удалось сделать. В Оптиной природа и свежий воздух оживили о. Михаила и он, пребывая в пустыни, ежедневно сослужил о. Анатолию за литургией и беседовал с ним. По истечении недели о. Михаил собрался в обратный путь. Отслужив обедню, он пошел к старцу под благословение и проститься, когда о. Анатолий вдруг сказал ему: «Поживи еще три дня, а после поедешь!» За послушание он остался.

29 июля 1922 г. в Оптину приехали чекисты арестовать отца Анатолия. «Но старец, не противясь, скромно попросил отсрочки на сутки, дабы приготовиться. Келейнику, горбатенькому отцу Варнаве, грозно сказали, чтобы приготовил старца к отъезду, так как завтра увезут, и на зтом уехали. Воцарилась тишина, и старец начал готовиться в путь. На другой день, утром, приезжает комиссия. Выходят и спрашивают келейника отца Варнаву: «Старец готов?», «Да, — отвечает келейник, — готов», — и, отворив дверь, вводит в покои старца. Каково же было удивление, когда их взору предстала такая картина. Посреди келии в гробу лежал «приготовшийся» мертвый старец!»

Отец Михаил был на отпевании и участвовал в погребении. Выполнив свой молитвенный долг перед почившим, о. Михаил отправился в обратный путь на третий день, как и предсказал ему старец.

Когда о. Михаил гостил в Детском Селе, один инженер Н.Н.К. привел на благословение к нему своего сына Германа пяти лет и сказал, что сын его с четырех лет начал изучать немецкий язык, читает и уже начинает говорить по-немецки. На это о. Михаил сказал с грустью: «И зачем ему немецкий язык!», и стал печально смотреть в окно. По отъезде о. Михаила встречаю отца мальчика и он говорит мне: «Я очень уважаю о. Михаила, преклоняюсь перед ним, но он все же, надо сказать, отстал от жизни -говорит: «Зачем Герману немецкий язык?». Ведь если Герман в совершенстве будет владеть немецким и будет инженером, ему это очень пригодится, ведь теперь вся научная литература издается именно на немецком языке». Нам всем тоже показалось странным такое высказывание о. Михаила.

Однако, прошло несколько лет, и началась война, отец Германа умер к тому времени. После прихода в Царское Село, немцы эвакуировали в 1941-1942 гг. всех жителей, в том числе и Германа с матерью. Они попали в Эстонию, где Герман, зная язык, разговаривал с немцами по-немецки. После прихода советских войск, он был арестован, обвинен в связях с немцами и выслан в Магадан на 10 лет. Тогда и вспомнили слова о. Михаила: «Зачем ему немецкий язык!». Не зная немецкого языка он не был бы арестован и остался бы жить с матерью в Эстонии, а так он смог вернуться туда только после 10-ти лет лагерей и ссылки.

Митрополит Крутицкий Николай (Ярушевич) очень чтил о. Михаила и верил в силу его молитв, которую неоднократно испытывал на себе. Вот один из его рассказов.

В 1941 году, в самом начале войны, митрополита Николая решено было направить ко служению в Северную Америку. Ему совершенно не хотелось ехать туда, так как чувствовал он себя плохо — сердце очень беспокоило, и врачи не советовали, однако митрополит Сергий настаивал на поездке. За послушание Владыка дал согласие, оставалось только получить визу на выезд. В то время американское посольство было эвакуировано из Москвы в г. Куйбышев (Самару), и Владыка поехал туда за получением визы. Приезд его совпал с днем кончины о. Михаила (3 сентября). «Всю дорогу. — вспоминал митр. Николай, — я молил о. Михаила, чтобы как-нибудь миновала меня эта поездка. В посольстве проверили мои документы и сказали: «Все в порядке, поживите здесь недельку и получите». Так как мне надо было сдавать дела в Москве, то предложили ехать туда и там ждать визу. Я отбыл в Москву, подготовился к отъезду. Жду неделю, другую, третью — визы нет. Так я ее и не получил и не знал даже по какой причине. Приписываю это молитвам о. Михаила».

Святейший патриарх Алексий I (Симанский), будучи архиепископом Новгородским (с 1926 г. вл. Алексий был архиепископом Хутынским, временно управляющим Новгородской епархией. — Ред.), был у о. Михаила и сказал ему, что уезжает в Москву1. Отец Михаил сказал: «Когда будете в Москве, посетите село Коломенское и там поклонитесь Матери Божией «Державной».

Архиепископ Алексий прислал из Москвы отцу Михаилу письмо, в котором писал: «Ваше послушание я выполнил, отец протоиерей, и даже пешком шел до церкви 2 километра». Отец Михаил, прочитав письмо, заметил вслух: «Матерь Божия его прославит». Действительно, так и случилось. Через 15 лет, в мае 1944 г. архиепископ Алексий стал местоблюстителем Патриаршего престола, а с 4 февраля 1945 г. — Патриархом Московским и всея Руси.

Митрополит Мануил (Лемешевский), знавший о. Михаила по Петербургу, говорил про него: «Это был великий праведник!»

Однажды, в 1928 г. о. Михаил навестил больного протоиерея Владимира Александровича Рыбакова, служившего настоятелем храма Спаса на Водах. Врачи считали о. Владимира безнадежным. Когда о. Михаил вошел, больной пастырь сказал: «Отец Михаил, уж я, наверное, не выздоровлю, умру…» На что о. Михаил ответил: «Поправишься еще, не умрешь», добавив: «когда пруд высохнет, тогда и рыбка уснет». Больной поправился. Через год последовала мирная кончина старца о. Михаила († 1928 г.), а пять лет спустя, в марте 1934 г. скончался о. Владимир Рыбаков. И только тогда вспомнились слова, сказанные старцем больному. Сбылось предсказание. Пруд высох и рыбка уснула.

У моей мамы последнее время очень часто болело сердце, а потому она старалась чаще говеть и причащаться. Однажды приехал о. Михаил и служил обедню. Перед его службой она также говела. Когда пришли домой и сидели за столом, о. Михаил, глядя на маму, сказал: «Как хорошо тому, кто часто причащается: если человеку не удастся перед смертью причаститься, то ему вменится частое причащение». Во время этих слов о. Михаил все время смотрел на маму. Меня этот взгляд кольнул в сердце. Я подумала, что как будто это ее касается.

После отъезда батюшки прошло дней пять и мама заболела гриппом, осложнившимся еще воспалением легких. Слабое сердце не выдержало высокой температуры и мама скончалась.

На 40-й день приехал о. Михаил и мы отправились с ним на Кузьминское кладбище в Царском Селе. Он отслужил панихиду и на обратном пути сказал: «Когда не будет кладбища, то это еще не все для умершего. Самое дорогое, — когда у жертвенника вынимают частицу за него.» Я подумала: «Как может такое случиться, что не будет кладбища, которое существует больше двухсот лет?» С началом войны, когда немцы подошли к Ленинграду, как раз в Кузьмино развернулись бои. Три года здесь стоял фронт. Кладбище оказалось разрушено до основания, не устояла и церковь. Тогда я вспомнила и поняла слова, сказанные о. Михаилом. Тогда же он говорил о маме: «Не плачьте, ей там хорошо, вы должны поверить мне, как священнику».

Про одного нашего благочестивого родственника о. Михаил сказал: «Как легко он все мытарства прошел, не было ему задержки нигде».

День посвящения своего во диакона, 26 августа, о. Михаил отмечал ежегодно. В этот день приезжал поздравлять его архимандрит из Свято-Троицкой Сергиевой пустыни (под Петербургом). Так было и 26 августа 1928 года. Архимандрит приехал поздравить о. Михаила и отслужил молебен. 2 сентября отмечался день его посвящения во священника и всегда в этот день многие годы по традиции привозилась на квартиру о. Михаила из пустыни икона прп. Сергия Радонежского. Уезжая, архимандрит спросил батюшку, привозить ли икону 2 сентября. Отец Михаил, уже тяжело больной, поправил его, попросив, чтобы икону привезли 3-го числа. Это очень удивило архимандрита и он спросил келейницу батюшки, не ошибся ли о. Михаил, она ответила: «Раз батюшка назначил третьего, значит так и надо сделать».

Когда привезли икону, о. Михаил уже был совсем слаб и не вставал. Его исповедали и причастили, отслужив по его просьбе три молебна: Пресвятой Троице, Божией Матери и прп. Сергию. После молебна ему поднесли образ, он к нему приложился и попросил читать отходную. Сидя в подушках, он держал в руке зажженую свечу. По окончании чтения свеча погасла, вместе с ней угас и о. Михаил.

Отпевание было совершено в Троице-Сергиевой пустыни. Отпевал о. Михаила митрополит Серафим (Чичагов) с шестью архиереями и духовенством, которого было так много, что даже несмотря на большое количество облачений, находившихся в пустыни, их не хватило. Народу было также очень много.

Братия Троице-Сергиевой пустыни у могилы протоиерея Михаила Прудникова

Один из священников в своем надгробном слове, обращаясь к народу, говорил: «Что собрало вас сюда в таком громадном количестве? Ведь служил батюшка всего 21 год и красноречием особенно не отличался. Чем же он прославился и чем именно стал известен? Да, он прославился своей молитвой. Все вы испытали силу его молитв и видели с каким дерзновением он всегда молился и какую помощь приносили его молитвы нам…»

Приведу еще несколько примеров прозорливости о. Михаила. Надежда Ивановна Соколова работала в детском доме и рассказывала о. Михаилу об одном безродном трехлетнем мальчике Коле, очень красивом, умном и послушном. К ним, в детский дом, часто приходили люди, желающие взять детей на усыновление. Надежде Ивановне жалко было отдавать Колю и она прятала мальчика от приходящих людей. Наконец, две семьи облюбовали Колю и Надежда Ивановна пришла спросить совета батюшки, кому его отдать: или мужу с женой, или одинокой женщине. Отец Михаил подумал и сказал: «А лучше всего отдать матери родной!» Надежда Ивановна стала доказывать, что он сирота, был подброшен к детскому дому с запиской, что имя его Николай. Фамилию ему дали Найденов. Батюшка все выслушал и опять повторил, «что никто не воспитает его лучше родной матери».

Прошло полторы недели и в детский дом пришла женщина, которая со слезами стала просить отдать ей ее сына Колю. Она говорила, что на нее напала такая тоска по сыну, что места себе не находит. Рассказала и то, когда и как его оставила и указала приметы. Колю отдали ей. Надежда Ивановна была поражена словами о. Михаила: «лучше родной матери его никто не воспитает».

Несколько раз Надежда Ивановна ездила и проверяла, как мальчику живется. Действительно, жилось ему очень хорошо.

Вскоре после революции жившая в Петрограде Анастасия Ивановна Ляхова хотела навестить свою мать, проживавшую в Ярославской губернии. Прежде всего она поехала к о. Михаилу получить благословение на поездку и покупку билетов, которые давали в то время только через организации. О. Михаил благословил на поездку и сказал: «Поедешь, но только не на деньги». Она, конечно, ничего не поняла. Придя ко мне, она рассказала ответ о. Михаила, а я, в свою очередь, вспомнила, что когда уходила в отпуск, мне предложили: «Если захотите куда-нибудь поехать, можем дать Вам от Профсоюза распоряжение на получение бесплатного билета!»

Вспомнив это, я решила взять билет и отправить по нему Анастасию Ивановну, снабдив ее моими документами.

Итак, за благословение о. Михаила, она благополучно съездила туда и обратно бесплатно.

Однажды о. Михаил был в Троице-Сергиевом Посаде на празднике прп. Сергия 5 июля. Когда кончилась обедня и все духовенство выходило парами из Троицкого собора в Трапезный храм, о. Михаил стоял в народе и смотрел на идущих. Проходя мимо того места, где стоял о. Михаил один из архиереев, выйдя из пары, подошел к нему и поклонился до земли. Отец Михаил ему тоже поклонился и архиерей пошел дальше. Келейница о. Михаила спросила батюшку, как имя этого архиерея. Батюшка сказал: «Не знаю, первый раз его вижу». Тогда келейница быстро пошла в Трапезный храм, чтобы узнать имя того архиерея, но не успела, все духовенство уже ушло. Видимо, тот архиерей был прозорливец, он увидел над головой о. Михаила венец, который держали над ним, как над праведником.

По воспоминаниям Марии Васильевны Барановой, духовной дочери протоиерея Михаила Прудникова

Пророчество протоиерея Михаила Прудникова о судьбах России

В начале 1918 г. в усыпальнице о. Иоанна раннюю обедню отслужил прозорливый старец протоиерей о. Михаил Прудников. Один из двух ожидавших его почитателей сказал ему: «Отец Михаил, Россия гибнет, а мы, дворяне, ничего не делаем, надо что-нибудь делать!” На это о. Михаил ответил резко: «никто ничего поделать не может до тех пор, пока не окончится мера наказания, назначенного от Бога русскому народу за грехи; когда же окончится наказание, назначенное от Бога русскому народу за грехи, тогда Царица Небесная сама помилует, а что помилует, — я знаю!”

Из церкви все трое прошли к о. Михаилу чай пить. Пользуясь старой дружбой, то же лицо стало спорить с протоиереем Прудниковым, говоря: «Позвольте, ведь вот Деникин уже подходит к Москве, Колчак, Юденич, Миллер, — все успешно действуют”. На это о. Михаил опять резко, как бы даже с гневом сказал: «все это ни к чему, зря только кровь проливают, ровно ничего ые выйдет!”

Все семейство Прудниковых было благочестивое.

Кстати, не могу не рассказать про кончину сестры отца Михаила. Она была монахиня и перед смертью стала говорить сестрам обители: «Скорей, скорей прибирайте все — Царица Небесная идет в обитель”. Через некоторое время она говорит: «Царица Небесная уже в обители, сейчас сюда придет”.

Монахиня Прудникова лежала в постели больная. Сказав эти слова, она встала и произнесла: «Вот Царица Небесная вошла”, сделала земнои поклон и скончалась.

Таким образом на монахине Прудниковой исполнились слова молитвы: «Предстани мне Надежда христиан в час кончины моей и подкрепи мою веру в смертный тяжкий час”.

Явление старчества

Старчество появилось еще в раннехристианские времена, когда начало зарождаться монашество (в Египте, Сирии, Палестине). Зачастую старцами являлись монахи-отшельники, не имеющие священнического сана. Каждый из них имел при себе на послушании двух-трех учеников.

«Дай сердце свое в послушание отцам твоим, и благодать Божия вселится в тебя» (авва Исайя, 4-5 век).

Познав духовную премудрость, ученики со временем сами становились старцами. Многие из них известны как учителя молитвы и христианской жизни (преподобные Антоний Великий, Ефрем Сирин, Макарий Египетский). Из Египта и Малой Азии старчество распространилось на территории Афона (Греция), затем — в России.

Признаки настоящих старцев

Для старца характерно обладание особыми знаниями (прозорливостью). Эта способность позволяет увидеть души приходящих к нему людей. Таково особое духовное зрение, открывающее живущие в человеке страсти и добродетели. Старцам открыта Божья воля о человеке, поэтому они могут давать советы на пользу приходящим к ним христианам.

Но не стоит относиться к старцам как к гадалкам, чтобы узнать будущее. К ним следует обращаться только для решения судьбоносных вопросов. Это решения, способные оказать существенное влияние на ход земной жизни христианина. Однако сказанное старцами зачастую не имеет четко выраженной формы и категорического тона. В основном все преподносится в виде совета или указания.

Старцы нашего времени никого не принуждают, всегда остается важным добровольное согласие и желание самих людей. Полная власть над человеком есть только у Создателя. Хотя все равно у человека остается его свободная воля, которая ничем не ограничивается. Тем более ее не имеют право «насиловать» другие люди, пусть и святые. Как говорил преподобный Паисий Святогорец (1924-1994):

«Старец не станет навязывать вам себя. Он крайне деликатен в советах. Но он сразу же захочет всё сделать для вас и всё сделает, чтобы вы больше не страдали. Хотя в некоторых случаях даже старцам приходится долго трудиться над ситуацией: молитвой, советами, постоянной всякой поддержкой, но каждый раз такие люди умеют открыть нам, что Господь – это Бог хороших концов!».

После общения со старцами у человека должно остаться чувство радости и душевного спокойствия. Действия (советы) старцев всегда бескорыстны.

«Старцы были людьми необыкновенно любвеобильными, терпеливыми, мягкими в общении с приходящими — и очень требовательными к себе. Это очень важный критерий» (митрополит Саратовский и Вольский Лонгин).

Православные старцы

В Русской Православной Церкви к наиболее известным старцам можно отнести преподобного Серафима Саровского (1754-1833). За советом к нему приходило большое количество людей (как монахи, так и миряне). Но благодать старчества обретается не сразу. Перед этим, как и у других старцев, был период затворничества (уединенной жизни).

Преподобный Серафим Саровский принял подвиг столпничества: на протяжении 1000 дней и ночей он коленопреклонно молился на камне. Усиленная молитва и покаянные размышления о своей жизни способствовали достижению смирения и духовному соединению с Господом, от Которого он получил дар прозорливости.

«Монаху очень полезна жизнь в пустыне, потому что там он не отвлекается на внешнее. Жизнь в пустыне проста, и монах может всецело отдать себя духовному деланию» (старец Паисий Святогорец).

«Классический» вид старчества, когда прослеживается неразрывная духовная связь “учитель-ученик”, в России стал наблюдаться в конце 18 века. Особо знамениты были старцы, жившие в монастырях Глинской (Сумская область, Украина), Оптиной пустыни (Калужская область, Россия). А в Псково-Печерском монастыре (Псковская область, Россия) старчество не прекращалось даже в советское время. В богоборческие времена старцы нередко жили вне монастырских стен.

О «большой семье» святогорских старцев можно узнать из книги иеромонаха Пантелеимона Королева «Новый афонский патерик». В ней подробно описано, что такое старчество, кто такие современные православные старцы, их поучения.

Тайны русского старчества

В знаменитой серии «Жизнь замечательных людей» издательства «Молодая гвардия» выходит книга Вячеслава Бондаренко «Святые старцы».

Когда говоришь о старцах и старчестве, современный человек обычно либо представляет что-то очень далёкое, из глубины веков, либо воспринимает это как своего рода «православную эзотерику», недоступную «простым смертным». Отчасти он прав: древнее старчество, действительно, восходит к раннехристианским временам, и, конечно, в этом типе православной святости (обычно монашеской) есть своя тайна. Но это – лишь часть правды.

В течение последних столетий в Русской Церкви появилось своё старчество, во многом близкое раннехристианскому, однако имеющее свои особенности. Этим святым посвящена новая книга друга и автора телеканала «Царьград» – минского историка, писателя и сценариста, автора ряда документальных фильмов, кинороманов-бестселлеров «Ликвидация» и «Кадетство», номинанта Патриаршей литературной премии 2022 года Вячеслава Бондаренко. Наша сегодняшняя беседа об уже подписанной в печать книге «Святые старцы» раскрывает некоторые тайны русского православного старчества.

В книге «Святые старцы» раскрываются некоторые тайны русского православного старчества. Фото из личного архива В. Бондаренко

* * *

«Царьград»: Вячеслав Васильевич, Ваша новая книга посвящена угодникам Божиим, прославленным в лике святых относительно недавно, чьи подвиги, в основном, относятся к концу XVIII – XX веков. В церковной истории широко известно старчество первых веков христианства, насколько «новое» старчество двух-трёх последних столетий восходит к раннехристианскому? В чём вообще особенность этого типа святости?

Вячеслав Бондаренко: Начну с ответа на второй вопрос. Старцы – это духовные наставники, люди, через которых Господь открывает Свою волю. При этом старец может быть архиереем, иеромонахом, иеродиаконом, монахом; выходцем из дворян, крестьян, мещан, священства; глубоким стариком по возрасту и человеком слегка за сорок; глубоко образованным и не получившим никакого образования; человеком, почитаемым всеми, и тем, кого считают чуть ли не юродивым. Но всё это «внешнее» – второстепенно, для старчества важны те дары, которыми старец наделён от Бога.

Вячеслав Бондаренко представляет свою книгу «Отец Иоанн (Крестьянкин)». 2022 год. Фото из личного архива В. Бондаренко

Да, мы, люди XXI века, прежде всего видим в старцах то, что нас изумляет и не находит простого объяснения – дары прозорливости и целительства. Однако гораздо важнее, значительнее в старцах другое: рассуждение, смирение, любовь, опытность в духовной брани, в молитвенном делании. Конечно, «новое» старчество последних веков твёрдо стоит на фундаменте, заложенном великими предшественниками. Ведь старец никогда не говорит просто «от себя», он опирается на духовный опыт святых отцов древности. Но всё-таки можно сказать, что наше, русское старчество XVIII – XX столетий – особенное. Оно возросло в очень тяжёлое для монашества время, время упадка монашеского делания, потери очень важных смыслов.

Те старцы, которые подвизались, допустим, в 1770-х годах в брянских и рославльских лесах, конечно, понимали, что продолжают дело преподобного Антония Великого (египетского святого IV века, основателя христианского монашества), но не могли не знать, что и закладывают основы новой, сугубо русской старческой традиции. В начале XIX столетия к ней присоединился привнесённый извне опыт преподобного Паисия (Величковского), его труды, составленный им монастырский устав. Вот это и можно считать началом современного русского старчества.

Ц.: Насколько справедливо мнение, что старчество – это чуть ли не какая-то «православная эзотерика»? Мол, если свой приходской духовник не может решить какого-то вопроса, его может решить старец, но его благословение – выше любого закона. Скажет жениться или выйти замуж за первого встречного, необходимо так и сделать, развестись и уйти в монастырь – тоже. Так ли это? И что такое «младостарчество», о котором тоже нередко говорят сегодня?

В. Б.: Судить о старчестве как о некой «православной эзотерике», безусловно, нельзя. Такое ложное представление может сложиться из-за внешнего ореола «чудесного», сопровождающего старцев, связанных с ними церковных и околоцерковных легенд, атмосферы нездорового ажиотажа.

С этим же связано и так называемое младостарчество. О нём замечательно сказал как-то Патриарх Кирилл: можно сколько угодно ходить сгорбившись, хмурить брови, говорить тихим голосом, и никаким старцем при этом не быть. На самом деле это явление далеко не новое, ещё святитель Игнатий (Брянчанинов) в XIX веке называл младостарчество актёрством, печальной комедией. Но то, что оно широко распространилось именно сейчас, вполне объяснимо: это следствие духовной смуты рубежа 1980 – 90-х годов, во многом непреодолённой до сих пор.

А что до старцев истинных, то свою волю они никогда не навязывали. Преподобный Амвросий Оптинский, если с ним начинали спорить, только и говорил: «Что глаголю творящему свою волю?» – и уходил от разговора. Преподобный Серафим Глинский при малейшем намёке на несогласие с ним тут же уступал, говорил: «Поступай, как знаешь». Так же делал и отец Иоанн (Крестьянкин). Старцы никогда не «ломали» человека через колено. Они помогали ему обрести себя. А дальше – твой выбор.

Ц.: А насколько правомерно суждение, что старцы – это чуть ли не «параллельная иерархия» в Русской Православной Церкви. Что они чуть ли не выше архиереев?

В. Б.: Думаю, здесь всегда играли и играют роль разные факторы, в том числе и чисто человеческие. И в XVIII, и в XIX, и в XX столетиях были архиереи, которые относились к старцам строго, если не сказать придирчиво, смиряли их, а были и те, которые глубоко почитали, советовались во всём. Подлинным же старцам всегда было свойственно уважение к церковному священноначалию, это ведь естественно для того, у кого вся жизнь – послушание.

Ц.: Большая часть Вашей новой книги посвящена Оптинским старцам, да и открывающий её преподобный Василий Площанский духовно был близок с первыми из них. Как Вы думаете, почему именно это святое место на рубеже Калужской и Тульской земель в XIX веке процвело целым созвездием русских святых? И почему именно к ним столь часто за духовными наставлениями обращались представители русской интеллигенции того времени, причём от великого русского консервативного мыслителя Константина Леонтьева до весьма либеральных деятелей?

В. Б.: Объяснить, почему именно Оптина пустынь стала духовным средоточием России тех лет, просто так невозможно. Это вопрос не к человеку, не к историку, не к исследователю. Действительно, ведь и до Оптиной уже были великие, знаменитые монастыри, где зарождалось русское старчество, – Площанская и Белобережская пустыни, но в 1830-х возвысилась, стала безусловным центром именно Оптина… Конечно же, это Промысл Божий. Выбор пал на Оптину, и её свет озарил всю страну, весь Православный мир.

Что же касается ответа на второй вопрос, то он звучит, думаю, уже более приземлённо. Русская интеллигенция второй половины XIX столетия одновременно смотрелась как бы в зеркало – на саму себя, и вместе с тем пыталась познать свой народ, плоть от плоти которого она была, однако связь с которым потеряла. Обращение к старцам, на мой взгляд, и было попыткой разгадать загадку идеального русского человека, понять его со всеми его силами и слабостями, плюсами и минусами, и одновременно понять себя, свое предназначение в истории страны.

Конечно, каждый видел в старцах то, что хотел увидеть, потому и результаты были разными – от Константина Леонтьева до Льва Толстого. Но сама тенденция была характерной для эпохи.

Ц.: Почему из целого сонма Оптинских старцев Вы выбрали четверых: преподобных Льва, Макария, Амвросия и Нектария? В чём их особенности и что их объединяло, кроме самого места служения?

В. Б.: Преподобный Лев – это становление Оптинского старчества, его зачин. Преподобный Макарий – первые контакты старцев с представителями русской культуры, Гоголь в Оптиной, Киреевский, издательская деятельность. Преподобный Амвросий – наверное, самый любимый и «народный» из всех русских старцев вообще, наряду с Серафимом Саровским и Иоанном Кронштадтским, это – «золотая эпоха» старчества. А преподобный Нектарий – это начало XX века, война, революция, разгром обители, изгнание, арест, полуподпольная жизнь, и всё это он предвидел.

Объединяет этих святых то, что они в разные эпохи были «становым хребтом» своей обители, возвышали её, невзирая на трудности, хранили лучшие традиции Оптиной и создавали свои собственные. А характеры у них были очень разными, очень колоритными: Лев – старец-богатырь, Макарий – великий труженик, вечно борющийся с болезнью Амвросий, старец-юродивый Нектарий… И все они – любимые нами русские святые.

Ц.: О святом праведном Алексии Бортсурманском, ещё одном «герое» Вашей книги, совсем недавно мало кто знал. Но деятельность его потомков – современного московского пастыря и проповедника протоиерея Владимира Вигилянского и его дочери Александрины – многим открыла этого старца. Его подвиг отличен от подвига тех же Оптинских старцев, он вообще не был монахом. Тем не менее, он стоит в одном ряду с ними?

В. Б.: Да, до сих пор идут споры, можно ли считать старцами представителей белого духовенства, достигших больших духовных высот и пользовавшихся общим почитанием. На мой взгляд, можно, если в их деятельности присутствовало главное: духовное водительство, цель которого – спасение.

Святой праведный Алексий Бортсурманский был удивительным святым – настоящим самородком, любящим «отцом», а затем и «дедушкой» своих духовных чад, глубоко почитаемым в Симбирской губернии. «Он как звезда горит на христианском горизонте», – говорил о нём Серафим Саровский. В ближайшем будущем свет увидит новое Житие этого святого, подготовленное его потомком Александриной Вигилянской (приношу ей глубокую благодарность за возможность использовать в работе над книгой сделанные ей в архивах находки).

Святой праведный Алексий Бортсурманский – пример того, каким могло быть чисто русское старчество, без всяких примесей, без умствований, что называется, на практике.

Ц.: Наверное, то же самое можно сказать о святом праведном Алексии Московском (Мечёве)? Многие его духовные чада и духовные чада его сына, священномученика Сергия (Мечёва), ещё совсем недавно были живы, а потому в Москве, можно сказать, жива преемственность духовного наследия этих святых и их общины. Его очень часто связывают с наследием святого праведного Иоанна Кронштадтского, согласны ли Вы с этим?

В. Б.: Да, сам святой праведный Алексий Московский говорил о том, что если бы не общение с Иоанном Кронштадтским, он никогда не стал бы тем, кем стал. До совместной службы с Кронштадтским старцем отец Алексий, по собственному признанию, даже не понимал сути и смысла того, что он делает (хотя думаю, что это было сказано по глубокому смирению).

Пример отца Алексия уникальный, его опыт по устройству «монастыря в миру», возможно, и опирался на идеи отца Валентина Амфитеатрова (ещё одного известного духовника того времени, вопрос канонизации которого пока ещё решается – ред.), но реализация-то была ни на что не похожая, своя. Такой священник был необходим Москве на сломе эпох, на рубеже 1910-х и 1920-х – и он у неё, слава Богу, был. Пламенный молитвенник, прозорливец, бесстрашно поминавший Патриарха Тихона тогда, когда это было запрещено…

Судьбы отца Алексия и его сына отца Сергия очень дороги мне, у них можно учиться бесконечно – мужеству, стойкости, доброте, да чему угодно.

Ц.: Преподобный Симеон Псково-Печерский (Желнин) – старец Псково-Печерского монастыря – старший современник архимандрита Иоанна (Крестьянкина), которому была посвящена Ваша предыдущая книга. В чём особенность этого святого места и насколько близка духовная связь этих людей? Как и с одним из старцев малороссийской Глинской пустыни – отцом Серафимом (Романцове), повествованием о котором заканчивается Ваша новая книга?

В. Б.: Cтарческие традиции Псково-Печерской обители очень интересны, так как они складывались, с одной стороны, как бы «сами по себе», а с другой – были увязаны с традициями Глинского и Оптинского старчества. Преподобный Симеон Псково-Печерский – это пример чисто русского самородка, когда простой псковский крестьянин стал святым, столпом древней русской обители. Ещё мальчиком он прочёл о молитвенном подвиге Серафима Саровского и начал, подражая ему, молиться на камне…

Когда в 1955-м отец Иоанн (Крестьянкин) впервые приехал в Печоры, преподобный Симеон назвал его земным ангелом и небесным человеком. Он же благословил на старческое делание и отца Николая Гурьянова (известного пастыря и проповедника XX – начала XXI веков, которого многие почитают как старца – ред.). Так что можно считать двух этих старцев прямыми продолжателями дела преподобного Симеона Псково-Печерского.

А преподобный Серафим Глинский – это наследник длинной цепи Глинских святых, восходящей ещё к началу XIX столетия. Курский крестьянин, который прошёл и Первую мировую, и Беломорканал, и отшельничество на Кавказе, и тайную жизнь в горах Киргизии, и служение в советском Сухуми. Он пережил два закрытия своей родной обители – можно себе представить, какая это трагедия для монаха.

Известно, что отец Иоанн (Крестьянкин) ещё до поступления в Псково-Печерскую обитель, в конце 1950-х, когда существовала Глинская пустынь, не раз бывал там у старца Серафима и высказывал мысль о том, чтобы самому поступить в число глинской братии, потому что она хранит древние традиции. Но в 1961-м Глинская была разгромлена и закрыта. А пять лет спустя в Сухуми отец Иоанн принял от старца Серафима постриг и благословение на поступление в Псково-Печерский монастырь.

То есть через отца Иоанна старые Глинские традиции были отчасти привнесены в Печоры. А учитывая, что первым учителем отца Иоанна был священноисповедник Георгий Коссов, ученик преподобного Амвросия Оптинского, можно говорить о том, что и Оптинский дух пришел в Печоры. Так что в 1960–80-х, когда ни Глинской, ни Оптиной не существовало, именно Псково-Печерская обитель стала настоящей «крепостью» русского старчества.

Ц.: Не так давно скончались два духовника Троице-Сергиевой Лавры, которых тоже часто именуют «старцами»: отцы Кирилл (Павлов) и Наум (Байбородин). Видите ли Вы в их служении, как и в служении ныне здравствующего схиархимандрита Илия (Ноздрина), преемственность с описанными Вами святыми старцами? Вообще существует ли старчество сегодня?

В. Б.: Традиционно принято говорить, что сейчас старчества в его прежнем, «классическом» виде не существует. Об этом высказывался еще отец Иоанн (Крестьянкин) в 1980-х и объяснял почему: потому что не осталось людей, выполняющих волю старцев, остались только «вопрошатели», то есть те, кто видят в них неких «кудесников, любимцев богов», прорицателей, гадалок. Во многом это, к сожалению, верно. Но в то же время однозначно утверждать, что традиции русского старчества прервались навсегда, было бы, наверное, слишком большой смелостью.

Названные вами отцы Кирилл (Павлов), Наум (Байбородин), Илий (Ноздрин), недавно ушедший от нас отец Адриан (Кирсанов), ныне живущие схиархимандрит Власий (Перегонцев), архимандрит Герман (Чесноков)… Это ведь наши современники, их можно увидеть, услышать. Конечно, можно сказать, что раньше и трава была зеленей, и старцы совсем другие. Но главное, что «цепь золотая» старчества не прерывается, что такие люди продолжают появляться на свет и делаются светильниками духа для окружающих их.

Кроме того, ведь и те, кто стал героями моей книги, никуда не уходят. Их давно нет, но они с нами, к ним можно обратиться, попросить молитвенной помощи. И прочесть об их удивительных судьбах, где простая человеческая жизнь неприметно и плавно перерастала в высокое, вечное Житие. Ну а на вопрос, что делать, если старцев нет, давно ответил один из моих героев, преподобный Серафим Глинский:

«Все имеют скорби. Они заменяют старцев, так как их попускает Господь, зная сердце каждого. Никто не поможет и не изменит, если не менять себя. Начинать надо с внимания к языку и уму. И надо постоянно следить за тем, чтобы обвинять себя, а не других».

Старчество в современной России

Есть ли в России старцы нашего времени?

В Русской Православной Церкви в настоящее время авторитет старчества имеют несколько человек. Попасть к ним «обычным» верующим нелегко. Даже если и узнать место их жительства, приехать и ожидать своей очереди, этого мало. Чтобы ныне живущие старцы приняли у себя человека, верующий должен обладать твердой верой, сильным желанием и горячо об этом молиться Богу. И при всем этом не всегда встреча может произойти с первой попытки. Бывает, что прозорливые старцы нашего времени сами вызывают к себе людей.

Среди православных имеется практика в случае возникновения потребности в решении серьезного вопроса, ездить с паломнической поездкой к могиле почивших известных старцев. Это вполне адекватный выход в связи со сложностью получить наставление от ныне живущего старца.

Но можно воспользоваться советом митрополита Саратовского и Вольского Лонгина:

«Современному человеку нужно ходить в храм, участвовать в таинствах, читать духовную литературу, в том числе, книги тех людей, которые были духовно опытными и пользовались при жизни расположением своей паствы. И Господь пошлет в свое время всё, что необходимо,— хорошего духовника, добрую церковную общину. А если это для человека будет нужно, приведет его и в какой-то монастырь. И там он встретит монаха, может быть, не прославленного, не из тех, к кому «духовные туристы» ездят целыми автобусами, но того, кто сможет дать совет — который нужен именно этому человеку, и именно в это время. И если человек этот совет услышит, исполнит — он получит самую большую пользу, которую только можно получить».

ВЕЛИКИЙ СТАРЕЦ ЗЕМЛИ АЗОВСКОЙ — АРХИМАНДРИТ МОДЕСТ

«Мы приобрели большого молитвенника.

Это великий старец,

и к нему надо обращаться со своими прось­бами и скорбями»

Пантелеймон — архиепископ Ростовский и Новочеркасский

о. Модест: «Приходите ко мне на могилу. Если заслужу благодать у Господа, то буду помогать вам».

Митрополит Киевский и Всея Украины Владимир: «Это был истинный священник, духовник, светильник православного благочестия и православной чистоты… Чрезвычайно скромный, он ни на что земное не претендовал, и только молитва к Господу была единственным желанием его чистого сердца. Поэтому Господь через него и изливал так щедро свою благодать на народ Божий…»

На берегу Азовского моря, в селе Павлоочаковка Азовского района в простой хате под соломенной крышей прошло детство Михаила Потапова — будущего архимандрита Модеста. Родился он на свет Божий 26 ноября 1926 года, под праздник Архистратига Михаила. Боголюбивые родители Харитон и Анна Потаповы воспитывали своих детей в труде и страхе Божьем. Мишенька с младенчества был не от мира сего: уже тогда главным желанием сердца его было служить Богу. Так, бывало, смастерит из чего-нибудь подобие кадила и ходит по хате, как бы кадит. «Мишенька, что ты делаешь?» — спросят, смеясь, не по детски серьёзного голубоглазого малыша. «Не мешайте мне — я Богу служу!» А в пятилетнем возрасте он уже сам сознательно начинал поститься по Уставу Матери Церкви, отказываясь от тех послаблений, которые давали ему взрослые ради немощи возраста.

Войсковая часть, в которую направили проходить срочную службу Потапова, находилась в солнечной певучей Грузии. За годы службы он полюбил эту землю — Святую Иверию, избранный удел Божьей Матери, которая явила миру многих святых. А служил он (не без Промысла Божия) в необычайной должности — поваром. В поварском искусстве главное — это любовь к людям, желание сделать для них приятное. Михаил в совершенстве овладел поварским искусством, чем впоследствии удивлял своих знакомых, а потом прихожан и духовных чад.

Покидая Грузию, думал ли благочестивый юноша, что ещё не раз ему предстоит поклониться этой древней Иверской земле, что именно здесь Богоматерь пошлёт ему духовного отца, который и даст ему крылья монашества — этого ангельского чина, и преподаст первые уроки небесного жительства?

После армии, в 1947 году, Михаила зачислили в Азовское морское училище на специальность радиста, чему способствовал его идеальный слух. После училища молодого специалиста взяли радистом в Азовский рыбокомбинат, где он проработал 17 лет.

С особой, неудержимой силой влекло Михаила в паломничество — к святыне, туда, где сияние Царства Небесного ярче и сильнее. Есть на земле такие особые благодатные места, где небо раскрывает свои объятия грешному человеку. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, Псково-Печёрский монастырь, Киево-Печёрская Лавра, Глинская пустынь, монашеские общины Харькова, храм Александра Невского в Тбилиси, — вот далеко не полная география паломничества Михаила Потапова, его исканий благодати Божией. И поэтому, несмотря на гонения и преследования, Михаил раз в месяц, а иногда даже дважды, спешил в обитель, чтобы за монастырской оградой припасть к сокровищам Духа, услышать слово назидания.

В обители Пресвятой Троицы, в этом духоносном сердце России, и послал Господь Михаилу богомудрого наставника — отца Иоанна (Маслова), воспитанника великих Глинских старцев. Этот магистр богословских наук, с проницательным и глубоким взглядом, покорял сердце человека духом смирения, чему и учил свою паству, как делом, так и словом.

Предчувствуя в Михаиле будущего светильника веры и желая дать ему высшую школу духовничества, отец Иоанн направляет его в Тбилиси — под прямое и непосредственное управление великих глинских старцев, в частности — митрополита Зиновия (в схиме Серафима), который и стал его духовным отцом.

В столице солнечной Грузии, в русском храме Александра Невского, где настоятельствовал владыка Зиновий, создалась особая духовная атмосфера -здесь процветало и принесло обильные плоды на ниве Христовой старчество, при деятельном участии Самой Богородицы. Духовным отцом Михаила стал митрополит Зиновий — в схиме Серафим. Это был дивный старец, который, видимо, излучал сияние благодати: лицо его как бы светилось, в его чистом сердце сотворил себе обитель Дух Святый.

В 1969 году в потрёпанной и заплатанной одежде пустынника порог Александровского храма переступил отец Виталий, который стал позже схиархимандритом и сподвижником владыки Зиновия. Людей к схиархимандриту приезжало много — и мирских, и духовных. Но и среди этого моря человеческого особо выделялся раб Божий Михаил из Азова: «Он был самый плаксивый,- вспоминает схимонахиня Серафима,- встанет в уголочке, и плачет». Уже тогда он имел великий дар слёз.

Пламенная страсть радиста Азовского рыбокомбината Михаила, посещение им храмов, монастырей, не могли укрыться от бдительного взгляда компетентных органов. После неоднократных бесед с ним, угроз и требований отречься от веры директор рыбокомбината вызвал его к себе «на ковёр» и поставил ультиматум: или работа, или храм.

После семнадцати лет работы на рыбокомбинате Михаил увольнялся с лёгкостью, потому что предчувствовал — пора! Пора уже поработать и Господу — от всего сердца, от всего помышления, от всех душевных сил. Храм в селе Кулешовка Азовского района стал тем местом, где Михаил начинал своё церковное послушание. Отец Иоанн определил его сначала алтарником, а потом, видя усердие и незаурядные музыкальные способности, сделал и регентом. Как любил Мишенька (так ласково величали его старушки) славить Господа, с каким умилением и трепетом он руководил своим сельским хором.

Иногда приезжал Михаил в Ростовский собор Рождества Пресвятой Богородицы, пел здесь на клиросе, где и заприметил его владыка Иоасаф. Узнав Михаила как человека Божия, Ростовский владыка приблизил его к себе, между ними сложились очень тёплые, дружеские отношения.

22 апреля 1976 года архиепископ Иоасаф рукоположил Михаила в сан диакона. А 28 августа, на Успение Божией Матери владыка рукоположил диакона в иереи со словами: «Прими, чадо, сие рукоположение, как от рук самой Царицы Небесной…».

Вскоре после смерти владыки Иоасафа иерей Михаил был назначен настоятелем в Шахтинский Покровский молитвенный дом. Здесь и предстояло иерею Михаилу положить основание своему пастырскому подвигу, здесь в постоянных трудах и молитвах сложились отличительные черты его пастырского облика.

Свято-Покровский молитвенный дом в Шахтах напоминал большую хату, в которой давно никто не жил,- заброшенную, никому не нужную. Первую свою службу отец Михаил служил на Введение во храм Пресвятой Богородицы (4 декабря). Помолиться пришло всего несколько человек. «Людочки, такой большой праздник, а вас так мало…», — сказал батюшка свою первую проповедь новой пастве. И заплакал. И слёзные молитвы иерея Михаила дошли до Господа: постепенно рос и креп приход, появились у батюшки и помощники — сподвижники в его трудах. Заброшенный молитвенный дом стал ухоженным храмом Покрова Божьей Матери.

Любимой его службой была панихида: молиться об упокоении усопших он считал первым долгом христианина: «Вот вы приходите в храм, и все себе здоровья просите, а покойнички ждут ваших молитв. Людочки, в первую очередь покойничков вспомните, а потом уже и о себе подумайте», — эти слова он часто повторял на проповедях. А записочки об упокоении всегда читал на коленях, и Прихожане Покровского храма в Шахтах были убеждены, что молитвы их батюшки — лучшее лекарство от любых болезней…». Известно немало случаев, когда по молитвам о. Модеста люди исцелялись.

Все самые важные решения в своей пастырской деятельности Михаил принимал, советуясь со своими наставниками — схимитрополитом Серафимом и схиархимандритом Виталием, и без их благословения ничего не предпринимал. В общении с богомудрыми старцами он обновлялся духом, черпал силы для своего пастырского подвига, приобретал бесценный опыт благодатного духовничества.

В 1985 году, в очередной приезд батюшки в Тбилиси, старцы решили, что пора уже постригать Михаила в монахи. Постригал сам схимитрополит Серафим, а восприемником был отец Виталий. Постриг в монашество — это обетование Богу ангельской жизни, духовного совершенства. Монах по призванию — это земной ангел и небесный человек. Поэтому и благословили старцы новопостриженного инока на один из самых трудных подвигов, который возлагается только на тех, кто достиг совершенства в монашеской жизни — производить отчиткинад бесноватыми. Поэтому и митрополит Ростовский Владимир менее чем через год после пострига возвёл иеромонаха Модеста в сан игумена — как признание того, что он, как искусный в духовной жизни, и других уже может вести по монашескому пути.

В 1986 году игумена Модеста Ростовский владыка перевёл на новое место подвига — в Новочеркасский Вознесенский войсковой собор. В центре Новочеркасска — столицы славного Войска Донского — уходит в небо своими куполами Вознесенский собор. Этот величественный храм воздвигнут на покаянных слезах не одного поколения казаков.

Когда отец Модест стал настоятелем Вознесенского собора, храм был в плачевном состоянии. И батюшка, кроме духовногоокормления паствы, взвалил на свои плечи бремя строительных работ. Благодаря архимандриту Модесту, его молитвенному подвигу, в Вознесенский собор стекалось много паломников — имя о. Модеста стало известно далеко за пределами Новочеркасска и даже Ростовской епархии. Ведь отец Модест, по особому благословению Глинских старцев читал на болящими (телесно и духовно) особые молитвы — о исцелении и на изгнание злых духов. Этот особый молитвенный подвиг в простонародии называется «отчитками» или «вычитками», в богословской литературе — экзорцизмом.

Вычитки он совершал сразу после литургии, не снимая облачения и ничего не вкушая, т.е. сугубо пребывая в благодати поста и молитвы, по слову Спасителя: «Род сей изгоняется постом и молитвой» (Мф. 17.21). Прихожане собора говорили: «Всех, которых врачи не могут исцелить, наш батюшка лечит». Поэтому понятно, что людей, желающих попасть к батюшке, всегда было много. Стояли очереди из 25-50 человек, днями дожидаясь, чтобы попасть на отчитку к батюшке. На всех у него хватало молитв и слёз.

Из глубины веков сияет своей благодатью чудотворная Иверская икона Божьей Матери — одна из любимейших икон православного народа. И с тех пор сия икона Царицы Небесной воспринимается как хранительница каждой православной веси, каждого православного дома. Именно поэтому при въезде в южную столицу России — Ростов-на-Дону и был основан в 1903 году Иверский монастырь — да хранит Пречистая сей град от бед и напастей, ниспосылая по молитвам монахинь его жителям Божье благословение.

За годы Советской власти от величественного монастыря, с ухоженным садом и прудом, остался поросший бурьяном и захламленный разным мусором пустырь — как красноречивый символ духовного состояния обманутого народа. В 1991 году в Ростовской епархии был учреждён Свято-Иверский монастырь. Можно только представить, как обливалось кровью боголюбивое сердце архимандрита Модеста, сколько он пролил горьких слёз, оплакивая это святое место, выпрашивая у Царицы Небесной прощение за беззаконие и святотатство: не ведали-бо, что творили. Именно эту монашескую молитву — слёзную, покаянную, пламенную, заложил отец Модест в основание возрождающейся обители. Духовное окормление сестёр монастыря было его главной задачей, и с первых дней батюшка начал обучать их азбуке монашеской жизни.

В декабре 1992 года отошёл в вечность духовный наставник отца Модеста — схиархимандрит Виталий. Перед своей смертью он передал многих своих духовных чад архимандриту Модесту. Так Промыслом Божьим на о. Модеста было возложено бремя старчества. Старец — это носитель пророческого дара: то есть в Духе Святом он явственно созерцает прошедшее и будущее и читает в сердцах человеческих помыслы и мысли, как в раскрытой книге. Только пророческий дар в святоотеческой традиции называется прозорливостью, т.е. способностью сверхестественного зрения и познания.

Отец Модест дар прозорливости покрывал ризой смирения — у него был свой подход к человеку. О том, что старец «что-то видит» люди догадывались из его взгляда, который, как рентген, проходил душу насквозь.

И только в исключительных случаях, когда была крайняя нужда, старец явно открывал свою прозорливость. И то — как бы извиняясь, чувствуя неловкость, действуя не силой своего духа, своего авторитета, а словами любви, почти шёпотом говорил: «Понимаешь, мне Господь открывает. Я когда молюсь, исчезают иконы, стены, и я всё вижу…».

В благодатные дни весны 1994 года в Ростовской епархии зарегистрировали СтарочеркасскийСвятодонской мужской монастырь — как символ грядущего духовного воскресения Донского края. Но встал вопрос: кто, какой великан духа сможет возродить монашескую жизнь, поднять из руин некогда славную обитель? Выбирать долго не пришлось — кроме о. Модеста, на весь Донской край опытных монахов-то и не было. Кроме этого немощного телом, но не духом старца, никто не сможет возродить эту древнюю обитель: от него веяло особой благодатной силой, имя которой — совершенное послушание.

Отцу Модесту шёл 68 год. Куда бы ни призывал его Промысл Божий, он строил и возрождал благолепие храмов. У ног Благой Вратарницы — в Иверском монастыре — батюшка думал встретить и закат своей жизни. Но Божья Матерь призывала своего избранника на новое послушание, на ещё более трудный подвиг — поднять из ужасающих руин в прежнем благолепии древний монастырь и, главное, — основать монашескую жизнь.

Среди славных казачьих родов, которыми был богат Старочеркасск, славился своим благочестием и героизмом род атамана Ефремова. Именно атаман Даниил Ефремов основал в Черкасске храм в честь Донской иконы Божьей Матери в 1837 году.

За семьдесят лет правления богоборческого племени от былого величия и благолепия Ефремовского монастыря остались только старые репродукции на стенах музея. «Мерзость запустения», которая открылась отцу Модесту в самом сердце Донского казачества, поражала всякое воображение. Здесь, в Старочеркасске, у Донской Богородицы — покровительницы Донского края,- он пролил слёз больше, чем над всеми своими предыдущими храмами, которые ему приходилось восстанавливать и где приходилось служить.

За два года очистили от мусора и привели в порядок храм Донской иконы Божьей Матери. Заложили на монастырском дворе братский корпус. Как радовался о. Модест возрождению обители. Но тут, сначала в ростовской прессе, а затем в «Московском комсомольце» началась травля на монастырь и братию. Заброшенный Старочеркасск, неожиданно обретший широкую известность, соизволил посетить и министр культуры. Увидел он строящийся корпус, пришёл в бешенство и стал орать на седоглавого старца, почтенного архимандрита Модеста, угрожая сравнять всё с землёй. На что о.Модест спокойно ответил: «Если Вы пришлёте бульдозеры, я лягу под них — и пусть они меня давят».

А потом началось решительное наступление главных богоборческих сил. Теперь каждое воскресенье и каждый праздник ряженые ансамбли и хоры лихо отплясывали и на всю мощь выводили фольклорные шедевры. Вот только если раньше делалось это за обителью, то после того, как монахи привели в порядок храм Донской иконы и начали в нём служить, сцену почему-то перенесли на территорию монастыря — прямо на разрытые могилы его основателей и благодетелей. Когда потомки лихо пляшут на разрытых и осквернённых могилах своих славных предков — это, пожалуй, самый яркий и зловещий символ шоу-эпохи — эпохи зрелищ и животных инстинктов. Спокойно помолиться для монахов в праздничные дни стало проблемой. Вот здесь оборвалось терпение и у о. Модеста. Молиться же не дают. Монахи почти единодушно решили уйти из Старочеркасска навсегда. И в этот критический момент на помощь отцу Модесту и его монашеской братии пришёл Никольский старец схиархимандрит Зосима утешил страдальцев словами: «Не сдавайтесь, не отступайте — будет у вас монастырь!». И пожертвовал отцу Модесту с братией древнее напрестольное Евангелие, которое до революции возлежало на престоле казачьего Воскресенского собора в Старочеркасске.

А вскоре, буквально через два-три месяца, все эти массовые оргии: народные гуляния на костях, повышенный интерес журналистской братии и обострённое внимание «неравнодушной» общественности как-то вдруг утих.

Скольких людей привёл к храму о. Модест: своей любовью, своим смирением и кротостью, своей пламенной молитвой и терпением немощей человеческих. Каждое таинство батюшка совершал с полной самоотдачей. Особенно впечатляло, а точнее — потрясало всех то, как батюшка совершал таинство венчания. «Когда началось таинство венчания, — вспоминает прихожанин Владимир,- луч света выходил от него — и проходил насквозь, пронизывал с ног до головы. Это свет исходил от самого старца настолько зримо, что порой на него невозможно было смотреть».

А после службы по воскресеньям батюшке не то что отдохнуть, но и поесть не давали особые гости — на «приём» к нему выстраивалась целая очередь болящих и страждущих со всех концов нашей многострадальной отчизны. И в священническом обличии, обязательно натще, он вычитывал особые молитвы на исцеление души и тела. Само по себе невероятно трудный подвиг, это молитвенное служение людям в последние годы земной жизни о. Модеста стало его личным Голгофским крестом, на котором он буквально физически умирал, не зная, доживёт ли он до вечера сего многотрудного дня. А весть о безвозмездном целителе, который лечит молитвой больных, от которых отказались и врачи, шла по миру. И в последние годы жизни старца, когда ему было уже за семьдесят, почти каждое воскресенье после службы собиралось возле немощного телом, но не духом батюшки от тридцати до пятидесяти несчастных — в ожидании чуда. И Господь совершал через немощного, умирающего старца великие чудеса. Люди приезжали на колясках, их приводили под руки, а через несколько «приёмов» у врача-монаха они уже сами, на своих ногах, уходили из храма, благодаря Господа и батюшку за дивную помощь.

Особенно ценил и чтил старца владыка Пантелеймон, Архиепископ Ростовский и Новочеркасский. Ни одно важное событие в жизни епархии не обходилось без личного участия Старочеркасского Наместника. По благословению владыки, в январе 2000-го года архимандрит Модест возглавил встречу на Донской земле великой афонской Святыни — Иверской чудотворной иконы Богородицы, написанной на Святой горе Афон для Иверского женского монастыря г. Ростова. И получалось, что как бы Сама Царица Небесная показала ростовчанам Своего избранника и дивного молитвенника, который первым принял Её чудотворный образ на Донской земле.

Под влиянием Никольского старца схиархимандрита Зосимы о. Модест принялся возрождать в Старочеркасске древние православные народные традиции, которые искони были основанием русского благочестия. Так по благословению о. Зосимы в 1999 году на Крещение — Богоявление была возрождена давняя казачья традиция освящения Дона с купанием народа в проруби. Это сегодня «на Иордань» к Дону съезжаются тысячи машин, сходится семьями честной народ и после освящения воды все окунаются — от мала до велика. А тогда, после почти векового забвения, всё было впервые.

В 2001 году исполнилось 25 лет пасторского служения о. Модеста Русской Православной Церкви. От этого памятного юбилея батюшка стал готовить своих духовных детей, свою паству к мысли о своей скорой кончине: Небо властно предъявляло на него свои права.

Чтобы разлука с духовным отцом не показалась безутешным горем, он многим ещё при жизни благословил приходить после его смерти на могилку и всё рассказывать ему, как живому. «Я скоро умру, но вы не унывайте. Молитесь за меня здесь, а я там буду за вас молиться», — говорил о. Модест своим чадам.

На Архангела Михаила (26 ноября) батюшке исполнилось 75 лет. И хоть не любил он праздновать свои дни рождения, но в этот раз сделал исключение . И четыре раза собирал он своих духовных чад, чтобы никого не забыть, со всеми увидеться. Он скорбел о предстоящей разлуке с теми, кого он любил больше своей жизни — о своих духовных детях. И вот, оглядывая пройденный путь, на пороге вечности, он с удивлением для себя обнаружил: «Люблю я Иверский монастырь, очень люблю… Но Старочеркасск люблю больше…». Казалось бы: сколько скорбей он испил на этой земле, усеянной казачьими могилами, сколько слёз пролил, но, может быть, именно поэтому и больше полюбил.

8 марта после утренних молитв старец вдруг упал на колени перед отцом Авелем, который находился рядом, и со слезами стал просить у него прощения. А потом, выбежав на улицу, упал на колени прямо во дворе и, воздев руки к небу, просил прощения у Господа и Божьей Матери. По щекам его ручьями текли слёзы. Он никого вокруг не видел и не замечал. Придя в себя, он сказал, что ему плохо: очень болит сердце. Кардиограмма, сделанная в 10-й городской больнице Ростова, показала, что у него развивающийся инфаркт.

В больнице 14 марта 2002 года в 9 часов утра архимандрит Модест исповедался и причастился Святых Христовых Тайн. Голос его уже был очень тихий. Дыхание редким, но в руке у старца были чётки — духовный монашеский меч. Так, с чётками в руках и молитвой Иисусовой на устах и в сердце, он и почил мирно о Господе — в 11 часов 20 минут…». Около 4 тысяч человек пришли, приехали, прилетели со всех концов (а сколько ещё не успело), чтобы отдать любимому пастырю свой последний долг.

Могила старца стала местом глубокого почитания. На ней всегда цветы, люди разного возраста молятся о помощи в различных нуждах. В первом жизнеописании старца, составленном всего через год после его блаженной кончины игуменом Порфирием, говорится: « В последние дни своей жизни он говорил тем, кто был с ним рядом: «Приходите ко мне на могилу, Если заслужу благодать у Господа, то буду помогать вам». Некоторым братьям и духовным чадам были видения, в которых архимандрит Модест являлся в светлом сияющем облачении и с радостным лицом. На самой могиле старца уже совершались и исцеления, и помощь верующим в различных нуждах». Обобщая весь опыт благодатного общения со старцем, владыка Пантелеймон на вторую годовщину памяти отца Модеста произнёс знаменательные слова, после которых добавить уже больше нечего: «Мы приобрели большого молитвенника. Это великий старец, и к нему надо обращаться со своими просьбами и скорбями».

Имеющие уши да услышат: не потеряли, нет! А приобрели! И это поистине так…

Старцы нашего времени

В Русской Православной Церкви общепризнанными подвижниками 20 века считаются архимандрит Иоанн Крестьянкин (1910-2006), протоиерей Николай Гурьянов (1909-2002), архимандрит Кирилл Павлов (1929-2017). Обладая великим смирением, они никогда не называли себя старцами, считая это слово неприемлемым для себя.

Так, например, на вопрос, есть ли в России старцы нашего времени, архимандрит Кирилл в отвечал: «Насчет старцев не знаю, а старики – точно есть». «Стариками» он, скорей всего, называл священнослужителей, которые обрели значительный опыт в своей подвижнической жизни и пастырской деятельности. И потому могли оказывать людям существенную духовную помощь. Не навязывая своей воли, архимандрит Кирилл Павлов мог без стеснения сказать приходившим к нему верующим, что не знает ответа. А затем предлагал вместе над этим поразмыслить, сотворить совместную молитву, чтобы понять Божью волю в конкретной ситуации.

В Элладской Православной Церкви в 20 веке особым почитанием пользовались Паисий Святогорец (1924-1994), Иосиф Исихаст (1897-1959).

Старца Паисия Святогорца иногда называют Греческим Серафимом Саровским. Его отличало глубокое смирение, любовь ко всем людям. Приходивших к нему Афонских паломников он всегда угощал лукумом. Поучения и рассказы старца Паисия доступны и понятны для современных людей. В 2015 году его причислили к лику святых.

Новое в блогах

“Еврейство поставило всему миру альтернативу — за или против Христа — и мир разделился на два лагеря, ожесточенно враждующих друг с другом и даже до наших дней не разрешивших этой проблемы. История всего мира была, есть и будет историей этой борьбы и Второе Пришествие Христа Спасителя застанет эту борьбу в той стадии, когда уже не будет сомнений в победе еврейства, ибо к тому времени сила сопротивления христианства будет окончательно сломлена и не останется веры на земле. Отдалить этот момент еще в наших силах, но для этого мы должны во всей глубине изучить еврейский вопрос и должны уметь различать в природе христианства элементы, запрещающие ненависть к ближнему от элементов, обязывающих к борьбе с хулителями Христа и гонителями Церкви. Мы должны стряхнуть с себя тот религиозный индифферентизм, который открыл еврейству так много широких возможностей и позволил ему под видом социальных и философских теорий искоренить евангельский идеал, смысл и идею нашей жизни”

кн. Жевахов

————

Самый известный в Москве и в России «храм христа спасителя» имеет на каждом кресте по 12 шестиугольных звёзд Давида, звёзд имеющих в Каббале тайное значение,

Во многих церквях и монастырях ,после реставрации, вместо явно различимых шестиконечных звезд Давида, каббалистического символа иудеев, на куполах размещают восьмиконечные «нейтральные» звезды, «дабы не смущать стадо христианское», но шестиконечные звезды не убирают, их просто маскируют, делают маленькими, такими что невооруженному взору не видны, но стоит только взять бинокль и каждый может убедиться в наличии военной символики иудеев на христианских святынях обуславливающих покорность стада христианского перед поводырями (пастухами) иудейскими из Кремля.

Весь новодел просто забит магендавидами.

А теперь мы узнаем кое что подробнее из жизни стилизованных угольников. Вот это из Вики всем вам известный классический еврейский магендавид (Магендавид или Маген-Давид, или Звезда Давида) — кабаллистическая гексограмма. Чётко написано в Вики, что гексограмма — символ еврейской индентичности. А чтобы вы ещё более убедились, окукультная наука изучения угольников — это издавна монополия иудейской каббалы, — иудейского сатанизма, откройте английскую Вики, https://en.wikipedia.org/wiki/Star_polygon посвящённую угольникам, и вы увидите там и колючие шары тоже. В центре зала в самом храме выложен огромный магендавид (шестиугольная звезда) так же по окружности, те же звезды.

На снимке похороны еврея — масона Боруха Эльсона (Бориса Ельцина), внутри своей антрибутики. Вообще вся атрибутика просто пропитана иудаизмом, на предметах утвари, и культовых предметах везде лежит печать нечисти, даже на подсвечниках шестилучевые звезды

Архитектор этой синагоги Лужков-Кац.

Очевидно, что во времена антихриста в сознании всех людей утвердится идея тождественности по существу всех религий (есть только одна религия, а все существующие — лишь ее различные модификации). Эта «единая религия будущего», о которой писал современный православный подвижник в Америке иеромонах Серафим Роуз (†1982), сохранит, возможно, по форме, прежнюю многоконфессиональность. Однако, по существу, это будет уже идеология, поскольку в умах людей произойдет катастрофическая подмена искания Царства Небесного и правды его жаждой царства земного и всех наслаждений его, подмена духовных целей мирскими, языческими, так что все усилия этой «религии» (т.е. всех религий, включая и христианские) будут направлены на достижение исключительно земных благ.

Именно эти масонские идеи активно продвигает Кирилл.

Навяжут церкви экуменизм, будет сильное окатоличивание России. Какая-то хитрость будет придумана, и в Туле останутся два-три истинных священника; хоть бы один, если вымолят. ( Схиархим. Христофор).

Таинства Причастия в храмах не будет. ( Схиархим. Христофор).

Время такое придет, что вы будете причащаться в катакомбах. Надо подготовить к этому времени кагор, просфоры, муку.

Ни одной русской церкви не будет.

Католики будут загонять в храмы насильно, а на тех, кто не пойдет, начнутся гонения. Входить в эти храмы нельзя. А если зайдешь, то надо много слез пролить, чтобы Господь простил (преп. Кукша).

Я тогда молодая была, не представляла, что это такое катакомбы, слова даже такого не знала.Отец Кукша мне объяснил:

— В погребах, значит, у какого-нибудь верующего батюшки, приготовляйте вина и просфорочки, и он вас ночью, чтобы никто не узнал, в погребе будет причащать (запасными Дарами)».

«… с ересью войдет в обитель бес, и будет она тогда уже не святой обителью, а простыми стенами, откуда отступит благодать» (преп. Анатолий Оптинский ).

«Еще раз повторяю, что ходить в те храмы будет нельзя, благодати в них не будет» (преп. Лаврентий Черниговский).

«Засилье окатоличенных очень скоро будет полным, они приведут Церковь к мерзости запустения. Наступила уже их пора. Православные рясы они носят, только чтоб совратить стадо, а не сохранить.» (о. Антоний

Народ оторван от православия тремя поколениями.

Из беседы с одним из духовников Троице-Сергиевой Лавры (1991):

— Отче,… что Вы думаете о наших временах? Куда мы идем и чем это должно кончиться?

— Грядет воцарение Царства Антихристова… и все признаки этого уже налицо: государственный хаос, забастовки, нехватка продовольствия при небывалом урожае, отравление природы; в стране рвутся к власти новые силы. Затем, если Господь допустит новую впасть, пройдет около 3,5 лет пока она начнет показывать свое истинное лицо, а до тех пор будет эйфория свободы, помощь властей Церкви и содействие духовному возрождению России… Далее могут наступить новые великие испытания для Церкви и для народа, которых не видела еще наша история.

— Отче, но ведь были уже предсказания о пришествии Антихриста перед агрессией поляков в 1610-1612 гг., перед войной с Наполеоном в 1812 г. и пророчество Св. прав. отца нашего Иоанна Кронштадтского о трагедии 1917 г., а воцарение Антихристово так и не состоялось. Может, и на этот раз все обойдется?

— Тогда и не могло оно воцариться, т.к. крепка еще была вера православная у народа! А сегодня народ глух, слеп и немощен, оторван тремя поколениями от святоотеческого духовного наследия…»

Схимонах Антоний (Чернов) из Великобритании (1991): «…Вот мы уже и достигли того времени, когда имеем не только право, но и обязанность сказать, что мы живем в последние времена. Ибо уже в 1962 году президентом и создателем государства Израиль Бен Гурионом официально было объявлено, что родился «Машиах» (Мессия), которого «ждет все человечество». При иудейском обрезании ему было наречено имя «Еммануил», «по писаниям», и что родной отец назвал его «Мелехом» (Царем сионской крови), «По пророчествам» этот «Еммануил» или «Мелех» объединит все человечество в одной религии… И кто не примет его религию будет уничтожен. Ясно, что эта «религия» будет без Господа Иисуса Христа, и те, кто останутся верными Христу, будут подлежать уничтожению.

Евреи в последние сто лет не раз обьявляли через верную им прессу о рождении их мессии.

Этот лжемессия, видимо, начнет свою деятельность в международной Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке. Он быстро завоюет восторженные симпатии всего мира благодаря своей «человеколюбивой» деятельности. А став «единым царем» над единым человечеством, он станет «Зверем», «человеком греха», «сыном погибели» (2 Фес. 2:3; 2:7-12).

Подготовка уже завершена. Все начнется с удаления денег, ныне действующих во всем мире, и замены их «электронными деньгами». 6 Единственным документом будет электронная печать на лбу или на правой руке. Уже построен гигантский компьютер в Бельгии, в котором хранятся сведения о каждом человеке в мире. И этот компьютер так и назван — «Зверь». 7 Число «666» уже введено в жизнь… 8 Иными словами, все подготовлено к принятию антихриста и вот он уже объявлен. Пришествие его, если Господь не помилует человечество, было в очередной раз обьявлено «тайной беззакония» на 1992 год, когда ему будет 30 лет.

Америка готовится встречать его. И даже Понтификальная Комиссия при Ватикане приглашает всех католиков «встречать» мессию вместе с иудеями. Я не успел спросить, слышно ли обо всем этом в Москве?» .

Иеросхимонах Кукша (Величко, 1875 — 11/24.12.1964): «Последние времена наступают. Скоро будет экуменический Собор под названием «святой». Но это будет тот самый «восьмой Собор, который будет сборищем безбожных». На нем все веры соединятся в одну. Затем будут упразднены все посты, монашество будет полностью уничтожено, епископы будут женаты. Новостильный календарь будет введен во Вселенской Церкви. Будьте бдительны. Старайтесь посещать Божии храмы, пока они еще наши. Скоро нельзя будет ходить туда, все изменится. Только избранные увидят это. Людей будут заставлять ходить в церковь, но мы не должны будем ходить туда ни в коем случае. Молю вас, стойте в Православной вере до конца ваших дней и спасайтесь!».

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин), Псково-Печерский монастырь (28.05/10.06.1990): «Хранить заветы, которые были даны предшественниками ныне возведенного на Патриарший престол Алексия. Первое. Чтобы был у нас стиль старый! Другого мы принимать не можем. Второе. Чтобы мы были строго православными. Мы никогда ко всем инославным не относились с неприязнью. У нас в этом отношении совесть чиста. Но мы шли своим строго очерченным путем! Как наши предшественники, так и мы, уходящие теперь со дня на день в потусторонний мир, призываем вас хранить чистоту Православия. Третье. О том, чтобы свято хранить церковнославянский язык. Четвертое. Некоторых сейчас страшит VIII Вселенский Собор. Не смущайтесь этим, а только спокойно веруйте в Бога, ибо сказал ушедший в вечность Патриарх в личной беседе, что если что-либо будет на VIII ожидаемом Вселенском Соборе, что-либо несогласное с семью предшествующими Вселенскими Соборами, мы вправе это не принять. Вот его завещание, сказанное хотя и в частной беседе, а я вам уже повторяю его второй или третий раз в исполнение своей совести, ибо я задавал эти вопросы, и я получал на них ответы. И поэтому меня сейчас не смущает ничто: ни скоротечность времени, ни избрание, что было. Всё это можно обобщить одним понятием: мы живем во времена апокалипсические. А поэтому: «Бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны и тверды. И все у вас да будет с любовью» (1 Кор. 16:13-14).

Прельщение

Вначале придут лжехристы (Мф. 24:5), потом лжепророки (Мф. 24:11), а затем и те и другие (Мф. 24:24).

«Ибо многие придут под именем Моим и будут говорить: «я Христос», и многих прельстят» (Мф. 24:5).

«И многие лжепророки восстанут и прельстят многих» (Мф.24:11).

«…если кто вам скажет: «вот, здесь Христос», или: «вот, там», не верьте. Ибо восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных» (Мк. 13:21-22).

Иоанн Златоуст писал в связи с этим об «обольстителях, врагах и лжебратьях».

«…будут лжеучители, которые введут пагубные ереси и, отвергаясь искупившего их Господа, навлекут сами на себя скорую погибель» (2 Петр. 2:1).

Святитель Игнатий (Брянчанинов) в письме игумену Антонию (Бочкову) 18 мая 1861: «Весь мир как бы единодушно устремился на встречу какого-то особенного лица, гения, на встречу великолепную, торжественную. Это очевидно. Лицо так будет замаскировано, что масса признает его мессиею: что же дивного, если пророки его (антихриста — Сост.) явились в образах пророков мессии. Предуготовляется путь, путь мысленный для входа действу льсти (2 Сол. 2:11) в умы и сердца» .

«Постоянная греховная жизнь есть постоянное отречение от Христа, если б оно и не произносилось языком и устами. Но увы! оно уже произносится, начало произноситься давно. Не могут уста и язык не проявлять тайного сердечного отступления и отречения: они как бы невольно высказывают его. Произнесено отречение от Христа и произносится различными еретическими учениями» .

За всю историю Христианства известны только двое-трое называвшие себя Христами. Все они «были всегда слишком микроскопичны, чтобы оставить по себе глубокие следы в истории».

Среди хлыстов есть немало именующих себя «христами» и «богородицами». «Что касается до существования лжемессий после разрушения Иерусалима, — писал священник М. Фивейский, — то их было множество, они существуюти в настоящее время, и без сомнения, появятся в большом числе пред окончательной мировой катастрофой, за которой последует полное обновление настоящего грешного мира» .

«Особенно много, — предупреждает автор анонимной книги «Антихрист», — будет являться всяких лжепророков и лжехристов: вот в такой-то стране, в таком-то месте появился пророк или Христос. Это явление разных лжехристов увенчается уже в конце предантихристовой эпохи явлением лжепророка апокалиптического» .

Антихристы или, вернее, антихристианские лжеучителя, появились еще в апостольские времена, как предвестники антихриста (1 Ин. 2:18; 4:3; 2 Ин. 1:7).

Спасаются немногие

Преподобный отец Лаврентий Черниговский неоднократно повторял, что в ад идут души, как люди из храма в праздник, а в рай, как люди в храм в будний день. Батюшка часто сидел и плакал: жалел людей, которые погибают.

— Сколько же людей набито в пекле, словно в бочке селедки, — говорил старец Лаврентий. Чада его утешали, а он отвечал сквозь слезы:

— Вы не видите. А если бы видели, то как жалко! А в последнее время ад наполнится юношами.

666 ваш паспорт

чипизация началась

звезда МП антихриста

Красный дракон конца света и Блудница на нем

666 на лбу Библия . «Преподобный Леонтий Ивановский говорил, что придут снова к власти коммунисты и будут уничтожать монашество. Монахов и монахинь будут поголовно истреблять, под нож пустят и воздвигнут страшное гонение на православных христиан. Тогда священноначалие пойдет на прямую и открытую смычку с католиками и будут насаждать в храмы явных еретиков. Богородица в алтарях этих храмов Сама невидимо перекувыркнет престолы и в те храмы нельзя будет ходить. И вот тогда Господь поведет на нас китайцев». (Преподобный Леонтий Ивановский , записано по воспоминаниям духовных чад святого).

Высказывания матушки Макарии ( 1926-1993 гг.) о будущем были то ответом на поставленные вопросы, то предостережением, имеющим цель оградить от беды или грядущих испытаний близких ей людей. Говоря о будущем, она ограничивалась часто короткими замечаниями, пояснениями и краткими характеристиками. Мы приводим некоторые из них. Все они были сгруппированы нами по смыслу, а в скобках отмечена дата, когда они были сказаны подвижницей.

«Готовится изменение веры. Когда это произойдет, святые отступятся и не станут молиться за Россию. И тех, кто есть (из верных. — Авт.). Господь заберет к Себе. А епископы, которые это допустят, ни здесь, ни там (на том свете. — Авт.) Господа не увидят (03.08.88).

Скоро служба станет половинная, будет сокращена. (11.07.88). Сохранят службу только в больших монастырях, а в других местах сделают изменение (27.05.88). Я только одно говорю: горе священству приходит, рассыпятся поодиночке и будут жить (28.06.89). В церквях в красных платьях станут служить. Сейчас сатана лукавый будет всех брать (20.05.89). Скоро колдуны все просфоры перепортят и не на чем станет служить (литургию. — Авт.). А причаститься можно будет раз в год. Матерь Божия своим людям скажет, где и когда причащаться. Надо только слушать!» (28.06.89)

Близко время гонений: «Такую путаницу сделают, и душу не спасешь (01.90). Кто будет входить в церкви, станут записывать (18.02.88). За то, что Богу молишься, за то и погонят (20.05.89). Нужно молиться, чтобы никто не знал, молитесь тихонько! Начнут преследовать, забирать (15.05.87). Сначала отберут книги, а потом иконы. Иконы будут отобраны (07.01.88).

Они будут мучать: «Нам не нужны верующие” (14.07.88). Дальше — хуже: церкви закроют, службы не станет, служить будут кое-где. Оставят где подальше, чтобы ни поехать, ни пройти. И по городам, где сочтут, что они не мешают (07.01.88).

Церкви эти, которые строятся и ремонтируются, пойдут на другие предприятия, не станет пользы никому.

Регистрация будет хитро: они останутся называться церкви, а там будет не поймешь что, свое производство, найдут что делать (11.07.88).

Кто Божий, тот антихриста не увидит (07.01.88). Многим будет открыто, куда поехать, куда пойти. Господь своих знает как спрятать, никто не найдет» (17.11.87).