Святая Елена
Все древние авторы были единодушны, что мать императора была девушкой из простой семьи. Рассказ о ее происхождении восходит к речи епископа Амвросия, произнесенной в 395 году на похоронах императора Феодосия. В ней он говорит о возвышении Елены от низкого статуса до августы.
Зачастую ее называют служанкой в таверне или дочерью владельца таверны. Исследователь Тимоти Барнс анализирует словоупотребление в речи Амвросия и приходит к выводу, что Елена была дочерью владельца мансио — гостиницы, которые предназначались для должностных лиц империи. Владелец такой гостиницы имел достаточно высокий общественный статус.
Вопрос о браке Елены тоже под вопросом. Уже в древности авторы, настроенные против императора, упирали на его худородность. Пренебрежительно отзывался о Елене церковный историк V века Филосторгий. Историк VI века Зосим называл Константина плодом незаконного союза и противопоставлял его детям Констанция и другой его жены Феодоры. Оба автора, жившие позже, повторяют слова враждебного Константину историка Евнапия. Еще один автор, Иероним Стридонский, тоже называет Елену конкубиной Констанция.
Изображение Елены на монете. (wikimedia.com)
Часть исследователей считают ее простой наложницей Констанция Хлора, исходя из невысокого социального статуса матери Константина. В то время как Констанций Хлор был аристократом из Далмации. Но допускают, что она была его законной женой.
Констанций и Елена познакомились около 272 года. В ту пору император Аврелиан пытался объединить империю под своей властью, а Констанций был армейским офицером. Их сын Константин родился 27 февраля (точный год неизвестен). Позже в панегирике Константину говорилось, что он родился у своего отца, когда тот был в расцвете своей юности.
Через какое-то время Констанций вынужден был развестись с Еленой, чтобы взять в жены Феодору, падчерицу нового августа Максимиана. В 293 году Констанций был провозглашен цезарем — этот титул носили два «младших» императора.
В браке Констанция и Феодоры родилось три сына и три дочери, ни один из которых не достиг совершеннолетия к 306 году, когда умер их отец. Сводные сестры Константина позже вышли замуж за влиятельных людей империи, а сводные братья получили государственные посты.
Правовая реформа
Законы отражали христианские взгляды Константина. Распятие отменялось из соображений христианского благочестия, но заменялось повешением, чтобы продемонстрировать римское господство. В 321 году Константин издал указ, что «в достопочтенный день солнца все местные судьи и жители городов должны отдыхать и мастерские должны быть закрыты. Однако не было ограничений на выполнение сельскохозяйственных работ, которые по воскресеньям были занятием большинства населения.
Некоторые законы были гуманными даже в современном смысле, вдохновленные христианством: заключенного нельзя было содержать в темноте, его нужно было выпускать на дневной свет; осужденному разрешалось умереть на арене, но он не мог быть заклеймен на лице, поскольку Бог создал человека по своему образу. В 325 году были прекращены публичные гладиаторские игры.
Константин в 331 году поручил епископу Кесарии Евсевию доставить для Константинопольской Церкви пятьдесят Библий.
Путь к императорской власти
Опорой власти Диоклетиана была армия, и все тетрархи и их потенциальные наследники были полководцами. В 293 году наследник Констанция Константин отправился на Восток в армию цезаря Галерия. Там Константин женился на Минервине, предположительно племяннице Диоклетиана.
Писали, что вместе с Диоклетианом Константин проехал всю Палестину, сам он писал позже, что видел руины Вавилона и Мемфиса. Древний Вавилон находился в землях Сасанидов — недалеко от их столицы Ктесифона. В 297 году Галерий вторгся в государство Сасанидов и 28 января 298 года с триумфом вошел в Ктесифон. Молодой Константин, очевидно, участвовал в этом походе и увидел то, что осталось от древнего Вавилона.
Тот факт, что Константин выбрал время посетить руины города, много упоминавшегося в Ветхом Завете, говорит о его интересе к христианству уже в те годы.
В 301 году Диоклетиан был в Египте, и Константин, вероятно, сопровождал его. Тогда он осмотрел и руины Мемфиса. В 302 году сын Констанция сопровождал августа во время пути через Палестину.
Согласно «Происхождению императора Константина», Галерий пытался убить будущего он императора. Он поставил его на опасный участок в битве с сарматами, но молодой военачальник убил многих врагов и добыл Галерию победу. Лактанций и Праксагор писали, что Галерий заставлял Константина сражаться в клетке с диким зверем.
По мнению исследователей, рассказы о попытках Галерия расправиться с потенциальным соперником — поздняя пропаганда. Но Константин мог в реальности служить под его началом в кампаниях против сарматов в 302 или 304 годах.
Джулио Романо, «Битва у Мульвийского моста». (wikimedia.com)
В 303 году Константин должен был сопровождать Диоклетиана в Рим, где пышным триумфом отпраздновали 20-летие власти августов и 10-летие власти цезарей.
Позже Константин искажал свою роль при дворе Диоклетиана, чтобы дистанцироваться от августа, известного гонениями на христиан. Он писал, что был заложником для лояльности своего отца. Якобы в 305 году Галерий держал его в заложниках против его воли, и только через год Константин бежал, чтобы успеть застать своего отца на смертном одре.
В 305 году Диоклетиан и Максимиан объявили о сложении полномочий августов. Новыми августами становились Галерий и Констанций, а цезарями — Флавий Север и Максимин Даза.
Константин покинул восточные провинции и отправился к своему отцу. Они встретились в Галлии и отправились в Британию. Там Констанций и Константин провели совместную кампанию против пиктов за Адриановым валом.
Император и христианство
Христианство при Константине стало обретать статус государственной религии. Ученые ведут дискуссии о том, почему император обратился в христианство, до сих пор. Одни утверждают, что еще в юности его впечатлила честность и сила духа гонимых христиан. Другие утверждают, что правитель хотел объединить одной религией разрозненное население огромной империи. Какая версия является более правдоподобной — сложно сказать.
Еще о равноапостольных святых:
- Икона равноапостольной Елены
- Мощи равноапостольной княгини Ольги
- Житие равноапостольного Космы Этолийского
Опираясь на факты, можно сделать вывод о том, что христианское вероисповедание получило наконец-то свободу. В 313 году был издан эдикт, освобождающий клириков от податей и повинностей. В последующие годы за церквями было закреплено право на приобретение имущества.
По всей империи возводились христианские церкви и соборы. Часто с этой целью разрушались языческие храмы. В результате появления всякого рода ересей, Константин активно принимал участие в церковных делах, добиваясь единства церквей. По его инициативе был созван Никейский собор, на котором обличили ариан. Епископов арианского толка сослали, а само учение признали ересью. Однако позже император все же принял сторону ариан.
Интересно! Всю жизнь Константин Великий уклонялся от обряда крещения и лишь перед смертью принял это таинство от епископа Евсевия Никомедийского.
На смертном одре он признался, что мечтал сделать это в водах реки Иордан, но, видимо, на то не было воли Божьей.
Сим победиши: борьба за власть
В 306 году в Йорке цезарь Констанций умер от болезни. Перед смертью он успел назвать сына своим преемником в ранге августа, который таким образом вошел в число тетрархов. Армия поддержала сына Констанция, и он стал правителем Британии, Галлии и Испании. Новый император отправил письмо Галерию с просьбой признать его титул. Но правитель Востока согласился признать Константина только цезарем. Новый император предпочел принять условия Галерия.
Константин отменил антихристианские законы своих предшественников. В его части империи они обрели свободу. В противовес ему Максимин Даза преследовал христиан с большей яростью, чем Диоклетиан.
В 306 году из-за недовольства введением прямого налогообложения в Италии начались волнения. Пользуясь этим, Максенций, зять Галерия, провозгласил себя августом. Как и Константин, он лояльно относился к христианам. Максенций прекратил преследования христиан, а позже перед лицом войны с Константином вернул христианским подданным отнятую при предшественниках собственность.
Галерий не признал амбиций зятя и приказал Флавию Северу покончить с узурпатором. Максенций убедил повторно принять титул августа своего отца Максимиана, который много лет командовал войсками, бывшими теперь в подчинении Севера. Войска законного августа перешли к Максимиану и Максенцию, а сам Север вынужден был сдаться. Позже они заставили бывшего августа покончить с собой.
В 307 году в Италию вступил Галерий. В этих условиях Максимиан и Максенций решили искать союза с Константином. Максимиан отправился в Галлию с дочерью Фаустой, которую там выдал замуж за Константина. Там же он провозгласил зятя августом. Галерий в ответ отказался признавать Константина членом тетрархии.
В 307 году Галерий осадил Рим, но вынужден был уйти ни с чем. В следующем году Максимиан попытался отстранить от власти своего сына, но проиграл и бежал к Константину.
В конце 308 года члены правящей коллегии смогли заключить перемирие. Диоклетиан и Максимиан признавались почетными членами тетрархии. Галерий и его соратник Лициний были назначены августами, а Максимин и Константин — цезарями.
Максенций, оставшийся за бортом, продолжал удерживать Италию и сражался с Лицинием. Константин в это время укреплял границы империи на севере — он провел ряд кампаний против германцев. Во время кампании 310 году он едва не лишился власти. Пока Константин воевал с франками, его тесть Максимиан попытался отнять у него власть. Константин вернулся, и большая часть воинов поддержала его.
По лояльной Константину версии, Максимиан покончил с собой, по другой — был казнен. После того, как тесть перестал быть опасен, Константин использовал его имя в своей пропаганде. В частности, вдова Максимиана поклялась, что ее сын Максенций — плод прелюбодеяниями с сирийцем.
В. Кодацци, Д. Гарджуло, «Триумфальный въезд Константина в Рим». Источник: wikimedia.com
В 311 году умер август Галерий. После этого Константин решил покончить с Максенцием и опередить в этом деле нового августа Востока — Лициния. В 312 году армия Константина перешла Альпы. Он взял штурмом Сегузио, разбил армию своего врага и вошел в Милан. Города северной Италии один за другим стали посылать ему заверения в верности.
Затем Константин разбил около Вероны Помпейяна, префекта претория Максенция, и эта победа сделала его хозяином Северной Италии. Победитель повел войска на Рим. Максенций сначала планировал выдержать осаду, как он делал раньше, но жители Рима восстали против него, выкрикивая имя Константина. Поэтому правитель Италии рискнул дать бой на другой стороне Тибра.
Битва при Мульвийском мосте завершила гражданскую войну. Войска Максенция обратились в бегство почти сразу. Они бросились на сооруженный из лодок мост, который разрушился под тяжестью людей. Многие утонули, и в их числе сам Максенций. Стойко сражались и почти все погибли только преторианцы.
Воины Константина выловили из реки тело Максенция. Его голову пронесли по улицам Рима, а затем отправили в Карфаген, как доказательство, что узурпатор мертв.
Победителю нужно было договориться с сенаторами, многие из которых поддерживали Максенция. Сенат признал Константина старшим из трех правящих императоров. Новый правитель, в свою очередь, переназначил на те же должности людей, которые получили крупные посты от Максенция.
После победы Константин начал активно поддерживать христианскую церковь. В частности, он сделал христианским общинам налоговые послабления.
Эпоха Константина: Почему Церковь не отказалась дружить с государством?
Приблизительное время чтения: 21 мин.
Почему император Константин решил покровительствовать христианам? Имела ли Церковь право отказаться от предложенного императором сотрудничества? И что сумела сделать Церковь благодаря помощи императора? Лекцию читает Александр Дворкин, доктор философии (PhD) по истории средних веков.
Также: Александр Дворкин: Почему в Римской империи преследовали христиан?
Расшифровка:
Меня зовут Александр Леонидович Дворкин, я профессор Православного Свято-Тихоновского университета, докторская степень у меня из Фортхемского университета в Нью-Йорке по средневековой истории. И сейчас будет вторая часть моей беседы. Она будет посвящена императору Константину равноапостольному.
Но до того, как говорить про императора Константина, нужно рассказать про новый кризис Римской империи и про реформы императора Диоклетиана. То есть тот кризис, о котором я говорил в самом конце первой лекции, с бесконечными переворотами, прорывами границ. И в общем ухудшение, сокращение территории империи, ухудшение положения населения, соответственно, рост налогов, беспорядки и прочее. Он продолжался до конца 3 века, и император Диоклетиан, который пришёл к власти в 284 году, и правил он по 305 год, он был одним из выдающихся правителей Римской империи, который массово империю реформировал. Он реформировал и армию, и экономику, и реформировал управление империей. И вот эта его реформа по управлению империей, она оказалась наиболее исторически длительной, потому что в конечном итоге результаты её сказываются до сегодняшнего дня. Диоклетиан поделил империю. Он понял, что в эти кризисные времена управлять имерией из центра в Риме практически невозможно: границы слишком далеко, центр принятия решений в Риме, то есть покуда получаешь известия о каких-то резких переменах, покуда получишь известия, пошлёшь гонца назад, там уже ситуация может коренным образом измениться.
Он империю поделил на две части, примерно так вот, пополам. Если мы посмотрим на Средиземное море, мы увидим, что это два моря: западное и восточное, как раз тут вот Карфаген, Сицилия, тут узкий проход, а дальше два таких водных резервуара. Вот он почти примерно так и разделил. С одной стороны всё, что западнее Италии, с другой стороны, Греция и всё восточнее Греции. Более того, его реформы продолжались и дальше. Он поделил даже не на две, а на четыре части, во главе каждой из частей поставил августа. Август западный и август восточный. Сам он стал восточным августом, переехал из Рима на восток. Под августом был кесарь. Каждый из двух августов избирал кесаря из своих подчинённых, избирал самого талантливого и способного человека. Кесарь был как бы вице-августом. Он был главным человеком после него. Каждая из этих двух частей тоже делалась на две части. В одной правил август, в другой кесарь. Кесарь был почти абсолютно самостоятелен в принятии решений, только по самым важным вопросам он должен был советоваться с августом. А так, естественно, на местах он все решения принимал самостоятельно. Восточный август был старшим августом, в принципе, это было более почётное звание, потому что западный август решения также принимал совершенно самостоятельно. Более того, Диоклетиан считал, что наследие империи — слишком важная вещь, которая не должна быть пущена на волю случая, то есть это наследство передавать сыну, а сын будет не такой, поэтому каждый август должен, по мере того, как он чувствует, что стареет и больше не может полноценно управлять империей, он должен уходить в отставку и передавать власть более молодому кесарю. Кесарь, в свою очередь, он делается августом и выбирает себе нового кесаря.
Сам Диоклетиан переехал на восток, потому что весь центр империи был на востоке, основная промышленность была на востоке, большая часть населения проживала на востоке, самые богатые провинции опять же были на востоке, ну, и восток требовал всё большего внимания опять же из-за персидского соседства и проблем, которые оно, это соседство, вызывало. Соответственно, был Диоклетиан с его кесарем Галерием, а на западе был Максимилиан, и кесарь его был Констанций. Максимилиан правил в Риме, Италии, и Африка была его территорией, имеется в виду нынешний Тунис, там, где Карфаген. Римская провинция Африка, то есть сам континент ещё никак не назывался, Африкой был Тунис и часть Алжира. А Констанций, у него Британия, Галлия и Испания, вот эта вот как раз территория. Констанций Хлор, сын его как раз Константин, будущий равноапостольный.
Система, которую изобрёл Диоклетиан, она, конечно, остроумная, очень практичная, очень работающая, но только что она, конечно, не учитывала человеческих слабостей, потому что пока Диоклетиан с его несравненным авторитетом возглавлял всё это, то всё работало.
Диоклетиан в полном соответствии со своими принципами в 305 году ушёл в отставку, поселился в Далмации, если кто был в Хорватии, город Сплит. Громадный дворец Диоклетиана занимает несколько кварталов города, и там занялся садоводством, огородничеством, полностью ушёл от всех дел. Когда его призывали в момент передачи правления, он сказал: «Мне это не интересно, моя капуста мне гораздо интереснее, чем все ваши римские вещи».
После Диоклетиана всё это обрушилось, потому что во-первых, у августов были дети, и августы думали: «С какой стати я буду передавать власть кесарю, когда у меня сынок подрастает». С другой стороны, некоторые кесари не хотели дожидаться, покуда август уйдёт в отставку или вообще умрёт своей смертью, у кесарей тоже были дети. Вскоре это всё перешло в войну всех против всех. Как раз к концу правления Диоклетиана его кесарь Галерий объявил новое страшное гонение на христиан, которое было вновь тотальным, вновь государство взяло на себя инициативу. И это было, возможно, самое жестокое гонение из всех, которое было, но нужно сказать, в основном оно было на востоке. Восток не только был самый богатый, самый промышленный и самый населённый, но на востоке было процентное соотношение христиан гораздо выше, чем на западе. В целом в империи на тот момент христиан было не более 10%. Но это значит, что на востоке их местами было где-то около 25%, на западе 1-2% в каких-то местностях кроме крупных городов. На западе, при том, что христиан на западе было меньше, гонение их почти что не касалось. Если мы говорим о Констанции, то его жена Елена была христианкой. Правда, Диоклетиан, когда назначил его кесарем западной части, он заставил его развестись со своей женой, потому что она была простолюдинкой, низкого рода, кесарю было не положено иметь такую жену. Констанций послушно развёлся, женился второй раз, но о своей жене Елене у него сохранились самые добрые воспоминания. Его дочь была тоже христианкой, что мы знаем по её имени, её звали Анастасией (воскресение), это христианское имя, и его сын Константин. Сам Констанций, как и его сын Константин, они принадлежали к культу солнечного монотеизма, который переродился из восточного культа митры, то есть культа непобедимого солнца. Но к христианству они относились с большой симпатией, что гарантировало, что гонений в тех областях, где правил Констанций, не было. Констанций для отписки закрыл несколько храмов и договорился, поскольку требовалось изымать все богослужебные священные книги и богослужебные сосуды, он договорился с несколькими епископами, которые отдали ему что-то ненужное. В одном случае отдали несколько медицинских книжек, в одном случае несколько еретических книжек, которые завалялись в храмовой библиотеке. Были написаны отписки, и на этом всё, никто казнён не был.
На других западных территориях было буквально несколько казней, в основном тоже гонение прошло стороной. На востоке оно зверствовало. Диоклетиан скоро ушёл в отставку. Это одна из исторических несправедливостей, что гонение называется гонением Диоклетиана, хотя, конечно, его основным проводником, инициатором был фанатик Галерий. Наверное, постольку, поскольку Диоклетиан был главным августом, он тоже должен нести долю ответственности. Во всяком случае, он позволил Галерию себя убедить.
После того, как Диоклетиан ушёл в отставку, Галерий стал августом, его кесарем стал такой же фанатик Максимин Дая. Гонения продолжились до самой смерти Галерия в 311 году. Он умирал в страшных мучениях, кричал от боли, даже не терял сознания, его страшные боли мучили. Тридцатого апреля, перед своей смертью, он издал эдикт, что он пытался христиан отказаться от своего вредного суеверия, но, поскольку они не хотят, то он дарует им веротерпимость с тем, что они будут за него молиться. Он издал этот эдикт, но подписать его не успел и скончался. И Максимин Дая продолжил гонение, став августом. Но к этому времени ситуация стала меняться благодаря тому, что началось восстание против Максимина Даи, которое возглавил Лициний. На западе разгорелась гражданская война между сыном Констанция Константином, которого провозгласили августом его легионы, а в Риме закрепился такой же узурпатор Максентий. Это была война между двумя узурпаторами.
И вот Константин с достаточно небольшим войском пошёл на Рим. Конечно, это был такой рисованный ход. Войско у него было очень маленькое, стены Рима были в отличном состоянии, и гарнизон Рима под командованием Максентия был значительно больше, чем осаждающая армия. По правилам военной науки, осаждающая армия для успешного штурма и осады должна быть в три раза больше гарнизона. А она была меньше гарнизона. Фактически это означало, что шансы были чрезвычайно малы. Перед самим штурмом, это битва у Мульвийского моста, у Константина было видение: крест, перекрывающий солнце, со словами «hog vinces», то есть «сим победише», по-гречески «ἐν τούτῳ νίκα», которое Константин распорядился либо на щитах своей армии разместить, нарисовать знак креста, либо разместить его на штандартах, лабарум, то есть там, где римские орлы, также и монограмму Христа прикрепить, две буквы «Хи» и «Ро», то есть начало слова «Христос». Согласно свидетельству другого историка, это видение было у него годом раньше, перед битвой с франками, которые вторглись в Галлию. Не суть важно, когда было это видение, главное, что император, который не был ещё христианином, то есть претендент, не император, претендент на императорский престол, который не был христианином, во главе армии, которая по большей части тоже была не христианской, шёл в бой с христианскими символами. Максентий, который тоже сидел в Риме, тоже обратился за помощью к сверхъестественным силам. Его авгуры принесли жертву и удостоверили его в его абсолютной безоговорочной победе, прочитав это по внутренностям жертвенных животных. И дальше Максентий, поверив в эти предсказания авгуров, совершил с военной точки зрения невероятную глупость. Ему делать ничего не нужно было, ему нужно было сидеть за своими стенами, потому что во время осадной войны самая большая часть потерь не за счёт военных действий, а за счёт антисанитарии, эпидемий и всего прочего. То есть армия располагается лагерем, отхожие места там же, еда неадекватная, начинаются инфекции, болезни, от этого больше всего народа страдает. Поэтому время работает против осаждающей армии. Провизии в Риме было достаточно. Если он хотел сделать вылазку, он, конечно, мог это сделать, но он вывел всё своё войско, между ним и неприятелем была река Тибр. Опять же, с точки зрения военной науки, стой себе перед рекой, и пусть неприятель форсирует реку, находится в наиболее слабом положении, а ты расстреливай его из луков, из катапульт, из чего хочешь. И пока они форсируют реку, даже пусть им удастся её форсировать, они потеряют половину своего численного состава, и на этом битва заканчивается. Максентий в полной уверенности своей победы перешёл реку и стал спиной к реке, что позволило его окружить с трёх сторон, и даже разрушил за собой мост в полной уверенности, что он не понадобится. Это та самая битва при Мульвийском мосте, когда армия Константина разгромила отряды Максентия и торжествующе вошла в Рим. Вскоре после этого Константин и Лициний в 313 году издают Миланский эдикт. Эпоха меняется, эпоха гонений закончилась, начинается эпоха христианской цивилизации, начинается всё другое.
Теперь то, о чём мы с вами должны будем поговорить, это оценка того, что произошло, что дал Миланский эдикт. Потому что чаще всего, если вы с кем-то будете говорить, вам скажут, что Константин сделал, провозгласил христианство государственной религией Римской империи. Это неправда. Миланский эдикт — это эдикт о веротерпимости. То есть христианству, церкви были дарованы гражданские права. Если переводить в современные реалии, церковь получила регистрацию. Она получила право легально существовать, иметь собственность, заниматься любой деятельностью, и её служители были освобождены от налогов точно так же, как были освобождены от налогов служители различных языческих культов. Получила право получать средства по завещаниям, принимать дарения, и т.д. Полностью была легализована и была приравнена к правам других существующих религий. Христианство было провозглашено государственной религией Римской империи более чем полутора веками спустя при императоре Юстиниане. То есть Миланский эдикт, я повторяю, — это эдикт о веротерпимости.
Нам говорят о том, что Константин был циничным политиком, который просто почувствовал, что за христианством будущее, поставил на него и не проиграл. Я думаю, что это заявление тоже никак не соответствует действительности, потому что мы с вами только что сказали, что христианство составляло не более 10% от населения империи. Константин поначалу стал западным августом, на востоке был его коллега Лициний, или Ликиний, это одно и то же. Константин лишь значительно позже стал императором всей империи. На западе, если в целом по империи христиан было не более 10%, на западе, как я сказал, было не больше 5% точно. Никакой дальновидный политик не станет связывать свою судьбу с таким незначительным меньшинством, которое почти полностью не представлено в кругах власти. Это как раз не дальновидный политик, а кто-то ещё. Несомненно, что предпочтение христианства Константином было связано с его внутренними убеждениями. Также, безусловно, что император Константин в 313 году ещё не был христианином. Лишь постепенно, в течение всей его жизни, вот этот солнечный бог, в которого он верил, замещался в его сознании Христом. Можно сказать, что вся его жизнь была путём к христианству. И, может быть, одним из главных примеров искренности императора Константина было то, что он, уже сознательно исповедуя себя христианином, он отказывался принимать крещение. Он не крестился всю свою жизнь именно потому, что не понимал, каким образом император может быть христианином. Император, который должен подписывать смертные приговоры, который должен объявлять войну, который авторизует судебные процедуры, которые были — применение пыток и т.д. То есть всё это тогда работало, всё однозначно изменить невозможно. То есть была определённая роль императора, многие законы были очень жестокими, мы сейчас поговорим о законах тоже. Например, за восстание в городе полагалась децимация, каждого десятого казнить. Это был закон. Он понимал, что христианин так поступать не может. То есть мечтая о крещении, он поступал очень часто, как должен поступать император, когда он обнаружил заговор, в котором участвовали его жена и сын, они были казнены, как положено по закону. Он понимал, что христианин так делать не может, но как это совместить? Он был крещён лишь на смертном одре и скончался, будучи оглашенным, в белой рубахе оглашенного. Предъявлять ему требования, которые предъявляем нам, мы не можем, потому что это была другая эпоха, это был другой человек, он был воспитан совершенно другим.
Это то, о чём мне больше всего хотелось поговорить, потому что следующая претензия уже предъявляется не Константину, а к церкви, что церковь до Константина была одна, чистая, светлая, святая, после Константина она приняла его благодеяния и стала обмирщённой, она стала частью государства, стала сращиваться с государством, и, в общем, церковь стала другая, и всё изменилось. Всё христианство стало другое. Поэтому всё новые и новые информаторы говорят, что надо нам вернуться к той доконстантиновской церкви. Говорят, что первородный грех церкви — это принятие благодеяний Константина, потому что благодеяния действительно были. И, хотя по закону церковь получила равные права со всеми языческими культами, на деле получалось так, что все знали, что император особо благоволит церкви, и поэтому многие люди принимали христианство не по зову сердца, а потому, что это было выгодно или потому, что казалось правильным, и т.д. Хотя это очень сложный вопрос, потому что как историк я могу рассказать очень много историй, когда люди принимали христианство по самым оппуртонистическим соображениям, а потом делались мучениками. И также были многие, которые обращались по зову сердца, а потом по зову сердца и отрекались. Трудно заглянуть в сердце человека и понять, что там происходит и какие причины. Но главное даже не в этом, а в том, насколько, действительно, церковь могла соглашаться на те особо благоприятные условия, которые ей предоставила империя. В конечном итоге это тот вопрос, с которым церковь сталкивается, наверное, почти что каждое поколение. Он возникал и в ранней церкви постоянно. Что такое церковь? Церковь — это небольшой кружок сильных, светлых, святых людей, или церковь — это больница, лечебница для больных людей с проблемами, с болезнями. Как заходишь в больницу, там и запахи неприятные, и всевозможные вирусы, и кровь, и гной, и испражнения, и всё что угодно. Но это больница, люди приходят в больницу и приносят все свои болезни, на то она и больница, чтобы там как-то оздоровиться. Или нужно создать больницу только для здоровых? Чтобы человек только получал там справку, что он ничем не болеет, и тогда его пускать в больницу? Зачем тогда такая больница нужна? И, понятно, вопрос, что делать церкви: превратиться ей в маленькую секту, которая друг друга обожествила и никого к себе не пускает, или быть открытой для всего со всеми теми проблемами, потому что за всё, конечно, нужно платить. И у всего есть своя цена.
И вот тут есть такая вещь… Я начал с того, что римское государство было правовым государством. Но какие были эти законы? Я сейчас приведу только несколько примеров тех законов, которые были, чтобы было понятно, насколько для нас многие вещи совершенно неприемлемы. Во-первых, половина населения была законами её покрыта. Это были рабы. Точнее, они были покрыты законами о собственности. Рабы были в собственности. Хозяин был абсолютным хозяином рабов он мог с ними делать всё, что угодно. Он мог его искалечить, мог его казнить. На самом деле, опять же, если мы смотрим по фильмам, где хозяева казнят раба направо и налево, всё-таки так часто не было, потому что раб денег стоит. Не знаю, компьютер в моей собственности, я могу разозлиться на компьютер и выбросить его в окно, меня за это никто судить не будет, но тогда придётся новый покупать. Нет смысла. Раба тоже убивать нет смысла. Но раб — говорящее орудие, если убью, тоже ничего не будет. Убивали не так часто, но отдать рабыню в публичный дом, чтобы она зарабатывала деньги хозяину — это нормально. А если эта рабыня считает, что у неё есть какой-то муж, это её проблемы. Потому что это в равной степени, как у собаки может быть муж. Понятно, она собака, щенята родились, их продают туда-сюда, потому что у них семьи по определению быть не может. Это законы о браке римские. Брак — это контракт двух согласных сторон. Семьи заключают. У женщин тоже особо прав не было. У римских женщин даже имён не было. Вот, скажем, римское имя — Гай Юлий Цезарь, самое известное. Гай — это его собственное имя, Юлий — это фамильное прозвище, Цезарь — это фамилия. Всех его сестёр звали Юлия. Юлия Прима, Юлия Секунда, Юлия Терция, и так далее, сколько у него было сестёр. То есть первая, вторая, третья… Это женские имена.
Понятие супружеской верности… Женитьба по любви — по любви никто не женился. Для любви там другие женщины существуют, гетеры и прочее. А женятся, потому что нужно породниться с каким-то родом, потому что нужно объединить участки, продлить семью, всё, что угодно, много причин. Заключаешь контракт, и понятие супружеской верности… Конечно, если женщина изменяет, э то повод для развода, это прописано в законе, в контракте. Понятие супружеской верности для мужчины не существовало, без вариантов. То, что я говорю сейчас, нам кажется чудовищным, потому что мы выросли в христианском понимании, в христианской цивилизации. Дети тоже не имели никаких прав. Я недавно читал письмо одного римлянина, который, видно, нежно очень к своей жене относится, он где-то в отъезде, пишет: «Дорогая, ты беременна, ты, пожалуйста, себя береги, не перетруждайся, если у нас родится мальчик, ты его оставь до моего приезда, если девочка, ты её сразу, пожалуйста, на улицу выстави, нам сейчас лишняя девочка не нужна». Это законы о детях. Ребёнок имеет право на жизнь тогда, когда pater families, отец семейства, его принимает в дом. Pater families — это не только мой сын, это дети все, которые рождаются: дети моих рабов, слуг и так далее. Рождается ребёнок, я его либо поднимаю в воздух и произношу формулу, что я тебя принимаю в семью, либо прохожу мимо, и ребёнка выставляют на улицу. Если зима, он быстро умирает, если нет, дольше покричит. Если кто-то хочет подобрать — пожалуйста, не запрещается. Это были законы о детях.
Повторяю, то, что нам это кажется чудовищным, это потому, что мы выросли, хочешь, не хочешь, в христианской цивилизации. Я не говорю про гладиаторские игры, когда людей убивали на потеху, и считалось воспитанием мужества смотреть, как одни люди убивают других. Сразу же после того, как церковь была легализована, началось постепенное изменение законов. Уже император Константин начал изменять законы. Интересно, что получалось какое-то противоречие. Одним из первых он, например, запретил использовать рабынь-христианок для проституции и запретил распродавать членов семей рабов в разные руки. При том, что официально у рабов не было семей. По закону они не могли жениться. Это показывает уже христианское понимание брака, что если рабы в церкви провозглашены мужем и женой, то каким-то образом государство это признаёт, хотя они даже не расписаны в муниципалитете, потому что форма брака — это роспись в муниципалитете. Далее, Константин запрещает клеймить лица преступников, потому что лицо отражает образ божий. Гомосексуалистов он приговаривает к гладиаторским играм, но потом гладиаторские игры тоже отменяют, и тогда вводят сожжения заживо за гомосексуализм, то, чего в римских законах не было. Меняются законы о браке. Супружеская неверность со стороны мужа признаётся также поводом для развода, признаётся, что это такое же нарушение, как и супружеская неверность со стороны жены, что для римлян было совершенно неслыханным. Более того, когда говорят о многих дарах Константина, о том, что церкви предоставлялась собственность, деньги, безусловно. Но церковь была первым во всей истории мира, если мы говорим о церкви как о земном институте, земным институтом, который целенаправленно, постоянно занимался социальной работой, то есть тем, что мы сегодня называется социальной работой, понятно, что тогда она так не называлась. Ещё даже когда у церкви не было возможности иметь собственность, всё равно она кормила неимущих. Когда папа Дамас приобрёл это кладбище, катакомбас, в конце 2 века, для того, чтобы хоронить неимущих. Похороны стоили денег. Это при том, что хоронили не только христиан, а вообще всех неимущих, кому удавалось помочь. Церковь открывала больницы и странноприимные дома, чего не было до этого. То есть были отдельные римские меценаты, которые время от времени какую-то больничку открывали, но он сегодня есть а завтра его нет. Такой институции, которая делала это постоянно, из поколения в поколение, и считала это своим долгом, тоже не было. Средства нужны были для этого. Естественно, были средства, были злоупотребления. Была критика епископов, которые вели роскошный образ жизни. Но все понимали, что это неправильно. Все понимали, что так не должно быть. И основное представление было, что деньги церкви — это сокровищница для бедных. Мы больше знаем из первых веков про римскую церковь, потому что то время наиболее документировано, и в то время, когда Рим был столицей империи, она была самой богатой, до основания Константинополя, когда Константин основал Константинополь, тоже было очень важное решение… Там доходы делились на 4 части: одна часть шла на содержание храмов, одна часть на содержание клириков, одна часть на социальную работу, и четверть шла епископу. Епископская четверть — это был такой резервный фонд. Потому что всегда нужно было иметь свободные средства. Скажем, рабыню-христианку куда-то продают, чтоб можно было её сразу выкупить. Или варвары набег устраивают, похищают каких-то людей, тоже заплатить выкуп. То есть епископская четверть — это был резервный фонд, который всегда необходимо было иметь на какие-то срочные расходы. Это было такое нормальное распределение. И, конечно, помощь государства в осуществлении миссии, то есть того главного поручения Христа: «Идите и крестите все народы, крестите их во имя Отца, и Сына, и Святого Духа». Церковь получила новые возможности для осуществления этой миссии. Имела ли церковь право отказаться от этого дара и закрыться в самой себе? Я ещё раз повторяю, чем больше возможностей, тем, безусловно, больше почвы для злоупотребления. За всё, конечно, приходится платить. Но в конечном итоге всегда соотносишь возможность влиять на общество, влиять на законодательство. Да, церковь не была революционным институтом, она не проповедовала немедленную отмену рабства, или эмансипацию женщин, всеобщее равное тайное голосование и прочее. Для этого должно пройти время. Ну, и понятно, что рабство, никто не думал, что его можно отменить, потому что социальное неравенство заложено в обществе, оно всегда было, и мы видим, что когда рабство было отменено, 20 век принёс такие формы рабства, которые никаким Неронам и Калигулам не снились: те же самые концлагеря, убийства, газовые камеры. Поэтому сама по себе отмена рабства ничего не даёт. Но вот эта гуманизация отношения к людям, это, собственно, то, о чём пишет апостол Павел. Он возвращает беглого раба его хозяину, но пишет такое письмо, которое мы все знаем, что тот, очевидно, его отпустит сам. Чтобы каждый оставался в том звании, в котором призван. И в самой церкви нет ни раба, ни свободного, потому что разницы нет, нет ни скифа, ни грека, ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного, потому что все и во всём — Христос, говорит апостол Павел. Действительно, если государственного брака для рабов не было, то в церкви они признавались мужем и женой. Точно так же, как и любой патриций, то есть люди приходили в церковь, провозглашали себя мужем и женой, получали благословение церкви, ещё, конечно, чина венчания ещё не было, и долго ещё не будет, но было церковное благословение, вместе причащались, и это был церковный брак. Таинство брака было с самого начала, если не было чина венчания, это не значит, что не было таинства брака, таинство брака было всегда. И вот эта возможность влиять на общество, изменять общество, эта возможность помогать бедным и обездоленным, эта возможность миссионерства, миссии, которая осуществлялась с помощью государства, я думаю, она была неоценима. Такой принципиальной перемены в доконстантиновской и послеконстантиновской церкви не было. Церковь оставалась та же самая, просто если она не воспользовалась этими возможностями, она не была бы церковью. Если перебросить мост в современный мир, то опять же часто говорят о сращении церкви и государства, и должна ли церковь сотрудничать с государственными органами не проще ли отказаться от всего этого. Но тогда церковь не будет иметь возможности приходить в больницы, чтобы причастить людей, которые, может быть, впервые получают возможность. Церковь не сможет приходить в армию, чтобы изменять атмосферу, а она действительно изменилась за последние годы, дедовщина ушла. У церкви не будет возможности проповедовать в тюрьмах, приходить в учебные заведения. Это та сегрегация, которая имела место в советское время, когда церковь имела право существовать только в четырёх стенах и ничем другим не заниматься. Есть ли смысл возвращаться к ней и оставлять людей без возможности в кризисный момент обратиться к церкви, встретиться со священником и получить помощь и ответы на свои вопросы? Это те самые темы, которые возникают из поколения в поколение и на которые нам нужно отвечать из поколения в поколение. И, опять же, возможность гуманизации, которая происходит при помощи церкви.
Проект осуществляется с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.
Миланский эдикт: признание христианства
В феврале 313 года два августа Римской империи, Константин и Лициний, встретились в Милане. Ранее, когда шла война, Константин обручил свою сводную сестру с Лицинием. Теперь предстояло заключить этот брак.
Лициний. (wikimedia.com)
В Милане два императора объявили о свободе вероисповедания для христиан во всей империи и возвращении им отнятой собственности. Никакого документа под названием «Миланский эдикт» издано не было. Христиане, находившиеся под властью Константина, к 313 году уже не страдали от преследований. Лициний должен был разрешить свободу вероисповедания и вернуть конфискованную собственность христианам в своей части империи.
Покровительство христианам
Правление Константина стало поворотным моментом для раннего христианства. Он принял роль покровителя христианской веры. Он финансово поддерживал Церковь, предоставлял привилегии духовенству, построил множество базилик, продвигал христиан на посты, возвращал конфискованное имущество и наделил церковь землей и богатствами. Между 324 и 330, Константин построил в Византии на Боспоре новую столицу империи — Константинополь. Город использовал христианскую архитектуру, содержал в пределах городских стен христианские храмы и не имел ранних храмов остальных религий.
Константин с уважением относился к образованным людям, и двор состоял из пожилых и почтенных людей. Мужчины из ведущих семей, отказавшиеся принять христианство, продолжали получать назначения; до конца жизни Константина две трети правительства были нехристианами.
Константин и Лициний
Чтобы закончилась гражданская война, предстояла еще победить Максимина Дазу. Этот император повел наступление на греческие владения Лициния из Малой Азии. Лициний разбил его при Адрианополе, а затем — в Малой Азии. После разгрома Максимин покончил с собой.
Вслед за окончанием войны последовала «чистка» сторонников Максимина. Сотни преуспевших при погибшем императоре людей были убиты с судом или без. Правитель Антиохии Теотекн, повинный в казнях христиан, удостоился показательно суда, на котором председательствовал сам Лициний.
Константин вернулся в Галлию. В 314 году он присутствовал на церковном соборе в Арле. Собор был посвящен последователям африканского епископа Майориана, которые позже получат название донатистов по имени епископа Доната.
В 315 году Константин посетил Рим, где прошло празднования его деценналий — десятилетия пребывания у власти. Последующие события привели к первой войне между августами-соправителями.
Константин предложил Лицинию признать новым императором-соправителем мужа сестры Константина Бассиана. По одной версии, он должен был быть цезарем, по другой — августом, правящим в Италии.
По мнению Тимоти Барнса, Константин предложил соправителю признать новых цезарей — Бассиана на западе и его сына Криспа на востоке. Крисп в перспективе должен был унаследовать титул августа у Лициний. Сам Лициний рассчитывал прожить достаточно, чтобы передать власть своему сыну Лицинию Лициниану (племяннику Константина) и отверг предложение соправителя.
Голова Колосса Константина. (wikimedia.com)
В 316 году ситуация изменилась. Фауста родила Константину первого ребенка. Соответственно, Бассиан стал не нужен как потенциальный член тетрархии, и Константин предпочел его устранить. Здесь, как продолжает Тимоти Барнс, был придуман заговор Бассиана и его брата Сенекиона против августа. Кроме того, пропаганда Константина гласила, что Лициний спровоцировал войну уничтожением изображений своего соправителя в городе Эмона.
Сенекион бежал к Лицинию, который отказался его выдать. Это означало новую войну между двумя августами, и Константин вторгся во владения Лициния.
8 октября 316 года Константин разбил противника при Цибале. Лициний назначил полководца Валента соправителем в ранге августа, который и продолжил войну. Вторая битва, при лагере Ардиенис, продолжалась до ночи, но после Лициний снова отступил.
После этого императоры заключили мир. Валента лишили титула и затем казнили. Лициний терял большую часть европейских владений, сохранив только Фракию, Мезию и Малую Скифию.
В 321 году отношения между соправителями испортились. В этот год Лициний стал консулом в шестой раз и сделал коллегой по консульству своего сына Лициния Цезаря. Константин не признал их, сделав консулами своих сыновей. В следующие три года оба августа назначали своих консулов для востока и запада.
Параллельно Константин боролся с ересью донатистов. В 316 году император издал указ о лишении их мест для собраний и богослужений. В следующем году начались преследования донатистов, некоторые из которых стали для единоверцев мучениками.
В 321 году перед войной с Лицинием Константин прекратил преследование донатистов. В следующие три года он пытался наладить отношения с представителями этой ветви христианства. После войны с Лицинием стало ясно, что в Северной Африке донатисты слишком сильны, чтобы пытаться их изгнать.
Константин ждал подходящего момента для войны с Лицинием. Правитель востока стал проявлять себя врагом христиан. В частности, он изгнал христиан из своего дворца, запретил соборы епископов и отменил освобождение священников от куриальных повинностей.
В 323 году Лициний обязал своих подданных-христиан участвовать в языческом обряде, посвященном 15-летию его пребывания у власти. Константин мог выставить себя как защитника христиан восточной части империи. Летом 324 года он вторгся во владения соправителя. В этой войне Константина сопровождал его первенец и наследник Крисп.
3 июля 324 года Константин разбил Лициния при Адрианополе. Затем Крисп разбил в Геллеспонте флот Лициния. Армия императора переправилась в Малую Азию, и в сентября Константин разбил Лициния при Халкедоне. После поражения разбитый август востока сдался победителю и сложил свои императорские инсигнии в обмен на жизнь.
Почитание и мощи
Святой равноапостольный царь Константин Великий почитается в православной и католической церквях 21 мая или 3 июня, в зависимости от принятого летоисчисления — по юлианскому или новоюлианскому календарю.
Икона святого равноапостольного Константина
Тело Константина было похоронено в Константинополе в храме Святых Апостолов. Частица его мощей хранится в аббатстве св. Виктора в Марселе.
Важно! Император Константин был канонизирован за свой вклад в развитие и распространение христианства. Именно при нем язычество постепенно стало отходить на второй план, уступая место истинной религии.
